Глава 16. Улярик смотрит на спящую Катю и улыбается

Улярик смотрит на спящую Катю и улыбается. Забавная, а точнее, чокнутая. Столько выпить водки - уму непостижимо. Хотя, она – русская. У них гены в отношении алкоголя другие. Русская…русская, а акцента почти нет. Хм, кто её знает, может, корни русские, а на родине давно не живёт. Да и вообще, странная. Интересно, откуда в городе и что здесь ищет?

О, точно! Нужно будет Дориану перезвонить. Одно из условий, выдвинутых Марешами при продаже дома - сообщать обо всех заехавших в Кренсберг. Неприятно, конечно, словно предаёт знакомых, но нарушить обещание, то же нехорошо. К тому же ничего преступного не делает, специально не вызнаёт - что слышит, кого видит, о том и говорит.

Улярик сворачивает с трассы на второстепенную дорогу к «Ирже-Шпенгер». Останавливается на парковке возле мотеля инесмело дотрагивается до плеча Кати:

- Катя. Ка-тя…

Во, как её разморило!.. Спит, как убитая. Откинувшись на спинку кресла,уткнулась виском в стекло. Руки - на груди.

Улярик аккуратно убирает прядь с её лица, мешающую лучше рассмотреть незнакомку. Девичьи черты смягчаются - жёсткость уходит. Не красавица, но внешность необычная. Небольшой нос, полноватые губы. Когда в баре встретился с ней взглядом, еле заставил себя отвернуться. Глаза завораживающие. Раскосые, зелёные, с тёмной окантовкой… как у кошки.

- Катя… - зовёт тихо.

Спит! Надо отнести в мотель, а самому ехать на работу. Интересно, где у неё ключ от номера? Так! В куртке с двух сторон карманы. Ещё есть внутренний, но туда не полезет.

Улярик нерешительно скользит ладонью в ближний... Грозный войзвучитпугающе близко. Сердце неистово стучит, гулко отдаваясь в висках. Олафсен нервно отшатывается от русской. Кожу на запястье обжигает - пальцы Кати смыкаются, будто щупальца осьминога. Улярик ахает - боль, как вспышка света в полнойтемноте. Кровь отливает от лица, оставляя расползающийся холод. Русская не моргает – изумрудные глаза недобро сверкают. Продолговатый зрачок как у кошки…

- Что с тобой? – озадачено всматривается Олафсен - показалось или нет. Фу-у-у, вроде, померещилось… Робко шевелится - Катя всё ещё цепко удерживает руку. - Ключи… - поясняет доходчиво Улярик. - Искал ключи. Тебе же надо в мотель. Когда будил, ты не проснулась. –Секунды превращаются в минуты – русская испепеляет подозрительным взглядом. - Ключи, - повторяет медленно и внятно Олафсен. - Чтобы открыть дверь в номер. – «Щупальце» разжимается, на кожусловно высыпаютсяколючки. Зашипев от боли, Улярик усердно растирает запястье. Косится на русскую: - Да и номер комнаты не мешало бы узнать.

Алкоголь явно берёт своё. Ясность во взгляде рассеивается; заволакивается дымкой - Катя откидывается на спинку сидения и потягивается.

- Одиннадцать, второй этаж, - зевнув, прикрывает ладошкой рот. - А вот ключ… спасибо, у меня свой. - Неспешно выуживает позвякивающую связку с брелоком в виде фигурки лося из кармана. Едва не суёт в лицо - машет перед носом и прячет обратно.

Чудесно! Катяправда чокнутая. Оторопев, Улярик выдавливает убитым тоном:

- Понятно…

Придя в себя, аккуратно вытаскивает заснувшую девушку из машины и несёт в гостиницу. Несмотря на чудаковатость ноши, сердце замирает от нежности. Лёгкая и хрупкая. Катя, прижавшись крепче, обвивает за шею, кладёт голову на грудь. Хм, приятные ощущения - нравится держать дикарку в объятиях. Если бы ещё не напивалась, то была бы, вообще, полный улёт. То, что чокнутая – не страшно, наоборот, дух захватывает - интересно, чеговыкинет дальше? А ещё, жуть, как хочется узнать поближе.

У входа в мотель Олафсен замирает. Катя прерывисто дышит, даже жалобно стенает. Она, что, принюхивается? Улярик чуть отстраняется. Губы русской надуты, крылья носа подрагивают, брови нахмурены, на лбу морщинки недовольства. М-да…

Выжидает несколько секунд – лицо Кати заметно светлеет, разглаживается. Русская трётся щекой и… мурлычет. Какая прелесть! Да она просто обворожительна! Главное, сдержаться. Обещал, что не воспользуется слабостью, так и сделает.

Торопливо заходит в мотель - никого. Проходя мимо ресепшна, притормаживает, услышав знакомый мужской голос:

- Олафсен? – Фроде выглядывает из подсобки. Полноватый администратор спешит навстречу – на лице застывает безмерное удивление.

- Привет! - Улярик натянуто улыбается: - Значит, это твой отель?

- Да… - нерешительно достав платок, Лерстерн промокает скатившуюся каплю пота со лба и внимательно смотрит на Катю. - Что с ней?

- Уснула… - как можно спокойней поясняет Олафсен. - Не бросать же на дороге.

Уже было направляется к лестнице, как позади пыхтит Фроде:

- Где подобрал? – не унимаетсяадминистратор, следуя по пятам.

- Лерстерн, всё отлично! - непринуждённо отрезаетУлярик. - У меня в баре. Ей стало плохо. Решил отвезти домой.

- Почему ты? – Фроде пухлыми руками теребит платок. - Мог бы такси вызвать.

- Мог бы, но она мне понравилась. Побоялся, что воспользуются. – Вкладывает искренние чувства в слова Олафсен. Лерстерн смотрит с недоверием, вновь утирает влажное лицо. Улярик начинает заводится: - Слушай, она, конечно, мало весит, но всё же… Я не могу её держать вечность, - доводы иссякают, впрочем, как и силы, и терпение. - Ты меня знаешь. Я не причиню ей вред.

- Да, конечно, – Фроде неуверенно кивает. Лёд в серых глазах растаивает: - Прости, но ты должен понять... Молодая, привлекательная, - бормочет под нос. - Только приехала, и тут же с мужчиной…

- Перестань! – обрывает словестный поток Улярик. - Отнесу и сразу же уйду. Время засекай, ангел-хранитель.

Лерстерн неровно выдыхает. Олафсен, не теряя времени даром, размашистым шагом поднимается по ступеням, кожей ощущая пристальный взгляд Фроде. У номера с цифрой одиннадцать выуживает из кармана Кати ключ и открывает дверь.

Небольшой квадратный коридор. Идёт наугад - прямо. Девушка притягивает за шею и мягкие, горячие губы ненавязчиво касаются рта. Улярик замирает, сомнения терзают душу – нет, так нельзя. Она пьяная... Обещал ведь не трогать.

Решительно входит в комнату и направляется к постели. Бережно укладывает...

Катя, вцепившись крепко, льнёт с большим пылом. Поцелуй страстный и требовательный. Предрассудки улетучиваются, голова кружится от чувственности хрупкого тела. Улярик робко отвечает. Опускается на девушку, вминая в матрац...

Комната переворачивает точно пролетел на карусели. Олафсен спиной приземляется на мягкое, и огорошено уставляется на Катю, восседающую сверху. Вздохнуть не сможет - русская крепко удерживает за горло.

- Ты чего? - выдавливает, тщетно хватаясь за её руки. Разжать не получается. Сознание меркнет.

- Это называется «только»? – гневно шипит Катя.

- …Сама… целовала…- обрываются слова. В накатывающей пучине будто искрится планктон. Секунда помутнения, и тотчас Улярик судорожно вздыхает - пальцы на шее ослабевают хватку. Внутри режет, точно стекла наелся. Зайдясь кашлем, усердно отдирает«щупальце», русская полностью не отпускает. - Ты… настойчивая, - сдаётся устало Олафсен. - Я… ответил.

Молчание затягивает, Катя так долго рассматривает, что мерещится всякое – уснула ли опять?

- Ответил? – огорошено бормочет русская с идиотским выражением лица и… соскальзывает на пол.

Улярик сгибается пополам – дыша рваным глотками, растирает горло. Кожа горит, будто после ожога медузы.

- Чокнутая, – надсадно хрипит, но без злобы – в недоумении.

Сколько валяется - неизвестно. Боль, отпуская, переходит в лёгкое пощипывание – Улярик на силу поднимается с постели. Метает взгляд на Катю - она смотрит в одну точку, лицо серое. Пересилив страх, опускается рядом и подталкивает плечом:

- То, что ты - ненормальная, уже понял…

- Прости… - звучит искренне, но отстранённо голос русской. Оборачивается, уголки губ приподнимаются: - Ты – джентльмен. Не смог отказать…

Олафсен натянуто усмехается:

- Ты меня пугаешь. Это как раз притягивает, а не отталкивает. Я бы хотел познакомиться ближе, узнать побольше. В таком состоянии, понимаю, глупо и бессмысленно, поэтому… как насчёт встретиться завтра? Есть планы?

- Есть, - безжизненно шепчет Катя. - В библиотеку к одиннадцати, - встряхивает головой: - Тебе лучше уйти.Никса ждёт…

Улярик оторопевает:

- Какая никса?

- Сказки, легенды про них пишут, - монотонно бубнит Катя. - По-вашему, ещё ундина[5] называется. Тебе пора...

Вот так да… Может, поторопился пригласить на свидание?! В полном недоумении, встаёт и плетётся к выходу. Остановившись в дверном проёме, оборачивается:

- Тебя завтра в библиотеку отвезти?

Катя словно в прострации – глядит в «никуда».

- Катя… Катя… - зовёт протягивая, но тишина нерушима. – М-да, будем считать, что молчание - знак согласия!

Аккуратно закрывает дверь. Торопливо сбегает вниз и, пересекая фойе, машет Фроде подкарауливавшего возле ресепшна:

- Уже ухожу!

Выскакивает из мотеля, не вслушиваясь в болтовню Лерстена. Глубоко и жадно вздыхает. Лёгкий ветер приятно освежает, приводя мысли в порядок - умиротворенная обстановка приносит мнимое успокоение.

Катя –реально чокнутая! Чуть не придушила. Зато горячая как пламя. Эх, лишь бы не обжечься…

Улярик рассеянно оглядывается. Интересно, а что за вой напугал, когда в машине сидели? Здесь волки ходят? Нужно будет предупредить Свальсона. Он – шериф, пусть разберётся. Нехорошо, если хищники близко подберутся к людям, и так постоянно трупы животных находят.

Достаёт из кармана ключ от машины, нажимает кнопку на брелоке. Сигнализация пиликает, сообщая, что машина открыта. Олафсен выуживает мобильник из брюк. Быстро спускается по лестнице - шуршание подошв по тротуарной плитке и гулкие шаги по дороге к парковке негромко нарушают тишину окраины. Тянет за ручку автомобиля, пробегая пальцами по кнопкам телефона. Так, сначала сбросить смс Дориану Марешу, что новенькая прибыла…

Хруст гальки раздаётся совсем рядом, за угол мотеля мелькаетогромный тёмный силуэт. Улярик вздрагивает, мобильник выскальзывает из ладони и, ударившись об асфальт, с треском разлетелся. Сердце едва не выпрыгиваетследом.

Олафсен затаивается, прижавшись спиной к машине и в ужасе смотря по сторонам. Вроде никого.Медленно приседает на четвереньки, всё ещё бросая испуганные взгляды, туда, где видел тень:

- Дьявольское дерьмо!

Торопливо собирает куски трубки, симку. Распахнув дверцу, садится на водительское место. Откидывает лом на соседнее кресло и спешно уезжает прочь.