Книга VIII аркадия 1 page

I

1. Часть Аркадии, граничащей с Арголидой, заселяют тегеаты и мантинейцы. Они вместе с остальными аркадянами занимают серединные земли Пелопоннеса. Со стороны Истма первыми живут коринфяне; соседями коринфян со стороны моря являются жители Эпидавра; за Эпидавром, Трезеном и Гермионой находится Арголидский залив и приморская часть Арголиды. К этой области примыкают лакедемонские периэки, а пограничной с ними является Мессения. Она доходит до моря в области Мофоны, Пилоса и Кипариссий. Со стороны Лехея область коринфян соприкасается с землей сикионцев, которые живут здесь, составляя крайнюю часть Арголиды; а за Сикионом, начиная отсюда, вдоль по берегу моря живут ахейцы. Другую сторону Пелопоннеса, ту, которая лежит против Эхинадских островов, населяют элейцы. Границами Элиды по направлению к Олимпии и устью Алфея… по отношению к Мессении, со стороны же Ахайи она граничит с Димой. Все вышеупомянутые племена соприкасаются с морем; аркадяне же живут посреди них, совершенно отрезанные от моря; поэтому и Гомер говорит о них, что они прибыли под Трою, взяв корабли у Агамемнона, так как своих они не имели.

2. В сказаниях аркадян говорится, что Пеласг был первым человеком, который жил в этой земле. Но на основании этого рассказа можно заключить, что вместе с Пеласгом жили и другие и что не один только Пеласг жил здесь, так как в противном случае над кем же из людей властвовал бы тогда Пеласг? Ростом, силой и красотой Пеласг выдавался среди всех и разбираться во всех вопросах он мог лучше всех других; за это, мне кажется, и был он выбран царем над ними. Поэт Асий вот что сказал о нем:

Богоподобный Пеласг на горах высоколесистых

Черной землею рожден, да живет здесь племя людское.

Именно Пеласг, став царем, придумал строить хижины, чтобы люди не мерзли и не мокли под дождем, а с другой стороны, не страдали от жары; точно так же он изобрел и хитоны из шкур овец: в таком одеянии еще и до сих пор ходит бедный люд в Фокиде и на Эвбее. Кроме того, Пеласг отучил людей от употребления в пищу зеленых листьев деревьев, травы и кореньев, не только не съедобных, но иногда даже и ядовитых; взамен этого в пищу он дал им плоды дубов, именно те, которые мы называем желудями. Такой образ жизни и род питания некоторые сохранили в течение долгого времени после Пеласга, так что и Пифия, отговаривая лакедемонян от вторжения в земли Аркадии, произнесла следующие стихи:

Много в Аркадии мужей — им пищею жёлуди служат;

Эти не пустят тебя; от меня ж тебе нет запрещенья.

Говорят, что в царствование Пеласга этой стране и имя было Пеласгия.

II

1. Ликаон, сын Пеласга, оказался еще более мудрым, чем его отец, в выполнении новых планов. На горе Ликее он выстроил город Ликосуру, Зевсу дал эпитет Ликейского и учредил Ликейи. Я поддерживаю мнение, что Панафинеи были учреждены позже Ликейских игр. Этому празднику прежде было имя Афинеи, Панафинеями же (всеафинским праздником), говорят, они стали называться при Тесее, потому что они были отпразднованы всеми афинянами, объединившимися в один город. Что касается состязания в Олимпии, то оно вне пределов моего рассказа; ведь его относят к эпохе, предшествующей человеческому роду, передавая сказание, что там состязались в борьбе Кронос и Зевс и что первыми состязались в беге Куреты. Лично я думаю, что афинский царь Кекроп и Ликаон жили в одно время, но в вопросах религии они были не одинаково мудры. Кекроп первый назвал Зевса Верховным и решил не приносить ему в жертву ничего, что имеет душу, сжигая на его алтаре в виде жертвы местные лепешки, которые и до нашего времени афиняне называют пеланами. Наоборот, Ликаон на алтарь Зевса Ликейского принес человеческого младенца, зарезал его в качестве жертвы и окропил его кровью алтарь. Говорят, что сейчас же после этой жертвы он из человека был обращен в волка. Этот рассказ внушает мне доверие: сказание это издавна сохраняется у аркадян, и самая вероятность говорит в его пользу. 2. Ведь люди того времени за свою справедливость и благочестие были гостями и сотрапезниками богов, и милость со стороны богов проявлялась столь же явно по отношению к ним, если они были людьми хорошими, как и по отношению к совершившим преступление — их гнев, так как ведь боги, которых чтут еще и сейчас, были возведены в это достоинство из числа людей, например, Аристей и критская Бритомартис, Геракл, сын Алкмены, и Амфиарай, сын Оиклеса, а сверх этого, Полидевк и Кастор. Поэтому можно бы поверить, что и Ликаон обратился в дикое животное и Ниоба, дочь Тантала, стала камнем. В настоящее же время, когда возросло до таких огромных размеров и распространилось по всей земле, по всем городам, уже ни один человек больше не делается богом, если не говорить о фальшивых речах, полных лести при обращении к власть имущим; и гнев богов постигает преступных поздно или когда они покинут здешний мир.

3. В течение многих веков, в древности происходившее часто, да и теперь изредка встречающееся утратило к себе доверие народа благодаря тому, что люди на основу правды нагромоздили много лжи. Так, например, рассказывают, что со времени Ликаона при жертвоприношении в честь Зевса Ликейского всегда кто-нибудь из человека превращался в волка, но не на всю жизнь: если, став волком, он воздерживается от человеческого мяса, то спустя девять лет, говорят, он снова обращался в человека; если же он отведал человеческого мяса, он навсегда остается зверем. Равным образом рассказывают, что и Ниоба на горе Сипиле в летнее время проливает слезы. Слыхал я и многое другое, будто грифы в таких же пятнах, как и леопард, и будто тритоны говорят человеческим голосом; другие же рассказывают, что они умеют еще трубить в просверленные раковины. Любители таких сказок склонны к тем чудесам, о которых они слышат, прибавлять придуманные самими и этою примесью лжи и выдуманного, они портят и унижают истину.

III

1. Позднее, после Пеласга, при его внуках, и число городов и количество населения в стране возросли. Никтим был старшим сыном Ликаона и поэтому получил верховную власть. Остальные же сыновья Ликаона основали себе в этой стране города, где кто захотел. Так, Паллант основал Паллантий, Оресфей — Оресфасий, а Фигалию — Фигал. О Паллантии упоминал и Стесихор из Гимеры в своей «Гериониде»; Фигалия же и Оресфасий с течением времени переменили свои названия; последний стал называться Оресгеем, получив свое имя от Ореста, сына Агамемнона, а первый — Фиалией — от имени Фиала, сына Буколиона. Вслед за тем и Трапезей, Дасеат и Макарей, Гелиссон и Акак с Фокном основали свои города; Фокн — город Фокнию, а город Акакесий основал Акак. По преданию аркадян, это тот самый Акак, по имени которого и Гомер дал эпитет Гермесу; от Гелиссона получили свои названия город и река Гелиссон; равным образом и Макария, и Дасея, и Трапезунт получили свои имена тоже от сыновей Ликаона. Орхомен был основателем так называемого Мефидрия и города орхоменцев, которые в своих поэмах Гомер назвал «овцеобильными». Гипсунтом, (Меленеем, Фиреем и Гемоном) были основаны Меленеи и Гипсунт, а также Фирейон и Гемонии; по мнению аркадян, также и Фирея, находящаяся в Арголиде, и так называемый Фиреатский залив получили свое название от этого же Фирея. Мантиней, Тегеат и Менал основали следующие города: Менал основал самый знаменитый в древности город в Аркадии Менал, а Тегеат и Мантиней — Тегею и Мантинею. Названы были от имени Крома Кромы, а жители Харисии считают своим основателем Харисия, Триколоны называются от Триколона, Перефы — от Перефа, Асея — от Асеата, (от Ликия) город Ликоя и Суматия от Суматея. Алифер и Герей также дали свои имена городам. 2. Самый младший из сыновей Ликаона, Энотр, попросив у своего старшего брата Никтима денег и людей, переправился на кораблях в Италию; ее область Энотрия получила свое название от царствовавшего в ней Энотра. Это была первая экспедиция, посланная из Эллады для основания колонии. И если точно подсчитать, то даже и из варваров никто раньше Энотра не переселялся в чужую землю.

3. На все это племя сыновей у Ликаона была всего одна дочь, Каллисто. Влюбленный в эту Каллисто — я передаю то, что рассказывают эллины, — Зевс сочетался с нею. Когда Гера открыла этот обман, она обратила Каллисто в медведицу, а Артемида в угоду Гере застрелила ее из лука. Тогда Зевс посылает Гермеса, поручив ему спасти ребенка, которого носила уже во чреве Каллисто, а самую Каллисто сделал так называемым созвездием Большой Медведицы; о нем упоминает и Гомер в описании отплытия Одиссея от Калипсо:

… Очи, и их не сводил он с Плеяд, с нисходящего поздно

В море Воота, с Медведицы, в людях еще Колесницы

Имя носящей…

Но, может быть, и просто это имя созвездие получило в честь Каллисто, так как аркадяне показывают ее могилу.

IV

1. После смерти Никтима власть над страною принял Аркад, сын Каллисто. Он ввел хлебопашество, научившись ему у Триптолема; он научил свой народ также печению хлеба и тканью одежд и всему тому, что относится к обработке шерсти, научившись этому у Адриста. После его царствования эта страна вместо Пеласгии стала называться Аркадией, и люди вместо пеласгов получили наименование аркадян. 2. Аркадяне говорили, что женою Аркада была не смертная женщина, но нимфа дриада; ибо некоторых из них (нимф) они называют дриадами и эпимелиадами, а иных из них наядами; и Гомер в своих песнях очень часто упоминает имя наяд. Эту нимфу, (жену Аркада), называют Эрато и говорят, что от нее у Аркада родились Азан, Афидант и Элат; кроме того, у него раньше был побочный сын Автолай. Когда сыновья подросли, Аркад разделил страну на три части, и по имени Азана его часть стала называться Азанией; говорят, что те, которые живут во Фригии около так называемой пещеры Стевн и реки Пенкал, были колонистами из этой Азании. Афидант получил на свою долю Тегею и прилегающую к ней область; поэтому-то поэты и называют Тегею Афидантовой долей. 3. Элат получил гору Киллену, которая тогда была еще безымянной; с течением времени этот Элат переселился в так называемую теперь Фокиду; он оказал помощь фокейцам, теснимым войной со стороны флегийцев, и был основателем города Элатеи. Говорят, что у Азана был сын Клитор, у Афиданта — Алей, а у Элата их было пять: Эпит, Перей, Киллен, Исхий, Стимфал. Когда Азан, сын Аркада, умер, то в честь его впервые были установлены игры. Были ли там другие виды состязаний, я не знаю; но конные скачки там были. Клитор, сын Азана, жил в Ликосуре и был самым могущественным из царей и основал город Клитор, дав ему свое имя. Алей получил отцовский удел. От имени Киллена, одного из сыновей Элата, гору стали называть Килленой, а от имени Стимфала получил свое имя источник и город Стимфал у этого источника. Что касается смерти Исхия, сына Элата, то я сообщил об этом раньше в книге об Арголиде. Говорят, что у Перея не было ни одного сына, а была одна только дочь Неэра. Ее взял замуж Автолик, живший на горе Парнасе. Говорили о нем, что он — сын Гермеса, но если уж говорить правду, то отцом его был Дедалион.

4. Так как у Клитора, сына Азана, не было детей, то царская власть над аркадянами перешла к Элиту, сыну Элата. Этого Эпита, когда он отправился на охоту за дикими зверями, убило не какое-либо более сильное животное, но совсем невидная сепс. Эту змею я и сам как-то видел. Она меньше ехидны, пепельного цвета, кое-где покрытая пятнами; голова у нее плоская, шея узкая, брюхо широкое и короткий хвост; ползает она так же, как и другая, так называемая рогатая змея, двигаясь вбок, как раки. 5. После Эпита царскую власть принял Алей, так как Агамед и Гортин, сыновья Стимфала, были уже четвертым поколением от Аркада, а Алей, будучи сыном Афиданта, являлся представителем поколения третьего. Алей построил древний храм Афины Алеи в Тегее и для себя воздвиг там дворец, а Гортин построил город Гортину на берегу реки; эта река называется Гортинием. 6. Алей имел трех сыновей: Ликурга, Амфидаманта и Кефея, дочь же у него была одна, Авга. По рассказу Гекатея, с этой Авгой жил Геракл, когда он прибыл в Тегею. В конце концов обнаружилось, что она родила ребенка от Геракла; тогда Алей, заключив ее вместе с сыном в ларнак (ящик), бросил в море. Так приплыла она к владениям Тевфранта, владыки Каикской равнины. Влюбившись в нее, Тевфрант женился на ней; еще и сейчас в Пергаме над Каиком есть памятник Авги: большой земляной холм, окруженный каменной оградой, а на нем поставлена медная фигура, изображающая нагую женщину. 7. После смерти Алея по праву старшинства царскую власть получил его сын Ликург. О нем сохранилась память, что он предательски, не по чести, убил своего врага Ареифоя. У него было два сына, Анкей и Эпох; последний заболел, и его постигла неизбежная для всех участь, а Анкей принял участие вместе с Ясоном в походе на Колхиду; впоследствии вместе с Мелеагром, стараясь убить в Калидоне дикого зверя, он сам погиб от кабана. Ликург же достиг очень глубокой старости и был свидетелем смерти обоих своих сыновей.

V

1. Когда Ликург умер, то царскую власть над Аркадией получил Эхем, сын Аэропа, внук Кефея и правнук Алея При нем доряне вторглись в Пелопоннес под начальством Гилла, сына Геракла, но ахейцы победили их в битве у Коринфского перешейка, причем Эхем убил Гилла, сразившегося с ним в единоборстве. Это кажется более вероятным, чем прежний мой рассказ, где я сказал, что в то время царем ахейцев был Орест и что в царствование Ореста Гилл сделал попытку вернуться в Пелопоннес. Приняв этот второй вариант, можно (согласиться, что) Тимандра, дочь Тиндарея, была замужем за Эхемом, убившим Гилла. 2. После Эхема царем аркадян стал Агапенор, сын Анкея и внук Ликурга; он предводительствовал ахейцами в походе на Трою. Когда Илион был взят и когда эллины плыли домой, то поднявшейся бурей Агапенор и корабли аркадян были занесены на Кипр; там Агапенор сделался строителем города Пафоса и воздвиг храм Афродиты в Палай Пафосе (в Старом Пафосе); до тех пор богиня принимала поклонение от жителей Кипра в местечке, называемом Голги. Впоследствии Лаодика, бывшая из рода Агапенора, послала в Тегею в дар Афине Алее пеплос (одеяние); на этом посвящении была надпись, которая указывала в то же время и на происхождение самой Лаодики:

Плащ этот — дар Лаодики: родной посвятила Афине

В землях широких она, с Кипра святого послав.

3. Так как Агапенор не вернулся домой из Илиона, то царская власть перешла к Гиппофою, сыну Керкиона, внуку Агамеда и правнуку Стимфала. Во время его жизни, говорят, не случилось ничего особенного, разве только то, что свой царский двор он имел не в Тегее, а в Трапезуйте. Когда Эпит, сын Гиппофоя, после смерти отца принял царскую власть, то Орест, сын Агамемнона, согласно вещанию Аполлона Дельфийского, переселился из Микен в Аркадию. Когда же Эпит, сын Гиппофоя, осмелился войти в святилище Посейдона в Мантинее, вход в который был запрещен людям — это запрещение сохраняется и до настоящего времени, — так вот, когда он вошел в него, то он ослеп, а немного спустя после этого несчастия и умер.

4. Когда после смерти Эпита воцарился его сын Кипсел, то произошло вторжение дорян в Пелопоннес не через коринфский Истм, как три поколения тому назад, но на кораблях у так называемого (мыса) Риона. Узнав об их прибытии, Кипсел выдал свою дочь замуж за того из сыновей Аристомаха, который, по полученным им сведениям, не имел еще жены, и, породнившись с (домом) Кресфонта, он и себя и аркадян уберег от (грозившей им) опасности. 5. Сыном Кипсела был Голеас, который в союзе с Гераклидами из Лакедемона и Аргоса вернул в Мессению сына своей сестры, Эпита. Сыном Голеаса был Буколион, а сыном этого последнего — Фиал, который сына Ликаона, Фигала, лишил чести называться основателем (города Фигалии), переделав по своему имени название города на Фиалию; но это название не получило всеобщего распространения. Во время царствования Сима, сына Фиала, у фигалейцев погибло в огне древнее деревянное изображение Деметры Мелайны (Черной): это было знамением, что в скором времени придет конец жизни и самого Сима. Когда власть принял Помп, сын Сима, то в Киллену по торговым делам прибыли на кораблях жители Эгины и оттуда на вьючных животных доставили свои товары к аркадянам. За это Помп оказал им в высшей степени почетный прием, и в знак своей дружбы к эгинетам он дал своему сыну имя Эгинета. 6. После Эгинета царем аркадян был Полиместор, сын Эгинета. При нем в первый раз тогда лакедемоняне под предводительством Харилла сделали вторжение с войском в область тегеатов. Но тегеаты и их жены, взявшись за оружие, победили их в бою, (многих убили, а) остальное войско и самого Харилла взяли живыми в плен. О Харилле и его войске я подробно расскажу при описании Тегеи. Так как у Полиместора не было сыновей, то власть над Аркадией получил Эхмид, сын Бриака и племянник Полиместора: и Бриак был сыном Эгинета, но моложе Полиместора. 7. В царствование Эхмида у лакедемонян началась война с мессенцами. У аркадян была издревле дружба с мессенцами, а в это время они явно сражались против лакедемонян в союзе с Аристодемом, царствовавшим в Мессении. 8. Что касается сына Эхмида, Аристократа, то по отношению к аркадянам он совершил много всяких других насилий и оскорблений, по отношению же к богам я знаю, что он совершил самое ужасное преступление; я сейчас о нем расскажу. Есть храм Артемиды, называемой Гимнией, находящийся на границе Орхомена, поблизости от Мантинеи. С самых древних времен чтут все аркадяне Артемиду Гимнию. Должность жрицы богини в то время, к которому относится мой рассказ, исполняла еще невинная девушка. Как ни старался Аристократ (соблазнить) эту девушку, он все время получал от нее отказ. В конце концов, когда она бежала от него в храм к статуе Артемиды, он обесчестил ее там. Когда этот дерзновенный его поступок стал известен среди народа, то аркадяне его побили камнями, и с этого времени был изменен закон: вместо девушки они дают Артемиде в качестве жрицы женщину, имевшую уже в достаточной мере общение с мужчинами.

9. Сыном Аристократа был Гикетас, а сыном Гикетаса другой Аристократ, одноименный со своим дедом и имевший одинаковый с ним конец жизни: и его аркадяне побили камнями, когда открылось, что он принял дары от лакедемонян и что причиной поражения мессенцев у Большого рва была измена Аристократа. Это позорное преступление, павшее на весь род Кипсела, стало причиной, почему он был лишен царской власти.

Такова генеалогия аркадских царей, которую я старательно исследовал, расспрашивая о ней аркадян.

VI

1. Из замечательных событий, которые достались на долю аркадянам как целому народу, самым древним надо назвать Троянскую войну. Во-вторых, те войны, которые они вели против лакедемонян, поддерживая мессенцев. Они участвовали также и в деле под Платеями против мидян. Скорее по принуждению, чем из чувства расположения, они воевали на стороне лакедемонян против афинян и пошли с Агесилаем в его походе в Азию, равно следовали за лакедемонянами в их походе на Левктры в Беотии. Свою опасливую настороженность против лакедемонян они проявляли не раз: так, после поражения лакедемонян при Левктрах они тотчас стали на сторону фиванцев. Они не сражались против Филиппа и македонян при Херонее и позднее в Фессалии против Антипатра в союзе со всеми эллинами, но в то же время они не становились и на сторону, враждебную эллинам. В битве при Фермопилах против галатов они не участвовали, как они говорят, исключительно из-за лакедемонян, из боязни, как бы эти последние, воспользовавшись отсутствием их военноспособного населения, не опустошили их страны. Но к Ахейскому союзу аркадяне примкнули охотнее всех других эллинов. То же, что ими совершено не всеми вместе и что, по моим изысканиям, случилось с каждым отдельным городом, я отнесу к специальному рассказу о каждом из них в отдельности.

2. Пути в Аркадию ведут — один из Арголиды через Гисии и через гору Парфенион, идущий в область Тегеи, два других, идущие из Мантинеи, — один через так называемый Прин и второй через Климак (Ступени). Последний путь шире и для удобства спуска имел сделанные некогда (в скалах) ступеньки. Если перевалить через Климак, то встречается местность, носящая название Мелангеи; отсюда поступает в город Мантинею питьевая вода. Если идти дальше из Мелангей, то на расстоянии от города приблизительно стадиев семи есть так называемый источник Мелиастов; эти Мелиасты совершают здесь свои оргии (торжественное богослужение) в честь Диониса, и около источника есть помещение, мегарон, (где эти оргии совершаются), а равно и храм Афродиты Меланиды (Черной). Это наименование богиня получила не по чему иному, как только потому, что у людей совокупления происходят не так, как у животных, обычно днем, но по большей части ночью. Второй путь уже, чем тот, что я сейчас описал, и ведет через Артемисион. Я уже раньше упоминал об этой горе, что на ней есть храм и изображение Артемиды; находятся здесь также и истоки реки Инаха. Этот Инах на всем протяжении этой дороги через горы является границей между Арголидой и областью города Мантинеи. Повернув в сторону от дороги, с этого места Инах течет уже по земле аргивян; поэтому вместе с другими и Эсхил называет реку Инах аргосской рекою.

VII

1. Если перевалить через Артемисион по направлению к области Мантинеи, то там встретится так называемое Бесплодное поле, как оно и есть на самом деле. Дождевая вода, стекая сюда с гор, делает обработку этой равнины совершенно невозможной, и эта равнина очень легко могла бы стать болотом, если бы вода не скрывалась в расщелину земли. Исчезнувшая здесь вода вновь появляется на поверхность у Дины. 2. Дина же — это так называемый около Генетлия в Арголиде бьющий из моря источник пресной воды. В древности аргивяне бросали в эту Дину в честь Посейдона взнузданных коней. Пресную воду, вытекающую из моря, кроме этого места в Арголиде, можно еще видеть в стране феспротов у так называемого Химериона. 3. Еще большее чудо представляет кипящая вода в Меандре, отчасти вытекающая из скалы, — река Меандр омывает эту скалу, — отчасти же бьющая из илистого дна реки. Около Дикеархии, принадлежащей к Этрурии, есть кипящая вода в море; поэтому там сделан искусственный остров, чтобы эта вода не пропадала даром, но ею можно было бы воспользоваться для купанья.

4. Налево от так называемого Бесплодного поля на территории Мантинеи есть гора; на ней видны остатки лагеря Филиппа, сына Аминты, и поселка Нестаны. Говорят, что около этой Нестаны Филипп расположился лагерем, и источник, протекающий здесь, они еще и сейчас в честь его называют Филипповым. Приходил же Филипп в Аркадию с тем, чтобы привлечь аркадян на свою сторону и отвлечь их от дела всех других эллинов. Всякий мог бы согласиться, что из всех македонских царей, бывших до и после Филиппа, никто не показал примеров более великих подвигов, чем он. Но справедливо мыслящий человек не назвал бы его хорошим полководцем: клятвы именем богов он всегда попирал, договоры при всяком случае нарушал и данного слова он бесстыдно не выполнял больше, чем кто-либо другой из всех людей. За это не замедлило постигнуть его отмщение бога; оно поразило его с беспримерной быстротой. Филиппу не было и 46-ти лет от роду, как на нем исполнилось предсказание дельфийского бога. Оно было дано ему, когда он, говорят, обратился к богу, вопрошая его относительно похода на Персию:

Бык увенчан; конец его близок, и есть совершитель.

Скоро стало ясным, что это относилось не к мидийцам, но к самому Филиппу. 5. Когда Филипп умер, то Олимпиада убила маленького сына Филиппа, рожденного им от племянницы Аттала Клеопатры, заставив тащить его вместе с матерью в медном котле, под которым был разложен огонь; немного позже она убила и Аридея. Точно так же случилось, что божество безжалостно скосило весь род Кассандра. У Кассандра были сыновья от Фессалоники, дочери Филиппа, а у Фессалоники и Аридея матери были фессалийки родом. Судьба Александра и без моих слов известна всем. Если бы Филипп отнесся со вниманием к судьбе спартанца Главка и при каждом своем действии вспоминал бы стихи:

Мужа, блюдущего клятву, потомство прекрасное

будет, -

то, мне кажется, никто из богов так нелепо не погасил бы одновременно и жизни Александра и расцвета сил Македонии. Но все это было отступлением в моем рассказе.

VIII

1. За развалинами Нестаны находится чтимое святилище Деметры. В ее честь мантинейцы каждый год совершают здесь праздник. Как раз под самой Нестаной лежит…, которая тоже составляет часть Бесплодного поля и носит название Место пляски Мэры. Протяжение Бесплодного поля стадиев десять. 2. Если совершить небольшой перевал, то спускаешься в другую долину; тут у большой дороги есть источник, называемый Арна (Ягненок). У аркадян по этому случаю есть такое предание. Когда Рея родила Посейдона, она положила его здесь среди пасущегося стада, с тем чтобы он воспитывался вместе с овцами; поэтому-то и источнику было дано такое название, так как вокруг него паслись овцы; Кроносу же она сказала, что родила жеребенка, и дала ему проглотить жеребенка вместо ребенка, подобно тому, как впоследствии она вместо Зевса подала ему камень, завернутый в пеленки. Начиная это описание, я лично смотрел на все эти предания эллинов в лучшем случае как на легкомысленные и глупые рассказы, но, когда я дошел до Аркадии, меня взяло по поводу этого следующее раздумье: я подумал, что так называемые у эллинов мудрые люди издревле такие сказания передавали иносказательно, в виде загадок, как некие притчи, а не говоря прямо и попросту, и поэтому, как я теперь полагаю, и это сказание о Кроносе является своего рода тоже частичкой эллинской мудрости. Поэтому, раз приходится касаться вопросов религии, будем придерживаться традиции.

3. Город Мантинея отстоит от этого источника не более чем на двенадцать стадиев. Сын Ликаона Мантиней, по-видимому, основал этот город в другом месте, которое еще в мое время зовется у аркадян Птолис (Город); но Антиноя, дочь Кефея, сына Алея, выселив оттуда жителей, следуя какому-то вещанию, перевела их в это место, взяв себе в качестве проводника некоего змея, какого — об этом предание не помнит. Поэтому-то и река, протекающая мимо города, получила название Офис (Змей). Если на основании песен Гомера можно сделать известное заключение, то я убежден, что этот змей был драконом. В то время как в "Каталоге кораблей", упоминая о том, что эллины оставили Филоктета на острове Лемносе страдающим от раны, полученной от укуса змеи, он не назвал эту гидру (водяную змею) Офис, однако того дракона, которого орел бросил в ряды троянцев, он назвал Офис. Отсюда естественно заключить, что проводником и у Антинои был дракон.

4. Мантинейцы в битве при Дипеях не сражались вместе с остальными аркадянами против лакедемонян, но в войне между пелопоннесцами и афинянами они стояли вместе с элейцами против лакедемонян, и, когда к ним прибыло подкрепление из Афин, они сражались против лакедемонян. По дружбе с афинянами они приняли участие и в их походе на Сицилию. 5. Впоследствии лакедемонское войско во главе с царем Агесиполом, сыном Павсания, вторглось в Мантинейскую область. После того как Агесипол победил мантинейцев в открытом бою и заставил их укрыться в стенах, немного спустя он взял и самый город, не осадой и штурмом, но отведя (и направив) реку Офис на их стены, выстроенные из сырого кирпича. Стены, выстроенные из сырого кирпича, представляют больше преимуществ в смысле безопасности против стенобитных орудий, чем стены, сделанные из камня; последний ломается и выскакивает из своих мест, сырой же кирпич не так страдает от стенобитных орудий, но от воды он расползается не хуже, чем воск от солнца. Эту военную хитрость, направленную против мантинейских стен, придумал не сам Агесипол, но еще раньше ее применил Кимон, сын Мильтиада, когда он осаждал мидийского военачальника Богеса и тех персов, которые занимали Эион на Стримоне, Агесипол лишь воспользовался этим примененным раньше и прославляемым эллинами приемом. Взяв Мантинею, он оставил лишь малую ее часть населенной, а большую часть разрушил до основания, расселив ее жителей по деревням. 6. Вернуть мантинейцев из деревень на родину поставили себе целью фиванцы после победы при Левктрах. Вернувшись, мантинейцы не во всем оказались действующими справедливо: было обнаружено, что они сносятся с лакедемонянами и собираются заключить с ними соглашение без участия всего остального Аркадского союза. Тогда из-за страха перед фиванцами они открыто заключили союз с лакедемонянами, и в битве лакедемонян против Эпаминонда и фиванцев при Мантинее мантинейцы стояли в одних рядах с лакедемонянами. Но после этого у мантинейцев возникло несогласие с лакедемонянами, и они от них перешли к Ахейскому союзу. Защищая свою страну, они победили царствовавшего в Спарте Агиса, сына Эвдамида, победили его с помощью ахейского войска под начальством Арата. Они участвовали вместе с ахейцами в деле против Клеомена и разрушили могущество лакедемонян. Когда в Македонии опекуном Филиппа, отца Персея, во время его малолетства был Антигон, выказывавший особенное расположение к Ахейскому союзу, то среди других выражений ему почтения мантинейцы переименовали свой город, назвав его Антигонией. Впоследствии, когда Август собирался вступить в морской бой с Антонием у мыса Актия, посвященного Аполлону, мантинейцы сражались вместе с римлянами, тогда как все остальное аркадское войско было в рядах Антония, мне кажется, исключительно по той причине, что лакедемоняне стояли на стороне Августа. Десять поколений спустя римским императором был Адриан. Он взял назад у мантинейцев имя, заимствованное ими от Македонии, и вновь возвратил городу его старое имя Мантинеи.