Число членов НРД в Британии 1 page

Когда делаются попытки подсчитать число людей, вовлеченных в деятельность НРД, возникает проблема, уже обсуждавшаяся выше: необходимо определить признаки НРД. Более того, даже при подсчете членов какого-то конкретного движения важно учитывать чрезвычайное разнообразие уровней и типов членства, которые могут там существовать.

Многие НРД (как и большинство традиционных Церквей) устанавливают различные уровни членства: от постоянного служения (аналога священства) до уровня активного последо-вания (нечто, вроде благочестивых прихожан общины), плюс те, кого можно определить как частично вовлеченных в деятельность движения или симпатизирующих ему. Другая сложность состоит в том, что некоторые люди, особенно те, кто испробовал на себе две-три «религии субъекта», могут быть сосчитаны дважды из-за того, что они переходят из одного движения в другое. Учитывая все эти проблемы, на основе имеющейся информации членство в различных движениях можно представить разве что в общих чертах.

Что касается Великобритании, кажется маловероятным, чтобы многим движениям хотя бы единожды удалось собрать несколько сотен человек, которые посвятили бы всю свою жизнь работе на движение. Невозможно подсчитать число людей, которые, живя у себя дома и имея работу во «внешнем» мире, глубоко преданы какой-либо группе или движению и отдают им все свободное время, выступая в роли старост или церковного совета, берущего на себя функции организатора в местной церкви. Если бы такие подсчеты были произведены, речь шла бы о десятках тысяч. Гораздо большее число людей поддерживает с движениями отношения, хоть и второстепенной важности, однако значительно влияющие на их жизнь. Еще больше людей вступают с тем или иным движением в

кратковременные контакты. Члены движения могут менять уровень своей вовлеченности в его деятельность, в зависимости от личных обстоятельств: например, студенты (КАРП) Церкви Объединения после завершения обучения могут стать постоянно или частично занятыми в служении адептами.

За последнюю четверть века в Великобритании около миллиона человек в течение какого-то времени увлекались или «флиртовали» с тем или иным движением. Если принять на веру сообщение, что «в Соединенном Королевстве, по самым скромным подсчетам, существует более 250 000 приверженцев колдовства и язычества в той или иной форме и сотни тысяч людей с серьезным интересом к астрологии, альтернативным методам лечения и психоэнергетике»,¹ и рассматривать этих людей как членов НРД, общее число значительно возрастет.

Около полумиллиона человек принимали участие в семинарах, курсах, богослужениях или же потратили хотя бы несколько часов на изучение НРД. Однако возможно, что половина этих людей была включена в статистику лишь на том основании, что они прослушали краткий курс, предложенный Трансцендентальной Медитацией или Церковью Сайентологии. Согласно заявлению представителя Элан Витал (бывшей Миссии Божественного Света), в Великобритании около 20 000 человек «получили Знание». «Обучающие Семинары Эрхарда» утверждают, что за время своего пребывания в Великобритании они «выпустили» 8000 человек. Теперь можно сказать, что такое же количество прошло через наследовавший им «Форум» и другие относящиеся к ним семинары. Подсчитано также, что около 7000 человек прошло через семинары Экзегезиса. Другие движения, такие как «Проникновение», Психосинтез, Движение Ошо Раджниша, Ребефинг, Школа Экономической Науки и семинары по Самопреображению, насчитывают 4-7 тыс. человек, посещающих их курсы.²

Около 350 постоянных членов Церкви Объединения составляют ее «Ядро» в Великобритании (примерно ²^ из них —

британцы). Насчитывается более 100 «практикующих» членов, не работающих все время на движение, но обучающихся, посещающих богослужения и постоянно выплачивающих взносы. Около 8000 человек попадают в категорию «членов-корреспондентов», хотя менее чем 1 из 10 имеет постоянный контакт с движением. Количество в мире мунистов-британцев неизвестно, но их не больше 600, а может быть, даже значительно меньше 500.

В Британии около 1000 человек изучают и практикуют Раджа-Йогу вместе с Брахма Кумарис, но только 8 из них постоянно работают на движение. Буддийская секта «Нитирен Шошу» насчитывает 4000 получивших гохонзон, но штатных членов этой организации менее десяти. Говорят, что около 1200-1400 человек дважды в неделю практикуют «латихан» с последователями Субуда. В списке адресатов Последователей Раёля около 300 имен, но только дюжина из них являются преданными последователями учения.¹

В числе движений, количество адептов которых в Британии составляет более 100, но менее 1000 человек, можно назвать Общество «Этериус», Детей Бога (Семью Любви), ЭККАНКАР, Эмин Фаундейшн, Орден Друзей Буддистов Запада и Сахаджа-Йогу. Ананда Марга имело много последователей в Индии, в Британии же движение насчитывает всего несколько сотен «ассоциативных» членов и около 30 постоянных. Церковь Иисусова Братства насчитывает 950 членов, 600 из которых живут в общинах. Из 150 Посланников Божественного Света 60 живут в Костфолдской общине. Международное Общество Сознания Кришны насчитывает несколько десятков тысяч человек, связанных с индийской общиной,² и только 300 постоянных членов. Подавляющее большинство из 10 000 последователей Сатья Саи также принадлежат к индийской общине.³

Возможно, путаница с тем, что имеется в виду, когда говорят о членстве и, следовательно, о числе людей, вовлеченных в деятельность движения, может быть наглядно продемонстрирована на примере детального анализа того, какие виды участия

в деятельности движения существуют в Трансцендентальной Медитации и Церкви Сайентологии, движениях, с которыми на разных этапах своей жизни было связано относительно много людей.

Служба Информации движения Трансцендентальная Медитация (ТМ) сообщает, что к 1994 году около 170 000 человек в Британии приобщились к ТМ, посетив четырехдневные курсы, и каждый год эти курсы проходят еще 6000 человек. Около 3000 человек приступили к курсу для продвинутых «ТМ-Сидхи». Многие из этих людей продолжают жить обычной жизнью (не работают на движение и не живут в общине). Сколько из них ежедневно занимается медитацией, неизвестно. Однако некоторые из практикующих «ТМ-Сидхи», не бросая работу, переезжают на жительство в «Деревню Мечты» в Скелмерсдейле (Ланкашир), насчитывающую сейчас около 400 жителей, со школой для 80 детей. Около 500 Медитаторов обучались по специальным программам для преподавания ТМ; из них около 50 человек преподают ТМ постоянно и более 60 обучают ей время от времени. Около 40 человек вовлечены в различные проекты Ментмо Тауэрс, 8 человек работают бесплатно в Академии движения в Кенте. Таким образом, в Британии насчитывается около 100 человек, постоянно работающих на ТМ.

Церковь Сайентологии заявляет, что с тех пор, как в начале 1950-х она стала предлагать курсы обучения, в Британии около 100 000 человек оплатили как минимум один вводный курс, проводимый обычно за один уик-энд. Однако составляющие лишь очень небольшой процент от этого числа посвятили свою жизнь движению. Во время создания этой книги в движении было около 250 постоянных членов, работающих в его штабе в Ист-Гристенде, и приблизительно столько же работающих в различных центрах, разбросанных по стране.

Следует отметить, что, хотя за последнюю четверть века несколько сотен тысяч человек могли бы быть названы членами НРД, на самом деле людей, чья вовлеченность в НРД приводит к тому, что они почти теряют контакт с внешним миром, потому что живут в центре или практически все свое время отдают работе, очень мало. В 1985 году Бекфорд подсчитал, что в Британии в предыдущем десятилетии число преданных членов движений никогда не превышало 15 000.¹

Подобная статистика в этой книге уместна потому, что основное беспокойство по поводу НРД связано с действиями и поступками, совершаемыми их постоянными членами, а также влиянием, которое оказывает на жизнь человека постоянная погруженность в дела движения. Как уже говорилось, тревога редко выражается по поводу тех десятков тысяч выходцев из Азии, которые связаны с движением кришнаитов и посещают храмы движения для участия в богослужении. Как правило, волнуются родители нескольких сотен адептов-англосаксов, посвятивших свои жизни «Сознанию Кришны». Так же обстоят дела и с Церковью Объединения — коренным образом собираются изменить свою жизнь отнюдь не 8000 человек, подписавших бланк о своем членстве в обществе мунистов, а всего лишь около 300 членов, составляющих британское «Ядро».

Стоит сделать еще несколько замечаний относительно интерпретации (как правило, неверной) статистики, когда попытки проследить общие тенденции делаются опрометчиво или же предвзято. Во-первых, относительная скорость изменения состава движения зависит от полного числа членов, с которого начинается подсчет (т. е. от того, насколько начальное число больше нуля). Во-вторых, направление и сила той или иной тенденции определяется в зависимости от выбранных временных границ (например, более пристальный взгляд на различные точки, выделенные на протяжении длительного периода времени, может показать цикличность распределения данных;

долговременная тенденция не всегда совпадает с кратковременной; более ранняя тенденция может обратиться в свою противоположность). В-третьих, определяя скорость роста движения, необходимо учитывать не только обращение, но и выход. В-четвертых, нужно внимательно следить за тем, чтобы при выявлении временных изменений изучался один и тот же объект. Например, британские члены какого-либо движения сообщили свою статистику, а по прошествии некоторого времени британскими и японскими членами того же движения была совместно представлена другая статистика. То, что второе число оказалось больше первого, вовсе не означает, что число англичан в движении увеличилось или что все движение в целом расширилось. И, в-пятых, нужно быть уверенным, что статистика, на основании которой делаются выводы относительно тенденций, является точной.

Все это довольно очевидно, но иногда слишком абстрактно. Возможные просчеты лучше всего показать на примере одной недавней телепрограммы, начавшейся с утверждения, что число исповедующих нетрадиционные религии постоянно растет. Как нечто очевидное заявлялось, что

«темп роста культов феноменален. По данным Христианского Справочника, в 1970 году в Британии было всего 50 мунистов; сейчас же их насчитывается 500. Тогда же у Церкви Сайентологии было 10 000 последователей, сегодня их 50000».¹

Поскольку Церковь Объединения появилась в Англии только в 1970 году, практически любой рост покажется неимоверным, если его демонстрировать как историческую диаграмму (что и было сделано в программе, где колонка, представляющая 50 человек в 1970 году, сравнивалась с колонкой в 450 в 1989), тогда как подобный же прирост в 450 человек на фоне 516 739 зарегистрированных методистов или даже 107 767 Свидетелей Иеговы почти незаметен. Если обратиться к тенденции или характеру распределения статистических данных, количество мунистов в Британии достигло своего пика — чуть больше 1000 членов (из которых англичане составляли едва ли половину) — в 1978 году, когда в Британию было послано несколько сотен членов «Международного всемирного крестового похода» с миссией «евангелизации». Неудивительно, что, когда в 1981 году «крестоносцы» покинули Великобританию, число мунистов в стране упало; оно продолжало падать и тогда, когда английских членов начали отправлять с миссией за океан. Число вступающих в движение с тех пор соответствовало числу покидающих его. Это означает, что в 1980-х гг. ситуация в «Британской Семье» была достаточно стабильной, при этом к «Британской Семье» относили всех, вступивших в Церковь Объединения в Британии, независимо от их национальности. Также следует отметить (хотя в программе это не было сделано), что цифра 500 дается в справочнике как редакторская оценка. Что послужило основанием для подобных подсчетов, не совсем ясно, особенно, если учесть, что в таблицах справочника показано уменьшение числа членов с 570 в 1980 г. до 350 в 1985 г.²

Что касается статистики Церкви Сайентологии, то сам по себе способ регистрации членов движения определяет постоянный прирост. Это происходит из-за того, что при расчетах совсем не учитывается текучесть; любой прослушавший основной вводный курс считается членом движения и уже практически не изымается из общих подсчетов. Это значит, что, если в год 100 человек прекратили общение с движением, а 10 человек начали с ним контактировать, цифры дадут неверное представление о том, что наблюдается увеличение, а не уменьшение числа приверженцев.

Конечно, небольшие, даже уменьшающиеся показатели членства не означают, что НРД не являются социально, значимыми и важными для общества — ведь под косвенным влиянием их верований и культов находятся и другие социальные группы.¹ Не означают эти данные и того, что НРД не составляют предмета глубокой озабоченности для людей, которые, не будучи сами их членами, испытывают воздействие движений через, к примеру, вовлеченность в них родственников или друзей. Однако при определении места движений в британском обществе нужно иметь в виду, что число безусловных их последователей очень невелико.См. также мои комментарии относительно интерпретации статистики в издании Справочника в 1983 г., с. 5-9. ' См. Barker (1982).

ПРИЛОЖЕНИЕ III

НЕУДАВШЕЕСЯ ПРОГРАММИРОВАНИЕ:

НЕКОТОРЫЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА

Бытует множество историй о том, как человека «успешно спасли» от НРД.¹ Они рассказывают о страданиях, которые пришлось перенести родителям и детям, и о том, как после ряда отчаянных приключений в лучших традициях романов «плаща и шпаги» все закончилось счастливым воссоединением семьи и единодушным обвинением НРД в злодействе. Случаи, представленные в этом Приложении, говорят совсем о другом. Здесь тоже есть мучительные переживания, но отсутствует счастливый конец.

Мы не утверждаем, что эти истории типичны, в депро-граммировании не может быть ничего типичного. Они рассказаны четырьмя женщинами и одним мужчиной. К моменту выхода книги все эти люди по-прежнему оставались членами своих движений. Их возраст указан на момент попытки депро-граммирования. Показания, дававшиеся под присягой, записывались не позднее, чем через несколько недель после депро-граммирования. Все пятеро дали разрешение привести свои показания в этой книге. Четыре английских депрограммиста, упомянутые в них, обозначены буквами W, X, Z и Y.

Случай 1. 32-летняя француженка в течение 9 лет была членом одного из новых религиозных движений. Она работала

секретарем в Лондоне. 11 июля 1981 года в доме ее родителей во Франции должна была состояться гражданская церемония ее брака. 5 июля она приехала во Францию и хотела направиться прямо к родителям, но на станции ее встретили зять и два брата. Они сказали, что отвезут ее в загородный дом, где будет проходить прием после свадьбы. В этом доме ее встретил W и еще какие-то люди. Как выяснилось позднее, все они были де-программистами.

Меня держали там с 5 по 17 июля... Окна в комнате, где я находилась, были заколочены, двери не закрывались. Двери в ванную комнату и туалет отсутствовали, так что я постоянно чувствовала себя под наблюдением. Это совершенно лишало меня возможности быть одной. Дверь, ведущая из коридора на улицу, была заперта и постоянно охранялась...

Под угрозой применения силы у меня отобрали кольца:

золотое кольцо с эмблемой моей Церкви и кольцо, подаренное мне женихом. W снимал их у меня с пальцев, а М [француженка, помогавшая ему в депрограммировании] при этом цинично улыбалась. Из-за жестокого обращения — они лишали меня пищи и сна — я чувствовала себя истощенной и физически, и морально. Оскорбления, унижение, психологическое давление со стороны моих мучителей заставляли меня невыносимо страдать...

17 июля, во время насильственного перемещения в Испанию, ей удалось подбросить письмо к жениху в проходившую мимо машину. W выяснил это, когда жених начал ее искать.

После этого W повел себя еще более жестоко и безжалостно. Он угрожал физической расправой над моим женихом, даже его смертью в случае их встречи... 29 июля я осталась с W совершенно одна, в полной от него зависимости. Переходя от доброты и сочувствия к жестокости, он пытался сломить мое сопротивление и лишить чувства собственного достоинства, принуждая к сексуальным отношениям (чему я отчаянно сопротивлялась) и намеренно заставая меня врасплох в те моменты, когда я была обнажена.

К 8 августа я была совершенно сломлена и растеряна... W отвез меня обратно в Париж, в дом В [этот человек] знал, что меня ищет полиция... [Позже] W дважды ударил меня по лицу. К этому времени у меня просто не осталось сил...

[В Париже] меня понуждали давать интервью журналистам и писать статьи, направленные против моей Церкви.

Зная, что прямой отказ опять повлечет за собой жестокое обращение, я всячески тянула...

С 25 августа по 8 сентября меня очень похудевшую и психологически сломленную вернули родителям [которые] сомневались в том, что я депрограммирована окончательно;

они увезли меня снова в Париж...

[11 сентября] в состоянии полной душевной растерянности я оказалась в доме,... который, по словам W, он купил для реабилитации своих клиентов...

С 30 сентября по 2 октября меня опять держали в Париже... где я наконец встретилась с женихом. После еще одной попытки шантажа 1 октября нам удалось бежать.

Из этого ужасного испытания, которое можно назвать только психологическим надругательством, я вышла совершенно обессиленной и как-то морально деградировала из-за действий моего тюремщика и его сообщников. Им почти удалось превратить меня в марионетку, которой можно манипулировать, как им вздумается... Они заставили меня почувствовать себя виноватой во всем и жить в постоянном страхе. Из-за неуверенности и боязни, что не сумею сохранить свою волю, я начала сомневаться во всем, к чему стремилась. Унижая меня, они пытались уничтожить меня как личность, разрушить мои нравственные устои.

Чтобы прийти в себя, мне пришлось обратиться к психиатру. 24 октября 1981 года мне выдали медицинское заключение о временной нетрудоспособности сроком на месяц.

Я не хотела подавать в суд на родителей и братьев с сестрами, потому что они руководствовались своей любовью ко мне. Но мне глубоко отвратительны действия наемников — специалистов по душевным мукам, которые, можно сказать, обманом выманили у родителей 6000 фунтов. Единственным результатом происшедшего явился еще больший разлад между родными и мною.

С тех пор я живу в постоянном напряжении из-за страха оказаться похищенной второй раз и прячусь, чтобы избежать встречи с W...¹

Случай 2. 28-летняя англичанка 4 года была в одном иа НРД. Находясь вместе со своим движением в США, она с двумя другими членами того же движения была арестована американской иммиграционной службой и выслана в Великобританию, куда прибыла 18 марта 1982 года. 6 апреля знакомые пригласили ее

' выдержки из заявления, поданного на имя главного судьи Верховного суда в Париже от 23 ноября 1981 года (неофициальный перевод).

на чай. Приглашение оказалось ловушкой, подстроенной, для того чтобы похитить ее и подвергнуть депрограммированию, осуществить которое попытались W и еще один английский де-программист.

...Когда я вышла на улицу, ко мне подошли трое мужчин и запели <С днем рождения...» (типичный прием для того, чтобы сбить с толку ничего не подозревающих случайных свидетелей). К моему изумлению, они внезапно схватили меня и бросили в фургон...

Сначала в той же комнате находились и мои родители. Я старалась уверить отца и мать, что люблю их по-прежнему, тогда как W все Бремя пытался убедить их, что для меня они — воплощение зла и сатанизма... Именно так этим «депрограммистам» удалось встать между мною и родителями. Я знала: если бы только мне удалось поговорить с родителями наедине, так... чтобы «депрограммисты» на них не влияли, я смогла бы доказать им свою правоту, но остаться с ними наедине мне ни разу не удалось.

Чувствовать чужое присутствие у себя за спиной каждое мгновение дня и ночи, даже когда идешь в туалет или моешься в ванне, знать, что кто-то неотрывно наблюдает, как ты встаешь, садишься, дышишь — вообще все — одного этого достаточно, чтобы сойти с ума.

... они заставили меня чувствовать себя виноватой, заявляя, что я вынудила родителей организовать похищение, что из-за меня они истратили много денег (как будто эти деньги попали ко мне, а не к ним), что они из-за меня беспокоились, что я их сделала больными. Когда они увидели, что их аргументы меня сломали, то начали говорить, что на самом деле здесь нет моей вины, что такой меня сделало [движение].

До тех пор, пока ты не осознаешь, каким образом «депрограммисты» играют на таких естественных человеческих чувствах, как любовь и забота о близких, чтобы возбудить в тебе чувство вины и самобичевание, эта тактика может довести тебя до ужасного состояния. И даже хотя я понимала, что они пытаются переложить на меня вину за ситуацию, созданную ими самими и другими людьми, все равно беспрерывно выслушивать эти обвинения было очень тяжело...

Больше двух месяцев «депрограммисты» продолжали это психологическое изматывание и манипулирование эмоциями и всячески старались разрушить мою цельность, мое уважение к себе, чтобы подорвать мою веру.

Они хотели, чтобы я почувствовала себя ненормальной, чтобы я потеряла уверенность в себе и считала себя уродкой. Они критиковали любые проявления моего характера, внешность, манеры, которые, как они уверяли, изменились с тех пор, как я стала работать для церкви... Они пытались убедить меня, что причина моего несогласия с ними — в недостатках моего характера, а не в различии наших взглядов. Они говорили, что я высокомерна и что это мешает мне быть объективной, — но при этом их критерием объективности являлось согласие с ними!

Их тактика заключалась в том, чтобы давить на любое уязвимое место моего характера, даже если это никак не было связано с моей верой. Они явно пытались сломать меня как личность, чтобы я потеряла уверенность и стала их слушать.

Они пользовались всевозможными средствами, чтобы заставить меня почувствовать себя виноватой, они говорили:

«Если бы ты действительно любила своих родителей, разве такое могло бы случиться?» Они договорились до того, что стали утверждать, что, если бы мой отец, у которого слабое здоровье, умер во время судебного разбирательства, мне пришлось бы всю жизнь мучиться от угрызений совести...

Мне внушали, что если бы я действительно покинула мою Церковь, то захотела бы сотрудничать с ними, чтобы помочь другим также осознать совершенную ошибку и покинуть Церковь.

Было совершенно ясно, что, заставляя меня отвернуться от Церкви и привычной жизни, они пытались добиться, чтобы вне моей Церкви я зависела от их поддержки, хотя на словах утверждали, что якобы у них нет желания, чтобы я следовала за ними. И потом, несмотря на их притворные заявления, будто бы им не нужна моя благодарность, было очевидно, что они все млеют, когда перед ними благоговеют те, кого им удалось сломить.

В конце концов меня снова привезли в Англию из Европы и позволили позвонить родителям. W не хотел отпускать меня домой, опасаясь, что члены [движения] по-прежнему — это через два с половиной месяца — слоняются вокруг с целью захватить меня. Поэтому я увезла родителей в Уэльс, где мы могли поговорить наедине. Я сообщила им, что по-прежнему хочу вернуться в свою Церковь. Это поразило их гораздо сильнее, чем я предполагала, поскольку, по-видимому, W заверил их, что я «депрограммирована»... Естественно, родители все еще

(стр183)

беспокоились, но я пообещала, что через неделю я снова приеду к ним на уик-энд. Они мне поверили...

... после такого тяжкого испытания мне стало трудно доверять людям. Но я из счастливчиков — у меня в Церкви есть хорошие друзья, которым я доверяю, с кем могу откровенно поговорить. У тех же, кто не вернулся, психическая травма останется на всю жизнь.

Доверие между мной и родителями сейчас потихоньку восстанавливается. Да, они по-прежнему не все понимают и согласны не со всем, что я делаю, но они готовы выслушать меня. Я очень часто приезжаю домой повидаться с ними и провела там три недели после Рождества...¹

Случай 3. 23-летний молодой человек пожелал опровергнуть статью, появившуюся в Дэйли Мэйл 4 ноября 1985 года. Как и в случаях 1 и 2, депрограммированием занимался W.

При попытке депрограммировать меня присутствовал R, репортер из Дэйли Мэйл. О том, что он репортер, мне сообщили лишь в середине второго дня.

Под ложным предлогом меня привезли в какой-то небольшой дом. Там меня встретил W. В течение вечера я несколько раз говорил ему, что хочу уехать, но W отвечал, что не отпустит меня...

W... ни разу не удалось заставить меня хоть в чем-то изменить свое мнение или поколебать веру в учение... Я «сломался» только дважды:

1) после того, как узнал о присутствии репортера из Дэйли Мэйл. Для меня это было недопустимым вторжением в мою личную жизнь и я категорически заявил, что не желаю оказаться расписанным на страницах подобной газетенки. Я чувствовал, что Дэйли Мэйл не мою точку зрения представит, а состряпает какую-нибудь сенсационную историю, потому что заметил, что [репортер] усердно записывает слова W и игнорирует многое из того, что говорю я...

2) после того, как на второй день W разглагольствовал и изводил меня 10 часов подряд... Я не выдержал из-за того, что был просто истощен и из-за того, что он постоянно давил на меня, стремясь изменить мои взгляды...²

Случай 4. 24-летняя англичанка была связана с религиозным движением около года. 19 июля 1986 года, в пятницу, она выехала из Лондона, согласившись поухаживать за больной матерью на выходных. На остановке автобуса ее встретила

сестра S и предложила пообедать у нее дома, а потом пойти к родителям.

Когда мы пришли [к ней домой], S сказала, что меня ждут Z, моя сестра М и ее муж N. Я ответила, что не желаю разговаривать с Z и ухожу. S знала, что в ноябре 1985 года Z пытался депрограммировать меня, но мне удалось бежать из родительского дома. В тот раза она пришла мне на помощь и помогла уехать. Но теперь S и ее друг заявили, что, хочу я того или нет, мне придется поговорить с Z...

Z ясно дал мне понять, что у меня нет выбора, я должна его выслушать, и меня будут держать здесь ровно столько времени, сколько ему для этого потребуется.

После неудачной попытки к бегству ее перевезли в дом М.

Я сказала, что хочу поспать хоть немного, но мне ответили, что спать вообще не позволят... Z, S и М продолжали нападать на меня за [участие в движении]. Около 6 часов утра Z ушел спать, а мои сестры продолжали...

Около 10 утра Z снова спустился ко мне... Опять я попросила дать мне поспать, поскольку была совершенно без сил, но получила отказ. S, М и Z продолжали упрекать и изводить меня... Приблизительно в 3.30 дня я сказала, что хочу спать, и мне позволили прилечь на кровати М. Через час меня разбудили...

N сказал, что у меня явные симптомы шизофрении, и что он может все устроить. Я попросила объяснить, что это значит. Он пояснил: у него есть знакомый, который может меня обследовать и запросто поместить в психиатрическую лечебницу как минимум дня на три. N — врач-консультант в больнице К, и я знала, что он может выполнить эту угрозу. Я пришла в ужас.

Все они поочередно продолжали упрекать меня, обвиняя в болезни матери [как говорят, у нее рак]...

В 3 часа утра [в воскресенье] меня оставили с R (третья сестра) и с Z; они продолжали словесные нападки.

Около 10 утра... М сказала, что они намерены заставить меня сдаться, а для этого я должна заплакать. Они сидели прямо напротив меня, чуть ли не нос к носу и повторяли нараспев: «Плачь, плачь» минут пять... [Потом] я вынула фотографию F [своего друга] и, как только увидела его, так сразу заплакала... Z сказал, что все дело в F. Тогда S... сказала, что больше я никогда не вернусь в Лондон и не увижу F и должна с этим смириться. В этот момент я поняла: если я ни в чем не буду с ними соглашаться, они,

пожалуй, выполнят свою угрозу и поместят меня в психиатрическую лечебницу, поэтому я начала понемногу с ними соглашаться... Они были явно довольны и разрешили мне принять ванну и немного поспать.

Я проспала 3 часа. Приблизительно в 5 вечера в воскресенье меня разбудили... [позднее] мне дали поспать целую ночь.

[В понедельник утром пришел полисмен, чтобы подробнее расспросить об украденном видеомагнитофоне]. Я прервала расспросы и сказала ему, что меня здесь держат против воли... Он засмеялся и сказал, мол, родные не будут держать против воли. Тут же вмешался N и объяснил полисмену, что я в сильном расстройстве... Полисмен знал, что N — врач. Затем N спросил, не может ли полисмен подержать меня дня три под арестом. Тот сказал, что нет... Z начал с полисменом разговор, направленный против [движения], а М в это время попросила N позвонить своему знакомому, чтобы тот положил меня в больницу. N ответил, что позвонит, но не думает, что тот сможет меня госпитализировать...

Немало пережив, она все-таки сумела вернуться в Лондон в воскресенье, 3 августа.

Дни, когда мои родные вместе с Z насильно удерживали меня, стали самыми тяжелыми днями в моей жизни. Это был кошмар, которого мне не забыть никогда. Никому не пожелаю подвергнуться такому обращению со стороны собственной семьи. Я все еще нахожусь в постоянном страхе, что моя семья может опять предпринять какие-то меры, чтобы я вышла из (движения]. Я чувствую, что они ни перед чем не остановятся, поскольку, видимо, не уважают закон.¹