Итоги процесса над антинародной группой Кочи Дзодзе

(По материалам албанской печати)

10 мая 1949 года в Тиране Верховный суд Народной Республики Албании начал слушание дела группы троцкистов и предателей албанского народа, возглавляемой бывшим зам. премьер-министра, министром внутренних дел и оргсекретарем ЦК КПА Кочи Дзодзе. На скамье подсудимых, кроме Кочи Дзодзе, находились члены этой группы: бывший член политбюро ЦК КПА, министр без портфеля и председатель Государственной контрольной комиссии Панди Кристо; бывший зам. министра внутренних дел Васкэ Колеци²; бывший начальник отдела Министерства внутренних дел Ванго Митройорги и бывший член дирекции агитации и пропаганды при ЦК КПА Нури Хута — всего пять человек.

Как известно, еще в конце 1947 года клика Тито пыталась нанести удар руководству албанской компартии во главе с Энвером Ходжа, которое в своей политической линии ориентировалось на Советский Союз и ВКП(б). Югославские троцкисты во главе с Тито принимали все меры к тому, чтобы поставить у руководства албанской компартии и государства своих агентов во главе с Кочи Дзодзе. Февральский пленум ЦК КПА 1948 года, инспирированный югославами и их агентами в Албании Кочи Дзодзе и Панди Кристо, закрепил осуществленный несколько раньше Кочи Дзодзе и его группой разгром кадров албанской компартии, ориентировавшихся в своей работе на Советский Союз, и значительно укрепил позиции югославской агентуры в стране.

После февральского пленума ЦК КПА 1948 года с помощью агентуры Кочи Дзодзе и Панди Кристо югославы значительно укрепили свои позиции не только в партийном аппарате, где они проводили свою подрывную деятельность руками Кочи Дзодзе и Панди Кристо, но и в государственном аппарате, где после самоубийства Нако Спиру³ никто из албанских руководителей партии и правительства не осмеливался выступать против хозяйничанья югославов в Албании.

Известные письма ЦК ВКП(б) руководству югославской компартии значительно пошатнули положение группы Кочи Дзодзе и укрепили позиции Энвер Ходжа. Кочи Дзодзе был вынужден формально осудить политику югославского ЦК, однако в практической своей работе Кочи Дзодзе продолжал маневрировать и не настаивал на быстром принятии решений ЦК КПА по югославскому

вопросу. Это маневрирование Кочи Дзодзе и его группы продолжалось и после опубликования резолюции Информбюро. Об этом говорит тот факт, что Кочи Дзодзе и Панди Кристо, будучи членами Политбюро, всячески пытались смягчить некоторые формулировки внеочередного пленума ЦК КПА, который одобрил резолюцию Информбюро и резко осудил антимарксистские, антисоветские и антиалбанские действия троцкистской клики Тито в Югославии. Одновременно с этим пленум также осудил, правда в мягкой форме, антипартийную деятельность Кочи Дзодзе и антибольшевистские методы его работы. Тем не менее Кочи Дзодзе и Панди Кристо не признавали своих ошибок. И только на XI пленуме ЦК КПА, созванном в сентябре 1948 года, был нанесен решительный удар по группе Кочи Дзодзе, продолжавшей еще и в этот период ориентироваться на Югославию. Пленум вскрыл антипартийную и антигосударственную деятельность Кочи Дзодзе и Панди Кристо, которым удалось насадить в партийном и государственном аппарате своих агентов и держать под контролем органов безопасности всю жизнь страны. Пленум также вскрыл, что органы госбезопасности, руководимые Кочи Дзодзе, творили все, что хотели, с ни в чем не повинным населением. Несмотря на это, Кочи Дзодзе был снят только с поста оргсекретаря ЦК и с поста министра внутренних дел и оставлен членом политбюро, а через несколько дней он был назначен на ответственный пост министра промышленности. Панди Кристо был выведен из состава политбюро с оставлением его на посту председателя Государственной контрольной комиссии.

Однако партийные массы на активах, на которых обсуждалась резолюция XI пленума ЦК, еще глубже вскрыли антипартийную, антигосударственную и троцкистскую деятельность Кочи Дзодзе и его группы⁴. Они потребовали отдачи этой группы во главе с ее руководителем Кочи Дзодзе под суд. В соответствии с настойчивым требованием партийных масс ЦК компартии в конце октября было принято решение вывести Кочи Дзодзе и Панди Кристо из состава правительства.

Первый съезд КПА (ноябрь 1948 года) резко осудил антипартийную и антигосударственную деятельность группы Кочи Дзодзе и Панди Кристо, охарактеризовав деятельность этой группы как троцкистскую и антинародную. Съезд показал, что группа Кочи Дзодзе и Панди Кристо, по существу, была агентурой националистической клики Тито в коммунистической партии Албании. Съезд вскрыл новые факты антимарксистской и антибольшевистской работы этой группы в компартии Албании. Съезд установил, что методы и приемы работы этой антинародной группы были по существу методами и приемами, применяемыми нынешним руководством югославской компартии. Съезд исключил Кочи Дзодзе и Панди Кристо из партии.

Трудящиеся массы албанского народа с большим энтузиазмом встретили решения партийного съезда. После этих решений и после раскрытия предательской группы Кочи Дзодзе и Панди

Кристо в народе прямо говорили, что настали счастливые дни нового освобождения от полицейского режима, установленного в стране Кочи Дзодзе. Значительно поднялся дух и настроение среди всего албанского населения. Решения партийного съезда еще больше сблизили народ с партией и правительством. После разоблачения антинародной деятельности группы Кочи Дзодзе народ почувствовал значительное облегчение. После партийного съезда и после разоблачения предательской группы Кочи Дзодзе в народе значительно вырос авторитет партии и ее руководителя Энвера Ходжи.

2 декабря 1948 года главари антинародной и антимарксистской группы Кочи Дзодзе и Панди Кристо были арестованы и посажены в тюрьму.

10 января 1949 года специальным декретом Президиума Народного собрания была создана комиссия по расследованию антинародной деятельности группы Кочи Дзодзе и Панди Кристо. В состав комиссии вошли: Генеральный прокурор Бедри Спахиу, председатель Верховного суда Гакье Флоти и член суда Сотир Кирьяку. После трехмесячного следствия комиссия передала дело-группы Кочи Дзодзе на рассмотрение Верховного суда Народной Республики Албании.

Из обвинительного акта, оглашенного Верховным судом 10 мая с.г. на первом заседании суда и опубликованного неполностью в албанских газетах, явствует, что Кочи Дзодзе возглавлял в албанской компартии и правительстве антинародную и антимарксистскую группу, стремившуюся с помощью клики Тито захватить полностью власть в свои руки. Кочи Дзодзе установил тесную связь с троцкистской кликой Тито, которая хотела навязать свою антимарксистскую и антисоветскую политику албанским руководителям партии и правительства. Кочи Дзодзе и Панди Кристо прибегали к самым подлым методам, чтобы дискредитировать в глазах албанского народа руководителей партии и правительства и популяризировать клику Тито в Албании. Кочи Дзодзе пытался навязать руководству албанской компартии и правительству вредную марксизму-ленинизму линию в экономической политике и неоднократно выступал против генерального секретаря албанской компартии Энвера Ходжи. Кочи Дзодзе и Панди Кристо полностью ответственны за трагическую смерть Нако Спиру. При поддержке титовских агентов Кочи Дзодзе и Панди Кристо фактически отделили партию от государства и поставили эту последнюю под полный контроль органов госбезопасности. В угоду югославским троцкистам они сняли с руководящих партийных и государственных постов всех тех, кто препятствовал югославским агентам проводить их колонизаторскую политику в отношении албанского государства. Группа Кочи Дзодзе создала широкую сеть шпионажа в пользу югославских троцкистов, которых она снабжала различной информацией о внутриполитическом и экономическом положении Албании. Кочи Дзодзе и его сообщники были основной опорой предательской клики Белграда в ее политике, направлен-

ной на превращение Албании в югославскую сырьевую базу. Группа Кочи Дзодзе с помощью титовских агентов пыталась изолировать Албанию от Советского Союза и стран народной демократии. Албанские троцкисты во главе с Кочи Дзодзе были главными пропагандистами югославских антимарксистских методов работы в Албании. Кочи Дзодзе и Панди Кристо несут полную ответственность за нарушения законов страны. Кочи Дзодзе ответственен за массовые аресты, за совершенные расстрелы и пытки ни в чем не повинных людей.

В заключении обвинительного акта указывается, что предъявленные обвинения подтверждаются многочисленными фактами, установленными комиссией во время следствия.

Допросу главного обвиняемого Кочи Дзодзе было посвящено пять заседаний суда. В своих показаниях Кочи Дзодзе признал, что он был связан с представителями Центрального комитета КПЮ в Албании Вукмановичем-Темпо, с которым он установил дружественные отношения еще в июне 1943 года, с Велимиром Стойничем — представителем ЦК КПЮ, югославским посланником в Албании Иосифом Джердже, Саво Златичем, Сафет Филипповичем и другими титовскими агентами в Албании и получал от них директивы, имеющие цель дискредитировать руководство компартии Албании в глазах албанского народа.

Кочи Дзодзе показал, что клика Тито намеревалась навязать албанской компартии свою антимарксистскую линию, и очень часто югославы открыто высказывали свое недовольство политической линией, проводимой руководством албанской компартии. «Югославы, — сказал подсудимый, — еще на Бератском пленуме в 1948 году⁵ ставили своей целью — через своих представителей как можно больше популяризировать Югославию, отделить Албанию от Советского Союза и стран народной демократии и превратить Албанию в свою колонию».

Кочи Дзодзе подтвердил на суде, что националистическая клика Тито намеревалась подчинить себе всю экономику Албании. Подсудимый прямо заявил: «Экономические отношения, установленные в 1947 году между Албанией и Югославией и выражавшиеся в экономическом соглашении, координации планов двух стран, уравнении денежных знаков, уравнении цен, соглашении о таможенном сотрудничестве и соглашении о двухмиллиардном кредите, имели в своей основе стремление к эксплуатации Албании». В ходе допроса подсудимый Кочи Дзодзе признал, что югославские специалисты занимались в Албании саботажем. «Югославы хотели, — сказал подсудимый, — чтобы нефтепромыслы Кучово развивались так, как этого хотели они, югославы. Югославские специалисты неоднократно совершали акты саботажа, особенно, на строительстве железной дороги Дуррес-Пекин и Дуррес-Тирана». Кочи Дзодзе подтвердил, что албано-югославское соглашение об уравнении денежных знаков нанесло огромный ущерб Албании, а таможенное сотрудничество привело к тому, что югославы в течение одного месяца вывезли из Албании почти все имеющиеся в

наличии товары. Югославы не выполнили своих обязательств по поставке товаров в кредит. Координационная комиссия пыталась отстранить албанское правительство от руководства экономикой страны.

Далее Кочи Дзодзе признает, что в начале 1948 года югославы полностью захватили в свои руки албанскую армию и отстранили от ее руководства Главнокомандующего генерал-полковника Энвера Ходжа. «Югославы, — сказал подсудимый, — ввели в нашей армии свои порядки и свою организацию, они отстранили от руководства Энвера Ходжа». Подсудимый признает, что после VIII пленума ЦК КПА, на котором была полностью одобрена югославская троцкистская политика, югославы не довольствовались тем, что захватили армию в свои руки, они хотели ввести свою дивизию в район Корчи. «Но когда с вводом дивизии ничего не вышло, — заявил суду Кочи Дзодзе, — югославы потребовали ввести в Албанию бригаду специальных войск якобы для проверки состояния наших дорог и мостов. Но югославы преследовали другие цели, которые заключались в том, чтобы при удобном случае с помощью своих войск присоединить Албанию к Югославии на правах седьмой республики».

По показаниям Кочи Дзодзе, югославский представитель ЦК КПЮ Велимир Стойнич неоднократно заявлял ему, что Югославия сделала самый большой вклад в дело национально-освободительной борьбы на Балканах, вот почему балканские народы должны ориентироваться на Югославию, а Тито должен популяризироваться на всем Балканском полуострове, а в том числе и в Алабании как великий руководитель. Кочи Дзодзе признал, что он был полностью согласен с заявлением Стойнича по вопросу о роли Югославии и Тито на Балканах.

Во время допроса Кочи Дзодзе признал, что югославам не нравилась занятая албанской компартией политическая и экономическая линия. «Югославы, — заявил подсудимый, — хотели добиться того, чтобы албанская компартия следовала политической линии югославского ЦК». На многочисленные вопросы прокурора, как он, Кочи Дзодзе, помогал югославам навязывать югославскую троцкистскую линию руководству албанской компартии, Кочи Дзодзе пытался увильнуть от прямого ответа. Тогда под тяжестью документальных улик, имевшихся в распоряжении суда, и показаний других обвиняемых Кочи Дзодзе признал, что, начиная еще с Бератского пленума ЦК КПА (1943 г.), он был согласен с политической линией ЦК КПЮ в отношении албанской компартии. Как известно, эта линия была направлена против генерального секретаря Энвера Ходжи. Подсудимый признал, что он часто встречался со Стойничем и другими югославскими агентами Тито-Ранковича и консультировался с ними по личным вопросам. Эти встречи были тайными, и о них не знал никто из членов политбюро ЦК КПА. Кочи Дзодзе признал, что его закулисная деятельность в партии нанесла огромный ущерб единству и руководству албанской компартии.

Далее суд переходит к выяснению грубых нарушений законов республики органами государственной безопасности, которыми руководил Кочи Дзодзе. Подсудимый признает, что он совершил множество противозаконных действий и что он лично несет за них полную ответственность. Кочи Дзодзе признал, что «нарушения законов, совершенные органами государственной безопасности, нанесли большой ущерб демократическому режиму страны и этими противозаконными действиями руководимых мною органов воспользовались враги, чтобы вести борьбу против нынешнего строя в Албании». На суде установлено, что по личному приказу Кочи Дзодзе было арестовано и без всяких оснований брошено в тюрьмы свыше 700 человек албанских граждан. Установлено, что по указаниям Кочи Дзодзе преследовались все те, кто выражал свое недовольство хозяйничанием югославов в Албании. Методы и приемы работы этой антинародной группы, как было установлено на суде, явились по существу повторением методов и приемов антимарксистского и антисоветского руководства югославской компартии. В своей практической работе Кочи Дзодзе имел личную, никем не контролируемую, переписку с югославским палачом Ранковичем. Подсудимый Нури Хута (югославский шпион) показал суду, что он очень часто ездил в Белград с письмами Кочи Дзодзе для Ранковича. «Однажды, — заявил суду Нури Хута, — перед моим отъездом в Белград Кочи Дзодзе вызвал меня к себе в кабинет и сказал мне, что я буду постоянным связным между ним и Ранковичем. Я это делал по приказу Кочи Дзодзе».

На вопрос к подсудимому Кочи Дзодзе, находился ли он, Кочи Дзодзе, на службе у югославов, последний ответил: «Да, я оказывал поддержку югославам».

На суде выяснилось, что приказу Кочи Дзодзе органами госбезопасности была установлена строгая цензура над перепиской членов Президиума Народного собрания и некоторых членов правительства и даже над перепиской самого Энвера Ходжи.

Больше того, подсудимый Васкэ Колеци заявил суду: «По указанию Кочи Дзодзе за всеми членами Президиума Народного собрания была установлена слежка. Кроме того, слежка была установлена за такими членами правительства, как Спиро Колека — министр общественных работ, Маноль Кономи — министр юстиции, Медар Штюлла — министр здравоохранения, Бедри Спахиу — генеральный прокурор и др. Для этой цели при Министерстве госбезопасности была создана специальная секция, которая назначала своих людей для наблюдения за вышеупомянутыми руководителями и получала от этих агентов необходимые сведения».

На суде было установлено, что по специальному распоряжению Кочи Дзодзе в Министерстве внутренних дел было заведено секретное досье на членов Президиума Народного собрания и на некоторых членов правительства, включая даже Энвера Ходжа.

В ходе суда было установлено, что все партийные и государственные органы страны находились под непосредственным контролем органов безопасности. Как установлено на суде, для этой цели

Кочи Дзодзе издал особую инструкцию, выработанную совместно с югославскими представителями.

На суде выяснилось, что в целях поднятия своего авторитета в партии и в народе Кочи Дзодзе прибегал к подлым методам дискредитации членов албанского правительства и лично Энвер Ходжа. Кочи не ленился ходить в тюрьму ко всякого рода политическим преступникам, собирать у них компрометирующие сведения на руководителей албанской партии и правительства и передавал их югославским агентам Ранковича.

Наконец, суд установил, что Кочи Дзодзе брал ежемесячно большие суммы денег из касс Министерства внутренних дел и ЦК КПА на свои нужды.

Подсудимый Панди Кристо, бывший член политбюро ЦК КПА, министр без портфеля и председатель Государственной контрольной комиссии, показал на суде, что он находился в самых интимных отношениях с Кочи Дзодзе. Он обсуждал с ним все секретные мероприятия, направленные на дискредитацию Энвера Ходжа. Суд выяснил, что Панди Кристо так же, как и Кочи Дзодзе, проводил антипартийную и антиалбанскую политику в политбюро албанской компартии. Вместе с Кочи Дзодзе Панди Кристо ответственен за самоубийство Нако Спиру. На суде было установлено, что Панди Кристо, будучи председателем контрольной комиссии, не знал дороги к советским специалистам, чтобы советоваться с ними, а выполнял указания только югославов. Подсудимый признался, что он уничтожал все доклады, в которых было сказано о проводимом югославскими специалистами саботаже на нефтепромыслах Кучово и строительстве железной дороги Дуррес—Пекин. Панди Кристо был ярым сторонником объединения Албании с Югославией. Он собирал различного рода фальшивые материалы, чтобы доказать, что Албания самостоятельно без Югославии существовать не может. На суде было доказано, что Панди Кристо снабжал югославских агентов в Албании подробной информацией об экономическом положении страны.

Установлено, что Панди Кристо имел секретную переписку с Карделем.

Подсудимый Васкэ Колеци, бывший заместитель министра внутренних дел, показал, что он был тесно связан с Кочи Дзодзе. Суд установил, что Колеци несет полную ответственность за совершенные органами безопасности преступления в отношении арестов, пыток и убийств без суда и следствия албанских граждан. Колеци был активным членом антинародной группы, возглавляемой Кочи Дзодзе. Подсудимый Ванго Митройорги, быв. руководитель госбезопасности г. Тираны и шеф секретного отдела министерства госбезопасности, признался, что он был активным членом группы Кочи Дзодзе и в значительной степени способствовал скрытию от партии антигосударственной деятельности югославских троцкистов.

Последним был допрошен Нури Хута. На суде было установлено, что он был агентом Ранковича в Албании. Он был использован

югославами для ведения антинародной и антимарксистской пропаганды. Установлено, что Нури Хута являлся провокатором и был тесно связан с группой Кочи Дзодзе и Панди Кристо.

Многочисленные документы и показания самих подсудимых говорят о том, что Кочи Дзодзе и его сообщники на протяжении долгого времени являлись агентами югославских предателей в Албании. Подтверждено, что Кочи Дзодзе и его группа разрабатывали антигосударственные планы против независимости албанского государства и пытались устранить Энвер Ходжа от руководства партией и правительством. Кочи Дзодзе с помощью югославов хотел сам стать во главе руководства партии и государства. На суде установлено, что группа Кочи Дзодзе была антисоветской и антимарксистской группой. Прокурор прямо заявил на суде: «Вся преступная деятельность группы Кочи Дзодзе является антипатриотической, антиалбанской и антисоветской. Тот, кто изменяет своей родине, тот изменяет и родине социализма, потому что Советский Союз является страной подлинной свободы и гарантом независимости всех других малых народов. Кто идет против своей родины, тот идет против Советского Союза и против стран народной демократии. Кто подрывает партию, как это хотел сделать Кочи Дзодзе в отношении нашей компартии, тот выступает против большевистской партии, Великого Сталина и Советского Союза. Тот, кто наносит удар народной демократии, тот скатывается в империалистический лагерь. Из вышесказанного явствует, что Кочи Дзодзе и возглавляемая им группа в своей практической деятельности проводили антисоветскую политику и являлись врагами страны социализма и демократического лагеря».

31 мая 1949 года на процессе выступил с большой обвинительной речью прокурор республики Бедри Спахиу⁶. В своей речи прокурор обобщил обширный материал, который накопился в ходе предварительного следствия и на самом суде. Прокурор подчеркнул, что преступная деятельность троцкистской группы Кочи Дзодзе и его сообщников проводилась в течение долгого периода и систематически. Эти преступления антинародной группы Кочи Дзодзе необходимо рассматривать как часть общего антиалбанского и антимарксистского плана, подготовляемого кликой Тито в отношении Албании. Бедри Спахиу указал, что бандит Кочи Дзодзе и его сообщники руководствовались мотивами мести по отношению к своему собственному народу и стремились предать интересы албанского народа. «Главный бандит Кочи Дзодзе, — заявил прокурор, — разрабатывал преступные планы устранения стойкого руководства нашей партии и правительства. Он неоднократно выступал против политической линии нашей партии, проводимой тов. Энвером Ходжа, и пытался навязать ей троцкистскую линию югославского Центрального комитета. Вся деятельность Кочи Дзодзе была построена на покорности нашей партии и нашего народа югославской клике Тито». Прокурор представил неопровержимые доказательства того, что Кочи Дзодзе в своей практической работе тесно сотрудничал с югославскими троцкистами и строго

выполнял их указания. Захватив еще в период Бератского пленума ЦК КПА в свои руки все ответственные посты в партии и государстве, Кочи Дзодзе с помощью югославов не допускал никакого контроля своей работы. Прокурор указал, что Кочи Дзодзе сам ходил в тюрьму к таким врагам народа, как Ислам Радовицка, Фаик Шеху, Селим Кокаляри, Кост Бошняку и др., которые были приговорены к смертной казни, и брал у них компрометирующие материалы на руководителей партии и правительства. Прокурор указал на документы, которые подтверждают существование в западных странах агентуры, организованной Кочи Дзодзе и Ранковичем. Эта агентура снабжала их компрометирующими материалами на руководящих партийных и государственных работников Албании.

Прокурор подробно остановился в своей речи на планах Кочи Дзодзе по антигосударственной деятельности, направленной против независимости албанского государства. Прокурор сказал, что Кочи Дзодзе пытался превратить албанскую компартию в послушное орудие националистической клики Тито и превратить государственный аппарат в централизованный полицейский аппарат. Прокурор также показал, как югославские троцкисты вместе с Кочи Дзодзе хотели повернуть Албанию в лагерь империализма. Прокурор напомнил о том, что для выполнения своих преступных целей Кочи Дзодзе с помощью югославских троцкистов в конце 1947 года и в начале 1948 г. добился чистки государственного и партийного аппарата от всех нежелательных ему элементов. Далее прокурор привел многочисленные факты нарушения законодательства органами безопасности, руководимыми Кочи Дзодзе. Он показал, как эта антигосударственная группа скрывала саботаж, проводимый югославскими специалистами в Албании. Кочи Дзодзе и Панди Кристо систематически передавали югославским предателям всю необходимую им информацию.

Прокурор остановился затем на антисоветской деятельности группы Кочи Дзодзе. «Бандиты из группы Кочи Дзодзе, — заявил прокурор, — пытались с помощью югославских троцкистов распространять антисоветскую пропаганду в нашей стране. Они пытались отделить нашу страну от великого Советского Союза, который дал нашему народу свободу и независимость. Кочи Дзодзе сам игнорировал богатый опыт Советского Союза и учил этому же партийные и государственные кадры». Прокурор указал, как группа Кочи Дзодзе, игнорируя богатейший опыт Советского Союза, пыталась навязать Албании троцкистские методы работы. Прокурор подчеркнул, что Кочи Дзодзе, который вместе с югославами выступал против политической линии албанской коммунистической партии, одновременно выступал против большевистской партии и Советского Союза.

После того, как он охарактеризовал деятельность каждого из подсудимых, Бедри Спахиу заявил: «Ни одна вражеская группа, до настоящего времени раскрытая в Албании, не нанесла такого ущерба нашей стране, нашему народу и Народной республике во

всех областях деятельности государства, как группа бандитов и троцкистов Кочи Дзодзе, Панди Кристо и др.»

В заключение государственный прокурор подчеркнул, что он не один является обвинителем этой предательской группы. «Мое обвинение, — сказал он, — является обвинением всего народа и всей партии. Этих бандитов обвиняют все те, кто явился жертвой этой банды. Мое обвинение является обвинением рабочего класса и всего трудового народа нашей страны, которых эта банда хотела отдать на растерзание бандитской клике Тито».

Прокурор заявил, что он не исполнил бы своего долга перед народом страны, если бы он не потребовал для подсудимых строжайшего наказания.

После этого суд выслушал защиту и последние слова подсудимых.

10 июня коллегия Верховного суда Албании под председательством Фредерик Носи огласила приговор по делу Кочи Дзодзе и его сообщников.

Кочи Дзодзе приговорен к расстрелу, Панди Кристо — к 20 годам, Васкэ Колеци — к 15 годам, Нури Хута — к 10 годам и Ванго Митройорги к 5 годам тюремного заключения.

Албанская общественность внимательно следила за ходом судебного процесса над антинародной группой Кочи Дзодзе. Несмотря на то, что на суде присутствовало весьма ограниченное количество людей, албанская печать помещала пространные сообщения о каждом заседании суда и использовала этот материал для дальнейшего разоблачения предательской клики Тито. Центральный орган Албанской партии труда ежедневная газета «Зери и популлит», в передовой «Суд над Кочи Дзодзе еще глубже разоблачает предательство клики Тито» 18 мая писала: «Суд показал, что Кочи Дзодзе являлся наиболее опасным заговорщиком, которого когда-либо видела наша страна. Путем сговора с кликой Тито Кочи Дзодзе пытался произвести в нашей стране государственный переворот. Суд над Кочи Дзодзе показал преступные стремления югославских троцкистов, которые были направлены на то, чтобы изолировать нашу страну от Советского Союза и отдать ее на растерзание югославским троцкистам и англо-американским поджигателям войны». Газета подчеркивает, что «суд, происходящий в Тиране, является обвинительным актом против троцкистской клики Тито. Наш народ обвиняет этих предателей за то, что они нанесли огромный ущерб нашей стране, за те трудности, которые переживает наш народ, за то, что агентура этой клики в партии и правительстве работала над тем, чтобы установить в нашей стране троцкистско-террористический режим и тем самым оторвать нашу страну от Советского Союза и поставить под угрозу независимость и само существование нашего народа». В заключении статьи указывается: «Придет день, когда мы увидим перед народным судом клику Тито за ее предательство, точно так же, как мы увидели группу троцкистов, врагов народа, возглавляемых предателем Кочи Дзодзе».

Аналогичные статьи помещала вся албанская печать.

Следует отметить, что для информации населения о подлых делах югославских и албанских троцкистов было хорошо использовано тиранское радио. Ежедневно несколько раз в день по радио передавались отчеты о заседании суда. 16 мая радиокомментатор тиранского радио указывал: «Клика Тито и его слуги в нашей стране во главе с Кочи Дзодзе проводили политику против интересов нашего народа, партии и правительства. Они пытались ослабить руководство нашей партии и устранить от руководства тех людей, которые защищали интересы народа. Они хотели оторвать нашу партию от народа и народ от родины социализма — великого Советского Союза и стран народной демократии. Но это им не удалось. Процесс Кочи Дзодзе послужит хорошим уроком для нашего народа в деле еще большего усиления революционной бдительности против всех внутренних и внешних врагов».

Суд над антинародной группой Кочи Дзодзе имеет большое политическое значение. Он показал всему народу предательство Кочи Дзодзе и его сообщников. Суд установил, что группа Кочи Дзодзе была троцкистской агентурой клики Тито в Албании, которая пыталась осуществить государственный переворот и оторвать Албанию от антиимпериалистического и демократического лагеря. Установлено, что группа Кочи Дзодзе пыталась с помощью югославских троцкистов установить в Албании антикоммунистический и антидемократический режим наподобие режима, установленного кликой Тито в Югославии.

Разоблачение антипартийной и антинародной группы Кочи Дзодзе — агентов югославского троцкизма, клики Тито — значительно укрепило позиции нынешнего руководства Албанской трудовой партии в стране. Руководящие органы партии и правительства были очищены от сомнительных и ненадежных элементов, которые в прошлом питали симпатии к антинародной и антипартийной группе Кочи Дзодзе. После разоблачения предательской группы Кочи Дзодзе на руководящие и партийные государственные посты были назначены люди, которые в течение ряд лет отличались своими просоветскими симпатиями.

Таким образом, очищение государственного и партийного аппарата от югославской агентуры, назначение на руководящие посты новых людей, пользующихся доверием в народе, исправление допущенных ошибок в работе и прекращение произвола органов госбезопасности как в центре, так и на местах, — все это значительно повысило авторитет партии и правительства и албанских руководителей среди широких масс албанского народа.

Но наряду с этим закончившийся судебный процесс над Кочи Дзодзе показал, что албанские судебные органы не умеют вести такого рода сложные политические процессы. Несмотря на то, что государственный прокурор Бедри Спахиу использовал все свои прокурорские способности, его обвинения очень часто носили общий характер и не подкреплялись конкретными фактами. Больше того, албанцы, присутствовавшие на судебном процессе,

рассказывают, что, используя слабые места прокурора и судей на процессе, Кочи Дзодзе ставил их в очень затруднительное положение.

Таковы краткие итоги судебного процесса над антинародной группой Кочи Дзодзе и его сообщниками.

Составил:
2-Й СЕКРЕТАРЬ МИССИИ СССР В АЛБАНИИ
А.Мандибура

АВП РФ. Ф. 021. Оп. 3. П. 3. Д. 45. Л. 2-15. Копия.

___________________
¹ Разослана В.Зорину, Е.Киселеву, в дело. На документе есть роспись знакомившегося с текстом посланника СССР в Албании Д.Чувахина.
² Так в тексте. Здесь и далее следует читать: Васко Калеци.
³ Возникшее в конце 1947 г. «дело» Н.Спиру явилось отражением острых противоречий в албанском руководстве по вопросу албано-югославских отношений. Югославская сторона констатировала наличие в Албании скрытого антиюгославского фронта и не только потребовала найти и устранить его организаторов и сторонников, но и назвала конкретных людей. Среди них фигурировал и Н.Спиру, обвинявший Э.Ходжу и К.Дзодзе в капитуляции перед югославами. 20 ноября 1947 г. Ходжа информировал временного поверенного в делах СССР в Албании А.Гагаринова о намерении албанского руководства улучшить отношения с Югославией, осудив позицию Спиру. С этой целью было назначено заседание политбюро ЦК компартии Албании. Н.Спиру попытался заручиться поддержкой Гагаринова, но тот уклонился от встречи. Оставив Гагаринову записку с тезисами своего предстоящего выступления на политбюро, Н.Спиру на следующий день покончил с собой на глазах у своих помощников (Восточная Европа в документах российских архивов. 1944—1953 гг. Т. I. 1944—1948 гг. С. 735-737).
⁴ Советская оценка решений сентябрьского пленума ЦК компартии Албании 1948 г., откликов на него в стране, действий «националистической, троцкистской клики Тито» в Албании и общей ситуации в компартии была дана посланником СССР в Албании Д.Чувахиным в политписьме В.Молотову от 17 октября 1948 г. (Советский фактор в Восточной Европе. 1944-1953 гг. Т. I. 1944-1948 гг. М., 1999. С. 625-636).
⁵ Так в тексте. Здесь и далее дата указана ошибочно: Бератский пленум состоялся в октябре 1944 г.
⁶ Обвинительная речь Б.Спахиу явилась плодом коллективного творчества членов ЦК КПА. 20 мая 1949 г. в беседе с Д.Чувахиным Э.Ходжа отметил, что «сейчас ЦК занимается вопросом заключительной речи Бедри Спахиу, которая...должна быть прежде всего серьезным обвинительным актом против националистической троцкистской клики Тито и потом уже должна заострить внимание на внутренних албанских проблемах....Прокурор должен потребовать смертной казни для Кочи Дзодзе, пожизненного заключения для Панди Кристо, а остальных обвиняемых — Васко Калеци, Нури Хута и Ванго Митрогьорги суд должен приговорить соответственно с 10—15, 7—8 и 3—5 годам». (Восточная Европа в документах российских архивов. 1944—1953 гг. Т. П. 1949—1953 гг. С. 122—123). Оглашенный на процессе окончательный приговор несколько разошелся с предварительными прогнозами Э.Ходжи.

№ 38

Из дневника А.А.Громыко. Прием Б.Лаштовички по вопросу
о согласовании внешнеполитических акций СССР
и Чехословакии на сессии Генеральной Ассамблеи ООН ¹

г. Москва

11 июля 1949 г.
СЕКРЕТНО

Лаштовичка коснулся в беседе следующих вопросов:

1. Он заявил, что, по поручению министра иностранных дел Чехословакии Клементиса он хотел бы спросить, каковы наши планы в связи с приближением очередной сессии Генеральной Ассамблеи, в частности, какие вопросы советская делегация хотела бы поставить на обсуждение Генеральной Ассамблеи. Чехов интересует это потому, что они заранее хотели бы подготовиться и, если можно, уточнить, по каким вопросам им следует делать выступления на Генеральной Ассамблее.

Я ответил, что, к сожалению, в настоящее время мы еще не можем ответить на поставленные вопросы, так как сами изучаем весь комплекс вопросов, возникающих в связи с приближением очередной сессии Ассамблеи.

2. Лаштовичка заявил, что правительство Чехословакии, со своей стороны, желает поставить на обсуждение Ассамблеи вопрос о безработице. Обсуждение этого вопроса, по его мнению, дало бы возможность подвергнуть критике «план Маршалла», а, следовательно, и политику США в отношении стран Западной Европы.

Я сказал, что этот вопрос будет изучен и ответ Чехословацкому правительству будет дан несколько позже.

3. Лаштовичка заявил, что Клементис поручил ему сообщить советскому правительству, что чехословацкое правительство хотело бы выдвинуть кандидатуру Чехословакии в Совет Безопасности в связи с тем, что в конце 1949 года Украина выбывает из состава Совета.

Я заявил, что этот вопрос нами будет изучен. В то же время, — добавил я, — необходимо принимать во внимание, что при выборах в Совет Безопасности, как и другие органы ООН, новых членов, всегда приходится считаться с обстановкой, складывающейся на сессии Генеральной Ассамблеи. На предстоящей сессии от стран Восточной Европы могут быть два кандидата — Белоруссия и Чехословакия. При решении окончательно вопроса о том, кого из них следует выдвинуть в качестве кандидата, разумеется, придется считаться с тем — за кого из них будет подано необходимое большинство голосов на Генеральной Ассамблее. Ни Чехословакия, ни Советский Союз, — заявил я, — не могут позволить, чтобы англо-американское большинство, в результате разного рода махинаций с голосами, не допустило бы

избрания представителя от стран Восточной Европы только потому, что мы недостаточно учитываем обстановку на Ассамблее. Лаштовичка согласился с высказанными мною соображениями².

4. Лаштовичка спросил, какой ответ дало советское правительство на ноту Трюгве Ли об оказании помощи арабским беженцам из Палестины.

Я сказал, что не помню какой ответ мы дали на эту ноту Трюгве Ли. Что же касается позиции по существу этого вопроса, то Советский Союз не принимает участия в мероприятиях, проводимых по вопросу о палестинских беженцах, так как эта проблема беженцев создана не Советским Союзом, а, другими странами. Я обещал информировать Лаштовичка дополнительно о том, какой ответ дан на упомянутую ноту Ли.

5. Лаштовичка спросил, как советское правительство относится к приглашению американцев принять участие в праздновании 150-летия города Вашингтона.

Я ответил, что пока не в состоянии сообщить ему, так как этот вопрос у нас еще не решен. В то же время я обратил внимание Лаштовичка на то, что приглашение, полученное от американцев, составлено довольно странно, так как среди иностранных посольств и миссий, которым оно направлено, значатся какие-то самозванные миссии Литвы, Латвии и Эстонии.

Лаштовичка заметил, что эту выходку можно рассматривать только как провокацию со стороны американцев.

6. Лаштовичка в заключение повторил просьбу об ускорении строительства здания для чехословацкого посольства в Москве, подчеркнув те трудности с помещением, особенно с жильем, с которыми встречается посольство.

Я заявил, что мы делаем все возможное для того, чтобы ускорить решение этого вопроса. Однако я просил посла учесть те жилищные трудности, с которыми приходится считаться в условиях Москвы.

Лаштовичка сказал, что он вполне понимает положение, отдает отчет о затруднениях и он ни в коем случае не обращался бы в министерство повторно с этой просьбой, если бы не было в этом крайней нужды.

На этом беседа закончилась.

ЗАМЕСТИТЕЛЬ МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ
ДЕЛ СОЮЗА ССР
(А.Громыко)

АВП РФ. Ф. 07. Оп. 22. П. 24. Д. 8. Л. 7-10. Заверенная копия.

___________________
¹ Разослано И.Сталину, В.Молотову, А.Вышинскому, В.Зорину, Ф.Гусеву, Б.Подцеробу, в посольство СССР в Чехословакии, IV ЕО МИД СССР, ООН, в дело.
² Осенью 1949 г. на IV сессии Генеральной Ассамблеи ООН на выборах непостоянного члена Совета безопасности Югославия выдвинула свою

кандидатуру, получив при этом поддержку Запада. Советский Союз, со своей стороны, поддержал кандидатуру Чехословакии. 20 октября 1949 г. большинством голосов Генеральная Ассамблея высказалась в пользу Югославии.

№ 39

Письмо заместителя председателя Совета министров Венгрии
М.Ракоши послу СССР в Венгрии Г.М.Пушкину с просьбой
о командировании советников для улучшения работы венгерских
органов госбезопасности ¹

г. Будапешт

(12 июля 1949 г.