Дуализм и рационализм в философски–психологической системе Р. Декарта

Сподвижником Ф. Бэкона в борьбе с богословием и средне­вековой схоластикой, в стрем­лении разработать новую мето­дологию, которая способство­вала бы преодолению предрассудков, явился крупнейший мыслитель Нового времени Р. Декарт (1596-1650). Одна­ко в лице великого французского мыслителя учение Ф. Бэкона нашло и своего противника. Если Ф. Бэкон считал главным источником человеческих заблуждений умозри­тельные спекуляции и требовал в познании обращаться прежде всего к опыту, чувственному познанию, то Р. Декарт, наоборот, считал чув­ства и опыт основным источником ошибок и ложных ис­тин.

Для Р. Декарта опыт не является источником досто­верного знания, а таковым является сила разума. “Только один интеллект, писал он, способен познавать истину, хотя он и должен прибегать к помощи воображения, чувств и памяти...”. Уже из приведенного выска­зывания видно, что, принижая значение опыт­ного познания в постижении истины, Декарт тем не менее не отрицал полностью его роли. Так, описывая по­рядок познавательного процесса, он указывал, что позна­ние должно начинаться с принятия общего положения, сложной идеи. Через разложение этой сложной идеи до простых, яс­ных идей и их опытной проверки откры­вается возможность для перехода от простого к более сложному, от легкого — к более трудному, от истин изве­стных — к новым идеям и открытиям. Что же касается тех­ники постановки опытов и экспериментирования, разра­ботанной Ф. Бэконом, Р. Декарт открыто признавался, что в этом отношении ему нечего ни добавить, ни возразить.

Методологические принципы познания, изложен­ные Р. Декартом первоначально в “Правилах для руко­водства ума” (1628-1629), затем в метафизических “Рас­суждениях о методе” (1637), “Началах философии” (1644), “Размышлениях о первой философии” (1641), выступили в качестве введения ко всей системе философско-психо­логических взглядов, представленных в систематическом и завершенном виде в трактате “Страсти души” (1649).

Картезианская интуиция. Отправной точкой послужил вопрос о критерии досто­верного знания. В качестве такого критерия Декартом была выдвинута интуиция, понимаемая как состояние умственной са­моочевидности. Согласно философу, за истинное можно принять все, что воспринимается субъектом в наиболее ясном и отчетливом виде и выступает для него как нечто самоочевидное и не вызывающее никакого сомнения. Наличие же сомнения есть в свою очередь признак лож­ного и недостоверного знания.

По существу сомнению может быть подвергнуто все, кроме самого акта сомне­ния, ибо он выступает для субъекта как существующий факт, в котором он не может сомневаться. Но сомне­ние есть деятельность мысли, и если состояние сомнения существует как истина, то такой же истиной должно стать и существование мышления. Другими словами, если я со­мневаюсь, стало быть я мыслю. Но мышление не может быть без нечто мыслящего, т.е. субъекта мышления или “Я”. Таким образом, если я сомневаюсь — я мыслю, а если я мыслю, следовательно, я существую, но существую как особая мыслящая вещь или субстанция, как душа или дух. Так, Декарт через обоснование достоверности существо­вания сомневающейся мысли приходит к признанию са­мостоятельной мыслящей субстанции, которая, по его мнению, совершенно не зависима от тела и которая не перестала бы быть всем тем, чем есть, если бы тела даже вовсе не было.

Врожденные идеи. Если сущность духовной субстанции составляет мышление, то какими идеями душа оперирует и откуда извлекаются разумом достоверные знания?

Отвечая на этот вопрос, Декарт обращается к религиозным учениям о существовании бога, о бессмертии души и врожденных идеях. Напомним, что, по Декарту, всеобщие истинные знания из опыта не выводимы, истины не могут быть ус­тановлены на основе показаний органов чувств или данных вооб­ражения из-за их обманчивости и смутности. В то же са­мое время интуиция должна быть обеспечена материа­лом, из которого могло бы выстраиваться содержательное знание. Именно это побудило Декарта придти к при­знанию ряда врожденных идей, составлявших исходное знание, которое и осознается субъектом с помощью ин­туиции. К числу врожденных идей он относил прежде все­го понятие о боге и его существовании, идеи числа, те­лесности и структурности тел, свободной воли и др.

Осо­бое значение в этом списке отводилось врожденной идее бога, опираясь на которую Декарт пытался доказать и обосновать реальное бытие бога. Поскольку понятие бога человеку врожденно и бог, таким образом, мыслим че­ловеком, а то, что мыслимо, является, по Р. Декарту, при­знаком реального существования, стало быть бог реально существует. Логическая несостоятельность приведенно­го так называемого онтологического доказательства бы­тия бога, неправомерность перехода от мыслимости бога к действительному его существованию, было предметом критики многих современников Декарта. Нельзя не видеть в признании Декартом божества значительной уступки религии, однако нельзя не отметить и того, что это признание имело одну немаловажную особенность. Она состояла в том, что понятие бога и его существова­ние выводилось из индивидуального разума и, таким об­разом, бог оказывался зависимым от самого человека, а не наоборот, что существенно расходилось с традицион­ными религиозными представлениями.

Обращение к богу и доказательствам его бытия по­требовалось Р. Декарту для решения ряда труднейших вопросов. Сложность заключалась в том, что исходная картезианская формула “cogito ergo sum” не давала возможнос­ти логическому выведению и обоснованию существования внешнего мира, объяснению активности и движения мате­рии, а также происхождения живых существ и особенно мыслящих людей, поскольку мышление, которым отлича­ется человек от животных, тоже не выводимо из свойств материи. Поэтому бог выступает у Декарта как посредник между мыслящим субъектом и природой, как творец всего окружающего и как гарант безошибочной деятельности разума, как самый надежный источник “естественного све­та”, не допускающего какого-либо обмана и лжи.

Концепция свободной воли. Но если бог “не может быть обманщиком”, то на чей счет а таком случае следует отнести те ошибки и заблуждения, которые допускаются людьми, наделенными божеством способно­стями точного и адекватного знания? По Декарту, оказы­вается, что хотя в мышлении и имеют место заблуждения, однако они вызываются не самим разумом. Ошибки воз­никают не от самого ума, а от стоящей выше разума, но сосуществующей вместе с ним в душе человека другой данной богом способности — свободной воли. Воля как способность свободного выбора утверждения или от­рицания в мыслях, будучи безразличной как к истине, так и ко лжи, может искажать мышление, приводить к пута­нице и к ошибкам. Таким образом, волевой акт в учении Декарта сам трактовался как сторона рациональной де­ятельности. Однако в этом случае становилось непонятным как и почему самая рациональная деятельность может вносить ошибки и путаницу в суждениях и мыслях.

Физика и метафизика, светский идеализм. Однако несмотря на противоречия, возникающие в связи с учением о боге и врожденных идеях, Декарт, опираясь на положение о не выводимости мышления и воли из материального мира и его механических законов, приходит к дуалистическому учению о двух самостоятель­ных субстанциях — мыслящей (духовной) и протяженной (телесной), существование каждой из которых зависит от бога. В соответствии с этой точкой зрения философско-­психологические взгляды Декарта распадаются как бы на две части — физику или общее учение о природе и ме­тафизику как учение о боге и душе. Если в своем учении о протяженной материи Декарт выступил как материа­лист, то в его учении о душе обнаружива­ется светский идеализм, т.е. идеализм, основанный не на вере и божественном откровении, а на рационалистичес­ких принципах. В этом смысле Декарта можно оцени­вать как стоящего впереди средневековья, но не впереди своего времени.

Физиология, человек как машина. Составной частью учения Декарта о протяженной телесной субстанции являются вопросы физики и физио­логии, строения и деятельности животных и человека. Многие его идеи опирались как на достижения своих совре­менников, так и на собственные наблюдения и опыты, проведенные им на животных. В области естественных наук Декарта интересовали не только про­блемы механики, физики, оптики, геометрии, но также вопросы эмбриологии, анатомии и физиологии живот­ных, психофизиологии. Так, им была высказана идея о повторении в индивидуальной жизни особи этапов раз­вития животного мира. Декартом была поддержана предложенная Гарвеем новая схема кровообращения, по аналогии с которой он попытался рассмотреть работу нервной системы животных и человека. Это позволило ему заложить идею и дать первое описание схемы безус­ловного рефлекса и таким образом сформулировать прин­цип детерминизма, который был распространен не толь­ко на область органических процессов, но и на широкий круг психических явлений.

Ведущим и исходным тезисом в объяснении жизне­деятельности животных явилось положение о машинооб­разном характере их поведения. Изучая строение и дея­тельность животных, Декарт заметил большое сходство в работе их телесных органов и механических устройств. Принцип автоматизма или машинообразности рас­пространялся Декартом и на действия человеческого тела. Все телесные отправления, такие как пищеварение, сердцебиение, питание, рост, дыхание, а также ряд пси­хофизиологических функций — ощущения, восприятия, страсти и аффекты, память и представления, внешние дви­жения всех органов тела — все они происходят точно так, как работают часы или другие механизмы. Внешние воздействия вызыва­ют в органах чувств движения, которые мгновенно пере­даются по натянутым чувствительным нитям в полости мозга, а вызванные в мозгу движения побуждают нахо­дящиеся в нем “животные духи” в виде мельчайших ма­териальных и быстрых частиц направляться к “мускулам” и, наполняя их, вызывать движение нужных органов тела.

Рассмотрение Декартом теле­сных и низших психических процессов частными случая­ми физико-механических явлений коренным образом меняло традиционный взгляд на поведение и психику животных и человека. Помимо того, что в этой области изгонялась мистика и схоластика, новая точка зрения вела к отказу от понятий растительной и животной души, пред­полагала распространение на область органических и пси­хических явлений методов изучения, аналогичных тем, которые применяются в физике и механике. Именно поэтому Декарта справедливо оценивают как открывателя экспериментальной психофизиологии и как первого фи­зиологического психолога. Однако следует иметь в виду, что такие психические акты, как ощущения, восприятие, память, представления, воображение, аффекты относились Декартом к чисто телесным проявлениям и из сферы психического исключа­лись. Только мышление составляет суть духовной субстанции.

Сознание по Декарту. Таким образом, собственно психическим Декарт считал только то, что пронизывается разумом или осознается мыслящей субстанцией. Впервые в истории психологической мысли психическое стало ограничиваться сферой только сознаваемых явлений. На смену древней широкой трактовки души прихо­дит новая концепция, согласно которой психическое ста­ло сводиться к самосознанию. Этой концепции суждено было стать ведущей точкой зрения, получившей широ­кое распространение в Европе и определившей формиро­вание многих философско-психологических систем двух последующих столетий.

Начиная с Декарта психология перестала существовать как наука о душе, а стала высту­пать как наука о сознании. А с точки зрения метода по­знания, картезианское определение психического как не­посредственно переживаемого и осознаваемого означа­ло то, что явления сознания доступны только самому субъекту и способ их обнаружения может быть только один — самонаблюдение, интроспекция.

Признание Декартом существования двух различных независимых субстанций определило и различие методов их познания: экспериментальный метод для анализа механики тела, интроспекция — для познания души.

Учение Декарта о двух субстанциях, сведение психического к самосознанию вели к значительным про­тиворечиям и затруднениям в решении ряда других прин­ципиальных вопросов. Один из них касался наличия пси­хики у животных. Животные лишены духовной мыслящей субстанции и именно бог отличил их от человека. В результате разведения психического и телесного, Декарт вынужден был оборвать связь и меж­ду психикой животных и человека, окончательное восста­новление которой было осуществлено только через два столетия благодаря работам Дарвина.

Психофизическая проблема. Итак, согласно Декарту, человек отличается от животного тем, что бог соединил в нем душу с телом. Однако этот вывод и заключение сразу стави­ли проблему связи двух независимых субстанций в чело­веке, требовали ответа на вопрос о том, как они между собой соотносятся. Декарт не мог пройти мимо фактов, указывающих на взаимное влияние и обусловленность души и тела. Он отмечал, например, что голод и различные телесные болезни ведут к печали духа, что особенности телосложения и темперамента опреде­ляют характер эмоций, чувств и образ мыслей, и что при полном прекращении жизнедеятельности организма душа покидает тело. Все эти факты не могли не привести к вы­воду о том, что тело определенным образом оказывает воздействие на духовную субстанцию. В свою очередь и самая духовная субстанция, т.е. мышление, оказывает вли­яние на тело, определяя целесообразность различных дви­гательных актов в поведении человека в целом. Все пере­численные факты ставили под сомнение исходный тезис о взаимонезависимости двух субстанций.

Тем не менее от первоначальной дуалистической схемы Декарт от­казаться не смог, а в качестве выхода им выдвигается уче­ние о психофизическом взаимодействии. Согласно этой теории телесное и душевное, сосуществуя в человеке неза­висимо друг от друга, могут вступать во взаимодействие. Это взаимодействие души и тела осуществляется в шишковидной железе, которая находится в центре мозга. Движения жи­вотных духов в мозгу могут затрагивать шишковидную железу, приводить ее в колебание и тем самым произво­дить изменения в состояниях духовной субстанции в фор­ме осознания производимых животными духами толчков и колебаний шишковидной железы. Имеет место и обрат­ное влияние, когда душа своей собственной деятельнос­тью может через колебание шишковидной железы вызы­вать изменения и перераспределения животных духов.

Продуктам взаимодействия души и тела являются страсти души. Страсти — это страдатель­ные состояния души. Они не представляют собой собственные действия души, а все­гда полностью или частично зависят от объекта и явля­ются переживаниями движения животных духов, вызы­ваемых различными внешними обстоятельствами. Что касается собственных действий души, то они составляют другой вид душевных состояний, которые порождаются самою душою и с которыми связаны мыслительные акты в их чистом виде без всяких телесных проявлений. А это, кроме мышления, волевые побуждения с произвольными движениями и действиями. Не­редко продуцируемые душою чистые идеи, надавливая на животные духи, вызывают в них движения. Таким обра­зом и собственные действия души могут также сопро­вождаться движениями. В данном случае можно допус­тить, что Декартом была сделана догадка об идеомо­торных актах.

Три уровня поведения человека. В целом в поведении и деятельности человека Декартом намечается три уровня. Первый уровень связан с протеканием безусловно-рефлекторных актов, когда жи­вотные духи при своем движении не затрагивают шиш­ковидной железы. Второй уровень составляют страсти души или восприятия, представляемые душе вещами. Тре­тий уровень — это чистое мышление и воля, с которыми связано созерцание высших врожденных идей и осущест­вление произвольных актов.

Из названных уровней деятельности осо­бое внимание уделено Декартом страстям души (трактат “Страсти души” был написан для шведской королевы Кристины в качестве эти­ческой программы). Страсти души трактова­лись Декартом широко и не всегда однозначно. Но в ши­роком смысле слова страсти по Декарту включали по существу все познавательные процессы, кроме чистого мышления, а именно: ощущения, восприятия, представление, память, воображение, образное мышление, а также эмоции и аф­фекты. Под последними име­лись в виду такие душевные состояния, которые указыва­ли организму на вредность или полезность внешних воз­действий.

Касаясь общих понятий и чистого мышления, Декарт впервые после Аристотеля пытается установить и показать специфику и своеобразие понятий в отличие от образов. Он неоднократно подчеркивал, что чувствам не все доступно и возможности их ограничены и только мышление открывает новые горизонты видения мира. Так, чувственно никто не может представить себе тыся­чеугольник, а с помощью понятий и мышления это ока­зывается возможным.

Как продукты взаимодействия души и тела, эмоции и чувства человека могут помогать или, наоборот, мешать мышлению. В одних случаях страсти оказываются полез­ными для познавательной деятельности в том смысле, что благодаря им человек фиксирует свое внимание на важ­ных мыслях. Но иногда страсти усыпляют внимание, вно­сят путаницу в ход мышления и подавляют его своей мо­щью, неся таким образом с собою большое зло и вред. Декарт предлагает два пути усмирения страс­тей и аффектов. Один из них связан с переходом к каким ­либо другим видам деятельности. Второй способ — это рациональный путь снятия эмоциональных напряжений. Он связан с логическим обоснованием несостоятельности возникшего аффекта. Выяснение же причин, вызывающих аф­фекты, дает основу для коррекции и управления своими душевными состояниями, поступками и поведением.

Итоги. Одним из наиболее важных для пси­хологии достижений французского мыслителя явилось его рефлекторное учение. То, что раньше, начиная с Аристотеля, называли растительной и животной душами, стало выступать как действие рефлек­торной машины, как деятельность телесного организма, устроенного и работающего по законам механики.

Новым содержанием наполнилось у Декарта и по­нятие души или психического. За психическое принима­лось только то, что непосредственно осознает сам субъ­ект. Положено начало для интрос­пективного понимания предмета и метода психологии. Начиная с Декарта психология стала трактоваться не как наука о душе, а как наука о сознании, и поскольку психическое (сознание) дано непосредственно только субъекту, то в качестве ведущего способа познания пси­хического провозглашалась рефлексивная деятельность человека или интроспекция.

Противопоставление методов изучения души и тела вызывалось общими дуалистическими установками в фи­лософии Декарта, резко разграничивавшей и отделяв­шей физику от метафизики, реальный мир и природу от бога, животных от человека и, наконец, душу от тела в самом человеке.

Явное раздвоение и противоречия фило­софско-психологической системы Декарта не могли не оставить глубокий след на последующее развитие фило­софии и психологии. Они стимулировали развитие материалистических учений Т. Гоббса в Англии и Б. Спи­нозы в Голландии.

Картезианская философия послужила исходным пунктом для критических размышлений Д. Лок­ка, положившего начало английскому эмпиризму XVIII века. В своей значительной части взгляды Р. Декарта со­ставили идейные источники для формирования в XVIII столетии французского материализма. Особенно замет­ное влияние картезианское учение оказало на Ж. Ламет­ри – родоначальника французского материализма.

Непос­редственное воздействие метафизические размышления Р. Декарта оказали и на развитие идеалистических тече­ний в немецкой философии и психологии и практически всех интроспективных учений и направлений в европейс­кой психологии и философии XVIII-XIX веков.