Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Берегите её





 

Куда бы ни шел Эреб, его постоянно сопровождали тени. Трепещущие шептуны стали его непременными спутниками; невидимые существа не показывались на глаза посторонним и предпочитали клубиться в его тени. Но сейчас они упорхнули от Эреба и укрылись в темных углах зала, построенного из камня по образу и подобию жертвенника в храме Дельфоса, где Акшаб перерезала ему горло.

Скрытое в глубине «Духа мщения», помещение храмовой ложи было темным и жарким, потрескивающий костер посреди пола служил единственным источником света. От пляшущих языков пламени по стенам метались причудливые тени.

– Мой Воитель, – произнес Эреб. – У нас все готово.

– Хорошо, – ответил Хорус. – Чтобы достичь этого, нам пришлось заплатить немалую цену, Эреб. И ради нашего блага, а главным образом – ради твоего собственного блага пусть наши усилия будут оправданны.

– Так и будет, Воитель, – заверил его Эреб, ничуть не обеспокоенный прозвучавшей угрозой. – Наши союзники с нетерпением ожидают откровенного разговора с вами.

Эреб нагнулся над костром, и пламя отразилось на его гладком татуированном черепе и полированных доспехах, недавно перекрашенных в темно‑красный цвет, как было предписано всем Несущим Слово.

Эреб был уверен, что все сделал правильно, и все же он помедлил. Общение с существами варпа всегда грозило неожиданностями, и если вдруг ожидания Воителя не оправдаются, дни Первого капеллана сочтены.

Колоссальная фигура Воителя, казалось, заполняла собой все помещение ложи. Сегодня Хорус надел доспехи цвета обсидиана, присланные в подарок самим генералом‑фабрикатором. Комплект был прислан в знак подтверждения союза с механикумами Марса, и хотя цвет его соответствовал цветам юстаэринцев, броня значительно превосходила терминаторские доспехи как прочностью, так и красотой. Янтарно‑желтые глаза смотрели с нагрудника и плечевых пластин брони, а правая рука Воителя была закована в необычную перчатку с острыми лезвиями на пальцах.

Эреб поднял лежавшую рядом с костром книгу, выпрямился и стал осторожно перелистывать страницы, пока не дошел до сложной таблицы символов.

– Все готово. Я могу начать, как только совершится жертвоприношение.

Хорус кивнул.

– Адепт, входи, – приказал он.

Спустя мгновение в помещении воинской ложи появилась сгорбленная и закутанная в мантию фигура адепта Регула. Представитель механикумов Марса почти полностью состоял из механизмов, что для элиты его ордена было обычным делом. Под мантией скрывалось тело, состоящее из сверкающей бронзы, стали и соединительных кабелей. Даже лицо, если его можно так назвать, представляло собой совокупность оптических окуляров и вокабуляторного устройства, позволяющего общаться с окружающими.

Регул привел с собой хрупкую Инг Мае Синг; астропат ступала с опаской, а ее руки постоянно двигались, словно она отгоняла рой мух.

– Здесь очень необычно, – заметил Регул скрипучим, словно железо по стеклу, голосом.

– Адепт, – обратился к нему Воитель, – ты представляешь здесь орден Механикус. Великий Крестовый Поход нуждается в помощи техноадептов Марса, и они должны войти в наше новое сообщество. Ты уже предложил мне свои услуги, и теперь пришло время узнать цену этой сделки.

– Воитель, – отозвался Регул, – я полностью в вашем распоряжении.

Хорус кивнул.

– Продолжай, Эреб, – сказал он.

Эреб шагнул мимо Воителя и устремил взгляд на Инг Мае Синг. Несмотря на то, что женщина‑астропат была слепа, она содрогнулась, словно взгляд резанул по живому. Она отступила к самой стене и попыталась проскользнуть мимо Эреба, но он протянул руку, крепко схватил женщину за плечо и подтащил к костру.

– Она сильна, – произнес Эреб. – Я чувствую ее силу.

– Она лучшая из всех моих астропатов, – сказал Хорус.

– Значит, ваш выбор верен, – одобрительно кивнул Эреб. – Важна не только сила, но и ее значение. Жертва не будет принята, если не представляет собой ценности для дарителя.

– Нет, прошу вас! – крикнула Инг Мае Синг и забилась в руках Эреба, как только до нее дошел смысл прозвучавших слов.

Хорус шагнул вперед и бережно взял ее за подбородок. Женщина замерла, оставив попытки освободиться. Он приподнял ей голову так, что, будь астропат зрячей, она смотрела бы ему прямо в лицо.

– Вы предали меня, госпожа Синг, – сказал Хорус.

Инг Мае Синг всхлипнула, с дрожащих губ сорвались невнятные возражения. Она попыталась отрицательно мотнуть головой, но Хорус крепко держал ее за подбородок.

– Нет смысла это отрицать. Мне уже все известно. После того, как вы рассказали мне об Эуфратии Киллер, вы послали кому‑то предупреждение, не так ли? Скажите мне, кто это был, и я сохраню вам жизнь. Попытаетесь сопротивляться, и тогда ваша смерть будет более мучительной, чем вы можете себе представить.

– Нет, – прошептала Инг Мае Синг. – Я уже мертва. Я знаю это, так что убейте меня, и покончим с этим.

– И вы не ответите на мой вопрос?

– В этом нет смысла, – вздохнула Инг Мае Синг. – Отвечу или нет, вы все равно меня убьете. Если у вас и хватает сил скрыть свою ложь, то ваш соучастник ничего не скрывает.

Хорус медленно кивнул, словно нехотя принимая тяжелое решение.

– Тогда нам больше нечего сказать друг другу, – печально произнес он и отвел руку назад.

Когти перчатки с размаху вошли в грудь Инг Мае Синг, лезвия пропороли сердце и легкие и, красные от крови, вышли из спины.

Эреб кивком указал на костер. Воитель поднял тело Инг Мае Синг над ямой, и кровь потекла в огонь.

Капли крови зашипели, и помещение затопил горячий и мощный поток предсмертных чувств астропата: страх, боль и ужас предательства.

Эреб, опустившись на колени, стал тщательно выводить на полу символы, приведенные на страницах книги: восьмиконечную звезду, обведенную тремя кругами, стилизованный череп и клиновидные руны колхиса.

– Тебе уже приходилось делать это раньше, – заметил Хорус.

– Много раз, – подтвердил Эреб. – С их помощью я могу слышать голос своего примарха, а к этому голосу наши союзники относятся с уважением.

– Они пока еще не союзники, – возразил Хорус, опустил руку и позволил телу Инг Мае Синг соскользнуть с когтей.

Эреб пожал плечами и стал нараспев читать текст из «Книги Лоргара». Низким гортанным голосом он обращался к богам варпа и просил их прислать своего представителя.

Несмотря на ярко пылающий костер, в комнате потемнело и стало заметно прохладнее. Ледяной ветер прорвался из невидимого отверстия, принося с собой пыль давно минувших столетий, и каждый его вздох говорил о падении империй, и каждое дуновение рождало ощущение безвременья, вечности…

– Все так и должно быть? – спросил Регул.

Эреб, улыбнувшись, молча кивнул, а ветер становился все холоднее, и шептуны в углах задрожали от неведомого ужаса – они чуяли, что приближается нечто древнее и чудовищное. На стенах комнаты сгустились тени, но не пламя почти погасшего костра отбрасывало их. Наконец ударил, словно хлыстом, и раскатился по ложе пронзительный хохот.

Регул с шипением развернулся всем своим механическим корпусом, стараясь определить источник звука, и его окуляры непрерывно вращались, не в силах сфокусировать зрение в наступившей темноте. На трубках и рычагах появился морозный иней.

Хорус стоял неподвижно, а вокруг него шипели и метались тени, неясные голоса доносились отовсюду и ниоткуда.

Это тебя твой народ называет Воителем?

Эреб кивнул в ответ на вопросительный взгляд Хоруса.

– Да, это я, – сказал Хорус. – Я Воитель Великого Крестового Похода. А кто говорит со мной?

Я Зарр'Келл, – ответил голос. – Повелитель Теней.

Все трое поспешили в недра «Духа мщения», к выложенным плиткой помещениям медицинской палубы. Зиндерманн спешил изо всех сил и, несмотря на затрудненное и болезненное дыхание, все ускорял шаг, чтобы спасти святую от страшной участи.

– А что вы ожидаете увидеть, когда мы придем к святой, итератор? – спросил Иона Арукен, беспокойно барабаня пальцами по кобуре пистолета.

Зиндерманн вспомнил маленький медицинский бокс, где они с Мерсади Олитон проводили долгие часы у постели неподвижной Эуфратии, и ненадолго задумался.

– Я и сам точно не знаю, – признался он. – Но уверен, что ей необходима наша помощь.

– Я лишь надеюсь, что усилий хрупкого пожилого человека и двух наших пистолетов достаточно, чтобы отвести беду.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Зиндерманн, спускаясь по широкой винтовой лестнице, ведущей вглубь корабля.

– Ну, я просто удивляюсь, как вы собирались сражаться, если святой действительно что‑то угрожает. Нас ведь ожидает нечто опасное, не так ли?

Зиндерманн остановился, не только ради того, чтобы ответить Арукену, но и чтобы перевести дух.

– Тот, кто послал мне предостережение, вероятно, надеялся на мою помощь, – сказал он.

– И вам этого достаточно? – удивился Арукен.

– Иона, оставь его в покое, – предупредил его Титус Кассар.

– Нет, будь я проклят, если оставлю! – взорвался Арукен. – Все это слишком серьезно, и мы можем попасть в нешуточную беду. Эта ваша Киилер, она же, по‑вашему, святая, правда? Тогда почему сила Императора не может ее уберечь? Почему для этого нужны мы?

– Иона, Император действует через своих доверенных слуг, – пояснил Титус. – Недостаточно просто верить и ждать божественного вмешательства, чтобы привести мир в порядок. Император указал дорогу, и нам самим предстоит воспользоваться шансом и выполнить Его волю.

Зиндерманн прислушивался к разговору приятелей, и его тревога возрастала с каждой секундой.

– Не знаю, смогу ли я на это пойти, Титус, – сомневался Арукен. – Мне трудно решиться, не имея каких‑либо доказательств нашей правоты.

– Мы на верном пути, Иона, – настаивал Титус. – Ты должен верить, что Император рассчитывает на твою помощь.

– Не знаю, как насчет Императора, но здесь явно не обошлось без дьявольских сил. Я хочу и дальше управлять титаном, а этому быстро придет конец, если нас поймают на какой‑нибудь глупости.

– Пожалуйста! – прервал их Зиндерманн, ощущая почти физическую боль в груди от тревоги за Эуфратию. – Надо идти! Что‑то ужасное, злое подкрадывается к ней, и мы обязаны его остановить. У меня нет более убедительных аргументов. Простите меня, но вы должны просто довериться мне.

– Почему я должен вам верить?! – взорвался Арукен. – Вы не дали мне для этого ни единого повода. Я даже не знаю, зачем я здесь оказался!

– Послушай меня, Арукен, – заговорил Зиндерманн своим самым убедительным тоном. – Когда ты проживешь такую же длинную и сложную жизнь, какая досталась мне, ты убедишься, что вся она сводится к единственному моменту – моменту, когда человек раз и навсегда понимает, кто он такой на самом деле. Этот момент настал, Арукен. Станет ли он для тебя предметом гордости в будущем, или ты будешь сожалеть о нем всю оставшуюся жизнь?

Модераторы титана обменялись взглядами, затем Арукен вздохнул:

– Надо бы поразмыслить над этим, ну да ладно, давайте поспешим, чтобы спасти положение.

Зиндерманн испытал огромное облегчение, и боль в груди немного утихла.

– Я горжусь тобой, Арукен, – сказал он, – и благодарю. Твоя помощь нам необходима.

– Благодарить будете, когда мы спасем вашу святую, – сказал Арукен и стал спускаться по лестнице.

Они миновали несколько палуб, пока не добрались до створок, украшенных изображением посоха с крыльями, оплетенного двумя змеями. С тех пор как на борт «Духа мщения» были доставлены последние раненые, прошло уже несколько недель, так что стерильные сияющие коридоры, выложенные плиткой, и сверкающие сталью кабинеты казались пустынным лабиринтом безликих комнат.

– Нам сюда, – указал Зиндерманн на один из коридоров.

Он столько раз навещал Эуфратию до запрета на передвижения по кораблю, что без труда ориентировался во владениях медиков. Кассар и Арукен молча следовали за итератором и настороженно оглядывались, каждую секунду ожидая появления того, кто может помешать их планам. Наконец, все трое остановились перед ничем не примечательной белой дверью, на которую указал Зиндерманн.

– Будет лучше, если мы войдем первыми, итератор, – предложил Арукен.

Зиндерманн кивнул, попятился от двери, а увидев, что офицеры достали свои пистолеты, обеими руками зажал уши. Арукен присел на корточки перед самой дверью и кивнул Кассару, чтобы тот отодвинул створку.

Дверь бесшумно отъехала в сторону, и Арукен, выставив перед собой пистолет, ворвался внутрь. Кассар метнулся следом, поводя пистолетом слева направо в поисках цели, и Зиндерманн приготовился услышать оглушительный залп.

Но ничего подобного не произошло, и он осмелился открыть глаза и уши. Итератор не знал, радоваться ему или опасаться самого худшего. Вдруг они опоздали?

Повернувшись, он заглянул за дверь и увидел так хорошо знакомую по предыдущим посещениям маленькую чистую палату. Эуфратия неподвижно, словно манекен, лежала на кровати, ее кожа по‑прежнему была белой, как алебастр, а на лице застыло страдальческое выражение. Трубки двух капельниц тянулись к ее рукам, а в изголовье кровати попискивал аппарат контроля жизнедеятельности организма. Через монитор прибора тянулась волнистая линия.

Если не обращать внимания на абсолютную неподвижность, Эуфратия выглядела точно так же, как и в последний раз, когда Зиндерманн видел ее.

– Может, и не стоило так врываться, – произнес Арукен. – Похоже, мы успели вовремя.

– Мне кажется, ты даже слишком прав, – сказал Зиндерманн, глядя на появившегося в дальнем конце коридора золотоглазого Маггарда с обнаженным мечом в руке.

Ты известен нам, Воитель, – сказал Зарр'Келл, и его шепот разнесся по всему залу. – Говорят, что ты тот, кто мог бы нам пригодиться. Это правда?

– Возможно, – ответил Хорус, ничуть не смущенный странностью его невидимого собеседника. – Мой брат Лоргар утверждает, что твои хозяева способны дать мне силы для достижения победы.

Победа, – прошептал Зарр'Келл. – Абсолютно бессмысленное понятие в масштабах космоса. Но, да, мы можем предложить тебе достаточную силу. Ни одна армия не сможет устоять перед тобой, ни один смертный не сумеет тебя победить, и любые амбиции будут оправданы, если ты принесешь нам клятву верности.

– Это только слова, – сказал Хорус. – Покажи мне что‑нибудь ощутимое.

Власть, – прошептал Зарр'Келл, и звук его голоса скользкой змеей обвился вокруг Хоруса. – Варп предлагает власть. Для богов варпа нет ничего невозможного.

– Для богов?! – воскликнул Хорус. – Ты напрасно тратишь время, бросаясь такими словами. Они меня не впечатляют. Я уже знаю, что твои «боги» нуждаются в моей помощи, так что давай говорить откровенно или покончим с этой игрой.

Твой Император, – продолжил Зарр'Келл, и на краткий миг Эребу почудился оттенок беспокойства в его голосе. Подобные существа не могли ожидать сопротивления со стороны смертного, даже такого могущественного, как примарх. – Он занимается делами, в которых ничего не смыслит. Его грандиозные замыслы на планете, которую вы называете Террой, вызвали бурю в варпе, и она грозит взорвать его изнутри. Тебе должно быть известно, что нам нет дела до ваших владений. Они для нас прокляты. Мы предлагаем могущество, которое поможет тебе занять его место, Воитель. С нашей помощью ты сможешь уничтожить всех своих противников и сесть на трон Императора. Мы предоставим тебе власть над всей Галактикой. Взамен мы хотимлишь одного: чтобы его действия прекратились, и ты занял его место.

Вкрадчивый, свистящий шепот невидимого собеседника звучал очень убедительно, но Эреб заметил, что Хорус остается равнодушным к его посулам.

– Что мне в этой власти? Ты понимаешь всю грандиозность такого предприятия? Галактика будет расколота, и брат пойдет против брата. В распоряжении Императора останутся его Легионы, Имперская армия, Кустодианская Гвардия и Сестры Безмолвия. Сможете ли вы противостоять такому противнику?

Боги варпа повелевают силами любой реальности. Все, что создает твой Император, мы уничтожаем и разрушаем. Если он навязывает сражение, мы исчезаем из виду, а когда он начинает накапливать силы, мы наносим удар из темноты. Превосходство богов так же неизбежно, как течение времени и смертность плоти. Разве боги не повелевают скрытой от твоих глаз Галактикой, Воитель? Разве не они по своей воле погрузили варп в темноту?

– Так это сделали твои боги? Зачем? Они ослепили мои Легионы!

Это было необходимо, Воитель. Темнота ослепила и Императора тоже, и это соответствует нашим планам, равно как и твоим. Император вообразил себя повелителем варпа и жаждет выявить своих противников, но мы быстро расстроим его планы. Если потребуется, ты можешь осуществить переход через варп, Воитель, поскольку мы в состоянии не только принести тьму, но и восстановить свет.

– Так Император остается в неведении относительно того, что происходит?

В совершенном неведении, – подтвердил Зарр'Келл. – Итак, Воитель, ты убедился, какой силой мы обладаем и что готовы тебе предоставить. Тебе остается только дать свое согласие, и сделка состоится.

Хорус молчал, словно взвешивая свой выбор, и Эреб ощутил растущее нетерпение существа из варпа.

Наконец Воитель заговорил:

– Я вскоре брошу свои Легионы против миров в системе Истваан. Это будет первым этапом нового Великого Крестового Похода. На Истваане я должен решить кое‑какие проблемы и намерен разобраться с ними своими силами.

Прежде чем продолжить, Хорус пристально посмотрел на Эреба.

– Когда я покончу с Иствааном, то принесу свои обязательства в обмен на могущество, обещанное твоими богами. Но никак не раньше. Мои Легионы должны самостоятельно пройти сквозь огонь Истваана, поскольку только в этом случае они превратятся в мой сверкающий клинок, направленный в сердце Императора.

Свистящая волна холода прокатилась по залу от могучего вздоха Зарр'Келла.

Мои повелители принимают твое условие, – сказал он немного погодя. – Ты сделал правильный выбор, Воитель.

Ледяной ветер, прилетавший вместе со словами существа из варпа, задул еще сильнее, и его равнодушная жестокость была равносильна убийству невинной жертвы.

Обжигающий холод охватил Эреба, и он вдохнул его, прежде чем ощущение исчезло, и неестественная тьма в воинской ложе стала рассеиваться, уступая место свету костра.

Существо из варпа исчезло, и бездна напоминала о себе лишь болью где‑то в самой глубине души.

– Наши усилия были не напрасны, Воитель? – спросил Эреб после того, как выпустил из груди долго сдерживаемый воздух.

– Нет, – ответил Хорус и посмотрел на бездыханное тело Инг Мае Синг. – Игра стоила свеч.

Затем он повернулся к Регулу:

– Адепт, я хочу, чтобы главный фабрикатор узнал обо всем, что произошло. Я не могу связаться с ним напрямую, так что тебе придется взять быстрый корабль и отправиться на Марс. Если это существо говорило правду, ты не потратишь на путешествие много времени. Келбор‑Хал должен провести чистку в своем ордене и приготовиться к новой роли в Великом Крестовом Походе. Передай, что я свяжусь с ним, как только наступит подходящий момент, и что я жду от механикумов единства.

– Конечно, Воитель. Все будет исполнено.

Регул повернулся к выходу, и тут заговорил Эреб:

– Мы долго ждали этого события. Лоргар будет в восторге.

– Лоргару еще предстоит выиграть собственные битвы, Эреб, – резко ответил Воитель. – Если его постигает неудача на Калте и Легион Жиллимана вмешается в борьбу, все это будет бесполезно. Так что прибереги свое ликование до тех пор, пока я не сяду на трон Терры.

При виде телохранителя Петронеллы у Зиндерманна упало сердце. Каждый шаг этого человека приближал смерть, и Зиндерманн проклинал себя за то, что так долго добирался до палаты Эуфратии. Его медлительность погубила святую, а может, и всех ее защитников тоже.

Иона Арукен широко распахнул глаза, увидев массивную фигуру убийцы. Он быстро повернулся к своему приятелю:

– Титус, хватай ее, скорее!

– Что? – изумился Кассар. – Она подключена ко всем этим приборам. Нельзя же просто…

– Не спорь со мной, – прошипел Арукен. – Действуй быстрее, у нас гости, и гости нежеланные.

Затем Арукен обернулся к Зиндерманну:

– Ну, итератор? Это и есть тот единственный момент, когда мы должны осознать самих себя? Если это так, то я уже сожалею, что связался с вами.

Зиндерманн ничего не смог ответить. Маггард заметил их, и на лице бывшего телохранителя медленно расплылась улыбка, заставившая итератора похолодеть.

«Я убью вас всех, – говорила эта зловещая усмешка. – Убью не спеша».

– Не трогай ее, пожалуйста, – прошептал Зиндерманн и сам поразился тому, насколько жалкими были его слова.

Ему захотелось убежать, скрыться где‑нибудь подальше от этой страшной улыбки, предвещавшей долгую, мучительную смерть, но ноги словно налились свинцом и приросли к полу. Зиндерманн понял, что не в состоянии шевельнуть ни одним мускулом.

Из палаты выскользнул Иона Арукен, за ним – Титус Кассар с неподвижной Эуфратией на руках. Зиндерманн заворожено уставился на капли, набухающие на концах оборванных трубок капельницы. Он не в силах был отвести взгляд и все смотрел, как капельки набухают, потом отрываются и падают на пол, растекаясь при ударе в маленькие лужицы.

Арукен поднял пистолет и прицелился в голову Маггарда.

– Не подходи, – предостерегающе произнес он. Маггард даже не замедлил шага, лишь зловещая усмешка стала шире.

Титус Кассар, прижимая к груди Эуфратию, медленно попятился под взглядом убийцы.

– Проклятье, бежим отсюда, – прошептал он. – Скорее!

Арукен махнул рукой Зиндерманну, чтобы тот уходил за Кассаром, и сковавшее итератора оцепенение рассеялось. Маггард уже был от них не более чем в десяти шагах, и Зиндерманн понял, что кровопролития не избежать.

– Стреляй в него! – крикнул Кассар.

– Что?! – воскликнул Арукен, бросая на своего приятеля отчаянный взгляд.

– Стреляй, – повторил Кассар. – Убей его, пока он не убил нас.

Иона Арукен посмотрел на приближающегося Маггарда, кивнул и дважды нажал на курок. Громыхнули выстрелы, и по коридору прокатилось эхо. Стена за спиной Маггарда взорвалась фонтаном осколков. Только убийцы на прежнем месте уже не было.

Зиндерманн вскрикнул и отскочил к Кассару, а Маггард выскочил из бокса, в котором укрылся за мгновение до выстрелов Арукена. Теперь в его руке тоже был пистолет, который трижды вздрогнул, изрыгнув три ярких вспышки.

Зиндерманн снова закричал и схватился руками за голову в предчувствии жуткой боли, когда пули вопьются в его тело, разорвут внутренние органы и выйдут из огромных ран на спине…

Но ничего подобного не произошло, и Зиндерманн услышал лишь удивленный возглас Ионы Арукена, который тоже отшатнулся и изумленно замер с открытым ртом.

Маггард все так же стоял на своем месте, и его мускулистая рука сжимала крупнокалиберный пистолет, наставленный прямо на них.

В жерле ствола бесконечно медленно раскрывался цветок белого пламени, а немного впереди в воздухе висели две пули, неторопливо поворачиваясь вокруг своей оси.

Пока Зиндерманн удивленно таращился, из дула пистолета Маггарда показался заостренный кончик третьей пули, и тогда итератор в недоумении повернулся к Арукену. Офицер титана пребывал в таком же замешательстве и стоял неподвижно, уронив руки.

– Что же это такое? – выдохнул Арукен.

– Я… н‑не знаю, – заикаясь, промямлил Зиндерманн, не в силах оторвать взгляда от застывшей перед ним картины. – Может, мы уже мертвы?

– Нет, итератор, – произнес за его спиной Кассар. – Это чудо.

Зиндерманн почувствовал, все его тело словно онемело, и лишь сердце продолжало колотиться, угрожая проломить грудную клетку. Он обернулся; Титус Кассар стоял в конце коридора и крепко прижимал святую к груди. До сих пор Эуфратия не подавала никаких признаков жизни, а теперь ее глаза были открыты и полны ужаса, правая рука вытянута вперед, и серебряный орел, вплавленный в ее ладонь, сиял мягким внутренним светом.

– Эуфратия! – закричал Зиндерманн.

Но едва ее имя сорвалось с дрожащих губ, как глаза святой закатились, и рука бессильно свесилась вниз. Зиндерманн рискнул оглянуться на Маггарда, но та сила, которая спасла им жизнь, до сих пор удерживала убийцу на месте.

Зиндерманн сделал глубокий вдох и на негнущихся ногах побрел по коридору. Голова Эуфратии лежала на груди Кассара, и женщина снова была так же неподвижна, как и весь прошедший год. От этого зрелища Зиндерманну захотелось плакать.

Он поднял руку, дотронулся до ее волос и кожи, оказавшейся очень горячей.

– Она спасла нас, – с благоговением произнес Кассар.

– Я думаю, что ты прав, мой мальчик, – сказал Зиндерманн. – Я думаю, что ты совершенно прав.

Иона Арукен, пятясь, подошел к ним, снова держа убийцу на прицеле.

– А что будем делать с ним? – спросил он.

Зиндерманн оглянулся на Маггарда.

– Оставь его. Нельзя, чтобы его смерть оставила кровь на руках святой. Вряд ли Божественное Откровение выиграет оттого, что вторым деянием святой станет убийство. Если уж мы намерены учредить новую церковь во имя Императора, она должна проповедовать всепрощение, а не кровопролитие.

– Вы уверены? – усомнился Арукен. – Он снова попытается ее убить.

– Значит, нам надо обеспечить ей безопасность, – сказал Кассар. – На борту «Духа мщения» много последователей Божественного Откровения, и мы сумеем ее спрятать до тех пор, пока святая не поправится. Вы согласны, итератор?

– Да, это именно то, что нужно, – кивнул Зиндерманн. – Спрячьте ее. Берегите ее.

 

Date: 2015-07-11; view: 284; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.005 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию