Необходимое бортовое оборудование 8 page

Ее организатор, бригадир Орди Уингейт, лучший британский эксперт по ведению диверсионных войн, уже в 30-х годах создавал в Палестине «специальные ночные эскадроны», сформированные из евреев-поселенцев и англичан, для борьбы с арабскими террористами. В 1940 году Уингейт работал в Эфиопии, где возглавлял ударные силы «Гидеон», которые помогли императору Хайле Селасси в освобождении его страны. Теперь Уингейт был занят созданием «группы вторжения широкого диапазона действий», спецподразделения, которому он дал имя «Шиндит», бирманского мифологического существа, полульва-полуорла, что должно было символизировать тесную работу сухопутных войск и ВВС. Целью этой комбинированной операции земля — воздух, которая также называлась «Шиндит», было ведение долговременных боевых действий в японском тылу: заниматься разведкой, разрушать линии снабжения и вносить панику в их повседневную жизнь. Идея Уингейта, включавшая в себя и поддержку снабжением с воздуха, [266] была совершенно новой в истории войн для такого рода мобильной группы, состоящей из более чем 3000 бойцов и сотни животных-носильщиков.

В ночь с 14 на 15 февраля 1943 года вооруженное соединение Уингейта, официально названное 77-й бригадой и в котором находились британские и индийские войска, пересекло реку Чиндуин. В составе бригады, разделенной на две группы, находились опытные летчики Королевских ВВС, которые были на радиосвязи с транспортными эскадрильями и координировали снабжение с воздуха, сообщали о целях для бомбардировок и передавали информацию о противнике. То, что было не под силу самолетам, тащили на себе 1100 мулов и дюжина слонов. В первые три ночи, между 15 и 17 февраля, английские самолеты сбросили соединению около 30 тонн снабжения. Но некоторые контейнеры попали в руки японцев, где была и почта для солдат. Таким образом, через три дня после начала операции японцы уже знали, что происходит у них в тылу.

С самого начала «шиндиты» потеряли много времени в поисках подходящих полян для сброса снабжения, пока не пришли к выводу: сброс можно делать прямо в джунгли. Марш через этот первобытный лес требовал большого нервного напряжения и постоянного внимания. Больше, чем от боев с японскими патрульными группами, солдаты страдали от нехватки воды, пиявок, москитов и клещей. Огонь разрешалось разводить только на полчаса перед рассветом и после наступления темноты. Деревья для костров рубили по специальной методике, чтобы звук от работы не распространялся по джунглям. «Шиндиты» сумели прилично навредить японцам. Они разрушили 4 моста и в 70 местах вывели из строя единственную железнодорожную линию, ведущую на Мандалай.

В пятницу, 5 марта 1943 года, в 20:58, после того как соединение наводчиков из 22 «Ланкастеров» и 6 «Москито», ведомое радарной системой «Гобой», сбросило свои маркировочные бомбы на производственные площади «Круппа» в центре Эссена, началось новое наступление Королевских ВВС на тяжелую немецкую промышленность, которое длилось более четырех месяцев. В операции было задействовано 412 бомбардировщиков (140 «Ланкастеров», 89 «Галифаксов», 52 «Стирлинга» и 131 «Веллингтон»). До цели добралось 369 самолетов. Этот налет стал вторым поворотным пунктом в бомбовой войне.

Рурская область, переполненная доменными печами и надежно защищенная от авианалетов, являлась одним из самых важных промышленных центров Германии и на сленге экипажей союзников [267] получила название «долины зениток». Для англо-американских бомбардировщиков это была самая заманчивая и труднодосягаемая цель. Но теперь уже не нужно было полагаться на хороший наземный обзор. Бомбардировщики ориентировались по маркированным светящимся целям и сбрасывали свой груз в точно указанное место. Во время налета было сбито 14 бомбардировщиков, разрушено и серьезно повреждено более 5000 зданий, убито 400 человек.

20 марта 1943 года, в 22:00, генерал Монтгомери начал в Тунисе наступление против 1-й итальянской армии. Его сухопутные войска поддерживали 5000 самолетов союзников, которым противостояли только 300 машин стран оси.

В марте 1943 года битва в Атлантике вступила в свою решающую фазу. Этот месяц, когда за 20 дней было потоплено 43 корабля союзников, стал для них самым мрачным во всей войне на этом океане. Но в последнюю неделю марта, после выполнения своей задачи по охране транспортных караванов в операции «Факел» (высадка в Северной Африке), в Северную Атлантику вернулись высвобожденные авианосцы, а вместе с ними подразделения истребителей подлодок. Наконец-то могла начаться охота за подлодками, начиная с установления их местонахождения и вплоть до полного уничтожения.

27 марта 1943 года, спустя полтора месяца после выполненной операции, началось возвращение домой «шиндитов». Часть своих животных-носильщиков они забили, а лишнее снаряжение закопали. По дороге они оставляли засады, оставляли ложные следы, минировали тропы в джунглях и отпускали на свободу некоторых мулов, чтобы ввести японцев в заблуждение. А транспортные самолеты сбрасывали снабжение на уже покинутые места с целью убедить противника в том, что операция продолжается. Из 3000 человек, уходивших в поход, назад вернулось 2182 бойца. 450 погибли в боях, остальные или попали в плен, или погибли от переутомления. Операция не имела стратегического успеха, но все же показала, что войска, снабжаемые всем необходимым исключительно воздушным путем, могут выжить и что британские и индийские войска в состоянии воевать в джунглях.

В конце марта в 8-м американском воздушном флоте в Англии закончилось формирование трех истребительных групп прикрытия, которые сразу же стали последовательно использоваться. [268] Таким образом, мнение американцев, что сильное собственное вооружение четырехмоторных бомбардировщиков позволит им летать на задания без охраны истребителей, быстро потерпело фиаско.

4 апреля 1943 года заводы «Рено» под Парижем вновь были атакованы американскими бомбардировщиками. А на следующий день американцы уже бомбили Антверпен, которому нанесли большой ущерб в промышленных зонах, гавани и в городском центре. Погибло 2130 человек, среди них 300 детей.

В тот же день в Тунисе, севернее мыса Бон, американские истребители сбили 14 «Юнкерсов-52». А во время воздушного налета на Сицилию на авиабазах было уничтожено 10 и сильно повреждено 65 самолетов. В последней фазе битвы за Северную Африку союзники стали уничтожать любые транспортные самолеты.

Глубоко обеспокоенный ситуацией на Соломоновых островах, адмирал Ямамото принял 7 апреля 1943 года решение лично возглавить там японское наступление (операция «I»). После того как 4 японских авианосца с 160 истребителями и пикирующими бомбардировщиками прибыли в Рабау и Буку для усиления 11-го воздушного флота, эти самолеты в тот же день атаковали американские корабли на рейде в Тулаги и Лунга на острове Гуадалканал.

Благодаря превосходству союзников в воздухе в районе Средиземноморья снабжение немцев в Тунисе по морю и воздуху было практически прервано. 10 апреля 1943 года были сбиты очередные 5 «Юнкерсов-52», а днем раньше в море рухнули 18 полностью груженных самолетов. Увеличение потерь немецких транспортных самолетов происходило в связи с увеличением числа истребителей союзников, среди которых были и грозные истребители дальнего радиуса действия Р-38 «Лайтнинг». День спустя было сбито еще 18 транспортных «Юнкерсов-52».

В апреле 1943 года атаки советских ВВС были направлены главным образом на битком забитые немецкие аэродромы в Крыму и против морского сообщения между Керчью и кубанским плацдармом Brueckenkopf. Попытка немцев расширить этот плацдарм была пресечена волновыми налетами советской авиации.

В 17:55 13 апреля 1943 года командующий 8-м японским флотом вице-адмирал Самеийма радировал подробности инспекционного полета адмирала Ямамото. Из-за важности этого сообщения при его передаче был применен шифр высшей сложности. В нем говорилось, что адмирал должен вылететь в 6:00 18 апреля на бомбардировщике в сопровождении 6 истребителей для инспекции японских военных баз на Баллале и Шортланде, вблизи юго-восточного отрога острова Бугенвилль. Это секретное сообщение одновременно слушали многочисленные пеленгаторные станции американских ВМС, и спустя 14 часов расшифровка этого текста лежала на столе у старого знакомого адмирала Ямамото по Пёрл-Харбору американского адмирала Нимица. Главнокомандующий Тихоокеанским флотом США тотчас же понял, какой неповторимый шанс дает ему судьба для сведения счетов со старым противником. Цель полета Ямамото находилась в 650 километрах от ближайшего американского аэродрома Хендерсон-Филд на острове Гуадалканал. И все же главной проблемой оставалось расстояние. Американские истребители должны были облететь радарные станции, расположенные на занятых японцами островах, пролететь на бреющем полете 1000 километров над морем, что требовало большого расхода топлива.

15 апреля 1943 года перед голландским побережьем в небе над Шельдемюндун на высоте 8500 метров произошел яростный бой между 65 американскими истребителями сопровождения Р-47 «Тандерболт», которые только неделю находились в Европе, и 25 немецкими истребителями «Фокке-Вульф-190».

В ночь с 16 на 17 апреля 1943 года 225 английских бомбардировщиков атаковали Мангейм, и одновременно 242 машины нанесли удар по заводу «Шкода» в Пльзене (Чехословакия). Но из-за навигационной ошибки большая часть из 617 тонн бомб была сброшена на маленький соседний город юго-западнее Пльзеня. Во время этих двух налетов англичане потеряли 53 машины.

17 апреля 1943 года состоялся первый серьезный дневной налет американских бомбардировщиков под охраной истребителей Р-38 «Лайтнинг» на заводы «Фокке-Вульф» в Бремене. Почти половина производственных сооружений была уничтожена, а вторая половина серьезно повреждена. 30 готовых к отправке самолетов «Фокке-Вульф-190» сгорели. Американцы потеряли при этом налете 15 процентов своих машин. [270]

Вечером 17 апреля 1943 года на аэродроме Хендерсон-Филд на острове Гуадалканал приземлились 4 самолета «Ли-берейтор» со специальными дополнительными баками для истребителей «Лайтнинг». Так началась операция «Возмездие», охота за адмиралом Ямамото. 18 апреля с этого же аэродрома в 7:25 под командованием майора Митчела в небо поднялись 16 Р-38 «Лайтнингов» 339-й эскадрильи. Их цель — поймать адмирала Ямамото перед его посадкой на остров Баллале под Бугенвилем. В 6:00 Ямамото вылетел из Рабаула в Бугенвиль на бомбардировщике Мицубиси G4 «Бетти» в сопровождении еще одного бомбардировщика и 6 истребителей Зеро. Привычная пунктуальность адмирала стала для него роком. По оценке майора Митчела, его соединение должно было встретиться с японскими самолетами в 9:35. «Лайтнинги» летели ромбо-образными группами 4x4. Еще до визуальной встречи с вражескими машинами в радиоэфире наступила определенная тишина. 9:30, «Лайтнинги» достигли южной оконечности Бугенвиля. 9:33, они идут на высоте 6000 метров. С точностью рейсового самолета появляется Ямамото и сопровождающие его машины. Когда японские бомбардировщики увидели ромбы «Лайтнингов», они сделали непростительную ошибку: пошли в пике на джунгли острова и тем самым потеряли преимущество в высоте. 9:45, после 30-секундного воздушного боя самолет Ямомото взорвался в 65 километрах севернее Баллале посреди джунглей...

Адмирал Исороку Ямамото, 59-летний главнокомандующий Императорским военно-морским флотом и блестящий стратег операции в Пёрл-Харборе, стал самой высокопоставленной жертвой расшифровки радиокода во Второй мировой войне. Около 11:00 «Лайтнинги» садятся на своем родном аэродроме; 6 из них, серьезно поврежденные, все же дотянули до места. Недосчитались только машины лейтенанта Хане. Когда тем же вечером было найдено тело Ямамото, он еще держал в руках свой самурайский меч. «Был только один Ямамото, и никто не может его заменить», — сказал его наследник адмирал Кога. Япония только спустя месяц официально сообщила о гибели адмирала. Американцы же вначале, чтобы скрыть свою осведомленность, сообщили, что «самолет адмирала Ямамото упал на один из авианосцев».

Государственные похороны, которых удостоился Ямамото, были двенадцатыми за тысячелетнюю историю Японии, и он стал вторым адмиралом, после адмирала Того, победителя Цусимской битвы (1905 год), который удостоился такой чести. Все американские пилоты, участвовавшие в операции «Возмездие», были до конца войны отправлены в США и обязались хранить [271] молчание об этой операции. Поскольку во время проведения операции в оборудованных фотокамерами «Лайтнингах» не оказалось пленки, вопрос, кто сбил Ямамото, остается открытым. На геройство претендуют три пилота: Барбер, Холмс и Ланфир.

Для оперировавших в Северной Атлантике немецких подводных лодок наступили трудные времена. Их атаки на транспортные караваны все усложнялись, а потери росли. С апреля 1943 года эту «черную дыру», незащищенную акваторию в Атлантическом океане, стали штопать авианосцы, самолеты дальнего радиуса действия «Либерейторы» и гидросамолеты союзников. Одновременно адмирал Дёниц совершил непростительную ошибку. Он приказал своим подлодкам во время патрулирования Бискайского залива оставаться в надводном положении и уничтожать атакующие их самолеты с помощью своих зениток. Этот приказ адмирала позволил британскому береговому командованию добиться огромных успехов в борьбе против подлодок. У немецких подлодок оставалось мало шансов выжить, когда против них применяли улучшенные глубинные бомбы, поисковые прожекторы и радары, работающие на сантиметровых волнах.

18 апреля из Сицилии в Тунис вылетело большое транспортное соединение в составе 65 самолетов «Юнкерс-52» в сопровождении 16 истребителей Ме-109 и 5 штурмовиков Ме-110. Из них союзники сбили 9 истребителей и 1 штурмовик. На тунисском побережье совершить аварийную посадку смогли только 35 сильно поврежденных транспортных машин.

19 апреля 1943 года специалисты подразделения, по оценке аэрофотосъемок британского министерства авиации, получили задание изучить степень опасности немецкого «секретного оружия» с помощью имеющихся фотоснимков, сделанных самолетами-разведчиками. Долгих.шесть лет, начиная с того времени, как немцы построили в Пенемюнде свои лаборатории и испытательные стенды, эти объекты находились в программе британской воздушной разведки.

22 апреля Дункан Санди, зять Черчилля, был официально уполномочен проверить состояние немецкого дальнего ракетостроения.

В этот же день, 22 апреля, истребители союзников уничтожили севернее Туниса 16 груженных горючим транспортных [272] «Юнкерсов-52». Из 20 остававшихся работать в Тунисе транспортных Ме-323 «Гигантов» 18 было сбито. Операция по снабжению войск стран оси в Тунисе была второй по величине после снабжения Сталинградского котла. Всего было потеряно 400 машин «Юнкерс-52», «Савойя» М-82 и Ме-323 «Гигант». Правда, «Юнкерсы-52» продолжали летать до тех пор, пока была возможность для посадки. 3 мая 1943 года они сумели доставить 40 тонн амуниции, 68 тонн горючего и 3,5 тонны боеприпасов. 4 мая — еще 30 тонн амуниции и 70 тонны горючего. Но это были напрасные жертвы. В пятницу, 7 мая, союзники взяли одновременно Бизерту и столицу Тунис. Гитлер призвал солдат биться до конца и приказал войскам окопаться на мысе Бон. Но дураков, готовых заставить себя умирать в ответ на его пламенные призывы, уже не осталось.

Казалось, что битва за Рур Достигла своего апогея, а маршал авиации Харрис в это время стал постоянно сигналить о все возрастающих потерях своей авиации. Несмотря на применяемую союзниками бомбардировочно-штурмовую тактику, несмотря на новые навигационные аппараты и отвлекающие мероприятия, каждую ночь десятки бомбардировщиков не возвращались с задания. Суть проблемы заключалась в недостатке новых самолетов и хорошо обученных экипажей.

В свою очередь, секрет успеха немецких ночных истребителей, благодаря чему люфтваффе надеялись приостановить бомбардировки, назывался «Лихтенштейн ВС». Так шифровалась созданная «Телефункеном» бортовая поисковая радарная система, которая наводила ночные истребители на расстояние выстрела на найденные с помощью систем «Фрейя» и «Вюрцбург» английские бомбардировщики. По иронии судьбы, когда в феврале 1942 года первые четыре машины, украшенные импозантными, похожими на оленьи рога радарными антеннами прибыли на авиабазу Лееуварден в Голландии, на них никто, кроме экипажа капитана Беккера, летать не захотел. И понадобилось несколько месяцев, прежде чем другие летчики оценили преимущества такого перевооружения.

Как и в случае с «Вюрцбургом», английское командование не делало ничего, чтобы раскрыть тайну новой поисковой системы. Да и о ее существовании оно узнало от своей службы прослушивания, которая с некоторого времени стала фиксировать кодированные позывные «Эмиль-Эмиль» между немецкими ночными истребителями и наземными станциями наведения, а затем начало работы неизвестного бортового радара. Только спустя полгода, 3 декабря 1942 года, руководитель научного отдела службы безопасности министерства авиации доктор Джонс смог, с согласия Черчилля, послать в полет вплоть до Франкфурта-на-Майне [273] в качестве приманки набитый измерительной аппаратурой самолет «Веллингтон» DV-819, чтобы по меньшей мере определить частоты, на которых работает этот таинственный радар. Самолет был потерян неподалеку от британского побережья, но экипаж в последнюю минуту был спасен и сумел сообщить главное: «Это 490 мегагерц».

В конце весны 1943 года бомбардировки Рурской области достигли своей оптимальной мощности. В свою очередь, ночные истребители в июне 1943 года достигли наибольшего результата — 235 сбитых самолетов. В связи с этим бомбардировочное командование вынуждено было сделать вывод о падении боевого духа у своих летчиков.

Но тем не менее, англичане готовили новый удар по противовоздушной обороне рейха. 9 мая 1943 года в 16:30 радиостанция штаба ночных бомбардировщиков в Грове (Дания) получила запрос о помощи от «Юнкерса-88» C-6/R-l(D5+EV) из 3-й эскадрильи ночных бомбардировщиков. Этот стартовавший из Аалборга ночной истребитель пилотировал обер-лейтенант, с экипажем, радистом, обер-фельдфебелем, и бортмехаником обер-фельдфебелем Е.К. Экипаж, имевший секретное задание сбить над Северным морем английский курьерский самолет «Москито», летевший из Англии в Швецию, сообщал о возгорании мотора, а вскоре после этого об аварийном приводнении. Оберст-лейтенант фон Погнарц из штаба ночных бомбардировщиков тотчас же приказал отправить спасательный самолет в квадрат 88/41, который нашел там три пустые резиновые лодки.

В тот же день, в 18:05, пилот ВМ-515Т «Спитфайра» лейтенант Роской из 165-й цейлонской эскадрильи, который вместе с сержантом Скейманом совершал патрульный полет вдоль северошотландского побережья между Питерхедом и Абердином, заметил немецкий самолет. Роской: «Машина, о которой сообщила нам радарная станция, шла западным курсом примерно в 15 милях восточнее Питерхеда. Я со всей скоростью направился навстречу, чтобы отрезать ее от побережья. За 5 миль до берега самолет изменил курс и пошел на юг. Когда же я, наконец, смог отрезать ей путь на восток, машина уже находилась примерно на 1 милю в глубине страны. Между тем я определил этот самолет как «Юнкерс-88» и стал уже готовиться к атаке, как внезапно увидел, что у самолета стали выдвигаться шасси и в воздух полетели красные сигнальные ракеты. Затем самолет стал покачивать несущими плоскостями. Я приблизился к нему и показал рукой знак следовать за мной. Одновременно приказал сержанту Скейману сопровождать немца в сторону аэродрома Дюк. [274]

Над аэродромом «Юнкере» еще раз выстрелил сигнальными ракетами, сделал короткий поворот и сел. Я следовал за ним, пока он не остановился с выключенным мотором у кромки поля, и затем взял в плен трех немцев».

В то время как в Грове оберст-лейтенант фон Погнарц сообщал в штаб 3-й эскадрильи ночных истребителей о потере самолета, экипаж «Юнкерса-88» D5+EV шел пить чай по взлетной полосе аэродрома Дюк, маленького шотландского местечка в 25 километрах северо-западнее Абердина. Немецкий самолет тут же закатили в ангар, а командир аэродрома тотчас же отправил шифрованную телеграмму в Лондон.

И никто в Дюке даже и не представлял, что именно здесь закончилась хитроумная шахматная партия, разыгранная английской разведкой Сикрет интеллидженс сервис{11} против люфтваффе: ночной истребитель Ju-88 C-6/R-1 с совершенно секретным радаром «Лихтенштейн ВС» на борту находился теперь у англичан целый и невредимый. Пилот самолета, обер-лейтенант H.S., был агентом СИС, а его отец, социал-демократ, в свое время личный референт канцлера Штресеманна, находился в подполье.

На следующий день, 10 мая 1943 года, в Дюк прибыл офицер Королевских ВВС, знающий немецкий, и обер-лейтенант H.S. сделал ему детальный доклад об организации, классификации и тактике немецких авиабаз ночных истребителей в Дании, а также дал некоторые советы, как англичанам лучше защитить свои машины от ночных истребителей и избежать пеленгации системами «Фрейя» и «Вюрцбург». Таким образом эти и другие сведения, которые мог знать только немецкий ночной истребитель, английский маршал авиации Харрис получил из первых рук.

11 мая из Лондона за «Юнкерсом-88» прибыл доктор Джонс. Джонс, который являлся одним из лучших специалистов-радарщиков и уже в 1937 году одним из первых стал заниматься системами, создающими помехи в эфире, должен был поговорить с обер-лейтенантом H.S. как специалист и совершить серию испытательных полетов.

На угнанном «Юнкерсе-88» (D5+EV) были закрашены старые немецкие опознавательные знаки и нарисованы новые английские, и он, став теперь самолетом под № PJ-876, вылетел в сопровождении «Спитфайра» в испытательный центр английских ВВС в Фернбороу. Чтобы приблизиться к реальному бою, испытания проводились ночами с участием бомбардировщика «Галифакс», с которым у перекрашенного «Юнкерса» была [275] импровизированная дуэль. Она проводилась настолько стремительно, что самолеты едва не сталкивались друг с другом. Вывод, который сделал доктор Джонс о немецком бортовом радаре, был поразительным: созданная для деактивации немецкой радарной системы «Вюрцбург» английская система «Виндов» была бессильна против «Лихтенштейна ВС».

12 мая 1943 года остатки дивизий войсковой группы «Африка» генерал-полковника фон Арнима прекратили борьбу, а на следующий день капитулировала 1-я итальянская армия генерал-полковника Мессе. Бои в Африке закончились. Теперь союзники взялись за подготовку вторжения на Сицилию. Таким образом, целью авиационных налетов становились гавани, железнодорожные узловые станции и, прежде всего, аэродромы на острове ив Южной Италии.

В ночь с 13 на 14 мая 1943 года англичане вновь атаковали заводы «Шкода» в чехословацком Пильзене. И точно так же, как и месяц назад, бомбардировщики ошиблись целью: 141 самолет сбросил большую часть своих бомб (527 тонн) в нескольких километрах от нужного места. При этом было сбито 9 самолетов.

Только после провала в снабжении окруженных войск под Сталинградом и в Тунисе 15 мая 1943 года была начата реорганизация транспортной авиации рейха и одновременно создание других военно-воздушных подразделений. Вместе с этим была создана должность генерала транспортной авиации. Сформировались транспортные эскадрильи, и все самолеты получили свои тактические опознавательные знаки.

Вечером, 16 мая 1943 года, с аэродрома Скемптон (Йоркшир) вылетели 19 бомбардировщиков «Ланкастер» для выполнения авантюрной задачи — стратегической точечной ночной бомбардировки дамб на плотинах в Мёне, Сорпе и Эдере. Этот налет, апогей битвы за Рур, должны были провести вновь созданные специальные подразделения под командованием Гиб-сона. Пилотам, среди которых самому молодому было 23 года, перед стартом было сказано, что их операция явится существенным вкладом в окончание войны.

Плотины Мёне и Сорпе регулировали около двух третей потребности в воде для Рурской области, а плотина Эдер — состояние воды для Везера и Фулды. При их разрушении на долгие [276] месяцы остановилась бы работа промышленности и транспорта, а также подача питьевой воды в большинство промышленных районов.

Огромные, похожие на барабаны бомбы весом в тонны крепились к переделанным «Ланкастерам» и были предназначены для взрыва дамбы. Непосредственно перед их сбросом самолеты с помощью дополнительного мотора должны были перевести бомбы в состояние вращения. Бомбы, падая в воду, прыгали по воде, минуя таким образом заградительные торпедные сети, и, ударяясь о стену дамбы, шли на дно, где взрывались с помощью гидростатического взрывателя на установленной глубине. Эта бомба являлась творением доктора Уоллеса.

Поскольку водоподъемные плотины находились в глубоких долинах между горами, а самолеты пикировали на них со скоростью 370 километров в час и сбрасывали свои бомбы на высоте 20 метров, им нужно было после сброса как можно скорее уйти вверх, чтобы не попасть под воздействие взрывной волны.

Командир Гибсон: «Между Хаммом и Соестом мы повернули направо, где увидели холмы Рура. Перелетев их, мы оказались сначала над озером Мёне, а затем и над самой плотиной, мощной и необъятной. Она лежала под нами, как на ладони, и напоминала с высоты полета модель... Затем немцы открыли огонь, и это был ужасный момент. Мы находились к этому времени в нескольких сотнях метрах от дамбы, и специальный механизм на борту самолета, благодаря которому бомба должна вращаться, уже начал работать. Мой самолет казался мне таким крошечным в сравнении с огромной дамбой. Я чувствовал запах сгоревшего пороха и видел пролетающие мимо осветительные ракеты, а затем крик: «Сбросить бомбы!!!»

Пока мы еще кружили над озером, нам были видны вздыбившиеся вверх огромные фонтаны воды. Вначале показалось, что это взорвалась плотина. Затем над деревьями прошумела еще одна машина. Когда самолет был примерно в 100 метрах от плотины, кто-то крикнул: «Боже! В него попали!» Я еще видел, как падала бомба, а неподалеку от электростанции рухнула наша машина. Затем я приказал следующему экипажу начать бомбардировку... Опять произошел этот невероятный взрыв, который возмутил всю поверхность озера. Если теория конструктора бомбы Уоллеса верна, то плотина должна была уже прорваться. Но она прорвалась только после шестого взрыва.

Я летел над дамбой и не верил своим глазам. В ней был пролом, шириной около 100 метров, через который устремились [277] огромные массы воды. Зенитки уже не стреляли. Все было тихо, был слышен только шум падающей воды. Мы же полетели дальше, к плотине Эдер. Ее стену было трудно увидеть, так как в долине уже сгустился туман. И хотя дамба была незащищена, нам с большим трудом, после потери одной машины, удалось разрушить ее...»

Огромные массы обрушившейся воды смели на своем пути отдельные селения, хозяйственные постройки, железнодорожное полотно, барачный лагерь украинских работниц, загоны для домашнего скота. Отдельные части городков были затоплены, около 1200 человек утонуло. Весь хаос был дополнен практически не сработавшей противовоздушной обороной и отсутствием системы предупреждения на случай нападения.

Но самая важная дамба, Скорпи, осталась цела. Две других, плотины Эннепе и Листер, вообще не подверглись нападению. И хотя плотины Мёне и Эдер были сильно повреждены, их смогли восстановить через два месяца. Их разрушение практически не отразилось на работе промышленности в Рурской области. Из 19 вылетевших на эту операцию «Ланкастеров» 8 назад не вернулись. Из-за высоких потерь (42 процента) это элитное подразделение долгое время в полеты не выпускали.

Моральный эффект от этого налета был сильнее и держался дольше, чем можно было предположить, хотя его последствия были ликвидированы на удивление быстро. Да и для самих англичан осталось непонятно, удалась ли операция или нет? Те 2500 часов тренировки в воздухе, которые провели Гибсон и его команда в качестве спецподготовки, соответствовали продолжительности процесса обучения для 500 бомбардировщиков перед их налетом на Рурскую область. Подразделение Гибсона, которое теперь прозвали «плотинные раззявы», было награждено гербом с девизом, который приписывают мадам Помпадур: «После нас хоть потоп!»

В мае 1943 года битва в Атлантике приблизилась к своей решающейся фазе. В этом месяце в Северной Атлантике затонуло 36 немецких подводных лодок, из них 22 в результате атак самолетов. В свою очередь, за период с 17 мая до конца сентября 1943 года союзники не потеряли в этом районе океана ни одного корабля. 19 мая 1943 года «Либерейтор» Т/120 120-й эскадрильи Королевских ВВС потопил в Северной Атлантике немецкую подлодку U-954 капитан-лейтенанта Лоеве вместе со всем экипажем. Среди погибших был и вахтенный офицер Петер Дёниц, сын главнокомандующего немецкими ВМФ адмирала Дёница.

Уже через 5 дней после этого, 24 мая 1943 года, гросс-адмирал Дёниц записал: «В последние дни произошли такие [278] потери, которые заставляют говорить о кризисе в войне подводных лодок и вынуждают принимать решающие меры...» И меры были приняты. Дёниц решил прекратить войну против транспортных караванов в Северной Атлантике. За исключением нескольких подлодок, он приказал всем соединениям вернуться на свои базы. Этот решающий поворот в войне подводных лодок большей частью приписывается действиям авиации союзников.

В ночь с 23 на 24 мая 1943 года состоялся сильный воздушный налет англичан на Дортмунд. 724 самолета сбросили на город 2042 тонны бомб. Особенно пострадали жилые кварталы и промышленные районы. Во время этого налета англичане установили своеобразный «рекорд»: сбросили 100-тысячную тонну бомб. Маршал Харрис радировал по этому поводу экипажам следующее: «В 1939 году маршал Геринг заверял, что ни одна бомба не упадет на Рурскую область. Поздравляю вас со 100-тысячной тонной бомб, как ответ рейхсмаршалу».

В ночь с 29 на 30 мая 1943 года англичане совершили один из самых значительных налетов в битве за Рур. 644 британских самолета сбросили 1822 тонны бомб на Вупперталь-Бармен. Город почти выгорел. Погибло 2450 человек, 118 000 осталось без крыши над головой. Зенитки и истребители сбили в общей сложности 33 бомбардировщика.