Глава 8. Когда Алекс включил свет, Рози повернулась

Когда Алекс включил свет, Рози повернулась.

Светло‑голубой шелк ночной рубашки прилипал к телу.

– Ты тоже не мог уснуть?

– Нет.

Алекс наблюдал, как она открыла огромный холодильник и вынула тарелку с холодным мясом, которое начала есть стоя.

– Я вижу, ты проголодалась.

Рози кивнула и покраснела. У нее появилась замечательная возможность насладиться грубой сексуальностью Алекса. Стройное мускулистое тело прикрывали лишь потертые узкие джинсы. Обнаженная грудь, золотистая кожа и пульсирующие мускулы привлекали взор. У нее перехватило дух, и где‑то внутри проснулось желание.

– Ты разве не ела? – вежливо поинтересовался он.

Почувствовав тепло, исходящее изнутри, Рози вздрогнула и кивнула.

– Может, это из‑за беременности, – лениво предположил Алекс.

Он внимательно смотрел на покрасневшее лицо Рози, обрамленное белоснежным водопадом волос. В нем пробудился голод, не имеющий ничего общего с едой. Проснулись первобытные инстинкты, о существовании которых он даже не подозревал.

– Почему ты разговаривала сама с собой?

Рози закрыла дверцу холодильника:

– Просто высказывала свои мысли… Я не могла заснуть…

Алекс, двигаясь бесшумно, подошел к ней:

– Мысли обо мне? Ты такая красивая, moli тоu.

Рози поняла, что он имеет в виду. Ее тело затрепетало от предвкушения. Ладонь Алекса легла на ее запястье. Он мягко потянул Рози к себе. «Мозги! – мысленно закричала она, а сердце ее стучало, словно колеса паровоза. – Мозги, включайтесь сию же минуту!» Его руки обвились вокруг ее талии. Их губы соприкоснулись. Рози упивалась им и не могла насытиться. «Ты не собиралась этого делать», – тут же напомнил ей голос разума. «Заткнись», – велела она ему, запуская пальцы в изумительную шелковистую шевелюру Алекса. Она прижалась к нему всем телом.

– Я не переставал хотеть тебя с той самой ночи, – прорычал Алекс, поднял ее на руки и поспешил к лестнице.

– Ты жалуешься? – спросила Рози.

– Нет. Впервые за много лет ты дала мне почувствовать себя живым, – пылко произнес он, перешагивая через две ступеньки. – Мне это нравится.

– Нам не стоит это делать… – нерешительно проговорила она.

– Мы еще ничего не сделали… пока.

Рози обвела пальцем контур его губ. Глаза ее требовали от Алекса незамедлительных действий. Значит, не только она страдала от одиночества. Ему точно так же было в тягость не прикасаться к ней. Он снова поцеловал Рози. Его язык искусно извивался в ее рту, а мир вокруг вращался с неистовой скоростью. Алекс бросил ее на упругую кровать в своей спальне. И тут она вспомнила, о чем хотела его спросить.

– Кто такая Адрианна?

Расстегивая джинсы, он взглянул на нее с удивлением:

– Одна из девушек, с которыми я спал.

– Значит, это были несерьезные отношения? – поинтересовалась Рози.

– У меня никогда не было серьезных отношений.

– Тогда почему журналисты спрашивали о ней? – настаивала она.

– Адрианна дала интервью нескольким журналам, уверяя, что между нами нечто большее, чем простая интрижка. Такое случалось со многими моими любовницами, – признался Алекс.

Он опустился на кровать рядом с ней, словно обнаженный загорелый бог. Или, точнее, словно возбужденный обнаженный загорелый бог.

– Ты настолько популярен? Бог мой, тогда понятно, почему твое эго размером с солнце! – усмехнулась Рози.

Алекс рассмеялся. Он никогда не знал, чего от нее ожидать. И это тоже было ему в новинку.

– Неужели?

– Конечно, – прошептала Рози, откидываясь на широкую кровать.

Алекс пожирал ее глазами, а она чувствовала себя искусной соблазнительницей. И ей нравилось это чувство.

– Ты весишь не больше чем ребенок.

– Скоро я стану тяжелой и толстой.

– У меня появится больше возможностей наслаждаться тобой, moraki тоu, – прошептал Алекс.

Он начал снимать с Рози ночную рубашку.

– Ой! – удивленно воскликнула она, скрестив руки. – Ты все заранее спланировал, когда привез меня сюда?

– Скажем так, я тешил себя надеждой, что мы снова будем вместе.

Рози помотала головой:

– Я знаю тебя. Ты планировал именно это.

Вместо ответа Алекс одарил ее самодовольной улыбкой и осторожно поцеловал. Что‑то слегка сжалось внизу живота, и Рози приподняла бедра. Он развел ее руки в стороны, затем прижался губами к нежным бугоркам грудей. Он истязал набухшие соски, невероятно восприимчивые к ласке; губами, языком и даже зубами дразнил нежные маковки. Алекс пресек попытку Рози прикрыться.

– Я так долго ждал этого, – запротестовал он, лаская ее живот и спускаясь все ниже. Наконец он раздвинул ее бедра. У Рози перехватило дыхание. – И ты тоже ждала с нетерпением, moraki тоu.

Рози с трудом осознавала, что он делает. Она признала, что хочет быть с ним. Алекс обвел пальцем чувствительную жемчужинку, и тело Рози прошила молния наслаждения. Бедра ее извивались, напряженные соски терлись о его волосатый торс. Оргазм был близок.

– Ты не закончишь, пока я не окажусь в тебе, – предупредил Алекс. Глаза его неистово сверкали. – И я с трудом сдерживаюсь.

– Не сдерживайся, – взмолилась Рози. Голова ее металась по подушке. Тело было готово принять его.

Алекс ворвался в нее одним движением. Восторг охватил Рози.

– Я не сделал тебе больно? – спросил он, откидывая со лба черные пряди.

– Нет, это было чистое удовольствие, – прошептала она и обвила его ногами.

– Ты такая узенькая…

Алекс обхватил руками ее бедра. Интенсивность толчков нарастала. Рози не могла дышать, не могла думать. Она могла только чувствовать необузданную мужскую силу. Спазмы счастья сотрясали ее, заставляя стонать и всхлипывать. Наслаждение переполняло Рози. Наконец, потеряв контроль над собой, Алекс задрожал.

Их горячие тела были липкими от пота, но все еще переплетались друг с другом. Наконец он откинулся на подушки, прижал ее к груди и поцеловал в лоб.

– Я уже сейчас думаю о следующем разе, – прохрипел он в отчаянии. – Вот что ты со мной делаешь. Это было даже прекраснее, чем той ночью, moraki тоu.

– Правда? Я заснула в тот раз.

Алекс встал с кровати, не выпуская Рози из объятий.

– Сегодня я не дам тебе спать, – предупредил он, шагнул в ванную комнату и поставил ее под душ. Затем повернул вентили, чтобы окатить их обоих ободряющими горячими струями. – Сегодня я буду обладать тобой снова, и снова, и снова.

– Но почему?

– Потому что мне надоело желать, но не получать, – прорычал Алекс.

Рози прижалась к нему, удовлетворенная и уставшая.

– Сейчас я рядом.

– Больше никуда не уходи от меня, – велел Алекс. – По крайней мере, в ближайшем будущем.

– Опять ты командуешь, – вздохнула Рози.

Она задрожала, как только он начал намыливать ее гелем для душа. Большие ладони медленно поглаживали ее, поддразнивали чувствительную грудь и опускались вниз по плоскому животу. Вскоре каждый дюйм ее тела был готов к новым ощущениям.

Рози особо не возражала, когда Алекс жадно впился в ее губы, прежде чем уложить ее, мокрую, на кровать. Он проигнорировал ее шутливые протесты, и они снова воссоединились. Если первый раз был диким и будоражащим, то второй был медленным, проникновенным и неимоверно приятным.

Алекс посмотрел на Рози. Он не имел представления о том, что творится у нее в голове. Его никогда не интересовало, о чем думают женщины. Но с Рози все было по‑другому. Глядя на сонное и в то же время ошеломленное личико, он неожиданно начал злиться.

– Я хорош для того, чтобы переспать со мной, но недостаточно хорош, чтобы выйти за меня? – протянул он, сдерживая гнев.

Рози заморгала.

– Все не так просто, – пробормотала она.

Ей требовалось время, чтобы привести мысли в порядок. Ведь в присутствии Алекса она напрочь забывала о здравом смысле.

– Как раз все очень просто, – не согласился он.

Уловив иронию в его тоне, Рози рассердилась. С усилием – ведь он был гораздо больше и тяжелее ее – она отодвинула Алекса. Ей уже не так нравилось лежать в обнимку с ним. Она села и скорчила гримасу.

– Еще недавно ты признался, что серьезные отношения не для тебя. А брак – очень ответственный шаг.

– С тобой будет все по‑другому. Ты вынашиваешь моего ребенка, – заметил Алекс. Он положил руку на худенькое плечико Рози, чтобы уложить ее на подушку. Потом опустил широкую ладонь ей на живот. – Там внутри мой ребенок.

Сбитая с толку гневом, запылавшим в изумительных серебристых глазах Алекса, она вывернулась и вскочила с кровати. Потом схватила ночную рубашку и надела ее.

– Но это не значит, что я принадлежу тебе.

– Значит, черт побери! – крикнул он. – Если ты думаешь, что я буду стоять в сторонке и смотреть, как ты флиртуешь с другим мужчиной, то ты выбрала не того парня!

Несмотря на испуг, Рози гордо вздернула подбородок и одарила Алекса ледяным взглядом.

– Да, это и твой ребенок. Но мое тело принадлежит только мне. И если бы ты имел представление о том, как живут обычные люди, то понял бы, что мои шансы встретить другого мужчину ничтожно малы. А все по простой причине: я беременна!

– А почему это должно тебя волновать? Ты – моя женщина. Привыкай к этому! – возмутился Алекс.

Его оскорбило, что Рози способна рассуждать о других мужчинах, не успев остыть от его объятий. Но еще больше Алекса бесило то, что она вообще может думать о таких вещах.

– Я не твоя женщина. Я вообще ничья женщина, – заявила Рози. – И я не желаю цепляться за тебя только потому, что у тебя есть личный самолет и куча денег! Не это предел моих мечтаний. Не то, чего я хочу от жизни.

– Тогда какого черта тебе нужно от меня? – поинтересовался разгневанный Алекс.

– Чувства, болван! – выкрикнула Рози. Ей не верилось, что он до сих пор не понял этого. – Мне недостаточно богатого спонсора и бога в постели.

Алекс встал.

– Ты рассчитывала, что я влюблюсь в тебя, как какой‑то прыщавый тинейджер? – Он оглушительно расхохотался.

– Правильно, высмеивай мои мечты, – прошипела Рози.

– Я не был заботлив? Я не был добр? – рявкнул он. Его бесил тот факт, что она осмеливается спорить с ним.

– Ты даже не хочешь собственного ребенка!

– Я хочу тебя! – воскликнул он. – И я начинаю думать о ребенке, как о части тебя. Неужели мало для начала?

То, что он все еще хочет ее, давало Рози большое преимущество. И она не собиралась отрицать это. Но что‑то по‑прежнему удерживало молодую женщину от брака с человеком, который не любит ее. Который считает, что его невообразимое богатство может компенсировать все остальное.

– Конечно, твое предложение заманчиво, – с усилием проговорила Рози. Она не знала, как успокоить его. – Особенно для таких, как я, – из низов общества.

Алекс напрягся и закрыл глаза:

– Не смей так говорить. Ты самая добрая и внимательная женщина, какую я когда‑либо встречал.

– Это не имеет никакого значения для людей твоего круга.

– Тебя не привлекают мои деньги. Ты не пытаешься меня использовать, и мне нравится быть с тобой. Поверь, это немаловажно, – сдержанно пояснил Алекс. – Но я человек неэмоциональный, а потому просто не способен предложить тебе любовь. Я никогда в жизни не влюблялся.

– Никогда?!

– Меня интересовал только секс, ничего больше, – неохотно признался он. – А заниматься сексом с тобой мне нравится больше, чем с кем‑либо еще.

Рози с трудом сдерживала рыдания.

– Ну, это уже что‑то, – пробормотала она.

Слова Алекса шокировали ее, но в то же время она была тронута. Честно говоря, он постоянно вызывал в ней противоречивые чувства.

– Это гораздо больше, чем что‑то, moraki тоu, – ответил он.

– В этом наше основное различие, – грустно заметила Рози. – Для тебя главное – занятия любовью. А для меня они – лишь оболочка. Но прекрасный секс не гарантирует прекрасный брак.

Раздражение Алекса начало усиливаться. Ни одна женщина не умудрялась настолько разозлить его. Мужчину бесило, что он потерял нить разговора. У него уже не оставалось подходящих ответов. Не самое лучшее положение, чтобы чувствовать себя на высоте. Он сжал челюсти и промолчал. Рози смягчилась, подошла к нему, обняла за шею и потянулась, чтобы поцеловать.

– Я не хочу ссориться с тобой.

– Тем не менее ты делаешь это.

Рози доверчиво опустила руку на загорелую волосатую грудь, наслаждаясь ее теплом и мощью. И, найдя самый легкий выход из ситуации, робко прошептала:

– Давай вернемся в постель.

Вожделение мгновенно накрыло его с головой, лишив возможности дышать. Он опустил ее маленькую ручку вниз.

– Помнишь, ты просила направлять тебя? – не очень уверенно произнес Алекс.

Удивительно, как быстро действуют на него прикосновения ее пальцев! Многочисленные искушенные любовницы пытались всеми силами удовлетворить Алекса. Но ничто так не возбуждало его, как не слишком искусные попытки Рози. Однако он прекрасно понимал, что таким образом она пытается замять неудавшийся разговор, который не следовало начинать.

Рози осторожно ласкала его. В голове ее царил хаос. Что правильно? Что неправильно? Впрочем, имеет ли это значение, если она счастлива?

Счастье переполнило ее, когда на следующее утро она открыла глаза, а он лежал рядом. Его присутствие успокаивало. Черты лица Алекса во сне смягчились. Длинные изогнутые ресницы доходили почти до скул. Такой привлекательный, такой живой и… загадочный. Рози хотелось прочитать его мысли. Понять, почему он такой сдержанный. Не скрывает ли что‑нибудь?

Алекс был замечательным любовником. Но, возможно, его оскорбило бы то, что больше всего ей нравилось время сразу после секса. В такие моменты она ощущала невероятную близость с ним. Сердце ее неистово стучало, когда он улыбался или смеялся.

Рози очень пугало, что Алекс оказывает на нее огромное влияние. Она противилась этому, но каким‑то образом он завладел ею и украл сердце при первой же возможности. Рози быстро влюбилась в него, хотя он не собирался отвечать взаимностью – это было очевидно. Когда она думала обо всех женщинах, которые у него были, ей становилось понятно, что не стоит тешить себя надеждами. Она была всего лишь в новинку Алексу Ставролакису – трудящаяся женщина, к тому же девственница. Конечно, она отличалась от других любовниц. Но как долго эта новизна будет удерживать его? Если она не будет осторожна, ее попытки сделать Алекса счастливым так и останутся попытками.

Они неспешно позавтракали на веранде с видом на пляж. Длинная полоска белоснежного песка омывалась ласковыми волнами на фоне кристально‑голубого неба. Великолепный пейзаж был достоин роскошного дома, который Алекс показал ей перед завтраком. Рози обратила внимание на то, что почти во всех комнатах мебель была покрыта защитной пленкой. Складывалось впечатление, что здесь никто не останавливался надолго. В доме не чувствовалось индивидуальности.

Рози тщетно пыталась найти семейные фотографии.

– Мы не были такой уж дружной семьей, – неохотно признался Алекс.

– Но, наверное, было неописуемо весело жить здесь, когда ты был ребенком. Ведь пляж, можно сказать, прямо за порогом.

Он ничего не ответил, и наступило неловкое молчание.

– Ты нечасто веселился в детстве, да?

– Нет. Но я был хорошо образован и воспитан, – отрезал он. – Давай пройдемся…

Прогулка по пляжу отвлекла их от этой темы. Рози поняла, что Алекс сделал это специально.

Она мечтательно бродила по прохладному мелководью, когда зазвонил его мобильный телефон. Он разговаривал по‑гречески и улыбался, облокотившись о камень. Потом Алекс протянул руку, обнял Рози и прижал ее к себе. Этот мимолетный жест подарил ей крохотную надежду на то, что ему, возможно, нравится физический контакт и вне постели. Она уткнулась носом в его рубашку, пригревшись на солнце. Ей нравился уже хорошо знакомый запах его одежды и тела, обнадеживающее глухое сердцебиение у щеки. Все‑таки не просто секс, решила Рози. Его никто не принуждал обнимать ее.

Наконец Алекс закончил разговор.

– Твой дедушка прилетает сегодня вечером, чтобы увидеться с тобой, – сообщил он.

Рози испытала восторг и страх одновременно.

– Почему?

– Неужели не ясно? Наладить с тобой отношения, – простонал Алекс. – Ты его внучка. Это очень много значит для такого человека, как он.

– Не хочу, чтобы он снова начал уговаривать меня выйти за тебя, – забеспокоилась она. – Надеюсь, дедушка прилетает не из‑за этого.

– Я забираю предложение насчет свадьбы назад, – сказал он, чувствуя каждый удар собственного сердца. – Ты права. Зачем нам жениться? У нас замечательный секс. Меня это устраивает.

Рози не ожидала от себя такой реакции. Вместо облегчения от того, что этот груз больше не висит над ней, ей вдруг захотелось закричать и ударить Алекса. Он забирает предложение назад? Его это устраивает? А вот о себе она такого сказать не могла! Неужели он изменил свое решение из‑за того, что она снова оказалась в его постели? Это оскорбляло. Рози нуждалась в Алексе и желала его, однако мужское безразличие убивало ее.

Сократес Сеферис сидел в плетеном кресле на веранде и наслаждался свежей выпечкой, когда Рози спустилась к нему, переодевшись в льняные брюки и ярко‑голубой топ. Она нерешительно улыбнулась.

– Мне очень приятно, что вы захотели увидеть меня, – призналась она.

– Вы с Алексом взрослые люди. Я не собираюсь мешать вам, – улыбнулся старик. – Это очень интересно.

Рози взяла бокал с соком, стоящий на столе, и отпила из него.

– В смысле… интересно?

– Мой крестник никогда не привозил сюда женщин. Этот остров – его убежище. А он очень ценит личное пространство.

– Неудивительно. Я видела, как пресса обступила его в аэропорту. Не самая приятная ситуация. – Рози вздрогнула, вспомнив о толпе репортеров, но тут же улыбнулась. Ей понравилось, что она выделяется из бесконечной череды любовниц. Именно ее Алекс привез в дом, где провел детство. – Вы бывали здесь раньше?

– Только однажды. На похоронах его родителей, – сказал Сократес. – Они похоронены здесь, на фамильном кладбище.

Она заинтересовалась и придвинулась ближе к нему:

– Вы знали их? Какими они были?

Старик предался воспоминаниям:

– Я ходил в школу вместе с дедом Алекса. Вот через кого я познакомился с этой семьей. И поэтому меня попросили стать крестным отцом Алекса. Его родители были очень богаты и молоды. Их семьи мог соединить лишь ребенок, и свадьба была, скорее, коммерческой сделкой. Обе стороны были очень довольны, что родился сын и, соответственно, наследник. Но жили его родители каждый собственной жизнью. Развода не было, но и настоящего брака тоже.

Рози кивнула:

– Это грустно.

– Гораздо грустнее для их сына, – заметил, вздохнув, Сократес. – Думаю, у матери Алекса вообще отсутствовал материнский инстинкт. Его воспитывала прислуга. Затем, когда ему исполнилось восемь лет, его отправили учиться в британский пансион.

– В восемь лет? Он слишком рано был оторван от дома. Неудивительно, что он так хорошо говорит по‑английски. – Рози задумалась. – Он никогда не рассказывал мне о своем детстве.

– Позволь мне поведать его историю, – предложил Сократес, устроившись поудобнее в плетеном кресле. – Однажды я прилетел в Лондон в командировку. И вспомнил, что это десятый день рождения моего крестника. Я человек импульсивный, и мы с ним не виделись уже давно. Поэтому я решил купить Алексу подарок и нанести визит в школу. Когда я приехал, меня остановила заведующая, которую беспокоило то, что мальчику не хватает родительского внимания и дома. Он давно ничего не слышал о родителях, а они не утруждали себя поездками в Великобританию. Лето Алекс всегда проводил здесь, на Баносе. Но родители обычно отсутствовали, и его окружала прислуга, подчинявшаяся любому приказу. Алекс так никогда и не узнал, какой бывает нормальная семья. Ведь у него ее не было.

Рози побледнела. Как же одинок он был с самого детства! Он имел все, что только можно пожелать для комфорта и развлечений, однако был лишен родительского внимания, любви и заботы.

– Должно быть, это больно ранило его, – прошептала молодая женщина.

Сократес поднял густую седую бровь:

– Он никогда не жаловался, но, как только я узнал, что парнишку в школе никто не навещает, я взял за обязанность приезжать к нему, когда оказывался в Лондоне. Кроме того, у Алекса было много друзей, и он часто гостил у них.

Рози погрузилась в раздумья, получив наконец ключ к разгадке поведения ее любовника. Его предали так же, как и ее. Его так же выбросили из своей жизни те люди, которые должны были любить и заботиться о нем. Огромное богатство защитило его от лишений, с которыми столкнулась Рози. Но, к сожалению, недостаток внимания навредил ему не меньше, чем ей.

– Ты не хотела бы уехать отсюда и поселиться в моем доме в Афинах? – спросил дедушка. – Я буду очень рад.

Рози покраснела и заерзала в кресле. Предложение Сократеса не слишком обрадовало ее. Хотя она понимала, что он – добрый и справедливый человек. Старик смирился с ее беременностью и был готов принять Рози в свою семью.

– Я… э‑э…

– Не хочешь покидать Алекса? – угадал он. Искорка веселья вспыхнула в его глазах. – Так вы пара?

– Сейчас… мне хочется проводить с ним больше времени, – спешно проговорила она, покраснев еще больше. Трудно было подобрать слова, чтобы описать, что она чувствует.

– Мое приглашение остается в силе. Я буду рад тебе. Кстати, я собираюсь устроить прием, чтобы представить тебя друзьям и родственникам, – с энтузиазмом продолжал Сократес. – Но это может подождать.

– Спасибо, что вы меня понимаете.

Рози виновато потупилась. Она согласилась приехать в Грецию только для того, чтобы познакомиться с дедушкой. Когда же она позволила Алексу стать центром ее надежд и мечтаний?

Сократес Сеферис покачал головой.

– Я не понимаю, почему ты отказываешься выйти за него замуж, хотя явно увлечена им, – заметил он. – Но ты достаточно взрослая, так что решай сама.

После этого немного неловкого разговора он поведал Рози о проблемах в собственной семье. Ее восхитили честность и прямота старика. Он признавал, что сам испортил и избаловал детей. Это было достойно уважения. Сократес не скрыл и того факта, что он попросил Алекса проверить ее. А Рози рассказала ему о деньгах, брошенных на пол его крестником. Сократес счел это забавным.

Алекс, не торопясь, вышел на веранду и сообщил, что обед скоро будет готов. На нем были расстегнутая рубашка и обтягивающие джинсы. Вид мускулистой мужской фигуры лишил Рози дыхания. Только что проснувшийся Бас спотыкался у его ног, очень позабавив всех. Песик приветливо завилял хвостом при виде старика. Рози усадила собачку на колени и представила Сократесу.

– Он проследовал за мной в спальню и намеревался изжевать мою обувь, – недовольно проворчал Алекс и добавил: – Хорошо, что не лодыжку.

– У Баса есть дурные привычки. Его недостаточно дрессировали, пока он был щенком, – объяснила Рози.

– Это ты испортила его. Он животное, а не человек.

– Хорошо, прости за испорченную обувь. Но я не собираюсь держать его на улице.

Сократес наблюдал за спором, как будто смотрел шоу, сидя в первом ряду партера. Рози это заметила. Она задумалась: гармонично ли смотрятся они с Алексом со стороны? Ей казалось, что нет. Кроме несметного богатства и хорошего происхождения, он обладал чертовски острым умом. А Рози приходилось всегда все зубрить, и экзамены она сдавала с трудом.

После обеда мужчины непринужденно поболтали. Страх Рози по поводу того, что ссора с дедом в день ее приезда навредит их отношениям, развеялся. Прилетел вертолет, который должен был доставить Сократеса домой. Она махала дедушке рукой, стоя рядом с Алексом.

– Сократес предлагал тебе полететь с ним? – мрачно спросил Алекс, внимательно всматриваясь в лицо Рози.

Он подозревал, что румянец на ее щеках не имеет ничего общего с загаром. Затем его взгляд приковали пухленькие сочные губки.

Рози отвела взгляд:

– Да.

Он насторожился:

– И что ты ответила?

– Пока отказалась.

Рози чувствовала себя бесстыжей девчонкой, признаваясь в этом. Ведь очевидно, что у нее есть только одна причина оставаться на острове – спать с Алексом.

Он задумчиво поджал губы:

– Это хорошо.

– Однако я намерена скоро принять его предложение, – предупредила Рози, давая понять, что не собирается гостить у него вечно. – А тебя ждут дела.

Алекс заколебался, глаза затуманились.

– Я планировал немного отдохнуть. А скоро – это когда? – поинтересовался он.

– Наверное, через… неделю. – Рози пожала плечами. – Я не могу заставлять дедушку ждать дольше. В конце концов, я приехала в Грецию ради него. А оказалась тут, с тобой.

Алекс, поддразнивая, провел пальцем по нижней губе Рози, заставив ее вздрогнуть. Она посмотрела ему в глаза и почувствовала, что начинает возбуждаться.

– Недели недостаточно для того, чего я хочу, moraki тоu, – пророкотал он.

– Это… ни к чему не приведет, – нервно проговорила она.

Алекс сгреб ее в объятия, игнорируя Баса, который мешался под ногами и лаял.

– А прямо сейчас мы пойдем в постель, – объявил он.

«Секс для него – первопричина всего, основной способ самовыражения», – с грустью думала Рози. Алексисус жадно впивался ей в губы, прижимал к себе. Он был словно неуемное пульсирующее пламя. Так неужели ее тревожные мысли имеют значение, если ей хочется быть с ним больше всего на свете? Она отбросила предрассудки и опасения.

Тем не менее Рози по‑прежнему была настроена против свадьбы. Брак привязал бы к ней Алекса, но против его желания. Ей не хотелось быть женщиной, на которой он женился только потому, что она вынашивает его ребенка. Нет, то, что они имеют сейчас, гораздо честнее и правдивее, чем какой‑то второсортный брак. Ведь Рози догадывалась: Алекс Ставролакис не терпит ничего второсортного.