Последний вопрос

Сага Бауэр, закрыв глаза, лежала на светлом потертом коврике. Стефан медленно целовал ее спину. Светлые волосы Саги сияющим ореолом рассыпались по ковру. Горячее лицо Стефана терлось о ее кожу.

Продолжай, подумала она.

Губы Стефана щекотали ей спину между лопатками. Сага заставляла себя лежать спокойно, вздрагивая от удовольствия.

Из динамиков лился эротический дуэт Карла Унандера-Шарина – виолончель и меццо-сопрано. Обе партии ритмично наплывали друг на друга, словно медлительные блики в темном ручье.

Сага лежала неподвижно, ощущая, как нарастает возбуждение. Она дышала полуоткрытым ртом и время от времени облизывала губы.

Руки Стефана скользнули ей на талию, обняли бедра и приподняли ее легко, как перышко.

Ни один мужчина не касался меня так ласково, подумала Сага и улыбнулась.

Стефан посмотрел на нее, и она развела ноги. Внутри стало горячо, вздулось ядро влажно-скользкого, ритмично стучащего жара.

Она сама услышала, как застонала, ощутив тяжесть мужчины.

Он осторожно перевернул Сагу. На ее животе отпечатались полоски от ковра.

– Продолжай, – прошептала она.

– Иначе ты меня пристрелишь.

Она кивнула и открыто, счастливо улыбнулась. Черные волосы Стефана закрыли его лицо, короткий хвостик лег ей на грудь.

– Ну, давай же, – позвала Сага.

Она прижала губы Стефана к своим, поцеловала, ощутила его язык, горячий и влажный.

Стефан стянул с себя брюки и голый лег на нее. Сага согнула ноги, чувствуя, как он вторгается в нее, протяжно застонала и быстро задышала, когда они на мгновение замерли. От близости захватывало дух. Мягкие толчки. Медленно двигались худые бедра Стефана. Сага водила пальцами по его лопаткам, пояснице, ягодицам.

Вдруг зазвенел телефон. Ну конечно, успела подумать Сага. Спокойная мелодия Blue Jeans Blues доносилась из кучи одежды на диване, из-под рубашки, трусов, джинсов с вывернутыми штанинами.

– Пускай звонят, – прошептала она.

– Это твой рабочий телефон.

– Наплевать. Ничего важного, – пробормотала Сага и хотела обнять его покрепче.

Но Стефан встал на колени и порылся в карманах ее джинсов. Телефона он не нашел, и блюз продолжал приглушенно звучать. Наконец Стефан перевернул штаны и просто вытряхнул телефон на пол. Аппарат замолчал.

Тихий сигнал возвестил, что оставлено голосовое сообщение.

* * *

Двадцать минут спустя Сага уже рысью бежала по коридору уголовного отдела. Концы ее волос были влажными – принимать душ пришлось быстро. Она все еще ощущала зуд неудовлетворенного желания. Трусы и джинсы сидели как-то не так.

Подбегая к кабинету Йоны, Сага успела заметить круглое вопросительное лицо Аньи Ларссон. Он уже ждал ее, стоя посреди кабинета с фотографией в руке. Сага встретила его ледяной острый взгляд, и по ее спине пополз неприятный холодок.

– Закрой дверь.

Сага тут же закрыла дверь и повернулась к Йоне. Она быстро, тихо дышала.

– Аксель Риссен помнит всю музыку, какую ему доводилось слышать, каждый звук, сыгранный на любом инструменте в симфоническом оркестре…

– Объясни?..

– Он сумел рассмотреть, какое произведение исполнял квартет, когда был сделан снимок. Второй струнный квартет Белы Бартока.

– Ладно, ты оказался прав, – быстро сказала Сага. – Определить пьесу получилось, но…

– Фотографию сделали тринадцатого ноября две тысячи девятого года, – неожиданно жестко перебил комиссар.

– Значит, эти сволочи вели дела с Суданом уже после того, как аль-Баширу предъявили обвинение, – сосредоточенно сказала Сага.

– Да.

– Они знали, что оружие пойдет в Дарфур, – прошептала она.

Йона кивнул и двинул желваками.

– Пальмкруна не должен был находиться в этой ложе, – сказал он. – Сальман не должен был там находиться. Никто не должен был там быть.

– Но вот они все, на фотографии. – Сага с трудом сдерживала рвение. – Рафаэль Гуиди провернул отличную сделку с Суданом.

– Да. – Комиссар посмотрел в голубые, как летнее небо, глаза Саги.

– Самая крупная рыба, как всегда, оказалась самой гнусной, – констатировала Сага. – Сколько раз об этом говорили, большинство обо всем догадывается… но самые главные преступники вечно уходят от наказания.

Они молча рассматривали лица четырех человек в ложе «Альте Опер», шампанское и музыкантов со старинными инструментами Паганини.

– Значит, мы разгадали первую загадку. – Сага перевела дух. – Фотография сообщила нам о попытке Судана купить оружие, несмотря на запрет.

– Пальмкруна был там. Деньги на его счете, безусловно, взятка, – медленно проговорил Йона. – Но в то же время… Пальмкруна так и не дал согласия на экспорт оружия в Судан, так что…

Он резко замолчал – в кармане пиджака вдруг зажужжал телефон. Йона коротко поговорил и взглянул на Сагу.

– Это Аксель Риссен, – сказал он. – Утверждает, что понял, о чем говорит фотография.

74
Продуманный план

На заднем дворе Финской церкви одиноко сидел, положив локти на поднятые колени, железный мальчик сантиметров пятнадцати в высоту. В трех метрах от мальчика стоял, прислонившись к стене охряного цвета, Аксель Риссен и ел лапшу из картонного стаканчика. Рот у него был набит, и когда он увидел, как Йона с Сагой входят в калитку, то помахал им палочками.

– Так что же вы поняли? – спросил Йона.

Аксель кивнул, поставил стаканчик с лапшой на подоконник церкви, вытер рот салфеткой и пожал руку Саге, потом комиссару.

– Вы сказали, что поняли, о чем фотография, – напомнил Йона.

Аксель опустил глаза, тяжело вздохнул, потом снова посмотрел на них.

– Кения, – сказал он. – Четверо в ложе пили шампанское, потому что договорились насчет большой поставки оружия в Кению.

Он замолчал.

– Продолжайте, – попросил Йона.

– Кения покупает миллион с четвертью единиц произведенных по лицензии боеприпасов калибра 5.56×45 миллиметров.

– Для автоматических карабинов, – прокомментировала Сага.

– Партия отправляется в Кению, – тяжело продолжал Аксель, – но не Кения получит оружие. Оно пойдет дальше – в Судан, дарфурской милиции. Я вдруг все понял. Совершенно очевидно, что оружие предназначено для отправки в Судан – ведь покупателя представляет Агата аль-Хайи.

– А при чем тут Кения? – спросил Йона.

– Смотрите: четверо в ложе встретились уже после того, как был выдан ордер на арест президента аль-Башира. Второй струнный квартет Бартока исполнялся всего один раз. Поставки в Судан запрещены – в Судан, но не в Кению, страну, граничащую с Суданом на юге.

– Почему вы в этом так уверены? – поинтересовалась Сага.

– После самоубийства Карла Пальмкруны я унаследовал его дела. Свое последнее дело он не довел до конца. Я обещал сегодня подписать разрешение на экспорт, – сосредоточенно ответил Аксель.

– То же оружие, та же сделка. После того как в Гааге выдали ордер на арест президента, стороны просто вычеркнули «Судан» и вписали «Кения», – сделала вывод Сага.

– Абсолютно очевидно.

– До того, как кто-то сфотографировал тех, кто пришел на встречу, – уточнил Йона.

– Когда Пальмкруна покончил с собой, рабочая группа была уже готова. Видимо, все думали, что он успел подписать разрешение на экспорт.

– Ну и огорчились же они, когда поняли, что он ничего не подписал, – улыбнулся комиссар.

– Сделка повисла в воздухе, – прибавила Сага.

– Меня взяли на эту должность очень быстро, – продолжал Аксель. – Просто втиснули ручку мне в пальцы, чтобы заставить подписать контракт.

– Но?

– Я хотел составить собственное суждение.

– И вы его составили.

– Да.

– Все выглядело законно? – спросила Сага.

– Да… я пообещал подписать контракт. И я бы его непременно подписал, если бы не увидел фотографию и не связал ее с Кенией.

Все трое молча смотрели на железного мальчика, самую маленькую скульптуру в Стокгольме. Йона протянул руку и погладил мальчика по маленькой голове. После целого дня на солнце металл был теплым, как живое тело.

– Сейчас товар грузят на судно в Гётеборге, – тихо сказал Аксель.

– Я поняла. Но без разрешения на экспорт…

–… оружие не покинет Швецию, – быстро закончил Аксель.

– Вы сказали – от вас ждут, что вы сегодня подпишете разрешение, – напомнил комиссар. – Вы можете как-нибудь задержать дело? Для нашего расследования очень важно, чтобы вы ничего никому не сообщали.

– Они не собираются просто сидеть и ждать.

– Скажите, что вы еще не вполне готовы, – предложил Йона.

– Хорошо, хотя это будет сложно. Сделка и так задерживается из-за меня, но я попытаюсь.

– Здесь дело не только в расследовании, но и в вашей безопасности, – пояснил комиссар.

Аксель улыбнулся и скептически спросил:

– Думаете, мне будут угрожать?

Йона улыбнулся в ответ и ответил:

– Они ждут положительного решения. Если вы скажете «нет», люди потеряют огромные вложения. Я и представить себе не могу, какие взятки пришлось дать правильным людям в Кении, чтобы они закрыли глаза на сделку.

– Я не смогу тянуть с разрешением до бесконечности. Понтус Сальман целый день пытается связаться со мной. Это большие люди в военной промышленности, у меня не выйдет дурачить их, – сказал Аксель, и в этот момент зазвонил его мобильный телефон.

Он быстро глянул на дисплей и чертыхнулся:

– Проклятье, кажется, это снова Сальман.

– Ответьте, – велел Йона.

– Ладно.

– Я звонил вам несколько раз, – процедил Сальман. – Погрузка закончена, простой в гавани стоит денег, владелец судна тоже пробовал дозвониться до вас. Кажется, они так и не получили разрешения на экспорт.

– Сожалею, – ответил Аксель и оглянулся на Йону с Сагой. – Мне не хватило времени, чтобы прочитать…

– Я разговаривал с правительственной канцелярией. Вы должны были подписать контракт сегодня.

Аксель поколебался, его мысли неслись сразу в разных направлениях. Больше всего ему хотелось просто оборвать разговор, но он тихо кашлянул, извинился и соврал:

– Возникли вопросы по еще одной сделке.

Аксель сам услышал, насколько фальшиво прозвучал его голос. Он уже готов был сказать правду – что никакого разрешения не будет, потому что речь идет о контрабанде оружия в Дарфур.

– А у меня сложилось впечатление, что дело решится самое позднее сегодня. – Сальман не скрывал раздражения.

– Это ваши риски.

– В каком смысле?

– Без разрешения на экспорт судно не сможет покинуть порт.

– Но ведь мы уже… Простите.

– Вы получили разрешение на производство боеприпасов, вы получили предварительное разрешение, я тоже склонен решить вопрос положительно, но это пока все.

– Слишком многое поставлено на карту, – сказал Сальман уже миролюбивее. – Что мне передать судовладельцу? Вы можете сказать приблизительно, насколько все затянется? Хозяину надо знать, сколько еще времени судно простоит в порту, это вопрос логистики.

– Я по-прежнему не против сделки, но мне нужно в последний раз просмотреть все документы. Я дам вам знать, когда закончу.