Рандеву с ханом. Разговор двух шпионов

В главном зале «Столицы» по обыкновению было шумно и многолюдно. Туда‑сюда сновали половые, то таща на огромных блюдах тушеных перепелок и пряженых рябчиков, то священнодействуя с судками ароматной раковой ухи, то подавая на столы жбаны кваса и пива. На улице только распогодилось после обложного осеннего холодного дождя, и от одежд гостей заведения к потолку поднимался пар. В углу скромно сидел невысокого роста пилигрим в сером полотняном кафтане с капюшоном. Перед ним стояла тарелка ботвиньи, которую тот с аппетитом уписывал, погрузив пальцы в разварную красную рыбу, а заросший густым седым волосом гном уже нес ему на серебряном подносе дымящееся блюдо бараньей няни и чашу с капустным взваром. Несмотря на одежду простолюдина, прислуга трактира сразу опознала в незнакомце знатного вельможу. Распашные двери из резных палисандровых досок в очередной раз раскрылись, пропуская нового посетителя. Прислуга, увидев лицо новоприбывшего, склонилась в самом низком и подобострастном поклоне.

– Куда прикажет госпожа, – забормотал гном, простирая руки перед Выкуси, ибо это была она.

– Благодарю, меня ждут, – отрезала девица.

Поискав кого‑то глазами в ярко освещенном масляными лампами зале, она заприметила пилигрима и уверенно направилась к его столу. Семенивший за ней гном тут же поставил на стол из светлого ясеня дополнительный кувшин густого местного пива. Путешественник в кафтане с капюшоном поднял на Выкуси свое резко очерченное скуластое лицо с тонким пунктиром изящной бородки и приветственно кивнул.

– Мое почтение светлейшему хану Камилю. Все же визит в город для вас – это неоправданный риск.

– Мои приветствия, дорогая пэри. Иногда приходится рисковать, чтобы получить желаемое. Благодарю тебя, что была моими глазами и ушами в городе, но теперь я вынужден вмешаться в ход событий лично.

– Мы могли бы взаимодействовать с Тимуром, Монкге или Хакимом, как обычно.

– Если ты хочешь пить, какое тебе дело до формы кувшина? – с тонкой улыбкой спросил хан. – Монкге недостаточно искушен в подобных делах, Тимуру не хватит мощи, а Хаким Одержимый предпринял беспрецедентный хадж в Мекку по Миру и вернется не скоро.

– По Миру? Это не меньше трех недель в реале. Его тело умрет от жажды и истощения.

– Мы позаботимся о нашем брате в реале. Что касается опасности в городе… От кого она исходит?

– Прежде всего от абвера. Шпеер целый месяц получает оплеухи от Наместника, и происходит это только благодаря нашему противодействию. Иначе бы и разведчик норгов, и вся наша операция давно стали известны ариям. А это значит, и Старейшинам. Этого нельзя допустить.

– Велика Сила моей сестры. Подобно кукловоду или опытному шахматисту переставляет она фигурки на доске жизни. Все ли благополучно в наших делах?

– Да, вполне. Но появилось новое обстоятельство.

– Обстоятельство?

Выкуси сделала предостерегающий жест и оглянулась по сторонам. Рядом веселилась компания русских витязей во главе с ипатом Кабаном. Позади их стола пара молоденьких и смазливых фей развлекала сурового арийского кнехта, за прочими столами трапезничал пестрый местный люд: эльфы, гномы и даже несколько орков и гоблинов. Девушка секунду помедлила и продолжила:

– Мы движемся к кульминации. Скоро все произойдет, осталось немного времени. К сожалению, мое предвиденье не позволяет заглянуть дальше известных событий. Я точно не могу определить, как именно решится судьба этой части Мира. Но Мир изменится. И изменится в лучшую сторону.

– Велико Знание Прорицательницы… – промолвил хан.

– Тсс. – Выкуси прижала палец к губам. – Неосторожные слова разносятся по ветру и подобны пороху. Никогда не знаешь, что запылает от них. А насчет обстоятельств…

Выкуси достала из небольшой дорожной сумки сапфировый амулет в форме семиконечной звезды и украдкой сделала над ним несколько жестов.

– Теперь мы в Куполе Молчания. На десять минут. Обстоятельства следующие. Прибыл эмиссар. Вербовщик.

– Позволь предположить… На этот раз его интересует тот самый молодой и способный норг, которому по твоей просьбе мы имели удовольствие оказать небольшую услугу, верно?

– Великий хан всегда смотрит в самый корень событий. Да. Именно этот норг и еще несколько человек. Возможно, Монкге.

– Мы должны прекратить это. Ты можешь предвидеть, ожидает ли нас успех?

– Не совсем. Я могу сказать, что произойдет в том или ином случае. И мое предвидение ясно говорит, что у нас нет иного выхода, как только устранить чужака. Но перед этим допросить. Как следует допросить.

– Как он выглядит?

– Как иностранец. Говорит с акцентом. Бармалей идет по его следу, и, думаю, в ближайшие сутки мы локализуем его.

– Но вы не можете лично заняться им, чтобы не обнаружить себя… Старейшины сразу поймут вашу силу… Они раскроют, кто вы, и жизнь ваша повиснет на волоске. Я все понял, сестра. Мы займемся им, только укажи нам на него. Мои люди будут здесь к ночи.

Выкуси нахмурилась и вновь тревожным взглядом обвела трактир.

– Простите, Великий хан, но вам нужно срочно уходить. Это место небезопасно. Я пошлю вам голубя с вестями. Как всегда.

– Что случилось?

Выкуси наморщила лобик.

– Нас выследили. Немедленно уходите через вторую дверь. Я с этой проблемой разберусь сама. Опасность грозит только вам. Ни слова больше. Просто уходите.

Камиль с достоинством кивнул. Нарочито медленно поднялся, кинул несколько золотых марок в подол подбежавшему служке и проследовал к заднему крыльцу трактира. Выкуси встала и направилась к барной стойке, где уже расплачивался с хозяином арий. Одна из фей одиноко скучала за столиком, вторая куда‑то исчезла. Дорогу Выкуси заступил один из русских дружинников.

– Вы верите в любовь с первого взгляда, или мне подойти еще раз? – ухмыляясь, спросил он.

– Эрекция, молодой человек, не считается ростом личности. Короче, пришел – спасибо, ушел – большое спасибо! Не до тебя мне сейчас. – Выкуси нетерпеливо отстранила с дороги оторопевшего витязя, подошла к стойке и схватила ария за просторный рукав кафтана. Тот возмущенно сбросил ее руку.

– В чем дело? Мне не нужна женщина.

– Мне тоже. Ваш камуфляж, Людвиг, был настолько примитивен, что сумел на время меня обмануть. Только когда вы отправили свою спутницу с запиской в казармы, я поняла, что к чему. Хан уже ушел, и вы не пойдете за ним, а проведете время в беседе со мной. На сегодня с вынюхиванием мы закончили, уверяю вас. Когда прибудут ваши люди, будет лучше, если они подождут вас снаружи. Мне бы не хотелось превращать это достойное заведение в кладбище.

– Вы надеетесь остановить меня силой?

– Если ближний тебя обидел – прости его. Не сможешь простить – убей его. Я думаю, что смогу простить вам грубость, Людвиг. Но если бы потребовалось, я бы остановила и вашего Наместника, а не то что вас. Но вы умный человек, и думаю, мы найдем компромисс без членовредительских штучек.

Позади послышался шум. Дружинник русов порывался подойти к Выкуси и продолжить интересный ему одному разговор, но дородный воевода Кабан встал и отвесил своему воину титаническую затрещину, после чего подмигнул Выкуси и спокойно уселся на место. Шпеер принужденно рассмеялся.

– Не могу быть нелюбезным с такой очаровательной дамой, несмотря на ваш двусмысленный комплимент насчет моего ума и Наместника. Присядем. Но тогда услуга за услугу – вам придется ответить на несколько вопросов, иначе с вашей стороны это будет просто невежливо.

Выкуси мило улыбнулась и пригласила главу абвера за свой столик, где предупредительные официанты уже расставили новые тарелки с закусками. Шпеер по‑хозяйски развалился и достал изящную курительную трубку, вырезанную из корня дерева.

– Итак, милая фройляйн, приступим. Вы ангажировали меня для беседы, как говорится, доносчику – первый кнут.

«Силен, паршивец, – почти восхищенно подумала Выкуси. – Сдал вчистую один раунд, но полон решимости выиграть партию».

– Насчет доносов это вам, конечно, виднее, – вслух сказала она. – Давайте играть в открытую. У меня к вам вопросов нет, у вас же ко мне, наверное, тьма‑тьмущая. Не обещаю, что отвечу на все, но по возможности постараюсь помочь вам в интересующих абвер темах.

– Извольте. Я давно начал подозревать, что мне активно противодействует некая очень серьезная сила. Молодого норга‑разведчика наши службы посчитали опасным, и, как показало будущее, мы не обманывались в своих опасениях. Трижды к нему подсылались убийцы. Трижды они не возвращались. Вы случайно не прольете свет на их судьбы?

– До некоторой степени. Их конец хотя и был весьма болезненным, но очень быстрым.

– О, я, разумеется, признателен вам за проявленный гуманизм. Последний из ассасинов был человеком. Теперь стал скорпикорой. Шаг до человека. Это говорит об очень высоком левеле его противника. Его доклад я по вполне понятным причинам сумел получить только в реале. Удивительно, но он даже не представляет, кто и что его сразило. Одно мгновение – и свет погас. После анализа этих событий мне нетрудно было догадаться, что над норгом распростер свои крылья могучий ангел‑хранитель с исключительными, можно сказать, паранормальными способностями. Случай с монголами окончательно убедил меня в верности моей догадки.

– Каким именно образом убедил, позвольте поинтересоваться?

– А‑а, фройляйн интересует, сильна ли моя карта. Давайте рассуждать вместе?

– Давайте попробуем.

– Я получил ноль‑четыре не в пользу абвера. Причем для всех случаев характерна хирургическая точность нанесения удара именно во временном факторе. Ни единой ошибки. Пять минут раньше или позже – и все было бы иначе. Круглосуточная охрана или негласное сопровождение не даст таких результатов. Возникает вопрос, каким же образом мой неизвестный противник смог так рассчитать время применения силы? У вас есть идеи?

– Хм.

– Ответ очевиден – такое под силу только Про…

– Не будем высказывать вслух непроверенные гипотезы. Но ваши доводы весьма убедительны, я вынуждена признать это. И как же вы намерены поступить со своим открытием?

– Давайте я сначала скажу, что уже совершил, а потом наконец задам свои вопросы, о которых мы договорились в начале беседы. Я прекратил попытки уничтожить норга, и это стоило мне расположения Наместника. Особенно если учитывать последствия моего решения. Ваш молодчик просто распоясался, вы не находите? На пару с этим Браги. Ярл, конечно, уникум, сама соль этой локации, но, господа, надо как‑то иметь чувство меры, в конце концов. Иначе мне придется принять ответные шаги, и наши благородные регламентированные войны выродятся в партизанщину. Войну плаща, стилета и яда. Хотя… я отвлекся. Свои основные усилия я сосредоточил на поиске его могущественного покровителя, понимая, что именно он – ключ ко всем таинственным изменениям, которые ныне происходят в Мидгарде. И вот, моя дорогая юная фройляйн, я сижу за одним столом с тем, с кем давно уже искал встречи. И этот кто‑то даже любезно согласился ответить на несколько моих вопросов. Их не тьма‑тьмущая, как вы выразились, а всего три, и они не заставят себя ждать. Кто вы? Что здесь делаете? Какую цель преследуете? – Три вопроса прозвучали, как три удара кинжалом. – Вам небезынтересны мои дальнейшие действия, и здесь, и сейчас, глядя в ваши глубокие зеленые глаза, я говорю – это всецело зависит от того, что я от вас услышу. А теперь, фройляйн, вы, как и намеревались, можете просветить меня.

Широкие двери «Столицы» распахнулись, и в проеме возникли две величественных королевы наги в полном боевом обмундировании. Их мечи были обнажены. С грохотом разлетелись в стороны резные стулья от стола русов.

– Что нужно в приличном месте этим смрадным гадам? – зычно гаркнул кто‑то из витязей.

К порогу подскочил управляющий трактира.

– Приносим свои извинения, но сюда не допускаются пресмыкающиеся. Таковы правила заведения, – вежливо, но непреклонно заявил он.

Наги не проронили ни слова. Их немигающие зрачки уставились на Шпеера. Арий сделал одному ему понятный жест, и грозные воины растворились в полумраке вечера за окном.

– Простите, – изображая сконфуженность, Шпеер извинился перед посетителями «Столицы», после чего вернулся за стол к Выкуси.

Девушка понимающе улыбнулась. Арий возвратил ей улыбку и отхлебнул пива из пузатого кубка.

– Уважаемый абвермейстер совершенно прав, я родом не из этой части Мира.

– Да цветут божественные сады Элеадуна пышным цветом. Да умножится роскошь блистательного двора Владычицы Трав.

– О, – сказала Выкуси.

– Угу, – подтвердил Шпеер.

– Здесь я нахожусь инкогнито…

– Как и достопочтенный Бармалей, я полагаю, – уточнил разведчик.

– И он тоже. Наши звания и должности в Элеадуне предлагаю опустить, они нам здесь ни к чему. Что касается остальных вопросов, я вынуждена совершить небольшой историко‑географический экскурс для пущей понятности ответов.

– Сделайте такое одолжение.

– Мир представляет собой не разнородную Периферию, и уж тем более Нижний Новгород – не центр ее.

– Печально слышать.

– Ваша ирония неуместна, Людвиг, речь идет о серьезных вещах.

– Простите, дорогая Выкуси, я вновь приношу свои извинения – это моя обычная манера разговора. Просто мы раньше не общались с вами, и вас она раздражает. Постараюсь держаться в официальных рамках.

– Продолжу с вашего позволения. Мир – это совокупность территориальных локаций со своими законами. Например, на месте Сибири – тропический океан с тысячей островов, Киевская локация представляет собой мир сферической формы. Переход из одной локации в другую возможен лишь на таможенно‑пограничном посту или при наличии определенного артефакта.

– Который теперь есть у монгольского сообщества не без вашего содействия.

– Откуда такие выводы?

– Хан Камиль с некоторых пор стал равнодушен к сборке Машины Клана, стало быть, у него появилась иная возможность решить свои проблемы. Чем‑то же вы смогли купить услуги этого хитрого азиата.

– Несколько натянуто… Я думаю, вы просто проверяете на мне одну из своих гипотез, не собираюсь ни подтверждать, ни опровергать ее.

Шпеер склонил голову, показывая, что принимает такую реакцию собеседницы. Выкуси продолжила свой рассказ:

– Каждая подобная система – это произведение искусства. Маленькая вселенная, полная удивительных открытий. Иное дело – нижегородская локация. Граница отсутствует, законы Мира редуцированы…

– В чем это проявляется?

– У вас все построение Мира направлено на войну. Новорожденные юниты сверхагрессивны. Сама природа устроена просто и безыскусно. Прокачка неофитов идет исключительно по военной направленности. Сведены к нулю творческие и научные навыки – Архитектура, Искусство, Путешествия, Обучение, Геология, Ботаника, Управление Поместьями, Создание новых форм жизни и прочие.

– А для чего они нужны?

– Бедняги. Вы этого даже не знаете и не понимаете. Потому что нижегородская локация является Военным Полигоном для подготовки бойцов, нужных какому‑то пока неведомому нам Иерарху. Талантливых, перспективных людей регулярно вербуют и выдергивают из Мира. Я уверена, в каждом клане ежегодно пропадает без вести значительное количество народа. Вы все вместе – не что иное, как дешевый поставщик пушечного мяса.

Шпеер задумался.

– Вообще, игра в солдатики – не самое плохое развлечение, но в целом – прискорбно. Малоприятно чувствовать себя куском мяса или дояркой на ферме. Погодите, а вам‑то, иммигрантам, что за печаль до нас, сирых? Почему это вы решили вмешаться?

– Владычица Трав имеет резон полагать, что готовится большое вторжение в Элеадун.

– А такое в принципе возможно?

– Да. И наша задача отследить потенциального агрессора, а сделать это можно только с Полигона, где он рекрутирует себе новобранцев, а также, по возможности, повлиять на общую ситуацию здесь. Законы Мира задуманы таким образом, что раз в четырнадцать лет их можно изменить, если Иерарху вдруг надоест играть в солдатиков, как вы выразились. Грядут решающие сроки.

– Значит, генеральное сражение, я бы даже сказал – побоище, задумано…

– Верно. Старейшины боятся. В клане норгов сейчас есть два человека, способных переписать историю. Одновременно им, Старейшинам, хочется отвлечь всех вас от ненужных занятий и проредить в вашем строю неофитов. Эти гибнут всегда в первую очередь. И еще… я думаю, что не слишком погрешу против истины, если предположу, что многое из сказанного мною вы если и не знали, то как минимум подозревали. И не нужно делать невинные глаза, прошу заранее. Ваш противник у норгов уже в первый месяц своего пребывания здесь начал интересоваться устройством Мира и задавать сложные вопросы. Вы же, имея почти те же навыки и склонности, находитесь в локации более шести лет – и знать ничего не знаете? Простите, не могу поверить. Или готова признать, что я в вас ошибалась. Нет, это вряд ли, в противном случае мы бы не мило беседовали сейчас, а уже несколько недель назад вцепились бы друг другу в глотки.

Шпеер пожевал губу. Его умные глаза были прищурены, но абсолютно непроницаемы. Наконец он произнес то, чего ждала от него Выкуси:

– Русы представляют собой центристский клан, гарант законности в городе. Старейшины опираются на них, можно сказать, проводят через них всю свою политику. Арии, враги норгов, примкнут к русам. У северян, боюсь, даже половины шанса не останется. Я в деле не потому, что сочувствую норгам, а потому, что жажду увидеть, как этим проходимцам в Высоких Башнях кто‑то крепко даст по пятой точке. У нас месяц, чтобы предотвратить бойню.

– Не у нас с вами, а у нас без вас, – улыбнулась Выкуси.

Она не ошиблась в начальнике абвера. Шпеер не был ни идиотом, ни садистом. Мир для него скорее являл собой сложную игру, в которой насилие никогда не являлось самоцелью.

– Вам нечего лезть в эту драку, Людвиг. Мои способности Прорицательницы работают в другой локации не больше чем на десять процентов, но и этого достаточно, чтобы предсказать вам гибель, если вы попробуете вмешаться.

– Ну и что? Русским людям свойственно самопожертвование ради великого дела.

– Мой бог, каким русским, вы же арий?

– Меня в реале Иваном зовут, милая фройляйн. А у ариев мне нравится организация дела и символика. Как и всем нашим ариям, смею заметить.