Единственный сын

Сын… У него один сын. О, как он ненавидел этих Уизли… Они НЕ ПОНИМАЮТ. Не хотят понимать…
Люциус медленно сжал кулаки. Семь. Из них – шесть мальчиков. Шесть сыновей. За что? Почему? Почему им…
Уизли снова отказался от повышения. Эти семеро растут в нищете. Но – РАСТУТ. Крепкие, здоровые дети. Ни один из родившихся не умер. Ни один…
Восемь лет. Восемь лет заговоров, зелий, ритуалов. И - сын. Слабый, болезненный, но – сын. Первенец…
Последний. Это и так казалось почти чудом…
Драко. Дракон. Трудно было найти имя, которое бы меньше подходило для этого крошечного малыша, такого хрупкого и тихого. Оно передало мальчику свою мощь – может быть, именно её и хватило тому, чтобы всё-таки выжить…
Тот первый год его жизни Люциус безуспешно пытался забыть. Ночь… Сколько ночей он держал сына на руках? Сколько – четырнадцать. Четырнадцать раз смерть стояла у колыбели, и четырнадцать раз отец отбирал у неё сына.
Это потом будут холодные, суровые, насмешливые взгляды, от которых мальчик будет сперва сжиматься и стискивать зубы, а позже научится гордо вскидывать голову и улыбаться так, чтобы никто не смог даже заподозрить его в неуверенности и страхе.

Это потом…
А в начале будет страх. Тоскливый изматывающий страх, и ожидание. Год. Первый год жизни. После года волшебники в детстве уже почти не умирают.
Любить – больно. Любить - страшно. Любить – просто тяжело.
Нарцисса – не умеет. Или не хочет. Он тоже не хотел. Он был уверен, что и не сможет. Дурак…
Крошечная ручка цепляется за его палец. Малыш кричит – громко, долго, отчаянно. Он тоже боится – он тоже чует смерть. «Я тебя не отдам» - шепчет Люциус. Крик вдруг обрывается. Они смотрят друг другу в глаза – отец и сын. Слишком долго…
Он не умел любить. Не хотел - и не умел. И стоило забыть об этом - всего на одно мгновение!..
Он не хотел.
Мальчику было бы проще без этой любви. Теперь он должен БЫТЬ совершенством. Не КАЗАТЬСЯ – БЫТЬ. Он - лучший.
Люциус Малфой не может любить иначе.
Не может.
Не хочет?