Реэмоциональная рефлексия

Чтобы у человека возникла эмоция, он вначале должен обратить внимание на свои ощущения. Затем, как уже говорилось, произвести их деконцентрацию. Поэтому, кроме приема эмоциональной рефлексии, в экральном анализе используется также реэмоциональная рефлексия. Она же и лежит в основе формирования всех наших эмоциональных состояний.

Этот прием, в противовес предыдущему, представляет собой последовательный контроль в начале ощущений, а потом эмоций, которые сознание формирует на их основе. Фактически это обратный путь следования по отношению к эмоциональной рефлексии. Подобное переключение внимания необходимо, чтобы выяснить: какая именно эмоция типична для данного комплекса ощущений.

Особое значение этот прием экрального анализа приобретает в субъективной диагностике различных заболеваний. Когда больной жалуется на плохое самочувствие, он, как правило, говорит об ощущениях, упуская из виду свою эмоцию. Но общее состояние пациента во многом зависит именно от изменений его эмоционального восприятия. Патологическая симптоматика часто связана со стрессом. Поэтому важно знать, как происходит субъективное отражение стрессового стимула на наиболее общем уровне сознания больного. Для этого нужно выяснить эмоцию, провоцирующую у него дискомфорт.

Как уже упоминалось, противостояние страху у многих пациентов приводит к головной боли, попытка скрыть от окружающих тоску ведет к нарушениям дыхания. Подавленный гнев способствует гиперфункции печени у больных с гепатитом, часто провоцирует дискомфорт в области правого подреберья.

Подобные симптомы могут возникать как по отдельности, так в той или иной мере и одновременно. Это, к примеру, может быть связано с обострением воспалительного процесса.

Если соотнести эти данные по силе их проявлений и степени распространенности, то можно, на основе последующей деконцентрации болезненных ощущений определить эмоцию, спровоцировавшую дискомфорт.Конечно, мы не станем утверждать, что воспалительный процесс – следствие какой-нибудь эмоции. Но то, что стресс мог спровоцировать его обострение и усилить проявления дискомфорта, особых сомнений не вызывает. Согласно представлениям Г. Селье болезнетворный фактор обладает своеобразным «пусковым» действием, он включает «выработанные в процессе эволюции механизмы, которые являются важнейшей составной частью развертывания картины заболевания».

Реэмоциональная рефлексия, в этом случае, позволяет выяснить связь дискомфортных ощущений с эмоцией, отражающей стресс в целом. Мы, как бы мысленно составляем ее из отдельных частей.

Это лишний раз подтверждает, пожалуй, очень древнюю философскую гипотезу, существовавшую еще в представлениях стоиков и эпикурейцев, перекочевавшую в наше время в научную психологию, что любое наше чувство, как и материальное явление, имеет в своем составе определенные элементы. Если их правильно синтезировать, то можно вызвать у любого человека эмоцию, в точности отражающую набор необходимых качественных характеристик стресса.

И, хотя, сама по себе процедура переноса биологических законов в сферу человеческих чувств и общественных отношений есть отход от «строго научного метода». Тем не менее, это вполне согласуются с освященными временем принципами многих религий и философий.

Г. Селье утверждал когда-то, что за редкими исключениями, долго живут лишь те религиозные традиции и учения, корни которых глубоко уходят в природу человека и бытия. Так вера во всемогущую и вечно творящую силу божества восходит к началу письменной истории человечества.

Многочисленные формы этой веры имеют общую черту: они указывают нормы поведения, которые приведут человека к какой-то конечной цели. Главной задачей религии, как и психологии, является достижение человеком внутренней гармонии, мира между людьми и природой.

Общепризнанные религии и философии, как правило, обосновывают предписываемые ими нормы поведения. Если мысленно перенестись в давние времена, то мы найдем тому немало примеров.

Так люди, употреблявшие в пищу свинину, заболевали задолго до того, как был изучен трихинеллез. Лучший способ запретить свинину состоял в том, чтобы объявить свинью нечистым животным, не угодным богу. Прежде чем люди узнали, что почти все, к чему мы прикасаемся, может быть заражено бактериями (особенно в жарком климате), лучший способ предотвращения эпидемий состоял в предписании им тщательных ритуальных омовений перед едой. Такого рода законы соблюдались довольно долго, потому что были полезны.

«Возлюби ближнего, как самого себя» - тоже один из древнейших принципов поведения. Он был предложен, дабы угодить богу и обеспечить безопасность человеку.

Поскольку наша философия основана на законах природы, не удивительно, что во всем мире на протяжении многих веков отдельные ее элементы возникали снова и снова, в самых различных религиях и политических теориях, хотя обычно их обоснование было мистическим, а не научным.

Народы, в чьих культурах появлялись элементы такой философии, не имели точек соприкосновения и часто даже не слыхали друг о друге. Их вера имела лишь одну общую черту: это был плод человеческого разума, отражавший естественную эволюцию его функционального механизма.

Подобные рассуждения дают нам основания считать, что психология является таким же плодом наблюдений за объективным мирозданием. Поэтому редукция в переносе биологических законов, как и законов физики на область человеческих чувств далеко небезосновательна.

Если мы посчитаем, что любое эмоциональное состояние, независимо от его носителя, человека или животного и той культурной среды, в которой они развивались, содержит одни и те же элементы качества ощущений, мы, скорее всего, будем правы. Возможно именно здравый смысл, заложенный в основе человеческого познания как такового, независимо от индивидуальных способностей личности, и определяет эту общность чувственных компонентов эмоции. Иначе говоря, логика не зависит от субъективных особенностей восприятия, даже если она применяется для анализа чувств.

Этот здравый смысл, по Юнгу и лежит в основе коллективного сознания всех людей, независимо от их культурной среды. Чтобы жить, согласно Юнгу, нам нужна: «вера, надежда, любовь и мудрость». В своих заметках он писал: «Среди моих пациентов, вступивших во вторую половину своей жизни, т.е. в возрасте после тридцати пяти лет, не было ни одного, чья проблема, в конечном итоге, не сводилась бы к поиску религиозного взгляда на жизнь. Можно с уверенностью сказать, что каждый из них заболел потому, что утратил то, что существовавшие в любом веке религии давали своим приверженцам, и ни один из них не исцелился полностью, пока не обрел вновь свою веру».

Душевное здоровье человека зависит не только от наличия цели в его собственной жизни, но в жизни всего сообщества. Не может быть островка смысла в океане бессмыслия. Если вселенная охвачена безумием, то безумны и все ее составные части. Необходимый смысл Юнг находит в глубинных уровнях коллективного бессознательного. «Идея всемогущего божества присутствует везде, если не признается сознательно, то принимается бессознательно, ибо это – архетип. Поэтому, я считаю, будет разумнее сознательно признать идею Бога, иначе Богом станет что-нибудь еще, как правило, нечто несуразное и глупое».

Подобная идея Юнга явно подчеркивает необходимость единой основы, от которой вынуждено отталкиваться человеческое естество. Этим базисом для нас служат ощущения. Именно они отражают законы объективного мира. Поэтому в процессе своей деконцентрации они не теряют связи с показателями времени и пространства.

Ощущения не просто связываются между собой, ими движет цель, которую определяет общая вера людей. Не будь ее и «мирок восприятия» развалится как «карточный домик». Не от чего будет отталкиваться в своих рассуждениях. Иначе говоря, чтобы начать логический поиск следствия из причины, вторая должна быть установлена на чувственном (эмпирическом) уровне восприятия. Тогда эмоциональная рефлексия происходит одинаково у разных людей. Это возможно только на основе общей веры, присущей каждому человеку в равной мере, инициированной в структуру деконцентрации ощущений.

Так, к примеру, мы верим в закон всемирного тяготения и другие законы физики. Но этого для ухода человека от внутреннего конфликта, обусловленного мировоззренческими противоречиями недостаточно. Людям нужно больше веры. Это дает более стойкую основу для их психики.

Юнг так описывает пришедших к вере людей: «Они пришли к самим себе, смогли принять себя, примириться с собой, а через это примириться со всеми неблагоприятными обстоятельствами и событиями. Человек сдается полностью, и тогда на помощь ему приходит целительная сила вселенной, не потому, что он это заслужил, а потому, что он вообще перестал думать о том, что он чего-то заслуживает».

Отсутствие веры людей в себя, обусловлено их сомнениями, возникающими из-за невозможности сознательно произвести деконцентрацию отдельных чувственных элементов в общее отношение к происходящему. Человек не уверен в правильности таких действий и адекватности своих эмоций. Ему кажется, что окружающие считают иначе, не так как он. Субъект вынужден сравнивать свое отношение к происходящему с тем, что чувствуют другие. Такой поиск часто заводит в тупик. Человек становится продуктом той субкультуры и тех людей, под чье влияние он попал. На этом фоне чувство реальности у него пропадает. Он прекращает понимать и осознавать истину, теряет общую для всего человечества цель.

Чтобы избежать искажений в отражении реальности, процесс деконцентрации ощущений у каждого человека должен подчиняться одному методологическому принципу. Реэмоциональная рефлексия превращается в прием экрального анализа только тогда, когда она выполняется человеком произвольно, как собственно и другие приемы.

Для этого вначале нужно проанализировать все ощущения, наиболее выраженные в своем теле на текущий момент, дать им оценку по их силе и распространенности, затем определить самые сильные и отдаленные. Деконцентрацию следует производить именно в их пределах. После проведения деконцентрации нужно перевести внимание на область солнечного сплетения и проанализировать возникшую эмоцию.

Если реэмоциональная рефлексия проводится с целью субъективной диагностики состояния пациента, нужно вызвать в себе аналогичные ощущения, проанализировать их и деконцентрировать. После чего можно приступать к исследованию идентифицированной эмоции.

Частным случаем такого приема является идентификация эмоций людей по визуальным признакам (движения тела, почерк, пр.), а также анализ эмоций по рисованным изображениям. В этом случае элементами для деконцентрации внимания служат воспринятые зрительные ощущения.

Кроме вышеуказанных приемов чувственной рефлексии существует и еще один прием экрального анализа. Он необходим для осуществления связи между чувствами и логическими рассуждениями.