Советский Союз в 1965-1984 гг

1)Общественно-политическая жизнь

Отставка Н.С. Хрущева привела к смене политического курса. К власти пришло новое руководство. Первым секретарем ЦК КПСС (с 1966 г. - Генеральным секретарем) стал Л.И. Брежнев. Председателем Совета Министров СССР был назначен А.Н. Косыгин. Он находился на этом посту до своей смерти в 1980 г. С 1980 по 1985 г. Председателем Совета Министров СССР был Н.А. Тихонов. Вскоре все ключевые посты в партии и государстве получили их сторонники. В декабре 1965 г. Председателем Президиума Верховного Совета СССР был избран Н. В. Подгорный, в 1977 г. его сменил Л. И. Брежнев, который находился на этом посту до своей смерти в ноябре 1982 г.

Первые шаги нового руководства прошли под знаком борьбы с волюнтаризмом Н.С. Хрущева. В конце 1964 г. перестало существовать деление партийных организаций на городские и сельские. Восстанавливалась вертикаль партийной власти, основными звеньями которой были ЦК - республиканский ЦК - обком - райком. Позднее была упразднена территориальная система управления народным хозяйством. Устранялись искривления, допущенные в аграрной сфере, в том числе по отношению к личному подсобному хозяйству.

Уже в первых мероприятиях нового руководства отчетливо обозначились две тенденции: консервативная и технократическая. Первую представляли

Л.И. Брежнев, М.А. Суслов и А.Н. Шелепин, а вторую - А.Н. Косыгин,

А.А. Громыко и Ю.В. Андропов. Консерваторы выступали за свертывание десталинизации общества и отказ от политического курса, начатого ХХ съездом КПСС, объясняя это приверженностью к стабильности. Технократы же, напротив, полагали необходимым продолжение реформ в экономике, освоение новых промышленных технологий и выход на мировой рынок, настаивали на развитии самоуправления и дальнейшей либерализации общественно-политической жизни. Но и те и другие были противниками радикальных преобразований в обществе. Несмотря на различия взглядов, стало правилом все противоречия разрешать в строго конфиденциальной обстановке, в узком кругу. Представители обеих тенденций стремились «не выносить сор из избы». Л.И. Брежнев стал той компромиссной фигурой, которая устроила и консерваторов, и реформаторов-технократов, так как он был крайне осторожным при принятии решений, нуждался в советах и прислушивался к ним. Он стремился создать себе репутацию рассудительного, спокойного руководителя, который не предпримет никаких шагов, не посоветовавшись со своими товарищами. Брежневу как руководителю претили крутые повороты, резкие подвижки, нестандартные ситуации. Его некомпетентность приближенные воспринимали как благо: открывалось широкое поле для «аппаратного творчества». Примерно такими же чертами обладали и некоторые другие его соратники - А.П. Кириленко, Н.В. Подгорный, А.С. Полянский.

Хотя многими Л.И. Брежнев рассматривался как временный лидер, тем не менее со второй половины 1960-х годов он оттесняет реформаторов и утверждает умеренно-консервативный курс в политике и идеологии. В печати прекратились критика культа личности И.В. Сталина, разоблачение беззаконий его режима. Вновь ужесточилась цензура. На смену лозунгам «догнать и перегнать» и «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме» пришли более спокойные призывы совершенствовать социалистическое общество. Идейно-теоретической основой этому стала появившаяся в конце 1960-х годов концепция «развитого социализма», которая рассматривала современное состояние общества как обязательный этап на пути его продвижения к коммунизму. Существующие в обществе недостатки и кризисные явления объяснялись в рамках этой концепции несовершенством социализма по сравнению с коммунизмом. Они трактовались как результат неизбежных противоречий, возникающих в единоборстве старого и нового. Коммунистическая перспектива не отрицалась, но отодвигалась на неопределенно далекий срок. Эта концепция оказалась очень удобной, так как позволяла строить долгосрочные программы и отвлекать внимание от сегодняшних проблем.

При Брежневе складывается новый стиль руководства, чертами которого являются коллективность, обезличенность решений, подавление инициативы. Это объясняется тем, что большинство из его окружения принадлежало к поколению «винтиков» - исполнителей приказов, отученных брать на себя ответственность и принимать самостоятельные решения. Они начали свою карьеру в конце 30-х гг., в период кровавых чисток партийного и государственного аппарата. Двойная мораль и аппаратная интрига стали для них нормой, а разрыв между словом и делом - условием выживания.

Главным инструментом этого стиля была кадровая политика, позволяющая партийному аппарату достигать поставленных целей и продвигаться по служебной лестнице к вершине власти. В период 1965-1970 гг. руководство осуществило довольно крупную замену местных кадров, выдвинувшихся во времена Хрущева. Вместо них были поставлены опытные функционеры среднего возраста, которые впоследствии составили основной костяк всей структуры власти вплоть до середины 80-х гг. На ключевые посты в партии и государстве постепенно, но упорно выдвигались те, кто был достаточно хорошо известен Брежневу по его прежней работе в Молдавии и на Украине (так называемые «днепропетровская» и «кишиневская» группы). Эти группировки отличались четко выраженными корпоративными интересами, коллективным противостоянием «чужим», «своего» теперь спасали, а не уничтожали, как раньше. Обязательным условием стала личная преданность генсеку.

XXIII съезд КПСС (1966) исключил из Устава партии указания о нормах и сменяемости состава партийных органов и секретарей парторганизаций. Был зафиксирован лишь абстрактный принцип систематического обновления партийных органов и преемственности руководства. Однако, как правило, включение в состав номенклатуры новых людей шло не за счет естественного обновления, а за счет увеличения ее численности. Это привело к тому, что высшие партийные и государственные органы практически не обновлялись. В 1965-1984 гг. большинство членов Политбюро находились в нем более 15 лет. Их средний возраст в 1970-е годы достиг 70 лет, а состояние их здоровья было зачастую крайне тяжелым. Эти больные престарелые люди в народе были прозваны «кремлевскими старцами». Они не имели физических сил даже участвовать в заседаниях Политбюро, которые теперь продолжались не более 15-20 минут. В 1976 г. Л.И. Брежнев перенес инсульт и некоторое время даже находился в состоянии клинической смерти. Никакие усилия врачей в дальнейшем не смогли восстановить его работоспособность. Сохранение личной власти стало единственной целью этого руководства. «Старцы» из всех сил цеплялись за власть и были противниками любых нововведений. Этот этап в развитии советской системы впоследствии был назван «застоем», когда руководство страны фактически законсервировало экономическую и политическую систему в рамках государственного социализма и исключило возможность радикальных перемен в жизни общества.

Со второй половины 1970-х годов происходит как бы возрождение культа личности, но уже без личности, возрождение в виде фарса. Авторитет Брежнева в народе был невысок. Больной и недееспособный Генеральный секретарь, официально получавший высокие награды и звания (вплоть до Героя и Маршала Советского Союза), в действительности вызывал презрение и жалость. О нем сочиняли множество анекдотов.

С 1970-х годов наступил период относительно стабильного существования госпартноменклатуры, когда ее верхушку не раздирали острые столкновения лидеров в борьбе за власть, не происходили массовые чистки аппарата. Это было время, когда партократия впервые приблизилась к непосредственному обладанию властью, сумела сосредоточить в своих руках управление национальным богатством страны. В эти годы происходило усиление власти партократии. Если в середине 1960-х годов основные стратегические решения принимались на пленумах ЦК КПСС, то в 1970-е годы значение ЦК КПСС в принятии решений стало падать, а его функции перешли аппарату ЦК и его отделам. Численность сотрудников аппарата ЦК достигает в эти годы 1 500 человек.

Пленумы ЦК по-прежнему собирались дважды в год, но становились все более краткими и формальными, а главное, они не оказывали существенного влияния на решение вопросов как во внутренней, так и во внешней политике. Тем не менее ЦК сохранял свое значение как орган, в котором были представлены различные бюрократические кланы партийно-государственного аппарата страны. В него шел тщательный отбор и дозировка представителей от различных бюрократических структур (республиканских и союзных, от аппарата самой партии, от членов правительства, военных, КГБ, внешнеполитических ведомств).

Хотя съезды и собирались регулярно раз в 5 лет, они все больше напоминали хорошо отрепетированные спектакли. В так называемое застойное двадцатилетие было проведено четыре съезда КПСС. Все они проходили под знаком «единства и сплоченности». Теория все более расходилась с реальной жизнью. Так, XXVсъезд КПСС (1976) выдвинул положение о том, что в условиях развитого социализма КПСС стала партией всего народа, однако не утратила своего классового характера: по своей природе она была и остается партией рабочего класса. Неправда здесь была очевидной для всех, так как партийный аппарат обрастал все новыми привилегиями, в стране процветала коррупция, а разрыв в уровне и условиях жизни рабочих и управленцев все увеличивался.

Отличительной чертой государственно-партийной жизни в этот период был интенсивный рост управленческого аппарата. Новые министерства и ведомства появлялись почти каждый год. Если в октябре 1965 г. было 29 общесоюзных и союзно-республиканских министерств, то уже в 1975 г. их количество возросло до 135, а к середине 80-х гг. министерств и ведомств министерского уровня насчитывалось до 160. Увеличение аппарата управления привело к тому, что он стал самым большим (за исключением китайского) бюрократическим аппаратом в мире. К середине 80-х гг. в нем работало около 18 млн человек.

Рост номенклатуры сопровождался расширением ее привилегий. Они по-прежнему включали госдачи, спецпайки, персональные машины, элитное жилье. Все это нельзя было перевести в личную собственность и передать детям, но особое положение в обществе и фактическая неподсудность номенклатуры избавляли ее от большей части моральных запретов. Уровень жизни рядового гражданина и аппаратчика резко различался. Обычным явлением стали злоупотребление служебным положением, коррупция и взяточничество. Нажитое в результате хищений и злоупотреблений даже перестают скрывать, что вызывало общественное недовольство.

В противоречии с реальной действительностью находилась новая Конституция СССР, принятая в октябре 1977 г. В ее основу была положена концепция «развитого социализма», характеристика которой давалась в преамбуле Основного Закона. Отодвигалась в далекое будущее идея об отмирании государства. Упор делался теперь на совершенствование общества «развитого социализма», укрепление его государственных институтов. Главным принципом государственной власти провозглашалось полновластие народа (хотя на практике можно было говорить о полновластии номенклатуры). Политической основой государства провозглашались Советы. Теперь они вместо Советов депутатов трудящихся стали называться Советами народных депутатов. Тем самым подчеркивались социальная однородность общества, провозглашенная официальной идеологией вместе с идеей «развитого социализма».

Ядром политической системы «развитого социалистического общества», его «руководящей и направляющей силой» объявлялась Коммунистическая партия. В 6-й статье Конституции 1977 г. наконец юридически узаконивалось монопольное положение КПСС в политической системе страны, которое сложилось еще в 1930-е годы. Партия определяла генеральную перспективу развития общества, внутреннюю и внешнюю политику государства. Продвижение наверх в любой сфере было возможно лишь в том случае, если человек был активным членом КПСС. Это явилось основной причиной того, что в 1965-1985 гг. интенсивно росли ряды партии. К середине 80-х гг. в КПСС насчитывалось около 19 млн членов и кандидатов. В КПСС был весь бюрократический аппарат и значительная часть карьеристски настроенной интеллигенции. Исключение из партии автоматически влекло за собой снятие со всех руководящих постов. Рядовые члены партии, как и ранее, не имели никаких привилегий и практически были отстранены от решения насущных вопросов КПСС и страны. Рассмотрение их входило исключительно в компетенцию высших партийных органов.

Конституция подтверждала экономическую основу советского государства - социалистическую собственность на средства производства в двух ее формах: государственной и колхозно-кооперативной. Сохранялись основные положения предыдущей Конституции (1936 г.) о национально-государственном устройстве СССР. Ряд разделов Конституции был посвящен вопросам социального развития и внешней политики. Фиксировались права и обязанности граждан. Но многие из них (свобода слова, совести, собраний, получения достоверной информации и т.п.) гарантировались лишь формально, а на практике были не доступны для советских людей.

Конституция предусматривала расширение сети и повышение статуса массовых общественных организаций. В их состав входили сотни тысяч рабочих, служащих и интеллигентов. Наряду с профсоюзами и комсомолом появилось много новых объединений. Это - Комитет советских женщин, Советский комитет защиты мира, Общество Красного Креста и другие. Создавались организации народного контроля, технического творчества, на предприятиях работали постоянно-действующие производственные совещания (ПДПС), народные дружины, домовые комитеты. Хотя их деятельность проходила под руководством партийных структур, все же она создавала иллюзию участия в управлении широких масс населения. «Инерция оттепели» обусловила достаточно высокую общественную активность населения в 1970 - начале 80-х годов. Свертывание демократии и усиление роли бюрократических структур в комсомоле и профсоюзах делало членство в них формально-обязательным, но чем дальше организация стояла от политики, тем активнее в ней участвовали массы. Важное значение имела также возможность заработать дополнительные средства. Популярными становятся студенческие строительные отряды, различные спортивные и досуговые объединения.

Одним из проявлений консерватизма политического курса в «эпоху застоя» было ужесточение цензуры и усиление идеологического нажима на общественную жизнь. Большинство советских людей были воспитаны на идеалах социализма и убеждены в его истинности. Негативные изменения в государстве, постепенное свертывание демократии вызывало у них неприятие. Повзрослевшие «дети ХХ съезда», которых в литературе называют поколением «шестидесятников», стремились не допустить возрождения сталинизма. В центральные издания, партийные и государственные органы шел поток писем, в которых критически осмысливалась действительность. Люди писали буквально обо всем - от злоупотребления чиновниками своим служебным положением до отсутствия воды в квартирах. Но к началу 1980-х годов критический настрой начинает угасать. Общество все более понимает бесперспективность этих жалоб и предложений. Накапливаются раздражение и усталость.

Наиболее активные представители интеллигенции, не желающие мириться с советской действительностью, объединяются в движение диссидентов. Первоначально оно было направлено на улучшение существующей системы, а позднее и на отказ от нее. Его участники требовали соблюдения советского законодательства, защиты прав человека. Они апеллировали к мировому общественному мнению и к международному суду по правам человека в Гааге. Наиболее яркими представителями правозащитников были академик А.Д. Сахаров, член - корреспондент И.Р. Шафаревич, писатель А.И. Солженицын, поэт А.Я. Галич и др. Среди лидеров диссидентов обычно называют Ю.Галанскова, А.Гинзбурга, В.Буковского, А.Амальрика, Л.Богораз, Н.Горбаневскую, А.Вольпина.

Формами их деятельности стали демонстрации под правозащитными лозунгами и открытые письма. Первым выступлением правозащитников считают демонстрацию 5 декабря 1965 г. на Пушкинской площади по поводу суда над писателями Ю.Даниэлем и А.Синявским за публикацию за границей их литературных произведений. В 1966 г. группа интеллигенции, в том числе

К.И. Чуковский, И.Г. Эренбург, Р.Я. Плятт, обратились с открытым письмом к Л.И. Брежневу. В письме шла речь об опасности обществу, которую несут реабилитация Сталина и свертывание демократии. В 1968 г. участники правозащитного движения организовали демонстрацию протеста в связи с вторжением войск ОВД в Чехословакию. Печатным органом правозащитников стал информационный бюллетень «Хроника текущих событий», который анонимно выходил каждые два - три месяца с 1968 по 1983 гг. В нем фиксировались случаи нарушения прав человека в СССР. Первым редактором «Хроники» была Н.Горбаневская. В условиях ужесточения цензуры диссидентами создается так называемая бесцензурная печать, когда запрещенная литература распространялась в рукописном или машинописном вариантах («самиздат»), а также была налажена публикация за рубежом запрещенных произведений («тамиздат»). Причем если первоначально «самиздат» по большей части имел художественный характер, то со временем он стал насыщаться публицистикой, социально-политической литературой. Например, распространялась статья А.Д. Сахарова «Размышление о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе» (июнь 1968).

Новый этап развития диссидентского и правозащитного движения пришелся на период 1968-1976 гг. В это время разрозненные течения диссидентов объединились в «Демократическое движение», состоявшее из трех идеологических направлений, возникших в послесталинский период: «подлинного марксизма-ленинизма», представленного, в частности, братьями Роем и Жоресом Медведевыми; западного либерализма в лице академика А.Д. Сахарова; «христианской идеологии», защищаемой А.И. Солженицыным. Общей для них была принадлежность к правозащитному движению. Оно было очень малочисленным и насчитывало всего несколько сотен приверженцев из среды интеллигенции. Однако благодаря деятельности двух выдающихся личностей, ставших своего рода символами правозащитного движения - А. Солженицына и А. Сахарова, движение нашло признание за границей.

Стали возникать элементы координации. В 1970 г. был создан Комитет прав человека в СССР. Он имел членство в международной Лиге прав человека. После подписания СССР в 1975 г. Заключительного акта Хельсинского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе советские правозащитные организации оказались под защитой международных норм, что в какой-то степени обезопасило их от репрессий властей. В 1976 г. Ю. Орловым была создана общественная группа содействия выполнению Хельсинских соглашений, которая готовила отчеты о нарушении прав человека в СССР и направляла их в советские государственные органы и правительства стран - участников Совещания. Членами группы были Е.Боннер, П.Григоренко, А.Марченко и др.

Хотя ряды правозащитников были немногочисленны, все же их деятельность способствовала радикализации настроений советской интеллигенции и привлечению внимания мировой общественности к вопросу соблюдения прав человека в СССР. Кроме этого, под их влиянием в различных слоях населения складывались своеобразные формы протеста против официальной политики и идеологии, которые подчеркивали расхождение с официально признанными нормами и ценностями. К числу таких форм можно отнести увлечение большей части молодежи образцами западной культуры (в частности, поп-, а затем и рок - музыкой); экологические кампании (против загрязнения озера Байкал, поворота сибирских рек в Среднюю Азию); критику деградации экономики молодыми «технократами», работавшими в престижных научных коллективах, удаленных от центра (например в Сибири); создание произведений нонконформистского характера во всех областях интеллектуального и художественного творчества.

Действия диссидентов расценивались властями как «вредные» и «враждебные». Правозащитники подвергались преследованиям. Их сажали в тюрьмы (П.Григоренко, А.Марченко), лишали гражданства и высылали за рубеж (А.Солженицын, А.Синявский, Ю.Синявский). Наиболее авторитетных «невыездных» деятелей заключали под домашний арест или отправляли в ссылку, как случилось с академиком А.Д. Сахаровым, которого на несколько лет выслали в Горький (Нижний Новгород). Однако самой распространенной формой борьбы с диссидентами стало помещение их на принудительное лечение в психиатрические больницы («психушки»), где с помощью медикаментов влияли на волю и психику правозащитников. На официальном уровне преследования в СССР по политическим мотивам отрицались.

Кроме прямых репрессий против диссидентов брежневское руководство осуществляет политику «закручивания гаек» в идеологии и культуре. Она характеризовалась усилением догматических тенденций в общественных науках, изменением всей общественно-политической атмосферы в стране. Из редакций газет, журналов увольнялись неугодные редакторы и журналисты. В 1970 г. с поста главного редактора «Нового мира» был вынужден уйти А.Т. Твардовский. После чехословацких событий 1968 г. ужесточилась цензура. Конец 60 - начало 70-х гг. ознаменовались травлей многих советских историков, чьи работы не вписывались в утвержденные каноны официальной идеологии, все более напоминавшей постулаты «Краткого курса». Прежде всего это относится к представителям так называемого «нового направления» (П.В. Волобуев, М.Я. Гефтер и др.). Литературные произведения, не отвечавшие официальным требованиям, не публиковались. Кинофильмы оставались на полках, не доходя до широкого зрителя. Жесткому контролю со стороны Министерства культуры подвергалась театральная деятельность. Любая критика советской действительности квалифицировалась как ее очернительство. Цензурой признавался лишь конфликт между «хорошим и очень хорошим». Это привело к невыразительности и потере социальной остроты большинства художественных произведений эпохи «застоя». Наиболее свободным от цензуры оставался театр. Огромную популярность получили спектакли театров «Современник», им. Вахтангова, на Таганке, им. Ленкома и др. Подлинного расцвета достигает детское кино (фильмы Р.Быкова, А.Грамматикова) и мультипликация, где идеи добра и гуманизма воплощались на самом высоком уровне. В буквальном смысле, всенародное признание получило творчество поэта-барда и актера В.С. Высоцкого. Его остроумные песни-спектакли на злобу дня, высмеивающие косность и рутину, возвышающие советского человека, знала практически вся страна, хотя официальная цензура их не пропускала.

В ноябре 1982 г. после смерти Л.И. Брежнева Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Ю.В. Андропов, который стремился оздоровить и модернизировать советский строй. С его приходом многие связывали надежды о наведении порядка и привлечении к ответственности «зарвавшихся» чиновников. Действительно был дан ход многим громким делам о коррупции («узбекское дело», «сочинское дело» и др.). Развернулась борьба с нетрудовыми доходами и спекуляцией, за укрепление трудовой дисциплины. Появляются первые элементы гласности. Одновременно усиливаются репрессивные органы, прежде всего КГБ. Партийно-государственный аппарат не собирался расставаться со своими привилегиями и с облегчением воспринял в феврале 1984 г. известие о смерти Андропова. На пост Генерального секретаря ЦК был избран престарелый и больной К.У. Черненко, сторонник сохранения брежневского курса. Страна вновь возвращается в «эпоху застоя», поскольку все нововведения Андропова свертываются, дела о коррупции закрываются. Новый генсек возрождает прежние позиции номенклатуры, но в марте 1985 г. он умирает.

2)Социально-экономическая политика эпохи «застоя»

К середины 1960-х годов резервы развития народного хозяйства по экстенсивному пути были окончательно исчерпаны. Падение темпов роста требовало изменить экономическую политику и провести радикальную хозяйственную реформу. Еще в начале 1960-х годов ряд экономистов во главе с Е.Г. Либерманом развернули дискуссию о роли прибыли в социалистической экономике. Они предлагали перейти к экономическим методам управления и оживить товарно-денежные отношения. Главным рычагом оздоровления экономики, по их мнению, должен был стать принцип материальной заинтересованности производителя. Экономисты советовали ослабить диктат государства в сфере планирования. План должен быть не столько заданием, сколько заказом предприятию. Ведущим экономическим показателем должна стать прибыль, распоряжаться которой предприятие может по своему усмотрению. Наряду с научной дискуссией для анализа тенденций экономического роста и поиска путей оздоровления экономики в 1962 г. при Совмине СССР была создана подкомиссия под руководством А.Н. Косыгина. К 1964 г. она разработала документы по проведению экономической реформы, но отставка Н.С. Хрущева отодвинула ее начало.

По отношению к реформе в новом руководстве возникло две точки зрения: первую разделял Брежнев. Он был сторонником ограниченной децентрализации и сохранения в неприкосновенности роли хозяйственной номенклатуры в системе административного управления экономикой. Вторую - А.Н. Косыгин, выступающий за более радикальные преобразования с акцентом на рыночные регуляторы. Для первого приоритеты выстраивались в следующем порядке: сельское хозяйство, тяжелая промышленность, оборона (после 1972 г. к ним добавилось освоение Сибири). Предпочтения второго были отданы легкой промышленности - основе повышения уровня жизни. В середине 60-х гг. преобладала линия Косыгина, а с середины 1970-х гг. в связи с усилением административно-командных рычагов управления экономикой возобладала точка зрения Брежнева. Одобренный XXV съездом в феврале 1976 г. десятый пятилетний план основными приоритетами государственной политики назвал развитие оборонной промышленности, энергетики, сельского хозяйства и освоение Сибири.

Несовпадение подходов к проведению реформы, которое наблюдалось в высшем руководстве, значительно снизило ее эффективность, а затем свело на нет ее результаты. Именно поэтому реформа имела эклектичную идеологию и довольно расплывчатые цели, что превратило ее в конечном итоге в набор разрозненных, несогласованных, противоречивых мер.

Содержание реформы было изложено на мартовском (по сельскому хозяйству) и сентябрьском (по промышленности) пленумах ЦК КПСС в 1965 г. Она состояла из трех компонентов: 1) усиление материальной заинтересованности; 2) расширение хозяйственной самостоятельности и изменение порядка планирования; 3) ускорение темпов технического прогресса.

В промышленности предполагалось, в частности, сокращение числа директивных плановых показателей, обязательных для выполнения предприятиями. Теперь вместо 30 их оставалось пять: объем реализованной продукции, основная номенклатура, фонд заработной платы, прибыль и рентабельность, отчисления в бюджет. Основным из них стал объем реализованной продукции, а не ее валовой объем, как прежде. Для повышения материальной заинтересованности предпрития переводились на хозрасчет и большую часть прибыли могли оставлять себе для развития производства, совершенствования техники, материального поощрения (премии, «13-я зарплата» по итогам года), улучшения условий быта и отдыха рабочих и служащих. Стимулировались внедрение новой техники и совершенствование производства. Предполагалась перестройка системы ценообразования. Вместо искусственно низких оптовых цен вводились цены, соответствующие требованиям хозрасчета. Упразднялись Советы народного хозяйства и восстанавливался отраслевой принцип управления промышленностью. В целях повышения эффективности работы происходило слияние мелких и средних предприятий с крупными. Создавались производственные объединения (ПО), а с 1970-х гг. - научно-производственные объединения (НПО). Зачастую они включали в себя полный цикл производства от добычи сырья до выпуска готовой продукции. Подразделения многих производственных объединений размещались в разных экономических районах и союзных республиках. Это приводило к углублению процесса хозяйственной интеграции союзных республик.

Серьезные изменения предусматривались и в сельском хозяйстве. Снижался план обязательных закупок зерна, объявленный неизменным на 10 лет. В очередной раз повысились закупочные цены на сельхозпродукцию. Их уровень был привязан к климатическим условиям регионов. Сверхплановые закупки должны были производиться по повышенным ценам. Были списаны прежние долги государству колхозов и совхозов. Как и промышленные предприятия, они получили право оставлять у себя часть прибыли и распоряжаться ею по своему усмотрению. С 1966 г. вводилась гарантированная оплата труда колхозников на уровне рабочих совхозов. Снимались ограничения с личных подсобных хозяйств, введенных при Н.С. Хрущеве. В духе реформы в ноябре 1969 г. был принят Примерный Устав колхозов. Он закрепил хозяйственную самостоятельность колхозов, сохранил за колхозниками право на подсобное хозяйство, приусадебный участок и личный скот и птицу.

На первых порах реформа стала давать положительные результаты. Восьмая пятилетка (1966-1970 гг.) стала временем наиболее стабильного развития послевоенной экономики. Валовой общественный продукт вырос на 13%. Среднегодовой рост производительности труда составил 7,4% (в предшествующей пятилетке - 5,8%). В строй вступили около 1900 промышленных предприятий. В их числе была первая очередь Волжского автомобильного завода в Тольятти, Западно-Сибирский металлургический комбинат и др. В 1966 г. практически страна смогла обойтись без закупок хлеба за границей. Меньше, чем прежде, потребовалось закупить хлеба и в 1967 г.

Но уже в 1966-1967 гг. стали проявляться негативные стороны реформы, причинами которых были прежде всего ее непоследовательность и половинчатость. Частично сохранилась устаревшая система ценообразования, которая отражала идеологические приоритеты. В отраслях военно-промышленного комплекса (ВПК) и приборостроении цены были явно завышены, прибыль в них доходила до 50%. Предприятия же легкой промышленности при ценах ниже себестоимости продукции не могли развиваться и быть рентабельными. Новые показатели вводились с трудом. Пользуясь правом самостоятельности, предприятия заранее занижали плановые задания. Зарплата стала расти быстрее, чем производительность труда. Поощрительные фонды не могли стимулировать работающих должным образом, так как премирование рабочих происходило в отрыве от личного вклада в производственный процесс и не было существенно выражено материально. Руководители предприятий не были заинтересованы во внедрении технических достижений, так как это временно нарушало производственный процесс и заставляло «напрягаться». Предприятию было выгодно выпускать однотипную продукцию по максимально высоким ценам, что привело к исчезновению дешевых товаров.

Фактически с самого начала проведения реформы применялись старые методы мелочного контроля и планирования. Те администраторы, которые пытались работать по новым методам, подвергались давлению и ставились в заведомо невыгодные условия. Даже успешно проводимые эксперименты по внедрению хозрасчета вызывали противодействие управленцев. С 1967 г. и на протяжении 70-х гг. продолжался так называемый щекинский эксперимент. Химический комбинат в г. Щекино (Тульская обл.) получил право уменьшить число работающих при неизменном фонде заработной платы, а полученную экономию использовать для стимулирования роста производительности труда. Опыт щекинцев превзошел все ожидания. К 1980 г. выпуск продукции утроился, производительность труда увеличилась в 4 раза, произошло значительное сокращение числа работников. Однако за полтора десятилетия опыт так и не получил распространения в промышленности. Во-первых, было неясно, куда девать и за счет чего содержать высвобождающихся работников. Ни о какой безработице в социалистическом государстве речи быть не могло. Во-вторых, руководители предприятий боялись открыто показать свои резервы, не надеясь, что эксперимент будет продолжен, а план не повышен. Такая же судьба постигла бригадный подряд в строительстве, названный по имени его инициатора бригадира строителей из подмосковного Зеленограда Н.А. Злобина «злобинским методом».

Свертыванию реформы способствовала окончательная победа консервативных, технократических тенденций в руководстве страны в 1972-1973 гг. Будучи незаинтересованной в децентрализации управления, она приняла решение вернуться к проверенной жесткой административной структуре. Валовые показатели вновь стали играть ведущее место в экономической жизни. Немаловажную роль в судьбе реформы сыграло и то обстоятельство, что ослабла ее актуальность. Из-за увеличения экспорта нефти и газа в условиях мирового топливно-энергетического кризиса на СССР буквально обрушился поток «нефтедолларов». Не была продумана система материального стимулирования сельскохозяйственного труда. Гарантированная зарплата колхозников не была связана с результатами их трудовой деятельности. Сельское хозяйство становилось все более убыточным.

Потенциала реформы все же хватило на десятилетие, но со второй половины 1970-х годов в экономике страны стали нарастать негативные тенденции. Во-первых, из-за ухудшения международного положения СССР был вынужден включиться в очередной виток гонки вооружений. Усиливается милитаризация народного хозяйства. На нужды «оборонки» уходит около 20% валового национального дохода. Это приводит к серьезным диспропорциям в структуре промышленности. Производство военной техники на машиностроительных предприятиях достигало от 60 до 80% всей выпускаемой ими продукции.

Во-вторых, возврат к жесткой централизации управления экономикой обусловил переход к формированию единого народно-хозяйственного комплекса, к углублению процесса общесоюзного разделения труда. Это привело к возникновению диспропорции в хозяйстве союзных республик. Союзное руководство административными методами стремилось выровнять их экономический потенциал. При этом не учитывались потенциал, возможности и потребности самих республик, что вызывало в них общественное недовольство и рост оппозиционных настроений. Общесоюзные финансовые средства распределялись без учета вклада каждой конкретной республики, некоторые из которых вообще не посылали в общесоюзный бюджет собранные налоги (Узбекистан, Казахстан, Литва). Хотя финансовые вливания из центра в экономику России были значительно меньше, чем в экономику других республик, в них стали расти антирусские настроения. В ряде республик усилилось стремление к выходу из СССР (Эстония, Латвия, Литва).

В-третьих, предприятия-гиганты в условиях детальной и мелочной опеки министерств и ведомств оказались абсолютно негибкими и неспособными совершенствовать технику и ассортимент, слабо поддавались перепрофилированию. От изобретения до внедрения в лучшем случае проходило 6 - 8 лет, когда оно уже безнадежно устаревало. Попытки перевести промышленность на интенсивный путь успеха не дали. Для продвижения по экстенсивному пути требовалось освоение новых территорий и расширение добычи полезных ископаемых, в первую очередь нефти и газа. В середине 1960-х гг. открыли и начали осваивать Западно-Сибирский нефтегазоносный район. За 1970-1980 гг. добыча нефти увеличивается в 10 раз, а газа - в 15. Строится сеть гигантских трубопроводов. Увеличивается удельный вес топливного сырья в экспорте (более 40%). В бюджет мощным потоком потекли «нефтедоллары». Относительная дешевизна топлива и высокие цены на него на мировом рынке способствовали возникновению сырьевой ориентации экономики. Страна, бездумно «проедая» природные запасы, вновь вернулась к экстенсивному пути.

Для приближения промышленного производства к дешевым источникам сырья начинают создаваться территориально-производственные комплексы (ТПК), в состав которых входили предприятия с общей сырьевой и энергетической базой. В 1970-е гг. возник Саянский ТПК, который состоял из нескольких металлургических и электротехнических заводов-гигантов, специализировавшихся на обработке цветных металлов. Энергию для них обеспечивала Саяно-Шушенская ГЭС. Действовали также Западно-Сибирский, Павлодаро-Экибастузский, Канско-Ачинский ТПК. Для связи между ними в 1974-1984 гг. стала строиться Байкало-Амурская железнодорожная магистраль, прозванная «стройкой века». Эти гигантские стройки, поглощая огромные средства, закрепляли существующие диспропорции в народном хозяйстве. Ввод их в эксплуатацию привел к ухудшению экологической ситуации в этом регионе.

Сельское хозяйство находилось под влиянием тех же тенденций. Шло постоянное укрупнение сельскохозяйственных производственных единиц. Экономические стратеги пришли к выводу, что в эпоху научно-технического прогресса следует отказаться от смешанных хозяйств, в которых выращиваются одновременно зерно, овощи и скот. По их мнению, следовало создавать крупные специализированные производства на индустриальной основе. В результате хозяйства стали ориентироваться на определенный вид продукции, возникли зерновые, животноводческие, садоводческие и прочие хозяйства. Это прежде всего относится к хозяйствам Нечерноземья, «освоение» которого начали с середины 1970-х гг. В 1974 г. была принята государственная программа развития Нечерноземья. Сюда для строительства крупных производственных комплексов направлялись колоссальные инвестиции. Это позволило, наконец, завершить электрификацию сел Нечерноземья. На развитие социальной сферы (школы, больницы, клубы) средств выделялось значительно меньше. Вновь проводится укрупнение мелких населенных пунктов в якобы благоустроенные поселки. Многие небольшие села попали в разряд «неперспективных». Молодежь уезжает, как правило, в города, а в них остаются доживать свой век старики и старухи. Программа развития Нечерноземья не дала ожидаемых результатов.

В феврале 1979 г. Совет Министров СССР утвердил положение о производственном объединении в сельском хозяйстве, включавшем в себя агропромышленные предприятия и объединения. Суть изменений заключалась в том, чтобы объединить промышленные и сельские организации и предприятия, повысить тем самым производительность труда в сельском хозяйстве и уменьшить ведомственную разобщенность. Стали объединяться специализированные колхозы и совхозы с предприятиями по переработке их продукции и создаваться агропромышленные комплексы. Для управления ими стали возникать новые управленческие структуры, содержание которых поглощало большую часть государственных инвестиций. Как практически все эксперименты периода застоя, агропромышленные комплексы очень быстро показали свою неэффективность и в 1988 г. практически прекратили свое существование. Это была одна из последних попыток модернизировать сложившуюся административно-командную систему, которая была обречена на неудачу в силу своей половинчатости.

Несбалансированность и неповоротливость плановой экономики приводили к созданию благоприятных условий для спекулянтов, перекупщиков, различного рода махинаторов. Жизнь этой категории людей интенсивно улучшалась, особенно в сравнении с рабочими и интеллигенцией, жившими «на одну зарплату». Возникает, так называемая «теневая экономика», т.е. целая система экономических и социальных отношений, находящихся за рамками правового пространства. В условиях этой экономики существовали люди, нелегально занимающиеся частной трудовой деятельностью (портные, репетиторы, ювелиры, парикмахеры и т.п.), поскольку не было правовой базы для такого рода деятельности. Государство смотрело на это «сквозь пальцы». К середине 1980-х гг. «частники» оказывали населению треть всех услуг в стране. Другая группа «теневиков» была связана с криминальным миром. Это были подпольные «цеховики», организаторы нелегальных мелких и средних предприятий, производящих дефицитный ширпотреб из ворованного сырья. Сюда же относились спекулянты и фарцовщики. Характерной особенностью 70-х гг. было слияние партийно-государственного аппарата и дельцов теневой экономики, которые дополняли друг друга и обменивались, зачастую открыто, услугами.

Социальная и трудовая активность трудящихся, рожденная в период «оттепели», проявляла себя все меньше в застойный период. Уравниловка на производстве, соответствовавшая идеологической установке на сближение социальных групп, привела к падению престижа сложного, квалифицированного труда, ликвидировала стимулы роста квалификации и производительности. В середине 80-х гг. свыше 50 млн человек в промышленности, строительстве, на транспорте были заняты ручным трудом, характерным для доиндустриальных технологий. Продолжавшийся количественный рост работников производства отражал низкий уровень производительных сил. Большинство советских людей не видели для себя отчетливых перспектив роста. Это создавало почву для социальной неудовлетворенности. С каждым годом проявляются все больше апатия и нежелание работать. Снижается производительность труда, ухудшается трудовая дисциплина. Массовым пороком становится пьянство. Растут проституция и преступность.

В рассматриваемое двадцатилетие в стране происходили серьезные демографические перемены. Во-первых, достаточно быстро увеличивалось население страны (в 1970 г. оно насчитывало немногим более 240 млн человек, а в 1985 г. - почти 280 млн). Рост шел за счет населения среднеазиатских республик. В остальных республиках начали неуклонно снижаться рождаемость и расти смертность. За это время рождаемость снизилась на 25%, а смертность увеличилась на 15%. На территории РСФСР, Украины и Прибалтики, где проживало 70% населения страны, смертность превышала рождаемость. Это приводило к исчезновению главного источника экстенсивного экономического роста - людских ресурсов и делало проблемы интенсификации особенно актуальными. Конечно, это соответствовало общеевропейской тенденции тех лет и свидетельствовало о том, без решения материальных проблем общество не может развиваться.

Во-вторых, в эти годы продолжался урбанизационный процесс. Численность городского населения выросла со 136 млн человек до 180 млн (1970 г.), в 1985 г. при сокращении сельского населения в те же годы со 105,7 млн человек до 96,2 млн человек. В 1970 г. рабочие составляли 57,4% населения, служащие - 12,1%, колхозное крестьянство - 20,5%; в 1987 г. соответственно 61,8, 16,2 и 12,0%.

Значительное сокращение крестьянского населения при низкой эффективности сельскохозяйственного труда сделало острой продовольственную проблему. Для ее решения в 1982 г. была даже принята Продовольственная программа, расчитанная до 1990 г., но и она эффекта не дала. Граждане страны с определенными трудностями, но удовлетворяли свои потребности в продовольствии и товарах широкого ассортимента. Хотя на полках магазинов всегда был выбор необходимых вещей, главная проблема была не в отсутствии товаров, а в их низком качестве. Покупатели старались приобретать не только импортные вещи, но и продукты питания. Росла заработная плата основных категорий трудящихся, прежде всего низкоквалифицированных, увеличивались общественные фонды потребления.

С середины 1970-х гг. замедлились темпы жилищного строительства. Все чаще стали возникать проблемы в организации транспорта, медицинском обслуживании, образовании. Тем не менее потенциал хозяйственной реформы и «нефтедоллары» позволили к середине 70-х гг. несколько повысить уровень жизни в СССР, а затем более пяти лет его не снижать. Реально жизненный уровень стал падать лишь с начала 80-х гг.

Причин подобного положения было несколько. Во-первых, сказывался положительный импульс, данный советской экономике в предыдущие годы. Во-вторых, в 70-80-е гг. широко продавалось за границу сырье с целью повысить или поддержать жизненный уровень населения. Энергетический кризис и рост цен на нефть и газ на мировом рынке создали для этого дополнительные благоприятные условия. Только за 70-е гг. СССР получил около 170 млрд «нефтедолларов». Третьей причиной общего роста жизненного уровня было резкое повышение доходов управленцев. Их зарплата росла довольно медленно, зато резко увеличивались привилегии, начиная с поездок за рубеж и кончая персональными дачами, машинами, квартирами, промышленными и продуктовыми распродажами и даже закрытыми спецстоловыми. Значительное улучшение благосостояния номенклатуры несколько повышало и статистику общего уровня жизни, так как позволяло выводить усредненные цифры.

Пытаясь скрыть провалы в экономике и во всей внутренней политике, отвлечь внимание общества, советское руководство развертывало в стране массовые празднества, на организацию которых шли многомиллионные суммы. Превращались в традицию соревнования в честь различных юбилеев. Число людей, охваченных соревнованиями, постоянно росло. Сами соревнования, начинающиеся как бы снизу, на деле распространялись командно-бюрократическими методами, становились все более формальными. Наступала эра массовых награждений орденами и медалями за действительные, а чаще мнимые успехи и заслуги и в то же время девальвации любых званий, наград, знаков отличия.

В итоге социально-экономического развития к середине 80-х гг. экономика страны в 60-80-е гг. характеризовалась замедлением темпов роста. Возможности экстенсивной формы расширенного воспроизводства уменьшались в результате сокращения прироста важнейших производственных ресурсов - трудовых, сырьевых, энергетических. Структура экспорта СССР была на уровне слаборазвитых стран. От пятилетки к пятилетке происходило падение основных экономических показателей. Общество «развитого социализма» все более заходило в тупик, в нем зрело недовольство.