Теоретические основания. В предыдущих исследованиях Харлоу новорожденные обе­зьянки помещались в лабораторию, где о них заботились люди; там детенышей регулярно кормили из бутылочки

В предыдущих исследованиях Харлоу новорожденные обе­зьянки помещались в лабораторию, где о них заботились люди; там детенышей регулярно кормили из бутылочки, корм был правильно сбалансирован, и в условиях лаборатории малень­кие обезьянки были даже лучше защищены от болезней, чем если бы они росли со своими естественными матерями. Харлоу обратил внимание, что эти детеныши очень привязываются к тряпичным подстилкам (хлопковым полотнищам), покрываю­щим дно клеток. Маленькие обезьянки прижимались к этим подстилкам, очень сердились и волновались, когда подстилки забирали, чтобы почистить. Эта привязанность была уже замет­на у детенышей, которым был всего день от роду, и становилась сильнее по прошествии первых месяцев жизни. Харлоу конста­тирует, что совершенно явно «малыш, человеческий или обезь­яний, для того чтобы выжить, должен хвататься не только за соломинку, но уцепиться еще за что-то» (р. 675). Если детеныш находился в клетке без мягкого покрытия, он плохо развивал­ся, даже если получал все необходимые питательные вещества и медицинский уход. Когда в клетку подкладывали мягкую подстилку, маленькая обезьянка становилась здоровее и казалась более довольной. Поэтому Харлоу стал придерживаться взгляда, что у «младенцев»-обезьянок, кроме таких базовых биологиче­ских потребностей, как голод и жажда, по всей вероятности, су­ществует еще некая базовая потребность в тесном контакте с чем-то теплым и успокаивающим. Чтобы проверить эти предполо­жения, Харлоу и его коллеги решили «построить» для маленьких обезьянок различные типы экспериментальных «матерей».

МЕТОД

Первая суррогатная мать, которую они сделали, состояла из гладкого деревянного «тела», покрытого губчатой резиной и теплой, мохнатой тканью (terry — ткань, на которой выступа­ют колечки шерсти). В грудной части этого «тела» имелся «со­сок», из которого поступало молоко, и внутри этой «груди» имелась электролампа для тепла. Затем исследователи сконст-

руировали суррогатную мать другого типа, которая в меньшей степени была способна обеспечить мягкость и уют. Эта «мать» была сделана из проволочной сетки, которую скрутили таким образом, что она приняла примерно такую же форму, что и де­ревянная модель, чтобы обезьяний малыш мог прижаться к ней так же, как и к «матери», покрытой тканью. Эта проволочная мать тоже была снабжена действующей питающей «грудью» и тоже была способна обеспечить тепло. Другими словами, про­волочная мать была идентична тряпичной матери, но она не могла дать того, что Харлоу назвал контактным комфортом (contact comfort).

Эти искусственные матери были помещены в отдельные ма­ленькие секции, которые присоединялись на время кормления к клетке маленьких обезьянок. Восемь детенышей были слу­чайным образом разделены на две группы, отличавшиеся ис­точником получения пищи. Для одной группы кормилицей, снабженной бутылочкой с молоком, была «мать», покрытая тканью, а другую группу снабжала молоком проволочная «мать». Вам, несомненно, уже ясно, каковы здесь были инте­ресы Харлоу. Он пытался понять, что в отношении маленьких обезьянок к матери зависит от ее функции как «кормилицы» и что — от того комфорта, который они получают при физиче­ском контакте с ней. Затем обезьянок поместили в клетки, где детеныши имели доступ к обеим «матерям», и в течение пер­вых пяти месяцев их жизни фиксировалось количество време­ни, которое они проводили с каждой'из «матерей». Результаты были поразительными, но мы перейдем к ним немного позже.

Вслед за этими первоначальными опытами Харлоу хотел де­тально исследовать эффекты привязанности и контактного ком­форта. Все знают, что когда ребенок пугается, он стремится най­ти успокоение и утешение у матери (или другого человека, кото­рый заботится о нем в раннем младенчестве). Чтобы узнать, как будут вести себя обезьянки в подобных ситуациях с проволоч­ной и тряпичной «матерями», Харлоу помещал в клетки различ­ные объекты, которые вызывали у детенышей реакцию страха, например бьющего в барабан заводного игрушечного медведя. (Для малыша-обезьянки этот мишка — ростом с саму обезьян­ку — казался чем-то очень страшным.) Исследователи наблюда­ли реакции обезьянок и тщательно фиксировали.

Другое исследование, которое выполнил Харлоу, получило название теста открытого поля (open field test). Маленьких обезь­янок помещали в небольшую незнакомую комнату, в которой находились различные предметы (деревянные чурбачки, шерстя­ные одеяла, контейнеры с крышками, свернутая бумага), с ко­торыми при нормальных условиях обезьянки с удовольствием бы играли, трогали и возились бы с ними. Обезьянок помеща­ли в комнаты только с тряпичной «матерью», вообще без мате­ри или с проволочной «матерью». Идея опыта заключалась в том, чтобы проверить, как обезьянки адаптируются и исследу­ют эту странную ситуацию в присутствии «матери» или без нее.