Глава 36. – Мне не верится, что ты выбрала нас, Джарра, – сказал Крат

– Мне не верится, что ты выбрала нас, Джарра, – сказал Крат.

– А мне с трудом верится, что она выбрала тебя, Крат, – подхватил Плейдон.

Я рассмеялась:

– А кого же еще? Вы – моя команда, я знаю, что могу полностью положиться на любого из вас.

Здесь были только мы: шесть человек, четверо саней и не меньше дюжины висящих над нами видеожуков. Я приказала всем остальным вернуться на раскоп Эдема или хотя бы отойти к четырем порталам, окружавшим пристанище Текущих новостей Земли. Создавалось впечатление, что все остались и толпятся у купола ТНЗ, следя за новостями на своих глядильниках. Торчать тут никакого смысла не имело, но я не могла винить людей в том, что они отказались послушно упорталиться и наблюдать все по телику из Эдема.

Я напоследок огляделась. Поисковые сани Далморы расположились в отдалении от всех остальных. Тяжелоподъемники Крата и Амалии стояли справа, ниже уровня оползня. Страховочные сани Фиана – повыше, сбоку, на обвалившейся когда-то массе земли и камней. На просеке за нами установили маленький портал, который все время будет оставаться открытым на случай, если нам придется срочно эвакуироваться.

– Думаю, на этих позициях будет лучше всего, – сказала я. – При угрозе Фиан вытягивает меня прямо к себе. Крат, Амалия, камни перемещаете вниз, под оползень. Вы работаете гораздо ближе друг к другу, чем обычно, потому осторожнее, смотрите, чтобы лучи не пересекались. Далмора и Плейдон, как всегда, следят за датчиками. О любых изменениях, кроме простого смещения земли и камней, меня нужно предупреждать, даже если они не кажутся опасными.

Я переключила коммуникатор на общий канал:

– Говорит майор Телл Моррат. Многие археологи будут смотреть, что мы делаем, поэтому я хотела бы отметить, что собираюсь намеренно нарушать все привычные правила. В обычной ситуации я бы старалась выровнять площадку и избегать оползней. Сегодня же хочу заставить камни и почву, заблокировавшие вход в туннель, скатываться на нас, что позволит держать подъемные лучи как можно дальше от любой инопланетной техники.

– Говорит капитан Эклунд. Чувствую, твоему многострадальному страховщику на этих раскопках придется жарко.

– Говорит майор Телл Моррат. Не волнуйся, Фиан, я собираюсь намеренно вызывать камнепады, но очень постараюсь не попадать под них. – Я переключила коммуникатор на командный канал: – Пора начинать.

Я двинулась вперед и начала размечать камни, внимательно вслушиваясь, чтобы не пропустить предупреждения Далморы или Плейдона. На мне был левитационный ремень, в руках маркер, работали сенсоры. Хотя, казалось, взаимодействие всего этого с инопланетной технологией не должно представлять опасности – в отличие, скажем, от подъемных лучей, – риск все равно оставался.

А еще я каждую секунду помнила, что на мне бронекостюм. Сильные магнитные поля нарушают его работу. Возможно, и какая-нибудь неизвестная инопланетная технология, которую наши датчики отследить не могут, тоже на него повлияет. По мне будто мошки ползали – кожа помнила, что случилось в Эдеме, и пыталась спрятаться на случай, если броня внезапно снова превратится в бритвенные лезвия.

Без каких-либо проблем разметив первую партию камней, я вернулась на страховочные сани к Фиану:

– Амалия, попробуй сдвинуть ближайший к тебе валун. Если случится что-нибудь странное, хоть что-то, моментально вырубай луч, и мы все побежим к порталу.

Затаив дыхание, мы все смотрели, как Амалия зафиксировала луч на камне и переместила его. Никаких катастроф не произошло.

– Попробуй сдвинуть еще парочку, – попросила я, – а потом может и Крат присоединиться.

– Как тебе удается оставаться такой спокойной, Джарра? – спросил Крат.

– Спокойной? – Я глупо хихикнула. – Я совсем не спокойная, я просто парализована страхом.

Не совсем правда. Меня буквально раздирали эмоции, и страха там хватало, но были и напряжение, и неверие, и волны какого-то безумного восторга. Я чувствовала себя слегка пьяной. Вот Мейсон Левек способен сохранять безмятежность и хладнокровие даже в такой ситуации, а я – нет. Поэтому мне приходилось проверять и перепроверять каждое свое решение, каждое действие.

Амалия и Крат переместили все подготовленное. Я снова поплыла вперед, аккуратно разметила следующую партию, прикидывая, как нарушить равновесие горы хлама, лежавшего передо мной на крутом склоне. Хотелось бы устроить оползень, но маленький, чтобы не обвалить нечаянно всю сторону холма.

Я оглядела, что получилось, и снова отступила к страховочным саням:

– Амалия, Крат, давайте.

Я наблюдала, как один за другим убирают камни, и кивнула, Похоже, получилось. Я намеренно оставила один большой валун неразмеченным, и сейчас на нем держался целый пласт почвы и камней. Когда мы его уберем...

– Надеюсь, Джарра, ты не собираешься подходить к нему для разметки, – сказал Фиан.

– Нет, хочу выстрелить с расстояния, – подтвердила я, – но меня придется вытаскивать, если все покатится раньше, чем я рассчитываю.

Я подняла маркер, старательно прицелилась, задержала дыхание и выстрелила. Маркеры разметки не слишком точны, а мне не хотелось делать десяток выстрелов и выглядеть дурой перед стайкой висевших над санями видеожуков. К счастью, валун оказался такой огромный, что промахнуться по нему было трудно.

Я снова отступила в безопасную зону:

– Амалия, убери валун.

Белый луч тяжелоподъемника зафиксировался на метке, покраснел, когда Амалия увеличила мощность, и поднял булыжник в воздух. Под ним посыпались вниз камни и земля, и тут по общему каналу, к моему изумлению, раздались аплодисменты.

– Говорит руководитель площадки Перетц. Прекрасно рассчитанная лавина, майор.

Меня похвалил настоящий специалист. Я почувствовала, как от смущения и удовольствия запылали щеки, и временно включила общий канал, чтобы ответить:

– Говорит майор Телл Моррат. Спасибо. Думаю, потребуется как минимум еще пара таких же, будем надеяться, что у нас получится.

Я позволила тяжелоподъемникам осторожно протянуть тягловую сеть, чтобы убрать осыпавшуюся землю и гальку, потом снова разметила камни покрупнее. Все прошло гладко, как и второй обвал. А вот во время третьего и последнего я переоценила устойчивость державшего все валуна. Он покатился вниз гораздо раньше, чем я рассчитывала, и Фиан едва успел убрать меня с пути лавины. Летя на страховочном тросе к саням, я прекрасно видела склон под собой. И почувствовала прилив возбуждения, разглядев темную дыру.

Я заговорила по общему каналу:

– Часть входа в туннель очищена. Внизу по прежнему россыпь камней, но я бы не рискнула использовать подъемные лучи так близко к туннелю. Мы можем взобраться по осыпи и залезть внутрь.

– Можно нам остаться? – спросил Крат по групповому.

– Извини, но нет, – ответила я. – Нет смысла рисковать кем-то еще, кроме нас двоих. Если мы сделаем что-то не так… да даже если все сделаем правильно – все равно неизвестно, что может произойти.

Он тяжело вздохнул, но возражать не стал. К нам подошел Плейдон, помочь с дополнительным оборудованием. Мы решили рискнуть и пойти в бронекостюмах и с левитационными ремнями, хотя включать их без необходимости не собирались. А в бронекостюмах все-таки безопаснее, даже учитывая возможность того, что чужепланетные технологии могут на них повлиять. Мою кожу подобные логические рассуждения не убеждали, она отчаянно вопила от страха, но я ей пообещала, что скину броню при малейших признаках проблем.

Конечно, кроме брони и левитационных ремней нам требовались еще и светильники. Их мы прикрепили к костюмам, как и специальные мини-сенсоры и передатчики для видеожуков. Я скрепя сердце согласилась взять с собой пару назойливых летунов, не столько ради зрителей ТНЗ, сколько ради того, чтобы военные могли видеть происходящее и помогать при необходимости советами. Далмора и ее отец, Вентрак Ростха, собирались управлять съемкой дистанционно, через передатчики.

Наконец, мы взяли каждый по гибкопласовому чемоданчику. Внутри них были какие-то специальные штуки, генерирующие электрический ток. Если моя догадка насчет того, что инопланетное устройство временно запустила солнечная супербуря, верна, то с помощью этого оборудования мы воспроизведем ее эффект. Меня терзали сомнения насчет правильности этой части моей идеи, однако в каком-то смысле это уже не имело значения. Мы тут что-то нашли. Это может оказаться не совсем то, что я предсказывала, но, к моему огромному облегчению, что-то там все-таки есть.

Мы были готовы. Далмора, Амалия, Крат и (очень неохотно) Плейдон ушли через портал. Мы с Фианом стояли одни на темной земле, глядя на бок холма, на камни и почву под резким светом прожекторов. Я открыла личный канал связи с Фианом:

– Последняя возможность передумать.

Он рассмеялся и покачал головой, так что я начала взбираться наверх ко входу. Склон был довольно крутым, пришлось практически ползти на четвереньках, но я добралась до туннеля, остановилась у входа оглядеться и обнаружила, что Фиан уже рядом. Я открыла командный канал военной связи:

– На сенсорах по-прежнему все чисто?

– Никаких действующих устройств не видно, только чрезмерно высокое содержание металла в камнях, – ответил подполковник Левек, координировавший наше сопровождение.

Я медленно вошла в туннель. Фонари, прицепленные к костюму, осветили каменные стены. Я приостановилась рассмотреть белую полоску, идущую с обеих сторон на уровне моего роста:

– Что это?

– Похоже на разновидность стекла, – отозвался Левек.

Я протянула к полосе палец и тут же отдернула руку:

– Оно холодное! Разве можно почувствовать температуру через броню?

– Должно быть, у него крайне высокая теплопроводность, хотя маловероятно, что нанесли его ради этого.

Мысленно велев себе больше ни во что бездумно не тыкать, я сделала несколько шагов и оказалась перед чем-то совершенно черным, преградившим мне путь.

– Это же не стазисное поле, правда? Такое же черное, но нет ощущения нечеткости.

– Похоже, это дверь, – ответил Левек. – Судя по показаниям сенсоров, это разновидность стекла, но с очень необычными свойствами.

– По виду на стекло не похоже. С какими свойствами?

– Неясно. Физические характеристики, выдаваемые нашей аппаратурой, невозможны. Или наши сенсоры что-то неправильно распознают, или мы чего-то еще не знаем. В любом случае оптимально было бы открыть дверь, а не взламывать ее или пытаться обойти. Справа есть место, похожее на панель управления.

– Тоже совершенно черное, – заметил Фиан. – Я попробую включить одно из наших устройств?

Левек ничего не ответил. Считай он, что этого делать не стоит, сказал бы нам. Решение должен был принять полевой командир, то есть я.

– Попробуй.

Фиан раскрыл чемоданчик и, вытащив оттуда странного вида пирамиду, поставил ее рядом с дверью:

– Тебе стоит отойти.

Я предпочла бы остаться, но послушалась. Если с Фианом что-то случится, будет лучше, если я уцелею и смогу оказать ему помощь. Нервничая, я наблюдала, как он повернул верхнюю часть пирамидки. Внезапно на черной двери засиял сложный орнамент из бегущих цветных символов. Фиан торопливо отошел назад ко мне, и мы стояли, напряженно глядя на них. Через пару минут, когда стало понятно, что явной угрозы нет, я позволила одному из видеожуков подлететь поближе. Прошла еще минута, прежде чем на командном канале раздался голос Левека:

– Звено анализа рисков спрогнозировало несколько вариантов развития событий, и, похоже, реализовался тот, который мы считали наиболее вероятным. Весьма радует, что мы явно стали лучше понимать методологию инопланетян. Прежде чем разрешить нам войти, они проверяют уровень нашего развития. Повторяющаяся последовательность символов состоит из трех частей. Похоже, в красной нам объясняют их систему счисления.

Я пригляделась к красной части и увидела, о чем он. Рядом с каждым символом находилась группа точек, и все было понятно, пока...

– Значит, они пользуются восьмеричной системой, – сказал Фиан.

Это все объясняло. От математики я далека, но идею восьмеричной системы смутно понимала.

– Возможно, у них было восемь пальцев, а не десять, или они не пользовались для счета большими.

– Согласен, – сказал Левек. – В зеленой части даются первые восемь простых чисел. Мы предполагаем, что нужно продолжить последовательность в голубой фазе, вероятно, прикасаясь к правильным сочетаниям символов.

Я всегда была одержима историей и бросила заниматься математикой и естественными науками при первой же возможности. А Фиан, хоть и разочаровал свою семью потомственных ученых, разбирался во всем этом куда лучше.

– Пусть ответы вводит капитан Эклунд.

Я же просто стояла и смотрела, пока Фиан совещался с Левеком, а потом подошел к панели. Он дождался голубой фазы и ткнул в несколько символов. Они перестали ползти наверх и замигали.

– Первый ответ принят, – раздался голос Левека.

Мигание прекратилось, Фиан ввел следующие символы, и они тоже были приняты. После пятого ответа я начала гадать, сколько же времени нам на это потребуется, но еще после трех чисел панель внезапно погасла и дверь распахнулась. Инопланетяне пользовались восьмеричной системой счисления и хотели получить восемь правильных ответов. Что ж, логично.

Я шагнула в проем и оказалась в таком же туннеле со странной белой стеклянной полосой.

– Впереди еще одна дверь.

Мы пошли дальше, но, сделав лишь шесть или семь шагов, я услышала какой-то шум над головой. А инстинктивно посмотрев вверх, увидела, как опускается темный свод, увидела полосу света там, где ее быть не должно, и летящие вниз камни. Жестко сработала броня, парализовав меня, как муху в янтаре, и я провалилась в темноту бронекостюмного обморока.