Девятнадцать лет спустя после бегства с Капитула 4 page

— Наша раса населяла многие близлежащие планеты. У нас не было империи, было, скажем, политическое братство. Потом откуда-то появились Досточтимые Матроны, пронесшиеся как стадо слепых неуклюжих животных, столь же разрушительное в своем невежестве, как и в злобности. — Орак То склонился удлиненным лицом к жаровне, и на коже заблестели оранжевые блики.

Другие укротители сидели вдоль перил верхней площадки башни, слушали беседу и тихо переговаривались. Их запахи смешивались с лесными ароматами в прохладном вечернем воздухе. Наверное, эта раса вообще отличалась умением различать запахи и ориентироваться по ним. Наверное, запахи были частью их системы общения.

— Без всякого предупреждения они явились грабить, разрушать и завоевывать. — Лицо Орака То стало жестким, как дерево, губы были плотно сжаты. — Естественно, нам пришлось отразить это дикое вторжение. — Губы его сложились в мимолетную улыбку. — Мы вывели футаров.

— Но как вам удалось это сделать? — спросила Шиана. Если у этих с виду таких простых людей были системы обнаружения космических кораблей и если они умели выводить сложные генетические гибриды, то, значит, их технологии были более совершенными, чем могло показаться на первый взгляд.

— Вместе с нами на этой планете какое-то время жили отставшие от своих сироты-тлейлаксы. Они показали нам, как надо модифицировать наших детей, чтобы создать то, что нам нужно, ибо Богу и эволюции потребовалось бы для этого очень много времени.

— Футары, — произнес Майлс Тег. — Они очень интересны.

После того как укротители некоторое время прожили вместе с футарами, они начали помещать последних в особые питомники, где эти хищники обитали отдельно от людей в окружении себе подобных.

— Что произошло с этими тлейлаксами? — спросил раввин, оглянувшись. Он недолюбливал мастера Скиталя.

— Увы, все они умерли.

— Их убили? — спросил Тег.

— Нет, они вымерли сами. Они ведь не размножаются так, как другие.

Он нетерпеливо фыркнул. Видимо, эта часть истории не слишком сильно его интересовала.

— Наши футары были выведены специально для охоты на Досточтимых Матрон. Эти женщины явились на нашу планету, уверенные в том, что смогут завоевать ее и покорить нас. Но мы спутали им все карты. Они могут служить лишь пищей для наших футаров, и ничем больше.

Из соображений безопасности Тег предложил переночевать на борту разведывательного корабля, с запертыми люками и установленным защитным полем, что пришлось не по нраву хозяевам. Главный укротитель повернулся лицом к лесу и сказал:

— Хотя эти леса ухожены, по ночам в них можно встретить старых хищников. Поэтому для вас будет безопаснее остаться с нами и переночевать в башне.

По лицу раввина пробежала тень недовольства.

— Какие старые хищники?

Он не желал слышать ни о каких недостатках понравившейся ему планеты.

— Это хищники из семейства кошачьих, давшие генетический материал для создания футаров. — Орак То вытянул руку в сторону соседней цилиндрической башни. — Завтра у нас будет грандиозное шоу. Вам надо хорошо выспаться, если вы желаете им насладиться.

— Что за шоу? — живо заинтересовался Суфир Хават. Временами он казался обычным мальчишкой — каковым он, впрочем, и был, — а не потенциальным воином-ментатом.

С загадочной улыбкой Орак То предложил им следовать за ним. Зеленые радужки его выглядели сейчас, как горящие изумруды.

Снаружи царила непроглядная темнота. Незнакомые созвездия смотрели с неба, как глаза, отражающие бесчисленные костры. Главный укротитель повел гостей по прочному деревянному настилу к ближайшей башне, а потом вниз по винтовой лестнице, по которой они спустились на первый этаж. Отсюда они прошли по мягкой, устланной опавшими листьями земле до низенькой башни, больше похожей на высокий обрубок древесного ствола.

Первым делом они почувствовали сильную вонь. В основании искусственного дерева было выдолблено обширное помещение, похожее на сырую берлогу. Толстые вертикальные брусья были врыты глубоко в рыхлую землю, блокируя выход из берлоги, бывшей чем-то вроде тюремной камеры.

Тег удивленно поднял брови:

— У вас есть заключенные?

В камере находились пять оборванных злобных пленников. Несмотря на их плачевный внешний вид, в них с первого взгляда можно было узнать людей. Все были женщины с матовыми волосами, грубыми руками и окровавленными костяшками пальцев. Остатки разорванных трико липли к белым телам, глаза полыхали оранжевым огнем.

Досточтимые Матроны!

Одна из шлюх заметила их приближение. Зарычав, она взвилась в воздух и нанесла боковой удар голой ступней по брусу, сделанному из прочного, как железо, дерева. Послышался сухой треск. Но сломалось не дерево, а кость нападавшей, которая отлетела назад и упала на земляной пол. Все женщины в кровь разбили себе руки и ноги, безуспешно штурмуя решетку.

Лицо Орака То исказилось от бушевавшей в его душе бури.

— Эти Досточтимые Матроны явились к нам три месяца назад на транспортном корабле, надеясь на легкую добычу. Мы убили их, но некоторых сохранили… для обучения. — Он хищно оскалил зубы. — Они уже не в первый раз хотят поработить нас. Они живут изолированно друг от друга, и одно сообщество не всегда знает, что делают другие. Поэтому-то они все время и повторяют свои прежние ошибки.

Два футара бродили вокруг основания башни-тюрьмы, урча и принюхиваясь. Шиана узнала в одном из них Хррма, У второго звероподобного создания на груди в жестком мехе виднелась черная полоса.

Одна из пленных Досточтимых Матрон злобно закричала:

— Освободите нас, иначе придут наши сестры и живьем сдерут вам мясо с костей!

Хррм, рыча, бросился к клетке, остановившись только перед самыми брусьями решетки. Его горячая слюна брызнула на пленную Досточтимую Матрону. Три матроны подошли к решетке, вид у них был не менее зверский, чем у футаров.

— Как я уже говорил, — продолжал Орак То своим спокойным и уверенным тоном, — Досточтимые Матроны годятся только на корм футарам.

К клетке подошел укротитель с деревянным блюдом, на котором лежали красные кости с остатками мяса, жирной кожи и меха. На втором блюде лежали внутренности: гладкие кишки и пурпурные внутренние органы. Укротитель через специальную прорезь просунул оба блюда в клетку. Замызганные Досточтимые Матроны с отвращением посмотрели на эту еду.

— Ешьте, если хотите набраться сил перед завтрашней охотой.

— Мы не питаемся отбросами! — заявила одна из Досточтимых Матрон.

— Значит, будете голодать. Это уже зависит не от меня.

Шиана видела, что женщины очень голодны. Немного поколебавшись, они набросились на еду, отдирая от костей сырое мясо и поедая его. Вскоре их лица и руки были вымазаны жиром и запекшейся кровью. Они смотрели на своих тюремщиков с такой ненавистью, которая, казалось, сама может вгрызться в живую плоть.

Одна из женщин уставила горящий взгляд на Шиану.

— Ты не отсюда.

— Ты тоже не отсюда, но я не в клетке, а ты за решеткой.

Женщина ударила ладонью по брусу, но это была лишь имитация нападения. Рядом с Шианой, словно желая ее защитить, встал Хррм. Он подкрался к клетке, мышцы его напряглись, он был очень сильно возбужден.

Шиана увидела иронию судьбы в этой ситуации, вспомнив, что делали Досточтимые Матроны с пленными футарами и его спутниками. Там было многое — половые извращения, порка и лишение пиши и сна. Теперь произошла странная смена ролей — женщины сидели за решеткой, а футары разгуливали на свободе.

Она обратилась к главному укротителю:

— Досточтимые Матроны издевались над пленными футарами, поэтому их наказание вполне оправданно.

— Мои гости, завтра мы отведем вас на лучшую наблюдательную башню, откуда будет великолепно видна охота. — Орак То потрепал обоих футаров по головам. — Этому будет полезно побегать вместе с братьями и восстановить навыки. Для этого он, собственно, и родился на свет.

Не спуская глаз с Досточтимых Матрон, Хррм оскалил зубы в хищной угрожающей улыбке.

Прежде чем отправиться на ночлег, Майлс с борта их судна передал на «Итаку» свой весьма оптимистичный доклад.

Заключение союза зачастую есть искусство, а не простая коммерческая сделка.

Верховная Мать Дарви Одраде

Запись в личном дневнике; архивы Бене Гессерит

Навигатор Гильдии наконец прибыл на Капитул по приглашению Командующей Матери. Несмотря на то что она была рассержена и расстроена его опозданием и проявляла нетерпение, он не стал объяснять ей причину своей задержки на несколько дней.

Тем временем Джейнис, Кирия и десять других валькирий — в большинстве своем бывшие Досточтимые Матроны, прошедшие выучку Бене Гессерит, — уже прибыли на Тлейлаксу и начали там свою подпольную работу. Они должны будут проникнуть в последнюю твердыню мятежных шлюх, чтобы подорвать изнутри их оборону, посеять семена будущего разрушения и готовить места засад и ловушек. Мурбелле и самой хотелось быть рядом с дочерью, переодевшись в традиционный наряд Досточтимой Матроны, чтобы выпустить на волю старые инстинкты.

Но она доверяла Джейнис и ее спутницам. Самой же Мурбелле предстояло уладить последние детали и заручиться поддержкой Гильдии — либо путем подкупа, либо путем угроз. Ей приходилось быть Командующей Матерью, а не рядовым бойцом.

Мутант-навигатор плавал в своей емкости, и было видно, что ему нет никакого дела до забот, терзавших Командующую Мать. Она намекнула, что он получит большие выгоды от беседы с ней, но его, казалось, не слишком волновала эта перспектива.

— Кажется, в вашей емкости весьма разреженный газ, навигатор, — сказала Мурбелла.

— Это временные трудности. — Похоже, он не блефовал.

— Мы готовы увеличить поставки меланжи, если Гильдия будет сотрудничать с нами в нашей предстоящей войне с наступающим Врагом.

Из динамиков раздался металлический голос Эдрика:

— Ваше предложение несколько запоздало, Командующая Мать. В течение многих лет вы старались запугать нас существованием какого-то призрачного Врага и дразнили обещаниями меланжи. Но ваши сокровища потеряли былую привлекательность. Мы были вынуждены искать и нашли альтернативные источники.

— Других источников меланжи не существует. — Мурбелла подошла к плазовому окну емкости и заглянула внутрь.

— Космическая Гильдия переживает кризис. Недостаточные поставки пряности Общиной Сестер раскололи Гильдию на две фракции. Многие навигаторы уже умерли от абстиненции, а у других не хватает меланжи для выбора правильного и безопасного пути сквозь свернутое пространство. Наш администратор тайно вошел в сношения с Иксом с целью разработки более совершенных навигационных приборов. Они хотят установить новое оборудование на всех лайнерах Гильдии.

— Приборы! Машины! Икс говорит об этих машинах уже не одно поколение. Люди Рассеяния применяли навигационные приборы, также поступали и сестры Капитула. Раньше приборы никогда не отличались большой надежностью.

— Но теперь, после многих лет работы, они, кажется, нашли приемлемое решение древней и казавшейся неразрешимой проблемы. Думаю, что их качество ни в коем случае не может идти ни в какое сравнение со способностями навигаторов, но тем не менее эти приборы работают.

У Командующей Матери закружилась голова от возможных перспектив, которые она до этого даже не рассматривала. Если иксианцы разработали надежные навигационные приборы, способные безопасно и точно проводить корабли через свернутое пространство, то Новая Община Сестер сможет использовать их на кораблях своего нового флота. Не нужно будет больше добиваться сотрудничества с навигаторами, они смогут сбросить с плеч зависимость от капризов непостоянной Гильдии.

Если бы действительно Икс мог поставить это оборудование Новой Общине Сестер. Конечно же, Гильдия наверняка уже заключила с Иксом эксклюзивный контракт…

Потом она поняла, что даже это краткосрочное и сиюминутное использование навигационных приборов на кораблях Капитула имеет свои недостатки. Будут вторичные и третичные последствия. Только на Капитуле есть пряность. С помощью этого оружия Капитул может по-настоящему держать навигаторов за горло, при этом никто не сможет конкурировать с Капитулом. Если меланжа станет ненужной, то уменьшится сила и вес Общины Сестер на галактической арене.

Для того чтобы все это обдумать, Мурбелле понадобилась всего секунда.

— Внедрение навигационных приборов будет означать конец для навигаторов, таких, как вы.

— Но это устранит и главного покупателя вашей меланжи, Командующая Мать. Именно поэтому моя фракция ищет надежного поставщика пряности, чтобы навигаторы могли существовать и дальше. Но новая Община Сестер сама вынуждает нас к крайним мерам. Мы не можем зависеть от вас из-за пряности, в которой нуждаемся так же, как вы в воздухе.

— Вы нашли другой источник меланжи? — Она вложила в свой голос весь сарказм, на какой только была способна — Мне это представляется сомнительным. Мы бы знали о таких источниках.

— Мы очень рассчитываем на эту альтернативу. — Эдрик отплыл от иллюминатора, потом снова приблизился.

Мурбелла равнодушно пожала плечами.

— Я предлагаю вам немедленное увеличение поставок пряности.

С этими словами она сделала знак трем своим помощницам, и те вкатили в кабинет тележку с пряностью. Такого запаса могло с избытком хватить для качественной работы навигатора в течение одного стандартного года.

Из динамиков емкости не последовало никакой реакции, но Мурбелла увидела голодный огонь в глазах навигатора. Мурбелла на какой-то момент даже испугалась, что он отвергнет ее дар, и тогда вся ее с таким тщанием разработанная стратегия пойдет прахом.

— Пряности не может быть много, — сказал навигатор после долгой, показавшейся Мурбелле бесконечной паузы. — Мы уже пожинали плоды своей близорукости, когда полагались на один-единственный источник пряности. Но для навигаторов и Новой Общины Сестер было бы лучше, если бы смогли придти к взаимопониманию.

«Я была права», — подумала Мурбелла.

— Вам нужна наша пряность, а нам нужны ваши корабли.

— Гильдия выслушает ваши предложения, Командующая Мать, — если, конечно, это приглашение к обсуждению, а не угроза, если это будут переговоры равноправных уважаемых деловых партнеров, а не отношения погонщика с быками.

Она уставилась на емкость навигатора, удивленная его дерзкими речами. «Вероятно, у него действительно есть другой источник пряности или по меньшей мере возможность возникновения такого источника. Но у него есть сомнения, и он хочет себя обезопасить».

— Мне нужны два корабля Гильдии для перелета на Тлейлаксу. Один должен быть снабжен полем-невидимкой, а второй должен быть обычным лайнером.

— На Тлейлаксу? Для какой цели?

— Мы не можем больше терпеть у себя под носом рассадник заразы — последний оплот мятежных Досточтимых Матрон. Мы должны уничтожить этот источник опасности раз и навсегда.

— Все будет сделано через два дня. Пряность я заберу с собой.

Изменницы Матроны, таинственный Враг, лицеделы. Мурбелла не могла отмахнуться ни от одной из этих проблем, но тяжелые физические тренировки — бег, потоотделение и силовые упражнения — помогали ей планировать вторжение на Тлейлаксу.

Одетая в облегающий спортивный костюм она бежала по каменной дорожке к холму, расположенному неподалеку от Убежища. Она бежала до тех пор, пока не заболели легкие. Внутренние голоса упрекали ее за пустую трату времени, когда было так много настоящей работы, но Мурбелла в ответ бежала еще быстрее.

Она намеренно провоцировала голоса Другой Памяти, они нужны были ей, нужны бодрствующими, а не дремлющими. Волнующееся море прошлых жизней всегда было здесь, но не всегда оно было доступно и не всегда полезно. Извлечение пользы из коллективной мудрости — задача не из легких, даже для наиболее влиятельных сестер.

После прохождения испытания пряностью, новоиспеченная Преподобная Мать была похожа на младенца, брошенного в океан Другой Памяти с приказом плыть, если она хочет выжить. Располагая внутри себя столькими сестрами, она всегда могла спросить совета, но рисковала увязнуть в противоречивых и многочисленных мнениях.

Другая Память была всего лишь инструментом, орудием. Она могла быть большим благом, но могла стать и источником большой опасности. Сестры, слишком глубоко погружавшиеся в этот резервуар прошлого, рисковали безумием. Такова была судьба матери Квисаца леди Анирул Коррино, и было это давно, еще во времена Муад'Диба. Это было все равно, что схватить остро отточенный меч не за рукоятку, а за клинок. Так что в обращении с Другой Памятью нужна была мера.

Обитавшие в памяти Мурбеллы души видели ее сознание изнутри и часто полагали, что знают ее лучше, чем она сама. Но несмотря на то, что она могла проследить генеалогию сестер до незапамятного прошлого, происхождение Досточтимых Матрон было отделено от памяти глухой черной стеной.

Когда Мурбелла была еще маленькой девочкой, она была захвачена Досточтимыми Матронами, воспитавшими ее в духе культа насилия и сексуального доминирования. Она стала шлюхой. Бене Гессерит дал очень точное название Матронам.

У этих страшных женщин из Рассеяния были свои темные секреты, свой позор, свои низкие преступления. Когда-то в прошлом они знали о своем происхождении, знали, чем спровоцировали к себе ненависть Врага. Если бы она смогла найти внутри себя эту информацию, она бы знала правду об этих порочных женщинах, с которыми ей вскоре предстояло столкнуться на поле битвы.

Достигнув поросшего жесткой травой и усеянного плоскими камнями склона холма, Мурбелла взобралась на него и села на самой высокой точке скалы. На востоке виднелось Убежище, на западе надвигавшиеся дюны пустыни. От нагрузки сильно билось сердце, по лбу и щекам тек пот. Она довела тело до грани физического истощения, теперь надо было проделать то же самое с разумом.

Как Командующая Мать она сумела добиться многого. Мурбелла смогла уберечь Новую Общину Сестер от раскола, но рубцы, разделявшие сестер и бывших Досточтимых Матрон, были пока еще глубоки. Она сумела сокрушить все, за исключением одного, очаги сопротивления мятежных Досточтимых Матрон.

Но ей надо было больше знать, ей надо было понять, что движет лицеделами, которые буквально наводнили Старую Империю, Врага… и Досточтимых Матрон. «Я должна получить эту информацию до того, как мы вторгнемся в Бандалонг».

Мурбелла открыла маленький футляр, подвешенный к поясу, и извлекла оттуда три свежие меланжевые вафли — вафли с концентрированной пряностью, недавно добытой в пустыне. Она держала в пальцах красновато-коричневую вафлю, ощущая покалывание в коже там, где пряность растворилась в поте. Она съела все три вафли, решив использовать их, как стимуляторы психики и умственной работоспособности.

«На этот раз я постараюсь копнуть глубже, — подумала она. — Ведите меня, мои сестры, ведите меня глубоко, чтобы я смогла почерпнуть так нужные мне сведения».

Пряность начала действовать быстро. Закрыв глаза, Мурбелла нырнула в себя, следуя за вкусом меланжи. Она видела величественный пейзаж памяти ордена Бене Гессерит, раскинувшийся до самых начал человеческой истории. Это был калейдоскоп передачи эстафеты от матери к следующей матери, и так до бесконечности. Страх грозил затопить ее, но сестры внутри расступились и приняли ее в свои ряды, заслонив от опасности.

Но Мурбелла хотела знать о второй половине своего бытия, хотела открыть, что находится за глухой стеной, блокировавшей пути происхождения Досточтимых Матрон. Да, память об этом была, но она была дезорганизована чьим-то злокозненным вмешательством. Кажется тупик был на расстоянии всего нескольких столетий, как будто она, Мурбелла, появилась ниоткуда.

Произошли ли шлюхи от развращенных Преподобных Матерей, оказавшихся в изоляции во времена Рассеяния, как об этом с уверенностью говорили многие? Сформировали ли они свое сообщество, смешавшись с Говорящими Рыбами из личной охраны бога-императора, создав власть, основанную на насилии и сексуальном доминировании?

Досточтимые Матроны редко заглядывали в свое прошлое, за исключением разве тех случаев, когда они были вынуждены смотреть назад, чтобы понять, преследует ли их Враг.

Пряность действовала все сильнее, омывая психику Мурбеллы, погружая ее все глубже и глубже в ее смятенные мысли, и каждый раз она ударялась о невидимый обсидиановый барьер. Находясь в трансе, сидящая на вершине холма Мурбелла проникала в глубь истории — поколение за поколением назад, во тьму веков. Дыхание стало поверхностным, она перестала воспринимать внешние стимулы, практически ослепнув. С губ ее сорвался жалобный стон.

Потом произошло чудо. Мурбелла словно путник, вышедший из узкого темного ущелья на светлую широкую равнину, вдруг ясно увидела ответ. Ей помогли смутные тени каких-то женщин. Они показали ей, где искать. Стена треснула, в ней показался просвет. За стеной виднелись другие, темные и холодные тени… и «Я вижу!» Узнав ответ, Мурбелла едва не упала с камня, так сильно закружилась у нее голова.

Да, во времена Голода группа строптивых, по большей части диких сестер Бене Гессерит, несколько необученных Преподобных Матерей и беглые Говорящие Рыбы действительно бежали в Рассеяние, воспользовавшись смутой, начавшейся после смерти Тирана. Но это была лишь часть ответа.

На пути своего бегства эти женщины наткнулись на изолированные планеты Тлейлаксу. В течение более чем десяти тысяч лет фанатичные члены Бене Тлейлаксу использовали своих женщин лишь для размножения — как аксолотлевые чаны. Это был строго охраняемый секрет. Тлейлаксы держали женщин в темноте и необразованности, потом их лишали памяти и сознания — они становились ничем иным, как матками, привязанными к столам. Ни сестры Бене Гессерит, ни один чужестранец никогда не видели женщин Тлейлаксу.

Когда мятежные сестры Бене Гессерит и воинственные Говорящие Рыбы открыли эту страшную правду, их реакция была быстрой и беспощадной. На тех планетах, где они побывали, они не оставили в живых ни одного мужчину-тлейлакса. Освободив чаны, то есть почти убитых женщин, они взяли их с собой и принялись ухаживать за ними, решив во что бы то ни стало вернуть их к жизни.

Очень многие практически лишенные мозга чаны умерли в дороге, по той простой причине, что просто не захотели жить, но некоторые женщины Тлейлаксу выжили. Когда они окрепли, то поклялись отомстить тлейлаксам за страшные преступления, которые они совершали в течение тысячи поколений. Они не забыли своей страшной клятвы.

Ядром Досточтимых Матрон стали мстительные женщины Тлейлаксу!

Отступницы Бене Гессерит, воинственные Говорящие Рыбы и выздоровевшие женщины Тлейлаксу объединились, и в результате появились Досточтимые Матроны. Потерявшись в Рассеянии более чем на двенадцать веков, они утратили доступ к пряности, не смогли проходить испытание ею и не смогли найти альтернативу, позволившую бы им получить доступ к Другой Памяти. С течением времени, скрещиваясь с мужчинами, с которыми они сталкивались на других планетах и над которыми потом господствовали, эти женщины изменились кардинальным образом.

Теперь Мурбелла понимала, почему цепь ее предков терялась в темной пустоте. Пройдя весь путь, поколение за поколением, она уперлась в женщину Тлейлаксу, в безмозглое чрево, пригодное только для размножения.

Собрав все свое мужество и сосредоточившись на своей ярости, Мурбелла напряглась сильнее и стала парализованным чаном, которым когда-то была женщина Тлейлаксу, ее прямой предок. Она задрожала, когда смутное ощущение собственной беспомощности захлестнуло ее. Она была маленькой девочкой, обреченной на рабство, она ничего не понимала в окружающей действительности, так как жила в узком ограниченном мирке, не умея читать и едва способная членораздельно говорить. Когда у нее пришли первые месячные, ее забрали из дома, распяли на столе и превратили в живой инструмент, в фабричную емкость из живой плоти. Лишенная сознания безымянная женщина не имела ни малейшего понятия о том, скольких детей она выносила и родила. Потом ее пробудили и освободили.

Командующая Мать поняла, каково пришлось той женщине, каково пришлось им всем, и отчего Досточтимые Матроны стали такими жестокими. Они перестали быть презренными, деградировавшими инструментами для размножениям, мамашками тлейлаксов, они потребовали почитания, и с того момента они стали называть себя Досточтимыми Матронами, «почитаемыми матерями». Своим взором Преподобной Матери Бене Гессерит Мурбелла теперь смогла рассмотреть человеческую сущность Досточтимых Матрон.

С пониманием пришло облегчение, а потом вся генеалогическая линия Досточтимых Матрон затопила ее, как весеннее половодье. Она очнулась только с наступлением сумерек. Прошли многие часы с того момента, когда началось ее путешествие по чужим жизням. Она ощутила освежающее дуновение сухого ночного ветра.

Дрожа от последействия меланжи и от страшного путешествия, Мурбелла с трудом встала на ноги. Теперь она получила нужные ей ответы и поделится информацией со своими советницами.

В отдалении она услышала громкие голоса, увидела свет фонарей. Из Убежища отрядили команду на поиски пропавшей Командующей Матери. Она тоже сегодня занималась розыском, и теперь она должна будет рассказать другим сестрам о своем открытии.

Валькирии продолжат тренировки, готовясь к вторжению на Тлейлаксу.

Выбор может быть не менее опасным, чем оружие. Отказ от выбора — это уже выбор.

Пеартен

древний философ-ментат

Несмотря на то что на борту корабля-невидимки оставалось не менее двухсот человек, «Итака» казалась Дункану безлюдной. Разведчик благополучно приземлился на новую планету, на которую высадились Шиана, Тег, старый раввин и Суфир Хават. Поисковая команда успешно забрала воду и воздух и благополучно вернулась на борт корабля-невидимки. Все шло гладко, по плану.

Недавнее сообщение башара указывало на то, что на планете не обнаружено признаков угрозы со стороны укротителей, и Дункан, воспользовавшись предоставленной ему возможностью, покинул командирский мостик. Теперь, когда он начал об этом думать, он уже не мог отделаться от навязчивой мысли.

Он чувствовал себя мошенником, собирающимся сделать что-то запрещенное, когда в одиночестве остановился перед запечатанной дверью нуль-энтропийного помещения. Он не входил сюда много лет и даже перестал думать о сохраняемых здесь предметах. Он двигался тихо и все время оглядывался. Он не хотел, чтобы кто-то увидел его здесь. Хотя Дункан уверил себя в том, что не делает ничего предосудительного, он при этом не желал объяснять это другим.

Он все это время дурачил самого себя и других людей на борту. На самом деле он до сих пор не был свободен от привязанности к Мурбелле, от власти, которой она над ним обладала. Он сомневался, что она сама осознавала, насколько сильна эта власть, эти мучительные узы. Когда они были вместе, когда он был способен получать от нее все, что хотел, он не чувствовал этой слабости. Но за все эти прошедшие годы…

В коридоре под потолком ярко горели подвесные плавающие светильники. Единственным звуком было тихое гудение системы рециркуляции воздуха. Кроме этого звука, единственное, что слышал Дункан, — было биение его собственного сердца.

Прежде чем он успел подумать, прежде чем пустить в ход способности ментата, чтобы просчитать возможные последствия, он просто приложил свой большой палец к идентификатору замка и дезактивировал нуль-энтропийное поле. Замок открылся, послышалось шипение, последовало выравнивание атмосферного давления по обе стороны двери. Когда дверь открылась, запах Мурбеллы резко ударил ему в нос. Было такое впечатление, что и она сама еще здесь.

Несмотря на то что прошло уже девятнадцать лет, запах был так свеж, как будто она только что была здесь. Одежда и другие личные вещи продолжали издавать ее неповторимый аромат. Он одну за другой перебрал ее вещи. Свободную куртку, мягкое полотенце, пару тренировочных брюк, которые она обычно надевала, когда они отрабатывали здесь боевые приемы. Он трогал вещи с нервной осторожностью, словно боялся, что сможет наткнуться на спрятанный в них кинжал.

Дункан собрал эти вещи и спрятал их в нуль-энтропийное хранилище вскоре после бегства с Капитула. Он не желал видеть личные вещи Мурбеллы ни у себя в комнате, ни в тренировочном зале. Он запечатал их здесь, потому что не смог их уничтожить. Даже тогда он понимал, что их двоих накрепко связывает одна цепь.

Сейчас он смотрел на воротник мятой куртки и, как он и надеялся, увидел на нем несколько прядок янтарных волос, похожих на тонкие проволочки из драгоценного металла. На кончике каждого волоска был виден более светлый корень. Кажется, он не зря сохранил эти вещи много лет назад.

«Жизнеспособные клетки».

Дункан вдруг понял, что перестал дышать. Он еще раз посмотрел на прядки волос и закрыл глаза, намеренно блокируя автоматический переход в ментатский транс. Сама идея показалась ему страшно соблазнительной.

Прошло уже много лет с тех пор, как был создан последний ребенок-гхола, но аксолотлевые чаны были готовы к работе. Видения Шианы заставили ее прервать выполнение первоначальной программы выращивания гхола. Тем не менее возможность вырастить гхола у них была. Сейчас не использовался ни один чан. Он имеет полное право рассчитывать на разрешение, после всего того, что он сделал для пассажиров «Итаки».

Он поднял одну из вещей Мурбеллы, прижал ее к лицу и долго втягивал воздух носом, наслаждаясь ее ароматом. Но чего он хотел в действительности?

Дункан отвлекал себя от этих мыслей множеством обязанностей и решал массу проблем, надеясь, что образ Мурбеллы будет в конце концов вытеснен в подсознание. Он считал, что покончил с этим. Но его одержимость мыслями о Мурбелле едва не закончилась потерей корабля, старик со старухой могли захватить корабль, если бы его не спас Майлс благодаря своим сверхъестественным инстинктам.