Рафик и гонорея

Да не будет упомянут представитель этой страшной профессии к ночи, да оскудеют пациенты его и да будет он вынужден зарабатывать на хлеб тяжким трудом писателя. Уролог. Человек, занимающийся заболеваниями мочевой системы у женщин и мочеполовой – у мужчин. Та к вот, именно такой человек позапрошлым летом сидел в квартире в Ереване. (Для будущих пациентов: вообще‑то он живет в Москве. Учился он тоже в Москве. И практикует здесь же – в стольном городе Москве!) Сидел и маялся. Настроение у него было препаршивое, ибо не писалась статья, ослепительно белая скатерть на журнальном столике раздражала глаза отраженным солнечным светом, а тут еще позвонил… Рафик.

– Дило джан, привет! – срывающимся на рыдание голосом прокричал он в трубку. – Можно, я к тебе сейчас заеду?

– Привет, Раф‑джан. Конечно, приходи, а что случилось?

– Ну, мне надо, я сейчас говорить не могу, – прошептал Рафик в трубку и отключился.

…Диланян был хмур челом. Ничего хорошего такой звонок от человека в меру рассудительного, но периодически сходящего с ума не обещал. Последний такой звонок случился дней десять назад, когда Рафик буквально ворвался в квартиру Диланяна и при всем честном, но малость охреневшем народе бережно положил на диван… свою любимую девушку. Да, да, именно положил, ибо ноги и руки этой милой особи женского пола были связаны, а изо рта торчал самый настоящий кляп! Просто он ее… похитил. В лучших, так сказать, традициях. При том, что на их женитьбу были согласны решительно все. Человек эксцентричный, южный, что ты будешь делать… Однако это тема для отдельного рассказа.

«Дзи‑и‑и‑нь, – как‑то тревожно зазвенел звонок. – Дзи‑и‑ии‑иии‑инь!»

– Здравствуй, дорогой, – Диланян опасливо покосился за спину приятеля. – Ты один?

– Да, – выдохнул Рафик. – Спасай!

– Что такое? Рассказывай.

– Короче, у одного моего друга… – Рафик решил начать издалека.

– Понятно, – перебил его Диланян, – пройди в комнату, спусти штаны и покажи мне своего друга.

– Ну, ты понимаешь… Мальчишник же ведь… Свадьба… А после свадьбы – ни‑ни! А тут…

– Погоди, какая свадьба? Ты же ее похитил!

– Да я ее вернул… Чтобы свадьбу сыграть…

– ЧТО? И ее отец тебя не закопал?

– Да они даже ничего и не заметили… А Мариам очень просилась домой… Я и отвез ее… В этот же вечер попросил ее руки у родителей…

– Ясно. А что потом? – Диланян решил ничему не удивляться.

– Да позавчера, в общем, решили в сауну сходить…

– Ага. И денег на презерватив не было, да?

– Да деньги были… Но, блин, не налезает ведь!

Дорогие читательницы, не торопитесь просить номер телефона Рафика… «Не налезает» – это отговорка человека… не умеющего пользоваться презервативом.

– И что дальше?

– В общем… Там… Пацаны привели… Говорили – чистая… Они все… с ней… А сегодня с утра – ощущение, будто я писаюсь битым стеклом… И с утра не вставал…

– Понятно. Показывай…

Дальнейшее происходило как в замедленном кино. Рафик ме‑е‑е‑едленно и аккуратно снял штаны… Рафик ме‑е‑е‑едленно и аккуратно спустил трусы… Рафик крайне ме‑е‑е‑едленно взялся за корень полового члена… И выдавил желто‑зеленую толстенную каплю… Прямо на белоснежную скатерть журнального столика…

Последовала пауза.

– Что? Что такое? Это СПИД? – задергался Рафик, наблюдая за ме‑е‑е‑едленно краснеющим лицом хозяина.

– Рафик… – тихо и четко произнес Диланян. – Это. Любимая. Скатерть. Моей. Бабушки. – Диланян выдохнул. – А У ТЕБЯ… – голос Диланяна сорвался на крик, – ТРИППЕР! ГОНОРЕЯ!

– Извини… – прошептал Рафик, и в шепоте его Диланян уловил радость человека, выходящего из кожно‑венерологического диспансера и кричащего: «Ура! Сифилис, сифилис!»

– Сдашь анализы. – Голос Диланяна еще никогда не был так сух по отношению к Рафику. – А скатерть мою сначала прокипятишь, потом отнесешь в итальянскую химчистку, потом ДОМА у себя постираешь, понял? И вечером сегодня придешь с результатами анализов.

***

Рафику повезло. Неосложненная острая гонорея – штука не самая серьезная. Да и лечение было начато своевременно, что позволило избежать различных опасных осложнений. В общем, женился он «чистеньким», с трудом пережив процедуру «мазок‑соскоб из уретры». А скатерть Диланян‑таки выкинул…