Глава 5. Я уселась на пол у стенки и закрыла глаза, уплывая на свою заснеженную поляну

Я уселась на пол у стенки и закрыла глаза, уплывая на свою заснеженную поляну.

И ойкнула от неожиданности, когда с тёмного кряжистого дерева на опушке пятном мрака упала большая черная птица. Ворон заскакал ко мне по снегу. Я вытаращилась на него, лихорадочно соображая — что делать? Вот как он сумел сюда попасть? Он же ходит по снам, а я сейчас не сплю. И ещё — до чего же не вовремя… Да, я скучала по Шону, хотела повидаться с ним, предъявить свои успехи, дождаться похвалы, улыбки — но сейчас, после сумасшествия последних дней, эта встреча грозила обернуться настоящим ужасом. Если б он прилетел неделю назад, когда ещё ничего не случилось, как бы я была рада! А теперь?

Ох, уши просто горят. Как мне сейчас с ним говорить? Мало того, что вчера учудили мы с Аскани, так до этого я же всерьез прикидывала, что почувствую, если Шон меня поцелует, обнимет… И — вообще кошмар! — хотела ли бы я, чтобы он стал отцом моего ребенка? А маг видит меня насквозь! Как я могу такое спрятать? Он узнает… обязательно узнает, о чем я думала. Такое не утаишь… Вот позорище…

Ворон подпрыгал по снегу ближе. Наклонил голову. Замер, уставившись прямо на меня блестящими бусинами глаз. Я, опустив голову, присела на корточки рядом со светящимся пятном моей магии и подставила лоб. Пусть клюет. Лишь бы в глаза не заглядывал и не видел, как горят щеки. А получить нагоняй и шишку за вчерашние художества я готова — справедливо, заслужила!

— Привет! Симпатичненько у тебя, только не жарко. А чего прячешься? Ах, это? — хихикнул ворон. Мне даже стало обидно. Я горю со стыда, а ему смешно!

Приоткрыла глаз — ворон переминался с лапы на лапу рядом. Следов на снегу от него почему-то не оставалось. Впрочем, от меня тоже. Наверное, это место такое. Вечное и неизменное. Я же не удивляюсь, что тут всегда ночь, а Луна — в зените?

— Зря стыдишься, — сейчас я слышала голос Шона. И смеха в нем уже не было. — Тебе скоро четырнадцать, и очень хорошо, что ты, хоть и не до конца, сумела переступить через свою ненависть к парням. Просто не заиграйся — тебе дракона растить ещё лет пять-шесть. А что обо мне подумала, так это даже лестно. Я, вообще-то, не по этой части. Но, знаешь, с тех пор, как стал герцогом и придворным императорским магом, от леди одни проблемы. Вот представь — подплывает к тебе томная белая лебедь в облаке кружев и духов, на лице — робкая улыбка, ресницы ветер поднимают… а заглянешь в голову — там ни единой мысли обо мне самом. А всё о том, что партия выгодная, положение при Дворе — превосходное, подруги от зависти умрут. Как, думаешь, я себя при этом чувствую?

Я, подняв голову, посмотрела на ворона. Сейчас птица казалась нахохленной и грустной. Даже захотелось погладить перья, чтобы как-то утешить.

Ворон встряхнулся, мигнул блестящим глазом:

— Так что даже приятно, что я тебе понравился просто так. Это потому, что я — симпатичный? Или просто не страшный? — и огорчился: — Ну, вот… сама не знаешь. Ну ладно, это всё — ерунда, не бери в голову! Слушай, зачем я прилетел-то. Первое и главное — от нового статуса не вздумай отказываться. Пока я не понял, что тут за засада, но что-то с этим лордом Баракой нечисто. Так что держись. Я тоже в герцоги не хотел, да пришлось. Поняла? Бывают вещи, которые делать надо.

Вздохнула и кивнула. Не хочется, но раз он говорит, что нужно…

— Шон… — вот как бы узнать?

— Ну, что мнешься? Спрашивай! — в голосе звучала улыбка.

— А быть герцогом — сложно?

Ворон, склонив голову набок, задумался на пару секунд…

— Да, в общем, нет, если расставишь по ключевым постам компетентных людей, а сама будешь присматривать, задавать общее направление и не давать им ругаться друг с другом.

Ужас какой! И как же я сделаю это все? Ну ладно, пока запомню, потом перескажу Аскани. Может, вместе сообразим. И ещё важный вопрос:

— Шон, а ты — женат?

Птица потешно, по-петушиному, вытянула шею и захлопала глазами. Я, не выдержав, хихикнула — тоже мне, спросила — женатый ворон! С кольцом на лапе, ага. Ну и пусть в лоб даст, всё равно смешно!

— Зачем тебе это знать?

— Мне Аскани сказал, что одна из обязанностей герцога — обеспечить преемственность власти, то есть произвести наследника. А я не могу. Мне от одних мыслей о таком плохо!

Ворон наклонил голову набок, блеснув глазом.

— Понятно. Не женат. Но у меня другая история: я — первый герцог в роду и, если останусь последним, никто слезы лить не станет. А тебе советую не заморачиваться. Сейчас тебе нет четырнадцати, какой тут наследник? А к тому моменту, как вырастишь дракона, сама поймешь, что тебе надо, а что — нет, — с неодобрением посмотрел на снег. — Не возражаешь, если я сейчас тут диван поставлю? Потом уберу. А то морально холодно.

Морально холодно? Это как? Аа-а, ну он же маг, то есть физический холод ему не страшен. Но сидеть на снегу кажется неуютным. Но, если хочет поставить диван, значит, не улетает прямо сейчас.

— Конечно, ставь!

Диван оказался предсказуемо черным. Ворон тут же запрыгнул на него, довольно потоптался.

Я так пока не умею, чтоб раз — и диван! Ничего, научусь когда-нибудь.

— Хочешь учиться? Хорошо. У тебя, кстати, от природы драконья память, это должно помочь. То есть будет драконья память, если натренируешь. Как тренировать, знаешь? Кладешь на стол несколько предметов, бросаешь взгляд, отворачиваешься и перечисляешь их. Как начнешь справляться без ошибок, количество вещей увеличиваешь. Потом добавляешь ещё и ещё… Поняла?

— А сколько надо? — осторожно поинтересовалась я.

— Ну, полсотни через год сможешь?

Полсотни предметов на память? Я ему кто?

— Верь в себя, тогда выйдет! — серьезно сообщил ворон. — Если научишься, буду в шахматы с тобой иногда играть. Без доски.

Странный стимул… А в шахматы я играть не умею.

Воспользовавшись возникшей паузой, решила спросить — интересно же!

— Шон, а как ты смог сюда попасть? Ты же обычно снишься? А я сейчас вроде не сплю.

— Медитируешь. Это близко. Не хотелось ждать.

— А как ты вообще это делаешь? Ну, в смысле, как в сон попадаешь?

— У меня есть близкий друг. А у его семьи — целое собрание редких интересных заклинаний. Правда, они эльфийские. Но я переделал часть под себя. И теперь гуляю по снам. Но кончай болтать — слушай! С твоей сестрой надо что-то решать — не век же ей по лесам хорониться? Как встретитесь в Рианге — через амулет зови меня. Её не предупреждай — хочу сам взглянуть, что она за человек. Обещать ничего не буду. Поняла?

Задумалась. Шон — точно хороший. И Тин хорошая. Они должны найти общий язык. Но… Посмотрела птице в глаза:

— Нет. Я понимаю, что обещать ты ничего не можешь. Но позвать тебя, не сказав ей, это как предать. Если б она так поступила со мной, пусть даже для моего блага, я перестала бы ей доверять. Лучше возьми свой амулет назад — мы сами разберемся.

Последней фразы я от себя сама не ждала. Наверное, перенервничала от смущения, вот и вырвалось. Ляпнула с размаха. Ладно, слово не воробей… Потянула за шнурок… сейчас сниму мамино кольцо с низки и верну кулон Шону. Раз сказала — не жалей. Иди дальше и не оглядывайся.

— И правда, боевой воробей! Но я подарков назад не беру, а амулет ты заслужила. Кстати, как вырастишь достаточный резерв, могу научить обращаться в ворону. В воробья не советую — заклюют.

Ошеломленно замотала головой. Я — потенциальная ворона? Представила вытаращенные глаза Аскани и Кирана. А что? Ворона — хорошо! К ним никто с глупостями вроде замужества или обеспечения престолонаследия не лезет! И целоваться тоже!

— Кстати, я не понял, вы вчера дрались в таком виде? Или это было что-то ещё?

Ой, я сейчас под снег со стыда провалюсь… не разговор, а сплошная моральная травма… ну, нашел что спросить… Хорошо хоть, что он сейчас не парень, а ворон. И всё равно, как такое сказать? Позорище…

Выдавила:

— Это игра.

— Это? Игра? Какая?

— Нужно первому поймать ртом нижнюю губу противника, — мой голос был еле слышен.

Ворон вытаращил глаза. А потом хихикнул у меня в голове.

— Ну, вы даете…

Я смущенно уставилась в снег под ногами. Поёжилась. Шон хихикнул ещё раз, пробормотав что-то вроде: «Расскажу вечером своим, вот они обрадуются новой забаве…»

— Так слушай: развлечения с кольцами прекращайте — такое мешает росту драконов. Используйте это заклинание только в самом крайнем случае. Да, кстати, покажешь его мне? Передавать дальше не стану, но оно может помочь ещё кому-то из драконят.

Кивнула. Конечно, покажу.

— Тогда садись рядом и смотри в глаза.

Я не успела встать с корточек, как ворон исчез. Вместо него на диване возник встрепанный парень в черной мантии с дырой на рукаве и перемазанным сажей носом. Поймал мой изумленный взгляд, подмигнул карим глазом:

— А, взорвалось немного, бывает. Хотела ко мне под мышку? Ну, так и быть, иди. Только помни, что я в три раза тебя старше.

Смущенно присела рядом. Что делать-то надо? Продемонстрировать активационные слова и жесты?

Шон повернулся ко мне, вперился карими глазищами… Я уставилась на него, открывая сознание, вглядываясь, погружаясь, сливаясь. И чудо, которое случилось год назад, повторилось: меня снова поглотил космос его внутреннего мира… тот, необыкновенный, прекрасный, бездонный и необъятный, где по понятным им одним траекториям мчатся сверкающие звезды, сплетаются в сияющую сеть невообразимой красоты и гармонии целые галактики. Я всматривалась в невероятные черно-бархатные глубины с немыслимыми переливами фиолетового и искрами радужных алмазов всех оттенков… таяла, растворялась, соединялась, пыталась постичь…

— Как интересно! Ага, понял! А давай я тебя тоже чему-нибудь научу? Хочешь, покажу, как из углекислого газа снова кислород выделять? Полезная штука… Ты же уже железо восстанавливать из ржавчины умеешь? Вот это примерно то же самое. Тут фишка в том, что когда делаешь это в своей крови, нужно аккуратно избавиться от углерода… Вот смотри, скажем, так, — и показал мне черные ладони.

Помотала головой, приходя в себя. Отлично. Будем учить полезное заклинание, после применения которого становишься похожим на углежога. Мне нравится. Так как это делать?

Принцип я поняла быстро. В воздухе расщеплять углекислый газ оказалось просто. Но вот внутри себя, в крови… это сбивало с толку. Тем более что там всего оказалось столько, что глаза на лоб лезли даже без магии.

— Не дергайся, научишься. Давай, я страхую. Что творишь? Не трогай гемоглобин!

— Там очень много всего! — пожаловалась я.

— Не много! Мы, вообще, если хочешь знать, в основном из пустоты стоим. Можно столько ещё всего напихать или, наоборот, извлечь, не касаясь остального. Смотри моими глазами. Теперь поняла? Тогда давай сама, а я смотрю твоими!

Я поняла. И ещё в очередной раз осознала, что Шон — это что-то запредельное. И что я на голую стенку влезу, цепляясь ногтями и зубами, чтобы сохранить его дружбу.

Когда я, наконец, справилась, то, несмотря на холодину вокруг, была мокрой, как после ударного кросса с Сианургом. И чистой, как Шон. Поежилась — что-то не жарко. Чихнула. Шон скептически на меня взглянул и обнял за плечи, прикрыв спину широким рукавом. Я ткнулась носом ему в бок, вдохнула запах дождя пополам с резкой вонью химических реактивов и чихнула снова.

— Будешь хорошо учиться — возьму на Луну.

— Ага. Тебе нос вытереть? Он грязный, — поинтересовалась я. — Или тут это не работает?

— Почему не работает? Должно. Хочешь поэкспериментировать?

— Можно? — сунулась в карман, проверить, со мной ли платок, который носила в реальности. Со мной.

— Тебе можно! — повернулся ко мне и наклонился.

— А почему мне можно? — стало интересно.

— Знаешь, когда меня обычно вспоминают или зовут? Когда что-то нужно или попали в передрягу. А ты целый год вспоминала меня чуть не ежедневно, и ничего не хотела, а просто хорошо обо мне думала.

Я старательно вытерла уголком платка сажу с кривого веснушчатого носа. И, не удержавшись, прикоснулась кончиком указательного пальца к чуть оттопыренной нижней губе. Шон перехватил руку, покачал головой. Карие глаза улыбнулись.

— Тебе тринадцать, плюс дракон в проекте. Не хулигань!

— А то фингал поставишь? — засмеялась я. — Ой, хотела спросить: ты Асу шишку поставил… можно её убрать?

— Не жалей его! Он чуть сам не заигрался и тебя за собой не потянул. Пусть запомнит, — длинный палец легонько щелкнул меня по носу.

Эх-х, жалко, у меня иголки с ниткой в кармане нет. А то б дыру на рукаве ему залатала…

— Забавная ты, — Шон провел ладонью над рукавом, и тот стал снова целым и чистым. И даже глаженым. Ну и куда я со своим платком лезла, спрашивается? Расстроенно вздохнула. Ну глупость на глупости… А интересно, это заклинание сложное? Вот бы научиться — а то как среда или суббота — я полдня из прачечной не вылезаю. А потом ещё гладить надо…

— Не очень. Смотришь на одежду магическим зрением. Как натренируешься, будешь легко различать, где волокна ткани, а где грязь. Вот последнюю разлагаешь в газы воздуха или то, что легко стряхивается, не прилипая. А волокна учишься восстанавливать. Их не так много разных видов. А ещё легче, когда запомнишь эталонное состояние предмета и его воспроизводишь. Так причёсываться очень удобно, — перехватил мой изумлённый взгляд. Запустил пальцы во встрепанные вихры на макушке, засмеялся: — Не мне. Тем, у кого волосы длинные. Подрастёшь — сама оценишь. Ну ладно, заканчиваем посиделки — мне лететь пора. А ты учись, расти резерв и не стесняйся, если что, звать меня. Мне не влом…

Я хмыкнула, услышав это совершенно не герцогское выражение. Но жаль. Я бы посидела с ним ещё. Хорошо. Даже не на Луне. Легко и интересно.

Ох, вот ещё! Хочу спросить!

— Шон! Ты же видишь меня насквозь! А почему не можешь так лорда Бараку? Если он замышляет что-то плохое?

Поднявшийся было с дивана маг плюхнулся назад. Внимательно поглядел мне в глаза. И заговорил очень серьезно:

— А сама не понимаешь? Ладно, давай попробую объяснить. Вот смотри — ты и я знаем, что, скорее всего, именно он стоит за покушениями на Аскани… но у нас нет ни единого доказательства. Ни одной ведущей к нему нити. И ни малейшего основания, чтобы провести легальное, законно обоснованное ментальное сканирование. Выходит, если я, взломав его защиту, выпотрошу ему голову, я просто злоупотреблю данной мне силой и поставлю себя над законом. Ты можешь сказать, что это для блага, да? Но правильно ли добиваться добра, творя зло? Хорошо ли будет тебе самой от мысли, что когда ты вырастешь и станешь взрослой девушкой и драконом, однажды на твою голову свалюсь я или ещё кто-то из Совета Магов, и из своих — пусть даже лучших — побуждений, но без законных оснований, без спросу начнем копаться в твоих воспоминаниях, подсмотрим все твои секреты, заглянем в твои мечты? Если человек совершил преступление — он лишается права на приватность. Но если он невиновен? Или же его вина не доказана? Ведь у каждого есть что скрывать, какие-то личные тайны. Слышала выражение «скелет в шкафу»?

Я кивнула. Да, встречала такое. Означает, что у каждого есть что-то, чего не хочется показывать посторонним.

Шон моргнул:

— Ну, вот и прикинь сама… если начнём действовать такими методами, рано или поздно слухи поползут. А секреты есть у каждого… И начнется паранойя пополам с ненавистью к магам и магии во всеимперском масштабе. А оно нам надо?

Я согласно закивала головой. И в самом деле, нехорошо получается…

— Вывод, — Шон расцвел своей неподражаемой улыбкой, — надо работать аккуратно, и только тогда, когда по-другому не выходит.

Это как? Он же только что сказал, что так поступать нельзя?

— Правила нужны, чтобы было из чего устраивать исключения, — хихикнул маг. — Но, если серьезно, я уже глянул на вашего лорда Бартоломе. Защита у него хорошая, может, взломать и выйдет, но он это поймет. И поднимет шум — ведь законного повода для вмешательства у нас, увы, нет… Так что держите с кузеном ухо востро, ходите в щитах и, чуть что, — повторяю, — не стесняйтесь звать меня. Но будете баловаться — понаставлю шишек! — легонько щёлкнул меня пальцами по лбу. — Мне всё же пора… А ты учись!

Я поднялась с дивана. Шон встал следом. Поднял бровь — диван пропал, как и не было. Снова блеснул улыбкой, протянул руку, погладил меня по голове и тоже исчез.

Поляна с нетронутым снегом снова была пуста.

Я вздохнула.

Нет, выходить из медитации с почти полностью изведенным резервом — это перебор со странностями даже для меня. И видно, просидели мы с Шоном дольше, чем я думала, — Аскани смотрел на меня с кровати встревоженным взглядом.

— Ас, всё в порядке, — улыбнулась. — Я видела Шона. Думала, мне тоже шишку поставят. Но он сказал, что с Баракой что-то непонятное и чтобы я пока не вздумала отказываться от титула. А ещё научил заклинанию — как не задохнуться без воздуха. Трудное. Я весь резерв потратила. Как восстановлюсь — покажу тебе.

Ну, предсказуемо — услышав о герцоге Дейле, Аскани напрягся ещё больше.

Вздохнув, присела с ним рядом на край кровати. Вот что я, спрашивается, должна делать? Ничем дурным мы с Шоном не занимались. Тогда почему я должна оправдываться или успокаивать этого ревнивца? И должна ли?

— Да, ещё. Я спросила, как сам Шон управляется с герцогством. Он же очень занят — и придворный маг, и член Совета Магов. И вообще, он весь в саже был — что-то у него там взорвалось…

Аскани взял меня за руку и уставился нехорошим взглядом на перемазанную углём ладонь.

— В саже, говоришь?

— Ас, прекрати немедленно! Сейчас ты точно такой же будешь. Куда, думаешь, углерод из углекислого газа в крови девать? Так слушай. Шон сказал, что надо найти на ключевые посты компетентных людей, не давать им ругаться, а самому только присматривать и задавать общее направление. Что думаешь?

— Что начальником гарнизона может стать Бредли. А дельного управляющего порекомендуют Красс и Евфрот. И что нужен кто-то, кто способен следить за морем, дорогами, ирригационными сооружениями, таможней. А ты иди вымой руки. А то всё тут перемажешь.

Кивнула и поднялась. Вот знала, что Ас в сто крат умнее меня — мне ж и не сообразить, что это за ключевые посты-то. А он знает. То есть надо либо учиться, либо отказываться от титула, либо так и буду вечно пятым колесом в телеге.

Вернувшись, вновь села у стены:

— Ас, у меня резерв на нуле. Я снова медитировать, надо же восстановиться! Ой, и ещё, пока не забыла, — нам велели память тренировать. Знаешь как? Кладешь вещи на стол, смотришь, отворачиваешься, перечисляешь их. Если правильно — добавляешь ещё предметов. И так до полусотни. Как думаешь, это реально?

Ас задумался.

— Звучит неглупо. Но я начинаю понимать, почему родители махнули рукой на драконов — проще пешком до Луны дойти, чем их вырастить.

— Ну, кто-то растит? Значит, и мы сможем, — изобразила я оптимизм, которого не испытывала. И закрыла глаза. Интересно, а ворон снова не заглянет?

Не заглянул.

На обеде выяснилось, что ещё полтора десятка лордов, впечатлившись видом разъяренных драконов, срочно отбыли по неотложным семейным делам. Сам лорд Бартоломе нервно постукивал серебряной ложкой о край стола и выглядел мрачным. Можно понять — воспитанник всего за год из котенка превратился в дикого барса. Над замком кружат драконы. А у жены начались роды.

Кстати, лорд Йарби вежливо предложил свою помощь, но её категорично отвергли.

Ас пожал плечами, мол, предсказуемо.

После обеда мы опять собрались в герцогских покоях. Бредли посередине ковра величиной с площадку для голкири отрабатывал комплекс упражнений — вообще, лейтенант посвящал тренировке правой руки каждую свободную минуту. Мечей в его руках не было, но казалось, что они там есть. Резкие удары, рубящие замахи, стойки, перетекающие одна в другую, неожиданные прыжки — он двигался даже красивее, чем Ас. Но так скакать на сытый желудок — тут точно, навык нужен.

Мы втроем — Росс, Ас и я — уселись в креслах у окна. Я, как помнила, пересказала мой разговор с Шоном, умолчав только про вытертый нос и про то, как чуть не поругалась с магом из-за Тин. Выяснилось, что разлагать углекислый газ прямо в крови не умеет даже Росс. В итоге я, вознеся молитву Ларише, чтоб себя не угробить, пустила их в голову, смотреть моими глазами. И стала делать то, чему научил Шон. С перепугу вышло. Потому что ладони почернели опять, а Ас ткнул меня кулаком в бок со словами: «Эй, Тим, начинай дышать! А то тебя все за зомби принимать начнут, а меня обвинят в некрофилии!»

Бредли продолжал заниматься рукомашеством и ногодрыжеством, лорд Йарби сел работать с бумагами — судя по бурчанию под нос, у него возникли мысли, что именно надо добавить в учебную программу, чтобы счастье адептов «Нарвала» стало полным, а меня Аскани потащил в покои герцогини, обещав прочесть лекцию по истории герцогства Сайгирн. Естественно, выяснилось, что читать он желает её на кровати, лёжа в обнимку. Вот заработает ещё одну шишку от Шона — будет ходить рогатым!

— Герцогство Сайгирн, — начал Аскани, — существует очень давно. Если ты посмотришь на карту, то увидишь, что в ста лигах [ Лига — мера длины. Имперская лига равна примерно полутора километрам.] южнее места, где мы находимся сейчас, от Восточных гор отходит большой отрог, отделяющий нас от остальной части Империи. А к западу от Китового Киля есть широкий залив — губа, врезающаяся в глубь суши тоже на несколько десятков лиг. Вот и выходит, что мы как бы отрезанный ломоть у границы Северного моря.

В то же время земли тут хорошие — если бы все было спокойно, я бы показал тебе поля и угодья к югу от замка. Горы стоят так, что ветра с холодного моря почти не задевают эту часть, поэтому здесь можно выращивать не только рожь и ячмень, но и пшеницу с овсом. А на отдельных участках неплохо чувствует себя даже кукуруза. И разводим мы не только овец, но и настоящих коров — молочные стада у нас огромные, а наше масло отвозят аж в Ларран. Про строевой лес, пушнину, реки, где нерестится лосось и моют золото, даже говорить не буду — сама знаешь.

И естественно, на такой лакомый кусок многие зарятся. Викинги в прошлом не раз пытались захватить эту землю. Сжигали прибрежные поселения, вырезали и угоняли в рабство жителей. Поднимались на своих драккарах вверх по рекам, забираясь в глубь герцогства, где сёла и земли были богаче. Более-менее в безопасности были те деревни, что стояли на реках с порогами или перекатами — всё же таскать драккары по берегам волоком — дело нелегкое, а жители наловчились устраивать такие засеки по берегам, что лосю не продраться.

Крепость Сайгирн, как ты видишь, стоит в месте слияния Заны и Рунаи. У обеих — глубокий фарватер, но мы контролируем обе реки. И после того, как восемьсот лет назад был построен этот замок, жизнь стала налаживаться. Рейды вверх по рекам прекратились, стал прирастать и богатеть народ, а наш предок — Пирианд тер Ансаби — первым набрал профессиональную дружину. И постепенно навел порядок и на побережье — дозорные башни, сигнальные костры и дюжина нанятых магов превратили викинговские рейды в мероприятие, где проще голову сложить, чем добычу захватить. Кстати, Пирианду за бесстрашие и ловкость дали прозвище «Ирбис», он носил его с гордостью, а потом, достроив крепость, поместил снежного леопарда на герб рода Ансаби. Существует легенда, что он сам мог обращаться в этого зверя… А три горизонтальные полосы на гербе — сверху вниз синяя, белая, зеленая — это, соответственно, море и небо, горы и леса.

Но потом первая, ещё деревянная, крепость пала из-за предательства и была сожжена. Это были тёмные годы, но о них помнят до сих пор. Другой наш предок — Сиан тер Ансаби, выживший в бойне, сумел сплотить вокруг себя народ, дать викингам отпор и вытурить захватчиков вон. И он же построил нынешний, каменный замок. Строили почти тридцать лет. Я покажу тебе в галерее портрет Сиана.

Третья, о ком тебе следует знать, — Шилиалла тер Ансаби. Кстати, если слышишь затейливое имя на «ш», будь уверена, без драконов в предках не обошлось. Вот и она была полудраконицей, и даже сумела встать на крыло. Правила она долго и счастливо, привечала южных соплеменников, и вместе они смогли возродить край. А потом началась большая война за северное побережье. И Шилиалла тер Ансаби в одной из морских битв, рискуя жизнью, переломила ход сражения и спасла лорда Тирса. Вот тогда-то ей и был дарован герцогский титул, а эти земли стали называться не просто северо-восточным краем, а герцогством Сайгирн. То есть как герцогство мы существуем со времен Великой Императрицы Рамин.

Пошли сходим в библиотеку, там есть несколько книг и свитков с нашим родословным древом и историческими хрониками, — усмехнулся. — Как моя невеста, ты обязана их прочесть и заучить.

До вечера я, сидя за столом, корпела над свитками, мечтая о драконьей памяти. Вздохнув, поняла, что с налету в голову такое никак не упихнуть, взяла лист бумаги и стала делать записи. Аскани, сидя на кровати, опять мучил кисточки — что-то у него с ними не выходило.

А потом к нам в окно ввалилась компания — злые, как налоговые инспектора, драконы, и голодные, как драконы, аудиторы. С предсказуемым результатом. Облетели все пятнадцать деревень, где строились мосты, плотины, мельницы, — и не нашли ни-че-го… Больше двадцати пяти тысяч монет из герцогской казны уплыли в неведомые дали.

Ас выглянул в коридор и, отловив слугу, отправил его на кухню за мясом и ещё чем-нибудь посолиднее. Причем сам рявкнул не хуже дракона — парень дунул прочь так, что пятки засверкали.

— Ну, что делаем? — задал вопрос лорд Йарби, задумчиво дожевывающий котлету.

— Как обычно, — дружно пожали плечами господа Красс и Евфрот. — Одну копию записи герцогу, вторую в Ларран, туда же доклад о расхищении средств опекаемого и злоупотреблении доверием короны, просьбу назначить имперского управляющего прилагаем к отчёту. Мы рекомендуем вам Сида тер Фаррештрбраха по прозвищу «Кремень». Лучше его не найдёте, а когда мы уезжали, как раз встретили его в Ларране — он вернулся в столицу за новым назначением. Если ещё не получил приказа — ваше счастье.

«Гном по прозвищу „Кремень“ — представляешь радость опекуна?» — фыркнул в моей голове Аскани. Я вообразила бородатый аналог леди Матильды в штанах, с топором, киркой и папкой с бумагами под мышкой и нервно захихикала. На заднем плане послышались смешки Росса, Шиа, Яра и лорда Андреса — похоже, с гномами тут уже сталкивались все. Кроме лорда Бараки, ага.

«Берём!» — отозвалась я. Вот и компетентный управляющий найден.

На замок напал мор — пустых мест за ужином оказалось ещё больше. Росс тут же воспользовался этим и попросил освободить центр стола, пообещав занимательное зрелище. Когда присутствующие пересели, заинтригованные обещанием мага, лорд Андрес достал из кармана крупный синий кристалл. Улыбнулся.

— Итак, это отчёт о нашем сегодняшнем полёте.

Над скатертью возникла потрясающе реальная трехмерная панорама небольшой деревушки у широкого озера на краю вересковой пустоши. На взгляд — дюжина дворов. У заросшего осокой берега покачиваются на воде несколько лодок, на пригорке пасутся овцы. На единственной улице в пыли возится ребятня.

— Лебяжье Крыло, где, судя по отчетам, два года назад построена хорошая каменная мельница аж за две с половиной тысячи монет. Мельницу видите? — ироничный взгляд мага обежал лица придворных, уставившихся на иллюзию с полуоткрытыми ртами. — Нет? Странно, какое совпадение, мы её тоже не обнаружили. И староста ничего о такой не слышал. Поехали дальше…

Новая панорама — еловый лес, бурная лесная речка с усыпанными валунами берегами, крытые дранкой то ли дома, то ли землянки, прячущиеся в складках горного отрога. На берегу крестьянки в подоткнутых до бёдер белых рубахах полощут бельё.

— Белопенная Падь, охотничья деревушка между отрогами Главного хребта. Согласно бумагам, всего месяц назад там закончилось строительство дороги и плотины общей стоимостью в четыре тысячи монет. Видите плотину? Удивительно… вот мы тоже прочесали всё русло от истока до слияния с другой рекой — и ничего похожего на плотину не обнаружили. Нашли, правда, колонию бобров, — обернулся к лорду Бартоломе: — Скажите, лорд Барака, вы не платили бобрам за строительство? Нет?

За столом кто-то тоненько заржал.

Лорд Бартоломе хватанул кулаком по столешнице и, отшвырнув кресло, ринулся вон из трапезной.

— Продолжим экскурсию? — нейтральным голосом осведомился лорд Андрес.