Корень всех зол — жадность

Не мои, а апостола Павла и самого Бога —Духа Святого эти слова: «Корень всех зол — жадность» (1 послание к Тимофею, разд. 6.10). Но так как, может быть, кто-нибудь не постигнет это изречение, следует его вкратце объяснить и показать, какое большое и невыразимое зло исходит от людодерства.

1. Прежде всего короли и их слуги должны были бы понять, что из-за людодерства они губят свои души и осуждают на вечные муки. «Что за польза будет человеку, если он завладеет всем миром, а свою душу погубит?» — говорит Христос. Что пользы тебе с того, что грабишь чужое добро, которое должен вернуть, а если и не вернешь, будешь осужден на вечные муки? Ибо грех не будет прощен, если не вернуть того, что взято. И если в вечный огонь пойдут те, кто не раздавал свое добро нищим, то как не пойти тем, кто силой отнимал чужое? Смотри разд. 27, пункт 5.

2. С другой стороны, жадные короли должны понять, что поборами они не только сами грешат, но и бывают причиной несчетного и несказанного множества иных грехов. Ибо приказные при поборах всякий час нарушают свое крестное целование, и людей обижая и казну обкрадывая. А бедные под данные либо проклинают короля, либо учиняют тревоги и измены, и при этом происходят кровопролития, и человекоубийства, и клятвопреступления, и разорения страны, и иные преступления. И за все это король должен будет перед Богом дать ответ, ибо ко всему этому он толкает и принуждает людей своим безбожным тиранством.

Двух этих рассуждений было бы достаточно, чтобы отвратить всякого правителя от премерзкого людодерства. Однако небесполезно будет, если мы еще подробнее перечислим беды, которые приносит с собой алчность и крутое правление.

3. Среди прелютых тиранских законов царя Ивана первый и главнейший тот, по которому все приказные, державники и слуги приносят царю-государю присягу и страшную клятву: «Я, имярек, при всяком удобном случае, любым способом, какой только можно придумать, буду искать прибыли для государевой казны и не опускать ни одного способа для ее множения».

Такой беззаконный закон и такая проклятая клятва неизбежно ведь порождают великое зло, ибо эти приказные от имени царя как ради своей, так и ради царской корысти всеми мыслимыми способами мучают, терзают, грабят несчастных подданных и не опускают ни одного способа для их ограбления.

4. Другой грабительский закон таков: высшие думники, связанные этой вышеупомянутой клятвой, не назначают никакого жалования уездным приказным или же назначают так мало, что приказные на это никак прожить не могут. И при этом ведено им носить цветное и дорогое платье. А посулы брать им накрепко заказано. Что же тогда остается бедным людям? Не что иное, как воровство. Державники и целовальники, и всякие слуги бывают вынуждены поступаться правдой и входить в долю к ворам.

Пример. Некий державник сразу же по приезде в [свою] область публично всему народу обещал свою милость следующим образом: за все время своего правления он не казнит ни одного человека. То есть, просто говоря [это значило]: «Воруйте, братцы, свободно, разбойничайте, крадите и приносите мне долю, и все вам будет прощено». И тамошние воры четыре года именно так и делали. Часто приходили вести об убийствах и о грабежах, и люди боялись спать в своих домах, но ни один вор не был казнен.

Тот державник и иные, ему подобные, утверждают, что в этом проявляется царское милосердие, но на деле это оказывается не милосердием, а лютым мучительством. Ибо там, где дана воля ворам и разбойникам, остальные люди живут под тяжким гнетом и не спокойны ни за свое добро, ни за свою жизнь.

А причина этому, как мы уже сказали, в том, что приказным людям не дают подобающей платы. Бедный подьячий должен сидеть весь год в приказе целыми днями, не пропуская ни единого дня, а часто сидит и целыми ночами, а из казны ему идет алтын в день или 12 рублей в год. И велят ему в праздники являться в цветном платье, а на одно это не хватит тех 12 рублей. Как же ему прокормить и одеть и себя, и жену, и челядь?

Но, однако же, [люди] живут. А на что живут? Легко догадаться: живут, торгуя правдой.

Поэтому не удивительно, что в Москве так много воров и разбоя и убийств, а гораздо удивительнее, как могут еще жить в Москве честные люди. В Царьграде вдвое больше людей, чем в Москве, и [люди там] гораздо более разной и враждебной друг другу веры и племени, и море есть возле города, так что легко и мертвеца скрыть в воде, и злодею убежать по воде же. И однако же проходят целые годы, когда в Царьграде не слыхать ни о взломе лавки, ни о грабеже дома, ни о каком ином разбое. А в Москве и недели не проходит без таких вестей.

Почему это происходит? Из-за попустительства приказных. А откуда этот порок приказных людей? Из-за недостаточной платы или жалования, на которое они никак не могут прожить.

Пример: Баязет, первый король турецкий, услышав много жалоб на злодеяния своих кадиев, то есть судей, приказал им всем прийти к нему и решил было запереть их всех в одном доме и сжечь. Тогда Али-паша подучил некоего негра, королевского шута, речистого парня, тому, что нужно сделать и сказать, и послал его к царю.

Негр одел светлое нарядное платье и предстал перед королем.

Король спросил: «Что за новости, негр? Почему ты так необычно вырядился?»

Негр: «Чтобы ты отправил меня послом к греческому царю».

Король: «А зачем [ехать] к нашему неприятелю?»

Негр: «Затем, чтобы привезти тебе от него несколько иноков и чтобы они судили нас, раз ты хочешь всех наших судей казнить».

Король: «О, мой негритенок! А знают ли эти иноки наши законы?»

На этот вопрос ответил Али-паша, сказав: «О государь! Они их не ведают. Зачем же ты хочешь казнить [людей] знающих?»

Король: «А почему они неправедно судят?» Али [-паша]: «Я, государь, открою тебе причину. Эти наши судьи не получают из казны никакой платы и поэтому берут у людей деньги. Назначь им плату, и они исправятся».

Совет понравился королю, и он поручил Али сделать то, что было нужно. Так были спасены судьи, а вместе с ними и правосудие, бывшее тогда продажным. И с тех пор суды у турок судят лучше и праведнее, чем где-либо еще на свете. И это, видимо, главная причина, по которой Бог так долго терпит и допускает нечестие турецкого народа и иные грехи, и позволяет им так долго властвовать и обижать христианские народы.

5. Но зачем тратить всуе слова об исправлении несправедливого суда, если само законодательство царя Ивана явно несправедливо? Ибо что можно придумать несправедливее, нежели взимать в казну невесть какие судебные пошлины и десятины?4 Нигде на всем широком свете короли не получают ни корысти никакой, ни дохода от судов, только здесь, на Руси, возник этот безбожный, людодерский и уничтожающий справедливость закон.

Ради праведного суда Бог прощает турецкому народу его грехи. Не удивительно поэтому, что за столь неправедные суды Бог непрестанно наказывает русский народ, и бич Божий не сходит с наших спин, ибо мы не перестаем преследовать правду.

6. Тяжело живется не только судьям и дьякам, но и другим царским слугам и управителям иногда поручают дела, с коими те не могут достойно справиться своими силами, а пособия из казны им не н дают. Послам не дают достаточных средств для их обихода, а иным на иные дела. Из-за этого бывает много срама и позора. Ибо многие, попав в нужду, забывают о своей собственной и об общей всего народа чести и за подарки позволяют чужеземцам вовлекать их во всякие преступные и позорные дела. Немец Олеарий хвастает в своей книге, что, дескать, тот, у кого есть деньги, может добыть в Москве из приказов копии всяких самых тайных дел.

Больше того, ради подарков древние думники сделали так, что на Руси чужеземцам даны были такие права и вольности, каких сами чужеземцы пожелали или могли пожелать. Так, ради ничтожных подарков и ради небольшой (и то лишь мнимой, а не подлинной) казенной прибыли — и куда большего убытка — они все это королевство сделали данником немцев. Эти вольности для чужеземцев никак не могут сохраняться без страшного ущерба и позора перед всем миром.

7. Из-за людодерских законов все европейские народы в один голос называют это преславное царство тиранским. И, кроме того, говорят, что тиранство здесь — не обычное, а наибольшее.

26 июля 1663 года был у меня разговор с одним лживым немцем, и он сказал: «У всех, дескать, главных русских бояр есть при себе яд, чтобы можно было принять его, если они увидят, что царь на них разгневался. Тот боярин, что был под Каменцом, отравился, говорят, в Киеве. И тот, что вел на Украине сыск насчет ограбления казны, показывал якобы ему свой яд и говорил: «Погляди, как по-рабски мы живем». Надо будет в своем месте опровергнуть эту немецкую ложь. Ибо немец этот каждый день выдумывает тысячи небылиц: будто бы, например, у него на родине — на Рейне — солнце зажигает леса и прочее.

Если бы в Турецком и в Персидском королевствах не было сыноубийств и не вошло в обычай удушение властелей, то во всех остальных тяготах там меньше жестокости и меньше тиранства, нежели здесь. Те, кто бывал в этих землях, подтвердят эти слова.

8. Из-за этого русский народ снискал себе дурную славу у иных народов, кои пишут, что у русских, де, скотский и ослиный нрав, и что они не сделают ничего хорошего, если их не принудить палками и батогами, как ослов. Так пишет Олеарий7. Но ведь это сущая ложь. Ибо русские суть одного языка и одного племени и нрава с остальными славянами — с поляками, с поднепрянами, с хорватами и иными, кои не нуждаются в таком ослином обращении, но обходятся иными, более мягкими средствами. А то, что в нынешнее время многие русские люди ничего не делают из уважения, а все [лишь] под страхом наказания, то причина этому — крутое правление, из-за которого им и сама жизнь опротивела, а честь и подавно.

И несомненно, что если бы у самого немецкого или у какого-либо иного народа было такое крутое правление, то и у них нравы были бы такими же, как у нас, и еще худшими. И я недаром говорю худшими, ибо они превосходят нас умом и хитростью, а тот, чей ум острее, может придумать больше преступлений и обманов.

9. Из-за этого возникли у этого народа столь премерзкие нравы, что иные народы считают русских обманщиками, изменниками, беспощадными грабителями и убийцами, сквернословами и неряхами.

А откуда это идет? Оттого, что всякое место полно кабаков и монополий, и запретов, и откупщиков, и целовальников, и выемщиков, и таможенников, и тайных доносчиков, так что люди повсюду и везде связаны и ничего не могут сделать по своей воле и не могут свободно пользоваться тем, что добыто их трудом и потом. Но все они должны делать и торговать тайно и молча, со страхом и с трепетом, и обманом и [должны] укрываться от этих многочисленных слуг, и грабителей, и злодеев или вернее — палачей. А сами эти целовальники и мучители крестьян, не получая достаточной платы, не могут поступать по справедливости, но нужда заставляет их искать корысти и брать подарки от воров.

Так, люди, привыкнув все делать скрытно и по-воровски, со страхом и с обманом, забывают о всякой чести, лишаются ратной храбрости и становятся грубыми, неучтивыми и неряшливыми. Они не умеют ценить чести и не знают различий между людьми, а с первых же слов обычно спрашивают всякого незнакомого человека: «Имеешь ли жену?»

А второй вопрос: «Какое ты получаешь царское жалование, сколько у тебя добра, богат ли ты?» Не стыдятся, если их видят голыми в бане. А если им нужна будет чья-нибудь милость, то сами себя гадко позорят и унижают, и умоляют, и бьют челом до пола вплоть до омерзения.

10. Поэтому все народы гнушаются этого царства и народа русского. Так недавно поступили днепровские казаки, кои, будучи одного языка и веры с нами, предпочитают однако же быть под властью поляков, нежели под нашей властью, из-за крутости здешнего правления. А в тревожное время сами местные жители и лучшие богатые люди легко склоняются к измене, как это видно было во времена Расстриги. А это из-за чего? Из-за крутого правления.

11. Крутое правление — причина того, что Русь редко населена и малолюдна. Могло бы на Руси жить вдвое больше людей, чем их живет сейчас, если бы правление было помягче.

12. Выше сказано (в разделе 11), что нигде на свете нет такого мерзкого, гнусного и страшного пьянства, как здесь, на Руси. А причина этого — корчемная монополия или кабаки.

Борис: Как могут быть кабаки причиной пьянства?

Хервой: Послушай, как.

Во-первых, потому что из-за этой монополии люди не смеют варить себе питья без разрешения приказных, а там им предписывается, чтобы они выпили питье за три или за четыре дня после приготовления и дольше [его] в доме не держали. Поэтому, чтобы скорее выпить то, что сварено, люди пьют через силу и опиваются. И соседи, которым дома пить нечего, а купить питья негде, без [всякого] стыда сидят и не отходят от этого пива, пока чувствуют, что в бочке есть [хоть] одна капля. Так король бывает причиной, и участником, и истинным побудителем народного греха.

Во-вторых, потому что людям низшего сословия не по силам готовить себе дома пиво или вино. И нигде нет корчем, где можно было бы иногда выпить, кроме царских корчем, в коих и место, и посуда грязнее, чем во всяком свином хлеву, и само питье — премерзко, и продается оно по бесовской цене. А кроме того, и сами эти адовы кабаки не бывают под рукой, но в большом городе есть [лишь] один или два кабака. Поэтому, говорю, бедные люди почти всегда бывают лишены питей, и вследствие того они становятся безмерно жадными до вина, бесстыдными и совершенно бешеными, так что какую бы им ни дать посудину вина, они считают божьей и царской заповедью выпить ее единым духом. Если же они соберут немного деньжонок и придут в кабацкий ад, то окончательно взбесятся, так что пропивают все свое домашнее добро и платье с плеч.

В-третьих, потому что нельзя варить питья, не получив разрешения. А разрешение не дается, если просят, не указав какой-либо причины или нужды. Поэтому люди стараются выдумать разные причины, чтобы получить разрешение сварить питье. Отсюда вошли в обыкновение пиры, и был введен бешеный обычай, кроме Светлого Воскресения и иных ежегодных великих праздников, пировать и гулять да пьянствовать по неделе и по две на праздник святого Николы. Отсюда же пошли пиры в заговенье, отсюда же — именины, дни рождения и крестины, отсюда же — поминки, столь частые, что ими больше губят души, нежели спасают [их]. Ибо пьянством и новыми прегрешениями не искупить старых грехов. Наконец, отсюда же пошли и дворцовые пиры, которые великие государи устраивают для иностранных послов или для своих местных властелей и дворян. Ибо, когда царь Иван понял, что его мучительство невыносимо для людей, он, чтобы подсластить свою жестокость, придумал и ввел дворцовые поминальные пиры. Поэтому я думаю, что и остальные регулярные дворцовые пиры были учреждены, приумножены и введены в обычай или при царе Иване, или после него.

А эти пиры или угощения (особенно те, на коих бывают чужеземные послы) влекут [за собой] общий и явный грех. Ибо мы приглашаем чужеземцев быть свидетелями нашего греха и позора и самих гостей принуждаем со всей силою ко греху. Ибо гость должен принять чашу из царских рук или с царского стола и бывает поставлен в тупик, так как вынужден согрешить либо против Бога, либо против царя.

Я думаю, что среди причин, из-за которых Бог наказывает сие царство, несомненно есть и эта, и, может быть, она — не из последних, ибо видна всему свету.

В-четвертых, эти поводы, которые сперва были придуманы произвольно, в конце концов незаметно вошли в обычай и стали необходимостью, вроде бы непреложным законом, так что тот, кто не стал бы справлять этих именин, крестин, рождений, Николина дня, поминок и заговенья, лишился бы уважения и сочли бы его грешным. Поэтому многим приходится устраивать пиры, вовсе не желая [этого], ради общего обычая и своего достоинства.

Многим бывают и не под силу расходы на угощение, ибо (как мы говорили) люди бесстыдны и никогда бы не напились досыта, даже если бы хозяин дал им волю. Потому эти устроители пиров выдумали удивительно позорные, премерзкие и нигде на свете не виданные средства и способы быстрого спаивания, вследствие коих гости бывают званы не на пир, а на грех, не на любовь, а на позор. Ибо многие из них возвращаются домой голодными, не пообедав и не откусив хлеба, но никто и никогда не вернулся с таких пиров трезвым. Ведь хозяин ни о чем другом не думает и не заботится, как о том, чтобы поскорее споить гостей и сделать их из людей свиньями.

Ибо прежде всего пиво нарочно готовят так, чтобы оно служило не для питья, а для скорейшего опьянения.

Другой способ: хозяин посадит гостей за пустой стол, и так они сидят по три и по четыре часа без хлеба и без всякой еды, а между тем чарка вина ходит по кругу, и некоторые натощак бывают полу пьяны, а другие напиваются и допьяна и уже не помышляют о еде.

Третий способ: сам хозяин не сидит с гостями (как повсюду на свете), а только ходит вокруг, будто слуга, с чашею в руках и не дает гостям передохнуть, а заставляет их поскорее напиться и уйти домой.

А пиры эти никогда не приносят бедному хозяина ни утехи, ни радости, а лишь тройной ущерб. Во-первых, несет ущерб [его] душа, ибо он гневит Бога тем, что силой и хитростью спаивает других [людей]. Во-вторых, несет ущерб мошна. В-третьих, страдает и мучится его тело, ибо он ходит и трудится наподобие слуги, а не сидит и не разговаривает с гостями, как это принято в остальных странах.

И все эти беды, и несчастья, и прегрешения, и убытки, и всенародный позор идут от проклятой корчемной монополии.

Борис: Ты говорил до этого, что мы, славяне, большей частью от природы расточительны и гостеприимны. Мне кажется поэтому, что и наше препостыдное пьянство идет не от корчемной монополии, а от нашей природы.

Хервой: Действительно, наши люди расточительны и любят задавать пиры. А итальянцы, испанцы и турки умеренны в расходах и в питье, они не тратят денег попусту и никогда не напиваются. А немцы, хотя и не любят тратиться понапрасну, однако в питье так же быстро преступают меру, как и мы, славяне, и итальянцы, и испанцы считают немцев большими пьяницами, нежели нас. Вспомним также, что и все люди нашего племени за Дунаем и до Дуная — сербы, хорваты, поляки и русские — одинаковы по [своей] природе, и все страдают этой болезнью расточительности и пирования.

Но однако же ни у немцев, ни у белорусов и остальных славян, ни вообще нигде на свете, кроме одной лишь Русской державы, не видать столь безобразного пьянства, чтобы на улицах в грязи валялись мужчины и женщины, миряне и духовные лица и чтобы многие умирали от пьянства. Нигде в других местах не видать столько подневольных пиров и столь различных предлогов для них. Нигде в других местах нет таких способов и такого принуждения к пьянству, только лишь там, где имеются бесовские кабаки. Уничтожь, Борис, кабаки и дворцовые пиры и можешь спокойно мне поверить, что и Великая Русь сравняется с Малой и с Белой Русью, и пьянство будет здесь не больше и не безобразнее, чем там.

Борис: Но ведь и в Малой Руси люди упиваются, и [там] наблюдается большое пьянство.

Хервой: Верно, брат Борис, и там много греха, но все же наше пьянство, как уже достаточно сказано, гораздо больше и безобразнее тамошнего. А кроме того, если в других странах люди напиваются, то грешат они сами, а правители и общее законодательство никоим образом не участвуют в этом и не грешат. А у нас, Борис, причина, зачинщики и насадители всего этого зла — правители и народные законы. И поэтому Бог на нас так сильно гневается, ибо те, кои являются Божьими наместниками и должны были блюсти Божьи законы, не только сами нарушают их по слабости своей плоти, как и остальные люди, но еще и своими законами открыто нарушают Божьи законы.