Сладострастие

Я уже рассказывал про Кэтрин, но упомяну о ней еще пару строк. Дело в том, что моя мать работала в Литл-Хэвен в театральной студии, ставила спектакли на местной сцене и приглашала всех желающих детей записаться к ней в труппу на радость местным жителям, чтобы устраивать детские представления. И Кэтрин, черт ее знает по какой причине, стала ходить в группу к моей матери и соответственно дружить со мной, хотя я в годы тюремного заключения практически полностью перестал общаться с девчонками, сделав свой мир серым, закрытым и постоянно мастурбирующим.

Я с теплотой вспоминаю наши с ней приключения, когда мы лежали на залитой солнцем траве, курили, ели зеленые яблоки и целовались, после чего во рту оставался мерзкий вкус. Как она теплой июльской ночью прошептала мне на ухо: "Я хочу тебя". А потом ее избил Валентайн, то ли из ревности, то ли просто так. В то время он любил бить девчонок на улицах при нас.

Я помню и его упругое мальчишеское тело, а также наш маленький мужской клуб, в который входили помимо меня и Валентайна Алекс и Макс. Помню нашу вечеринку у Валентайна дома, когда мы все разделись, кидались в друг друга носками и трусами, разбили вазу, а потом улеглись вчетвером под большое теплое одеяло и предались экспериментам. Один из них был на мой взгляд весьма комичен. Его я приведу ниже.

В то время мы знали об анальном сексе, но не практиковали его, боясь нанести друг другу какие-нибудь увечья. Да и к тому же Валентайна например не устраивал запах, коим пахла мужская попка. Мы ему с Алексом говорим, так давай мы ее сбрызнем духами и все сразу станет тип-топ.

Валентайн, который был младше нас на три года, согласился, стал раком и раздвинул свои булочки по нашему приказу. Алекс еле сдерживая смех воткнул ему в зад флакон духов и пару раз нажал на кнопку дозатора. Результат не заставил себя долго ждать. Виляя голой задницей и члеником, Валентайн бегал по дому и орал, что его попа горит адским огнем, что он сейчас умрет и виноваты в этом будем только мы. Ну а что мы? Мы валялись на диване и ржали, наблюдая за тем, как он вливает себе в задницу холодную воду, чтобы остудить возникший в недрах его прямой кишки пожар.

Вообще у нас было много подобного рода сексуальных приколов, которые сейчас назовут извращениями. Я и Алекс насиловали кукол его сестры Анет, которые были просто громадными, чуть ли не в человеческий рост со всеми вытекающими отсюда подробностями. Хотя куклы то были вроде как детские.

В другое время мы брали у моей мамы чулки, одевали их на головы, как заправские грабители банков, вооружались водяными пистолетами и охотились за Жаннет и Мэри, жившими на нашей улице. (Та самая Мэри, которая больше не приглашает меня на дни рождения). Нашей задачей было загнать их в кратер, так мы называли яму, которую вырыл огромный ржавый ковш и тогда, при условии, что они обе находились на дне, они становились нашими рабынями.

Было время, когда неугомонный в сексуальном плане Алекс познакомил меня с двоюродными сестрами Жаннет - близняшками Кристи и Ксю. Которых мы поделили между собой уже заранее. Мы были первыми парнями у этих девчушек, чьи рты были наглым образом взломаны нашими языками, а тела облапаны похотливыми ручонками.

Основной секс-трип (назовем его так) состоялся летом, когда нам в голову с Алексом пришла идея пригласить близняшек на пикник в горы, кои были расположены совсем рядом с нами. Мы запаслись едой, водой и мелким товарищем, который должен был выполнять у нас функции сторожевого пса, сели на велосипеды и поехали по извилистым тропкам вверх по склону. В место, которое в нашем воображении уже превратилось в рай.

Расстелив пледы и покушав, мы приступили к главной фазе нашей операции, отослав сторожевого пса на дорогу, а сами расположились чуть поодаль в тени деревьев и пшеничных полей.

Майки были скинуты прочь, тела были плотно прижаты друг к другу и пускай весь мир подождет.

В тот день нас увидели по меньшей мере человек пять и все это по вине нашего тупого сторожевого мальчика, которому надоело ждать пока большие братья развлекаются. Он уехал домой, потому что захотел пить.

А мимо нас тем временем проезжал трактор с ошалевшим трактористом, который остановился на несколько минут, чтобы посмотреть на резвящихся детей. Хотя в прочем, что он, все кто в тот день видели нас, останавливались хотя бы на несколько мгновений, чтобы посмотреть на эту детскую свинг-вечеринку под открытым летним небом. Я помню еще брата и сестру, которые ехали на велосипеде вдвоем. Парень тогда хотел еще вмещаться. Наверно в нем взыграло доброе и справедливое начало, хотя вполне может быть, что эта была лишь зависть. Но сестра его остановила, она не хотела мешать. Она хотела смотреть.

Остальных я не помню, хотя сторожевой мальчик все-таки потом вернулся и доложил об огромном стаде овец, которое ведет пастух через горы мимо нас.

Нам было плевать кто нас видел. Нам было важно то, что происходило в тот миг с нашими телами.

А на следующий день, когда мы по обыкновению зашли вечером за близняшками чтобы погулять, они не вышли. И на следующий день тоже. Мы увидели их лишь несколько недель спустя, когда срок их домашнего ареста окончился. Хотя немногим раньше Жаннет рассказала нам, что родители девочек были страшно недовольны произошедшим, что и не удивительно. Они жестоко с ними обошлись, разбив им губы и лишив еды.

После этого больше с близняшками мы не общались.