Гла­ва 10. Как уже бы­ло от­ме­чено вы­ше, Все­лен­ная ог­ромна, и это ее свой­ство чрез­вы­чай­но дей­ству­ет на нер­вы

Как уже бы­ло от­ме­чено вы­ше, Все­лен­ная ог­ромна, и это ее свой­ство чрез­вы­чай­но дей­ству­ет на нер­вы, вследс­твие че­го боль­шинс­тво лю­дей, хра­ня свой ду­шев­ный по­кой, пред­по­чита­ют не пом­нить о ее мас­шта­бах.

Мно­гие охот­но пе­реб­ра­лись бы в оби­тали­ще по­мень­ше, скро­ен­ное по их собс­твен­но­му вку­су. Собс­твен­но, очень мно­гие жи­тели Все­лен­ной осу­щест­вля­ют это же­лание на прак­ти­ке.

Нап­ри­мер, в не­ко­ей склад­ке Вос­точно­го Га­лак­ти­чес­ко­го Ру­кава рас­по­ложе­на круп­ная пла­нета-лес Ог­ла­рун, все «ра­зум­ное» на­селе­ние ко­торой ис­по­кон ве­ку ютит­ся в ди­кой тес­но­те на од­ном-единс­твен­ном, до­воль­но не­боль­шом оре­ховом де­реве. На его вет­вях они рож­да­ют­ся, жи­вут, влюб­ля­ют­ся, вы­реза­ют на ко­ре кро­хот­ные спе­куля­тив­ные за­яв­ле­ния о смыс­ле жиз­ни, тще­те смер­ти и важ­ности пла­ниро­вания семьи, по­рой ве­дут чрез­вы­чай­но мел­кие вой­ны… и в кон­це кон­цов уми­ра­ют, при­вязан­ные к труд­но­дос­тупным вет­вям на вер­хушке де­рева.

Стро­го го­воря, де­рево по­кида­ют лишь те ог­ла­рун­цы, ко­торых ски­дыва­ют от­ту­да за гнус­ное прес­тупле­ние – раз­мышле­ния о воз­можнос­ти жиз­ни на дру­гих де­ревь­ях (при ус­ло­вии, что не­верен об­щепри­нятый взгляд на дру­гие де­ревья как на гал­лю­цина­ции, воз­ни­ка­ющие из-за зло­упот­ребле­ния ог­ла­оре­хами).

Ка­кими бы не­со­об­разны­ми ни ка­зались эти обы­чаи, в Га­лак­ти­ке не най­дет­ся ни од­ной фор­мы жиз­ни, ко­торая не гре­шила бы чем-то по­доб­ным (вся раз­ни­ца в сте­пени). Вот по­чему То­таль­ный Вихрь так ужа­сен.

Ког­да вас по­меща­ют в Вихрь, пе­ред ва­шими гла­зами на один-единс­твен­ный миг пред­ста­ет во всей сво­ей це­лос­тнос­ти не­во­об­ра­зимая бес­ко­неч­ность ми­ра все­го су­щего, и где-то в ней ми­га­ет кро­хот­ный-кро­хот­ный ого­нек, мик­роско­пичес­кая точ­ка на по­вер­хнос­ти мик­роско­пичес­кой точ­ки, обоз­на­ча­ющая ва­ше мес­то­поло­жение.

Се­рый, без­ра­дос­тный пус­тырь прос­ти­рал­ся пе­ред За­фодом. Ве­тер сви­репо за­вывал в раз­ва­линах. Пос­ре­ди пус­ты­ря воз­вы­шал­ся сталь­ной ку­пол. Вот ку­да ему пред­сто­ит по­пасть, по­думал За­фод. Это и есть То­таль­ный Вихрь.

Вдруг не­чело­вечес­кий вопль выр­вался из ку­пола, заг­лу­шил вой вет­ра и за­мер вда­ли. За­фод пе­редер­нулся от стра­ха.

– Что это? – про­бор­мо­тал он.

– За­пись го­лоса пос­ледней жер­твы Вих­ря, – ска­зал Гар­гра­варр. – Ее всег­да про­иг­ры­ва­ют для то­го, кто на оче­реди. В не­кото­ром ро­де пре­людия.

– Да, зву­чит страш­но­вато, – про­гово­рил За­фод. – Не улиз­нуть ли нам в ка­кое-ни­будь у­ют­ное мес­то, где мож­но спо­кой­но все об­ду­мать?

– Нас­коль­ко я по­нимаю, – ска­зал Гар­гра­варр, – я уже сей­час на ка­кой-то пи­руш­ке. Вер­нее, мое те­ло. Оно час­то без ме­ня раз­вле­ка­ет­ся. Го­ворит, я ему ме­шаю. Пред­став­ля­ете?

– Что оз­на­ча­ет вся эта ис­то­рия с ва­шим те­лом? – спро­сил За­фод, стре­мясь от­да­лить не­из­бежное.

– Оно… оно за­нято, – от­ве­тил Гар­гра­варр не­уве­рен­но.

– У не­го что, за­вел­ся собс­твен­ный ра­зум? Пос­ле­дова­ла длин­ная па­уза.

– Дол­жен за­метить, что ва­ши сло­ва пред­став­ля­ют­ся мне в выс­шей сте­пени бес­так­тны­ми, – ска­зал на­конец го­лос.

За­фод про­лепе­тал ка­кое-то из­ви­нение.

– Лад­но, за­будем об этом. – В го­лосе Гар­гра­вар­ра зву­чала не­из­бывная го­речь. – Де­ло в том, что мы ре­шили по­жить врозь, про­верить свои чувс­тва. Увы, все это мо­жет кон­чить­ся раз­во­дом.

За­фод про­бур­чал неч­то нев­нятное.

– Мы, ви­димо, не очень-то под­хо­дили друг дру­гу. Эти веч­ные спо­ры о сек­се и ры­бал­ке! Мы про­бова­ли со­четать од­но с дру­гим, но ни­чего хо­роше­го не вы­ходи­ло. А те­перь оно не впус­ка­ет ме­ня. Не же­ла­ет ме­ня ви­деть…

В воз­ду­хе по­вис­ла тра­гичес­кая па­уза.

– Оно го­ворит, что я веч­но в сом­не­ни­ях, веч­но на рас­путье. Я как-то за­метил, что рас­путье луч­ше, чем рас­путс­тво, а оно ска­зало, что по­доб­ные шут­ки в од­но ухо вхо­дят, в дру­гое вы­ходят. Так я ли­шил­ся те­ла и те­перь вы­нуж­ден ра­ботать хра­ните­лем То­таль­но­го Вих­ря. Ведь на эту пла­нету ни­ког­да не сту­пит ничья но­га. Жер­твы Вих­ря, ес­тес­твен­но, не в счет.

– Вот как?

– Ес­ли хо­тите, я рас­ска­жу вам эту ис­то­рию.

– Э-э… – про­тянул За­фод.

– Слу­шай­те. Мно­го лет на­зад это бы­ла счас­тли­вая, проц­ве­та­ющая пла­нета. Лю­ди, го­рода, ма­гази­ны – обыч­ный мир, ка­ких мно­го. Раз­ве что на цен­траль­ных ули­цах бы­ло нес­коль­ко боль­ше обув­ных ма­гази­нов, чем мо­жет по­казать­ся не­об­хо­димым, и чис­ло их про­дол­жа­ло уве­личи­вать­ся. Но чем боль­ше по­яв­ля­лось обув­ных ма­гази­нов, тем боль­ше при­ходи­лось вы­пус­кать обу­ви и тем ху­же ста­нови­лось ее ка­чес­тво. С дру­гой сто­роны, чем быс­трее сна­шива­лась обувь, тем ча­ще при­ходи­лось ее по­купать, и ма­гази­ны пло­дились еще стре­митель­нее. На­конец вся эко­номи­ка пла­неты пе­решаг­ну­ла ру­беж, ког­да ста­ло не­воз­можно стро­ить что-ли­бо, кро­ме обув­ных ма­гази­нов. В ре­зуль­та­те – пол­ный крах, раз­ру­ха, го­лод. Боль­шая часть на­селе­ния вы­мер­ла. Нем­но­гие уце­лев­шие пос­те­пен­но прев­ра­тились в птиц – од­ну из них вы ви­дели, – ко­торые прок­ля­ли свои но­ги и зем­лю, да­ли обет ни­ког­да не сту­пать на по­вер­хность пла­неты. Злос­час­тный жре­бий! Идем­те, я дол­жен преп­ро­водить вас к Вих­рю.

За­фод, спо­тыка­ясь, дви­нул­ся че­рез пус­тырь. В этот мо­мент до них сно­ва до­нес­ся вопль ужа­са. Библ­брокс сод­рогнул­ся.

– Что же с ним де­ла­ют? – про­шеп­тал он.

– Ему прос­то по­казы­ва­ют Все­лен­ную, – ска­зал Гар­гра­варр. – Все­лен­ную во всей ее бес­ко­неч­ности. Бес­числен­ные све­тила, не­из­ме­римые рас­сто­яния – и ты, не­види­мая пес­чинка на не­види­мой же пы­лин­ке, бес­ко­неч­но ма­лая и нич­тожная.

– Но-но. Я – За­фод Библ­брокс, – ска­зал За­фод, со­бирая во­еди­но ош­метки сво­ей гор­дости.

Они по­дош­ли к сталь­но­му ку­полу. От­кры­лась дверь в ма­лень­кую тем­ную ка­бин­ку.

– Вхо­дите, – ска­зал Гар­гра­варр.

– Что, уже? – За­фод по­ежил­ся.

– По­ра.

За­фод опас­ли­во заг­ля­нул внутрь. Ка­бин­ка бы­ла тес­ной, на од­но­го че­лове­ка, не боль­ше.

– Что-то на Вихрь не по­хоже, – за­метил За­фод.

– Это лифт. Вхо­дите.

За­фод шаг­нул впе­ред, и лифт на­чал опус­кать­ся. На­конец две­ри от­кры­лись, и За­фод вы­шел в не­боль­шую, оби­тую сталь­ны­ми лис­та­ми ком­на­ту. В даль­нем уг­лу сто­ял вер­ти­каль­ный ящик вы­сотой в че­лове­чес­кий рост. Тол­стый ка­бель со­еди­нял ящик с мно­жес­твом ка­ких-то при­боров.

– Это он? – спро­сил За­фод. – В не­го и вле­зать?

– Увы…

За­фод от­крыл двер­цу ящи­ка и во­шел в не­го. Раз­дался щел­чок, и пе­ред За­фодом пред­ста­ла Все­лен­ная.