Июля 2018 года

Объяснения вышли случайными. Утром все зашло слишком далеко. Готовил завтрак на кухне, мне надо было на целый день уехать на конференцию травологов, Пэнси собиралась по магазинам, у Гарри и Рона была работа, а коллег во время отпуска я беспокоить не хотел. Памятуя о том, что Кингсли категорично заявил, что мое разрешение развлекать Снейпа в собственном доме длится только до тех пор, пока за ним кто-то постоянно присматривает, я связался с Малфоем. Тот обещал выкроить в своем расписании несколько часов и побыть с профессором и детьми, пока не вернется Пэнси. В ожидании Драко я занялся завтраком, когда на кухню ворвалась Паркинсон и буквально повисла у меня на шее.

– Невилл, дорогой, я буду в Косом переулке. Может, тебе купить какие-то книги, семена или еще что-то, что тебе нужно?

По ее ласковому тону я сразу понял, что Малфой уже явился.

– Спасибо, Пэнси, – у меня было скверное настроение. – Тебя не затруднит купить килограммов семь драконьего навоза? Нужно удобрить мандрагоры. Может, твоя привязанность ко мне так велика, что ты займешься этим сама, а то я вернусь поздно?

Она рассмеялась, наморщив нос, а потом, взглянув куда-то мне за спину, пропела:

– Любимый, моих чувств к тебе хватит даже на прополку.

После этого она поцеловала меня в губы и отстранилась прежде, чем я успел выбросить ее в окно. Потом было поздно: за моей спиной раздалось деликатное покашливание, и пришлось обернуться.

– Невилл, извини, что помешал…

Малфой. И что еще хуже – в сопровождении всего выводка деток. Я думал, что маленький Скорпиус убьет Пэнси взглядом. Похоже, своего отца он никому не даст в обиду. Решил поговорить с Драко при первой возможности. Насчет вменяемости Пэнси у меня появились большие сомнения.

Разговор состоялся тем же вечером, потому что когда я вернулся, Малфой все еще был в доме. Паркинсон, как выяснилось, лежала наверху с истерикой и была не способна за кем-либо приглядывать. Дети сидели на диване с несчастным видом, а Драко выглядел как судья, любимый приговор которого – «пожизненно».

– Что случилось? – спросил я, снимая мантию.

– Эти трое, как они утверждают, просто хотели пошутить.

– Пошутить? – меня терзали смутные нехорошие предчувствия.

– Да, – Малфой был невозмутим. – Мистер Поттер решил, что будет забавно посадить в сумку, с которой мисс Паркинсон отправилась в город, садового гнома. Мисс Уизли подумала, что когда Пэнси вернулась, удрученная конфузом в салоне мадам Малкин, ей стоит в качестве утешения предложить стакан воды с фруктовым льдом. Правда, почему она при этом заморозила в кубиках маленьких слизней, я не знаю. Может, у нее такие странные гастрономические пристрастия? Ну и, конечно, мой дорогой сын… Я так понимаю, что невозможность пользоваться магией на каникулах привела его к выводу, что вместо заклинания скольжения вполне подойдет разлитое на лестнице на мансарду оливковое масло. В итоге гном искусал мисс Паркинсон все руки, она заплатила за три порванных мантии, ее тошнит, и у нее болит сломанная лодыжка, несмотря на то, что я срастил кость.

Дети молча краснели, но раскаявшимися выглядели только Ал и Роза. Я не склонен был потакать таким выходкам.

– Думаю, всех стоит отправить по домам и запретить видеться до конца каникул.

– Но мы не хотели, – застонал Ал. – Не делайте этого, дядя Невилл.

Скорпиус взглянул на несчастных приятелей.

– Они ни в чем не виноваты. Это я все придумал и попросил их помочь! – мальчик вскочил с дивана. – Я хотел, чтобы она убралась! Вы что, не видите, какая она злая и лживая? Как вы можете жениться на такой ужасной женщине?

Я был порядком шокирован. Этот мальчик, похоже, снова отстаивал не чьи-то, а мои интересы. Малфой, кажется, тоже был удивлен. Он даже смутился.

– Скорпиус, Пэнси вовсе не…

Мальчик гневно затряс головой.

– Лживая! Зачем она обманывает профессора Лонгботтома, если на самом деле ей нравишься ты, папа? Я же вижу, как она смотрит на тебя и вздыхает, когда думает, что никто этого не замечает. Это нечестно! Люди не должны так себя вести, – он посмотрел на меня. – Вы заслуживаете кого-то лучше, чем она.

Приехали. Я не мог злиться. Хотел, но не мог, поэтому подошел к дивану и усадил Скорпиуса рядом с собой. Он послушался. Меня он всегда беспрекословно слушался. Было бы со всеми так просто.

– Ну с чего ты решил, что я хочу жениться на профессоре Паркинсон?

Он смутился.

– А вы разве не хотите? Она все время зовет вас «дорогой», берет за руку, а утром мы видели, как вы целовались.

Ну и как объясняться с ребенком?

– Послушай, Скорпиус. Взрослые люди иногда ведут себя с намеком на ухаживания, но без каких-либо намерений. Мы с Пэнси Паркинсон просто друзья. Она мне не нравится как…

– Как девушка?

– Да, точно, как девушка. Ее поведение – это шутка. Подколки двух приятелей, – я же не мог признать, что она играла на нервах его отца. – Ты же подтруниваешь над Алом и Розой?

Скорпиус логично заметил:

– Я же при этом их не целую.

Как же с ними трудно. Я попытался обратить все в шутку.

– Ну, может, станешь, когда вырастешь.

– Ббээ… – одновременно отреагировали Альбус и Рози, изображая тошноту. Драко тоже улыбался чему-то своему. Ставлю тысячу галлеонов против гнутого кната, что он будет встречаться с Паркинсон, даже несмотря на неоднозначное отношение к ней своего отпрыска. Похоже, вечер был спасен. Скорпиус улыбался, Ал и Роза хихикали, лезли напоказ друг к другу с поцелуями и непрестанно блеяли, как два маленьких барашка.

Позже, когда дети немного угомонились и сели играть в шахматы, мы с Драко немного поговорили, пока я готовил ужин. Он не стал долго подбирать слова, просто зашел на кухню и плеснул виски в два стакана.

– Боюсь, все, что произошло, – это моя вина, Лонгботтом, – он задумчиво пригубил свою порцию скотча. – Сын спрашивал меня о степени ваших отношений с Пэнси. Я предположил, что если она у тебя живет…

Я хмыкнул.

– Как друг, которому одиноко и нечем себя занять. Разные комнаты тебя не смутили?

Он покачал головой.

– Ты известный пуританин, Лонгботтом. Я решил, что ты просто не хочешь обозначать вашу близость при учениках.

– Малфой, между мной и Пэнси ничего нет и не было.

Он отреагировал странно.

– Даже жаль. Знаешь, я всегда думал, что она из тех женщин, что не могут долго о чем-то печалиться. Ее характер кажется легким, какие бы неприятности ни случались, она должна была прийти к цели. Построить свой идеальный мирок. Пэнси всегда хотела большой дом, мужа, кучу детишек.

Наверное, стоило поощрить его откровенность.

– Думаю, даже в мечтах ей всегда было небезразлично, чьи это будут дети.

– Думаешь?

– Уверен.

Больше мы не говорили на эту тему. Похоже, Малфой исчерпал свой лимит дружеского ко мне расположения. Но я был доволен разговором: когда ужин был приготовлен, Драко выразил желание отнести его Пэнси в ее комнату. Я не возражал и пошел приглашать Северуса спуститься к столу. Он сидел у окна, в своем любимом положении стороннего наблюдателя, но при моем появлении проявил интерес.

– Я слышал крики внизу, – он принимает так мало участия в нашей жизни, что я всегда радуюсь любому вопросу. Честно пересказал ему все перипетии и события. Он улыбнулся. Впервые улыбнулся именно мне, хотя мимика вышла насмешливой и кривоватой.

– Думаю, Лонгботтом, вы кое-что не замечаете.

– Что именно, Северус?

Он пожал плечами.

– Как-то мне все это очень знакомо. Вас ждет сюрприз. Большой, неожиданный, и не думаю, что вы сможете к нему подготовиться. Я просто надеюсь, что он вас не испугает.

– О чем вы?

Он промолчал. Я не понимал его, просто заметил, что Северус грустит. Что ж, грусть – это тоже эмоция, а я ведь дал себе слово, что их у него будет много. Если я намерен его полюбить… А ведь я намерен. Только почему-то каждый свой день заканчиваю фразой: «Завтра я непременно вступлю на этот путь», и каждый раз находятся дела важнее, и я снова даю себе обещание, и опять ему не следую. Скоро мне исполнится тридцать восемь. Я уже способен смириться с мыслью, что чуда в моей жизни не произойдет. Все, что я могу – это сам его сотворить. Я положил руку ему на плечо. Он посмотрел удивленно.

– Идемте ужинать.

Я не хочу считать трупы понапрасну. Эта гребаная математика... Снейп должен жить, и, возможно, тогда я сам поверю, что существую не напрасно.

Глава 19

– Ну как твой жилец? – спросила Гермиона, когда они вместе пили кофе в столовой министерства. – Сильно достает?

Гарри покачал головой, вынужденный признать:

– Совсем не достает. За ту неделю, что он у меня провел, мы почти не виделись.

Подруга заинтересовалась:

– Почему?

– Он практически не ночует дома. Уходит, как только я возвращаюсь с работы, а вчера, представляешь, оставил мне конверт с деньгами за стол и проживание. С маггловскими деньгами.

– Это странно, – кивнула Гермиона. – Ты же говорил, что он в категоричной форме отказался от предложения Кингсли.

Гарри кивнул. Дела Снейпа не давали ему покоя.

– Вот и я думаю, чем он занимается?

Гермиона попыталась обратить все в шутку.

– Может, банки грабит?

– Скорее, магазины мужской одежды. Профессор, как выяснилось, у нас модник. Накупил себе кучу вещей, правда, все черное, полагаю, даже трусы. Знаешь, меня его поведение уже не очень забавляет. Мало ли, во что он мог ввязаться. В конце концов, девятнадцать лет – немалый срок, мир сильно изменился.

– Ну так спроси Невилла, чем он занимается. Я уверена, он в курсе дел Снейпа.

Гарри хмыкнул:

– Я спрашивал.

– И что?

Наш Невилл молчит, как партизан. Мне кажется, он не на моей стороне.

– Почему? Вы поссорились?

– Вроде, нет. Но он симпатизирует Снейпу и считает, что тот вправе делать все, что хочет. А если мне нужен отчет о действиях моего жильца, то я должен спросить у него самого, а не пытаться выведать все окольными путями.

– Так спроси у него?

– Еще чего. Не хватало, чтобы этот тип подумал, что я им интересуюсь, – Гермиона посмотрела на Гарри как-то странно, и он огрызнулся: – Это не так!

Она пожала плечами.

– Ладно, не злись. Как Лили относится к Снейпу?

– Нормально. Проявляет любопытство, как и ко всем новым знакомым. Он с ней разговаривает, рассказывает о Хогвартсе. Она больна школой. Очень хочет быть вместе с братьями, а я, если честно, не хочу ее отпускать.

Гермиона улыбнулась.

– Я и Розу не хотела, но что поделать – дети растут.

Гарри кивнул.

– Да, и тоска родителей по этому поводу неизбежна. Но ты, наверное, позвала меня, чтобы поговорить не о детях или Снейпе.

Она спокойно кивнула.

– Не об этом. Мы с Роном недавно поговорили и решили, что будет лучше, если кто-то из нас расскажет тебе, что происходит. Он хотел сам, но я выторговала себе это право. Вы, мальчики, очень эмоциональны, когда дело доходит до таких вещей.

Гарри мучили нехорошие предчувствия.

– Что именно, Гермиона?

Оно рассматривала салат в тарелке с таким видом, словно в нем были сокрыты все необходимые ей сейчас ответы.

– Мы разводимся. Это уже взвешенное и обдуманное решение. Никто из нас не хочет его отменить.

Гарри не мог найти слов. Рон и Гермиона разводятся? Те самые Рон и Гермиона, которых он всегда видел только вместе? Которые были важной частью его мира как друзья, как супружеская пара?

– Как же так…

Гермиона улыбнулась со своей обычной решимостью.

– Вот только не драматизируй, Гарри. Никаких измен, темно-магических проклятий или скандалов. Наш брак просто изжил что-то в себе, и мы решили, что пора двигаться дальше. Но мы оба по-прежнему будем друзьями друг другу и тебе, родителями нашим детям, просто станем жить разными домами.

Гарри почувствовал небольшую фальшь.

– У него кто-то есть?

Гермиона не хотела отвечать на этот вопрос, но все же кивнула.

– Есть, – он разозлился, и она это заметила. – Даже думать не смей о том, чтоб набить ему морду.

– Но он бросил тебя…

– Вот поэтому я хотела поговорить с тобой сама. Рон не изменял мне направо и налево. Не делал этого за моей спиной, он просто влюбился, и я узнала об этом раньше, чем его новая избранница. Я рада, что он счастлив, и ты, Гарри, тоже должен быть рад. Если люди перестают друг друга любить, то это хорошо, если хоть одному из них повезло, и он нашел новую привязанность.

– Но ты не нашла.

Гермиона покачала головой.

– Пока нет, но я занимаюсь боксом и посещаю хорошего психоаналитика. Жизнь не стоит на месте, и кто знает, что будет со мной через год, – она встала. – Ты пока не говори никому, ладно, Гарри? Рон сам хотел поговорить с матерью и отцом, а я пока подготовлю своих родителей.

Он кивнул.

– Не скажу.

– Ну, мне пора на работу.

Когда она уже сделала шаг в сторону, Гарри спросил:

– Тебе не страшно, Гермиона? Начинать все заново? Быть одной?

Она задумчиво улыбнулась.

– Иногда чертовски страшно. Но мы же никогда не пасовали перед трудностями, помнишь? Я знаю, что все наладится, потому что несу ответственность за свою судьбу и судьбу своих детей. Им не нужна грустная подавленная мать. Как бы мне ни хотелось позволить себе удариться в слезы и пустить все на самотек, но в моей жизни так не будет.

Он кивнул, потому что сам испытывал похожие чувства. Держался из необходимости быть сильным ради детей. Цеплялся за них, как за свой якорь, но что будет с ним потом? Когда опустеют комнаты нового дома и рядом не будет никого, чтобы отвлечь от грустных воспоминаний? Он понял, что боится одиночества. Боится, как пыльных стен старого чулана под лестницей. Его страшит этот меняющийся мир, где больше никогда не будет Джинни, где Рон и Гермиона уже не пара, а Невилл Лонгботтом порой отказывает ему в доверии и поддержке. Где жив Северус Снейп и мертв улыбчивый Чарли Уизли. Где Гарри Поттер снова может оказаться заперт в четырех стенах собственной беспомощности.

* * *

Он едва досидел до конца рабочего дня, листая дела, подготовленные Алисой. Та, чувствуя его мрачное настроение, шикала на коллег и старалась тревожить шефа как можно меньше. В конце дня заглянул Рон и долго мялся на пороге.

– Ты говорил с Гермионой?

Он кивнул.

– Говорил.

– Послушай…

Гарри не мог вызвать в себе даже раздражения, а потому улыбнулся.

– Не сейчас, ладно? Давай завтра обсудим?

Рон кивнул с готовностью идти на уступки, которую проявляет человек, чувствующий свою вину. Гарри не знал, был ли его друг в чем-либо виновен, просто сейчас на его душе было как-то слишком пусто. Словно странная безликая тварь по имени будущее слизала все его чувства, кроме глухой апатии.

– Хорошо. Увидимся.

– Да, конечно.

В восемь часов не выдержала Алиса. Свет в аврорате горел только над столом дежурного, и она заглянула к нему, наматывая на шею шарф.

– Шеф, пора домой. Все уже разошлись.

Он кивнул, делая вид, что роется в документах.

– Ну, ты иди, а мне нужно еще поработать.

Алиса сделала шаг к двери, потом задумалась о чем-то, резко развернувшись на каблуках, подошла к его столу и захлопнула просматриваемую папку, едва не прищемив Гарри пальцы.

– Простите, но, по-моему, вам сегодня не над чем работать.

– Алиса…

Его тон явственно предостерегал ее от вмешательства в его дела, но девушка отличалась склонностью к риску и упрямством. Ей все же хватило ума заискивающе посмотреть Гарри в глаза.

– Выпить со мною не хотите?

Он покачал головой.

Мне дочь надо забрать, и вообще проблем куча.

Проблемы будут всегда, а один вечер можно отдохнуть и от отцовских обязанностей, – эта нахалка подмигнула ему, шагнув к камину. – Я быстро все улажу. – Прежде чем он успел ее остановить, Алиса уже кинула в огонь горсть дымолетного порошка, сунула голову в зеленое пламя и затараторила: – Добрый вечер, миссис Уизли. Я тоже очень рада вас видеть. Нет, у него все в порядке, просто у нас тут небольшая неразбериха в делах, боюсь, придется задержаться до глубокой ночи. Вы не против, если мистер Поттер заберет Лили завтра вечером? Отлично, я ему передам, что вы всегда рады помочь. – Она повернулась к нему, едва огонь погас. – Ну вот, можем предаться пьянству.

Эта девушка почему-то всегда его смешила. Алиса была как близнецы Уизли в молодости, только безобидная. Пропустить с нею стаканчик показалось вдруг не такой уж плохой идеей. Он встал, надевая пальто.

– Ну и куда идем?

Она взяла его под локоть.

– В гости. Я познакомлю вас со своей девушкой. Но она маггла, так что лишнего, пожалуйста, не болтайте. У нас еще не настолько доверительные отношения, чтобы совсем ничего друг от друга не скрывать. Вот если месяца три продержимся – тогда да.

Гарри почувствовал, что его желание угасает.

– Слушай, я не очень люблю проводить время с новыми людьми.

– Да ладно вам, она милая и у нее всегда весело.

* * *

Подруга Алисы, представившаяся коротким именем Ди, оказалась высокой и плечистой девицей, когда-то игравшей за сборную Англии по волейболу, но бросившую спорт ради карьеры фотохудожницы. Ее завернутая в сари фигура смотрелась несколько странно, но рукопожатие было твердым, а улыбка – приветливой.

– Я рада, наконец, познакомиться с шефом моей Алисы. Она много о вас рассказывала. По ее мнению, вы загадочный.

Гарри с недоверием взглянул на подчиненную.

– Как много рассказала?

– Но, босс, – притворно заныла девушка. – Работать помощником частного детектива – это так интересно!

Ди ему улыбнулась.

– Ей, правда, с вами интересно. Ну, проходите уже.

Они сняли пальто в тесной прихожей и шагнули в напоминавшую восточный шатер гостиную. В воздухе стоял приторный запах благовоний, от которого у Гарри запершило в горле. Публика подобралась самая разнообразная: из пятнадцати человек, собравшихся в квартире Ди, младшему можно было дать лет семнадцать, а старшему – все семьдесят. Алиса помогла ему устроиться на мягких подушках в углу комнаты, представив присутствующим лаконичным: «Это Гарри». Никто толком не поздоровался в ответ и не начал проявлять к нему внимания, так что он почувствовал что-то вроде облегчения.

– Что принести выпить? Тут обычно все сами хозяйничают, но сегодня я, так и быть, о вас позабочусь.

– А что вообще наливают?

Вопрос поставил Алису в тупик.

– Сейчас гляну, но вообще-то мы пришли довольно рано, так что, думаю, напитки пока не кончились. Я мигом, – она вернулась через пять минут с бутылкой виски, парой упаковок китайской лапши и чайными чашками. – С посудой напряженно. – Алиса села рядом. – Ди недавно переехала, так что еще не до конца обустроила дом. Зато еда горячая. – Она показала на парня азиатской наружности. – Кио принес. Он днем работает в китайском ресторане, а по вечерам – моделью для художников бодиарта.

– Странные у тебя друзья.

Алиса пожала плечами.

– Я пока молода и могу сходить с ума в свое удовольствие.

Он улыбнулся.

– А я стар и не в меру зануден для таких тусовок.

Она улыбнулась.

– Вам еще понравится.

Виски был не так плох, и после третьей чашки Гарри решил, что все терпимо. По крайней мере, шумной и слишком разнузданной эта публика не была, да и шокирующей казалась так, самую малость. Старик читал неплохие стихи и то и дело сам себе хлопал. Какие-то юноша с девушкой в противоположном углу комнаты уже приступили к активному петтингу. Мальчишка модельной внешности демонстрировал всем желающим свои еще воспаленные соски, проколотые накануне, но к ним с Алисой никто не лез, и это делало атмосферу ненавязчивой.

– Часто у твоей подруги такие сборища?

– Редко, но сегодня по случаю. Должен прийти какой-то музыкант, с которым все хотят познакомиться. Видите того индуса? Он кинопродюсер и встретился с этим парнем в каком-то гей-клубе. Ему нужен был трек к новому фильму, и, услышав, как этот тип поет, Равви от него уже не мог отстать. Он показал Ди песню, которую они записали, она говорит, что это чудо.

Гарри почувствовал, как похолодели его ладони. Интуиция редко его подводила, хотя случалось и такое, поэтому паниковать он пока не спешил.

– Ты сказала, парень. Это молодой исполнитель?

Алиса пожала плечами.

– Не знаю. Только Ди говорит, что он странный. Любой бы ухватился за такой шанс, а этого типа Равви пришлось уговаривать. Он согласился, только прочитав сценарий, да и то за очень хороший гонорар. Его запись показали нескольким музыкальным продюсерам, и те готовы были писать с ним альбом хоть завтра. Но он отклонил все предложения. Сказал, что будет соглашаться только на разовые проекты, не требующие от него никаких рекламных обязательств.

Поттер почувствовал, что теперь знает, где Снейп берет деньги, а еще он ощутил желание немедленно уйти, чтобы не столкнуться с ним в этом доме. Что если профессор расценит его присутствие не как случайность, а как шпионаж? Снейп ведь только недавно отстал от него с разными глупостями. И хорошо. И не надо никаким обстоятельствам менять их почти комфортное редкое общение. Гарри встал. Принять вертикальное положение получилось не так грациозно, как он рассчитывал. Видимо, виски, которое он не стал заедать лапшей, давало о себе знать.

– Алиса, мне пора.

Девушка расстроилась.

– Но мы же только пришли. У вас весь вечер свободен!

Он искусственно улыбнулся.

– Я вспомнил, что обещал Кингсли на завтра пару сводок по последним происшествиям со своими комментариями и рекомендациями. Придется немного поработать. А ты отдыхай. Хорошего вечера и спасибо, что вытащила.

Алиса удрученно кивнула, но спорить не стала.

– Я провожу.

В дверях они столкнулись с Ди.

– Вы уже уходите?

– Да, было очень приятно познакомиться, но я вспомнил о неотложных делах. Оставляю на ваше попечение Алису.

Хозяйка дома обняла свою любовницу.

– Она сама кого хочешь опекать станет. Была рада знакомству.

Он кивнул.

– Да, я тоже.

Когда Поттер уже надевал пальто, кто-то позвонил в дверь. Ди поспешила открыть очередному гостю. Поттер обернулся и понял, что с побегом недопустимо замешкался. Его убедили в этом удивленно приподнятая бровь и замершие руки, так и не стянувшие до конца перчатку с одной из ладоней.

– Гарри?

Ему хотелось сказать: «Нет, это не я, тебе просто показалось», но вместо этого он, удивляя самого себя, коротко кивнул:

– Привет, Северус.

Не профессор, не Снейп, а вот так – как-то странно… Словно он не прятался, а стоял тут и ждал встречи. Удивительно. Так не похоже по ощущениям на то, как старательно он выбирал маршруты по собственному дому, чтобы не столкнуться с этим человеком.

– Мы уже уходим? – перчатка была водворена обратно на руку. Чужая усмешка снова вернула ему способность соображать.

– Мы?

– Ну да.