Об искушении

Мы вплотную подступили к идее искушения,ко­торое можно определить как начальный этап проявле­ния закона Achavaioth в отдельной личности, естествен­но, при условии, что искушаемый не распознает искушения и не противопостоит ему.

Суеверные разговоры об искушении, как о насиль­ственном акте дьявола над Человеком, которому-де про­стой смертный не может противостоять, не имеют под собой никакого основания. Искушение – это акт доброй воли хомо сапиенса, перед которым астрально встает вопрос об обладании или необладании данным предметом или другой личностью и о духовной цене, которую за это придется заплатить. Вот великий библейский пример искушения и полного торжества над ним Осознанной Воли:

«...берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне.

Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сата­на; ибо написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи».

Тогда оставляет Его диавол, — и се. Ангелы при­ступили и служили Ему»[172].

В этих словах необыкновенно ярко показано бес­силие дьявола перед Человеком, его некомпетентность в духовном плане.

Именно поэтому насильственное воздействие на Человека со стороны дьявола или Анти­христа – исключено и невозможно. Воздействие, кажущееся нам «насильственным» со стороны негативных жизненных ситуаций или злонамеренных людей, стечение обстоятельств, как будто, «непреодолимое» – суть экзамен на действительный уровень Духовной Свободы, который мы сдаем перед лицом всего Бытия.

Сила Духа – вот первейшее качество, необходи­мое на пути к Истине. Проникновение в природу вещей, спокойствие и мудрость – эти качества обрета­ются только в Духе, они и делают Сына Человеческого неуязвимым перед лицом сатаны.

Многие люди, которых судьба неожиданно ода­рила большим богатством, или нажившие крупное со­стояние путем многолетнего труда, становятся зависи­мыми от него: их мысли постоянно заняты расчетами и вычислениями, сами же они, подобно царю или нищему Шестнадцатого Аркана, падают в бездну материи.

Сделка с совестью, в очередной раз называемая «последней», отчуждение от мира и человечества ради «духовного развития», властолюбие, одетое в одежды «всеобщего блага», тщеславие, называемое «чувством собственного достоинства», предательство, мотивируемое благородными побуждениями – Achavaioth располагает бесчисленными и тонко замаскированными инструментами.

Все писатели, музыканты, художники, артисты – люди творческие, хоть раз да спрашивали сами себя: чем рожден большой талант – Богом или дьяволом? Это последний вопрос, который мы затронем в этой главе.

Мне доводилось слышать, как люди не только малоодаренные, но и талантливые, под видом шутки заявляли: «Пусть дьявол поможет мне создать шедевр, и я продам ему свою душу!». Увы! Такие «творцы» будут горько разочарованы — сатана не в силах предоставить в их распоряжение творческий гений.

Могут возразить: но и в литературе, и в жи­вописи, и в музыке присутствуют такие течения, как демонизм и декаданс,где порой напрямую можно различить восхва­ление дьявола и порицание Бога. Но разве такой, ска­жем, литературный дар – тоже от Бога?

Конкретный человеческий талант есть проявле­ние Всеобщего Духа, однако отстаивать его приходится в мучительной борьбе. Духовное просхождение таланта может быть доказано следующим психологическим фактом: всякий одаренный молодой Человек, по крайней мере, до момента большого искушения (ибо сила дара проверяется его устойчивостью к искушению) всегда ищет смысл бытия и мечтает быть полезным Человечеству. Эти качества, определяемые ростом и проявлением таланта, следует признать духовными.

Дьявол не способен создать ни таланта, ни даже рядового графо­мана, поскольку такие понятия, как «мысль» и «хаос», по сути своей несовместимы. Как следует из Закона Ментализма, мысль и сознательность есть природа творчества и гармонии.

Что касается так называемых произведений с «демонической составляющей», то они делятся на две категории. Первая – «созидание через разрушение». Здесь мы встречаемся с произведениями, в которых авторы художественными средствами показывают нам лицо внутреннего врага, а значит — помогают справиться с ним. В качестве примера, назовем Франсиско Гойя, великого испанского жи­вописца и графика второй половины восемнадцатого – начала девятнадцатого века. Его «демонические картины» – ничто иное, как обличение зла; вспом­ним одну из любимых фраз художника: «Сон разума рождает чудовищ». Прекрасным примером «созидательного» демонического образа может служить постепенно обретающий человеческие черты Демон Лермонтова. С другой стороны – образ Яго, созданный Шекспиром и блистательно перенесенный в мир музыки Джузеппе Верди, демонстрирует нам лицо внутреннего врага – нашего собственного Яго.

А вот, Чарлз Роберт Мэтьюрин, с его романом «Мельмот-скиталец», описывающим жизнь посланника дьявола на земле. В этой книге ясно показана ранее утвержденная нами истина: Анти­христ бессилен перед свободным Человеческим Духом.

Скита­лец, проживший на земле более двухсот лет, в конце своего мрачного пути говорит:

«Утверждали, что я был наделен этой силой для того, чтобы искушать несчастных в минуты отчаяния, обещая им свободу и неприкосновенность, если только они согласятся обменяться участью со мною. Если это так, то это лишь подтверждает истину, произнесенную устами того, чье имя я не смею произнести, и нашед­шую себе отклик в сердце каждого смертного.

Ни одно существо не поменялось участью с Мельмотом-скитальцем. Я исходил весь мир и не нашел ни одного человека, который ради того, чтобы обладать этим миром, согласился бы погубить свою душу. Ни Стентон, в доме для умалишенных, ни ты, Монсада, в тюрьме Инквизиции, ни Вальберг, на глазах у которого дети его умирали от голода, никто другой...».

Вторая категория так называемого демонического «творчества» может быть названа «разрушением ради разрушения», что однако, имеет прямое отношение к сатанизму и никакого – к творчеству.

Учитывая, что до сих пор не существует ясного определения творчества – введем такое определение в завершение этой главы: Творчеством является любое человеческое действие, совершенное с любовью, преумножающее гармонию и воссоздающее себя в плоде.