Выписка из дневника лейтенанта 21-го резервного германского пехотного полка

«5декабря ^[323] двинулись через Лович но направлению на Скерневицы. Впе­реди шел 61 -й резервный полк и наш 1-й батальон. Мы должны были остать­ся в резерве, если начнется бой. Пока не было слышно русской артиллерии. К вечеру мы остановились в деревне.

6декабря мы входим в лес, где находились позиции^[324], покинутые русски­ми. Позиции были великолепные. Наш бригадный командир полковник Эммануэль не мог нахвалиться окопами русских. Мы рассыпались и пошли цепью через лес. Вправо от нас шла 9-я рота. Когда прошли дальше, увидели артиллерию 25-го резервного корпуса. В то же время начали падать русские снаряды. Мы продвинулись вперед и впереди артиллерии окопались. Рус­ские стреляли очередями. Удивляюсь, что меня не ранило. Перед нами была пехота 25-го резервного корпуса. Наконец мы отошли назад и узнали, что многие были ранены. В лесу собралась вся рота, и мы окопались.

7декабря. Сегодня опять воскресенье. Стрельба страшная. Полчаса тому назад несколько шрапнелей разорвались над нами. Один убит и несколько раненых. Ужасно. Еще не были в бою, а уже столько потерь. К вечеру, гово­рят, 3 батальона должны продвинуться дальше и, перейдя через 3 мостика, атаковать. Офицеры говорят, что это бессмыслица. Штурм не состоялся, так как русские сильно стреляют, а это доказывает, что они занимают свои по­зиции, которые, как мы уже видели, сильно укреплены. Мы спокойно вмес­то штурма спим в наших окопах.

8 декабря. Огонь такой же, как и вчера. Наша артиллерия стреляет уси­ленно по русским окопам. День проходит спокойно.

9декабря. Мы меняем свою позицию, так как уже много пострадали. Мы окапываемся за штабом батальона. День приносит много новостей, отчасти неприятных. Одна граната попала в хату, где был убит весь штаб 18 -го пехот­ного полка. Потом получилось известие, что якобы Италия объявила войну Австрии. Хорош подарок к Рождеству. Настроение упало, так как никто не ожидал такого свинства со стороны Италии. Русские, как всегда, стреляют из своих окопов всю ночь, по-видимому, это приказано.

10 декабря. Ночью справа была большая перестрелка. Как я узнал? 25-й резервный корпус^[325] должен был пойти в атаку. Нам оставаться на месте и открыть огонь, так как русские по берегу Равки укрепились. Страшная му­зыка «концерт ада» опять началась. К обеду огонь затихает. По-видимому, ничего не вышло из атаки.

11 декабря. Мой взвод занимает позицию 9-й роты^[326]. Я немедленно при­казываю вырыть ходы сообщения. Ночью я впервые видел ручные гранаты. Их разрыв сильнее тяжелой гранаты.

13 декабря. День прошел как прошедшие.

15 декабря. Уже в 4 часа утра должен был пойти в окопы.

16 декабря. К вечеру должна была прийти смена, но ничего из этого не вышло. Как я потом слышал, предполагалось двинуть нас на север. Смена не пришла вечером.

17декабря. В 4 часа утра нас сменила рота 25-го резервного корпуса. Мы двинулись через Боровины в Вулька-Ласецка. В Вульке Ласецкой нас пред­ставили корпусному командиру генералу фон Моргену. Он вызвал самых от­личившихся солдат к себе и благодарил их. Он нам всем сказал прочувство­ванную речь. Эта любезность показалась нам подозрительной — наверно ожи­дают нас тяжелые дни; так в действительности и оказалось: нам приказано штурмовать русские позиции. Мы пошли на квартиры, где стояла уже наша артиллерия. Было что-то ужасное: целый корпус в этой маленькой деревне.

18декабря. Мы идем на Болимов и затем через Равку. Страшный туман и болотистая местность. Наконец дошли до возвышенности, которая занята артиллерией. К ней мы подошли и вблизи от нее окопались. Мы в резерве. Соседство артиллерии неприятно: нас немедленно стали обстреливать тяже­лой артиллерией. Одна граната ударила в 10 метрах от нас.

19декабря. Ночью в 2 ночи меня позвали к лейтенанту Вернеке, где обсужда­ли предстоящую атаку 61 -го пехотного полка. Мы должны были поддерживать, находясь в резерве. Но ни черта не вышло. Сегодня чудный день — русская артиллерия нас не беспокоила, несмотря на то что наша усиленно стреляла.

20 декабря. Сегодня должны были продвинуться вперед. По дороге мы остановились, так как были сильно обстреляны русской артиллерией. По­том пошли на возвышенность. Нас обстреливали тяжелой артиллерией. На скате возвышенности мы окопались. Наша артиллерия открыла страшный огонь, но, по-видимому, безрезультатно, так как огонь русских не слабел. Теперь мы лежим в полной готовности, так как ожидается русская атака.

21 декабря. День проходит довольно спокойно. Две роты 3-го батальона проходят мимо нас, а затем нам приказали идти в окопы 61-го резервного пол­ка, который был в прошлую ночь атакован и страшно пострадал и потерял 5 пулеметов. Мы стояли в окопах очень тесно. Тогда началась страшная стрельба «музыка ада». Артиллерия, пулеметы — все стреляло вперемешку. По-види­мому, наш огонь не причинял русским вреда, так как штурм не состоялся.

22 декабря. Во что бы то ни стало должны были взять Могелы, и теперь пошли вперед 61-й резервный полк и некоторые роты 21-го полка. Ужасные потери. Нашу роту потребовали вперед и мы должны были всю ночь быть в охранении. Все время обстреливали русские нас тяжелой артиллерией, но все по одному и тому же месту — по Могелам, и нам никакого вреда не причинили».

Приложение № 7