Метод 7. Выработка отсутствия определенного поведения

Этот прием очень полезен в тех случаях, когда вам не надо получить от субъекта какую-то определенную деятельность, и вы просто хотите, чтоб он прекратил имеющийся тип поведения. Например, наполненные брюзжанием и упреками телефонные звонки родственников, которых вы любите и не хотите причинить вред, применив метод 1, положив телефонную трубку, или методы 2 или 3, браня или высмеивая. '

Зоопсихолог Гарри Фрэнк, который приручал волчат, беря их в дом на дневное время, решил подкреплять лаской и вниманием любую деятельность, кроме разрушительной. Оказалось, что единственным времяпрепровождением в человеческом жилище, при котором не грызлись кушетки, телефонные провода, ковры и прочее, было лежание на кровати; и должным порядком мирно текли вечера, когда Гарри, его жена и трое значительно подросших молодых волков возлежали на семейной кровати и смотрели десятичасовую передачу новостей. Это метод 7.

Я пользовалась методом 7, чтобы изменить способ своей матери общаться по телефону. Будучи тяжело больной в течение ряда лет, моя мать находилась в частной лечебнице. Я навещала ее, когда могла, но основное наше общение происходило по телефону. Многие годы эти телефонные звонки доставляли мне неприятности. Разговоры большей частью, а иногда и исключительно, касались ее проблем – болезни, одиночества, отсутствия денег. Действительные страдания, которые я была не в силах облегчить. Ее жалобы переходили в слезы, слезы – в обвинения, обвинения злили меня. Общения были столь тягостны, что я старалась избегать телефонных звонков.

Затем мне пришло в голову, что можно найти гораздо лучший способ. Я начала следить за своим собственным поведением во время этих телефонных звонков. Я применила метод 4 и метод 7. Я сознательно стала стремиться к тому, чтобы ее жалобы и слезы подвергались угашению – метод 4, – отвечая на них только: "А", «Хм», «Да, да». Чтобы не достигалось никакого результата – ни положительного, ни отрицательного. Я не вешала трубку, не взрывалась; делала так, чтобы ничего не происходило. Затем я подкрепляла все, что не было жалобой: вопросы о детях, новости в лечебнице, разговоры о погоде, книгах, друзьях. На эти разговоры я откликалась с энтузиазмом. Метод 7.

К моему изумлению, после двенадцати лет конфликтов, за два месяца соотношение слез и недомоганий в наших еженедельных телефонных разговорах поменялось местами с приятной болтовней и смехом. Тревоги матери, с которых начинались телефонные разговоры – «Послала ли ты чек? Разговаривала ли с доктором?. Не позвонишь ли ты моему агенту по социальному страхованию?» – превратились из навязчивых жалоб в обыкновенные просьбы. Отныне остальное время разговора было заполнено болтовней, воспоминаниями, шутками.

В юности моя мать была и теперь опять превратилась в очаровательную, остроумную женщину. В течение всей последующей жизни я очень любила беседовать с нею лично и по телефону.

«Не является ли это уж слишком большим проявлением умелого управления?» – спросил меня однажды мой друг психиатр. Безусловно. То, что происходило со мной прежде, тоже являлось чрезвычайно умелым управлением. Может быть, некоторые врачи сумели бы меня уговорить обращаться со своей матерью по-другому, или ее со мной, а может, и нет. По-видимому, гораздо проще было четко сформулировать цель метода 7. Что в действительности подкрепляется?

Все, кроме того, что вам нежелательно.