Бурная весна 1886 года

СТОЛКНОВЕНИЕ НА СЕННОМ РЫНКЕ

Год

Ю. ФРОЛОВ, специальный корреспондент журнала "Наука и жизнь".

Памятник на месте митинга появился совсем недавно - в 2004 году. На постаменте три надписи. Самая короткая - 'Мемориал Хэймаркета. Скульптор Мэри Броггер. Город Чикаго, мэр Ричард Дэли. Городская коллекция искусств'. Взрыв на Хэймаркете. Рисунок из журнала того времени. Прокламация с воззванием к отмщению. Плакат, выпущенный одной из рабочих организаций после суда. В 1889 году на месте событий поставили памятник погибшим слугам закона. Третий монумент, связанный с трагическими событиями 1886 года, стоит не в самом Чикаго, а в его пригороде Форест-Парк, на Вальдгеймовском кладбище.

В энциклопедиях и учебниках сказано кратко: "Первое мая как международный праздник трудящихся установлен в память о выступлении рабочих Чикаго, организовавших 1 мая 1886 года забастовку с требованием 8-часового рабочего дня, а также демонстрацию, закончившуюся кровавым столкновением с полицией". В более подробных источниках можно встретить и уточнение: главные события произошли не первого, а четвертого мая, когда во время митинга провокаторы бросили бомбу (в кого - не указано). Наш корреспондент побывал на месте событий спустя 120 лет и попытался с помощью библиотек и архивов разобраться в том, что же, собственно, произошло тогда в Чикаго и почему эти события имели широкий международный отклик.

Бурная весна 1886 года

Вдали от центра Чикаго, на большом перекрестке двух широких, хотя и не центральных улиц с недавних пор стоит современного вида памятник. Нечто вроде небольшой баррикады: повозка, загроможденная досками, люди на ней. Это место на картах города называется "Хэймаркет-сквер", то есть площадь Сенного рынка.

Ранней весной 1886 года рабочие организации, в которых были сильны анархисты, развернули по всей стране борьбу за 8-часовой рабочий день. Анархисты, выступая на митингах, призывали рабочих вооружаться и переходить от мирных экономических требований к радикальным политическим - уничтожению капиталистической системы и господства одного класса над другим.

Средоточием борьбы стал промышленный город Чикаго. В понедельник 25 апреля Центральный союз труда созвал в центре города огромный митинг. К 25 тысячам рабочих с пламенными речами обратились видные анархисты. Над толпой реяли лозунги на английском и немецком языках (среди чикагских рабочих было много иммигрантов из Германии, не спешивших освоить английский): "С первого мая - рабочий день 8 часов!", "Частный капитал - это наш украденный труд", "Рабочие, вооружайтесь!", "Долой трон, алтарь и денежные мешки!".

Многим казалось: наступил последний кризис капитализма, и в Чикаго вот-вот возникнет коммуна по примеру Парижской. Напряжение нарастало, о том свидетельствует и прокламация тех дней: "Рабочие, к оружию! Война дворцам, мир хижинам, смерть роскошествующим бездельникам! Богатые классы должны либо трудиться, либо умереть. Один фунт динамита лучше, чем бушель избирательных бюллетеней! Требуйте сокращения рабочего дня с оружием в руках, чтобы достойно встретить кровавых псов капитализма - полицию и ополчение". Среди рабочих распространялась брошюра с подробными указаниями, как изготовить динамит и как закладывать его в бомбы. Автор брошюры, анархист (он действовал под чужим именем,) проработал некоторое время на фабрике динамита и хорошо знал весь процесс.

Заметим, кстати, что подобные призывы и учебные пособия не противоречили американским законам о свободе слова и о праве на владение оружием. Не допускалось только переходить от слов к делу - на такой случай есть полиция.

Стороны готовились к столкновению. Анархисты надеялись довести дело до вооруженного восстания. Власти намеревались раз и навсегда покончить с радикальным рабочим движением. У полиции и ополчения были подробные планы действий в зависимости от того, как повернется дело.

В субботу, первого мая, 40 тысяч чикагских рабочих бросили свои рабочие места и вышли на улицу. К ним незамедлительно присоединились еще десятки тысяч. Толпы забастовщиков, переходя от завода к заводу, от фабрики к фабрике, призывали коллег бросить работу. По центральной улице прошли 80 тысяч рабочих. С крыш за ними следили полицейские и члены городского ополчения, вооруженные винчестера ми. Но день, вопреки опасениям, прошел без инцидентов, да и воскресенье выдалось сравнительно спокойным.

Однако в понедельник, третьего мая, вспыхнула давно зревшая забастовка на заводе механических жаток Маккормика, который тут же уволил всех забастовавших и поставил к станкам штрейкбрехеров. Уволенные собрались у ворот завода и набросились на выходящих после работы штрейкбрехеров. Началась потасовка, из толпы полетели камни. Вмешалась полиция, пытаясь успокоить смутьянов дубинками, тогда камни полетели в полицейских. Те выхватили пистолеты и начали стрелять в толпу, убив, по разным данным, от одного до шести человек (по документам, жертвой стал лишь один) и ранив еще нескольких.

Кто-то из руководителей чикагских анархистов, присутствовавший при стычке, поспешил в редакцию "Рабочей газеты" и набросал зажигательную листовку на немецком и английском языках - она вышла тиражом в 2500 экземпляров.

Первой фразой в листовке стоял призыв: "РАБОЧИЕ, К ОРУЖИЮ!". Наборщик, не спросив автора, поставил еще более крупный заголовок: "ОТМЩЕНИЕ!". Английский текст призывал рабочих "уничтожить это отвратительное чудовище, которое стремится уничтожить вас". Немецкий текст был составлен в более смелых выражениях: "Уничтожайте зверей в человеческом образе, называющих себя властями! Беспощадная смерть им!" Слово "Отмщение!" в заголовке немецкого текста было повторено дважды.

Вечером третьего мая по улицам Чикаго проскакал всадник, разбрасывая эти прокламации. В тот же день состоялось собрание немецких анархистов, и один из них предложил на случай серьезного оборота событий договориться об условном сигнале, по которому все рабочие активисты соберутся в определенных местах с оружием. Таким сигналом послужит немецкое слово "Ruhe" (спокойствие), вставленное как бы случайно в колонку писем читателей "Рабочей газеты" - она издавалась на немецком языке. Но такой сигнал можно было дать только в самом крайнем случае, если разразится подлинная революция.

Приняли и другое решение: созвать вечером следующего дня митинг с протестом против произвола полиции и за 8-часовой рабочий день. Местом сбора выбрали площадь Сенного рынка - широкий участок на перекрестке двух улиц, где могли разместиться до 20 тысяч человек. Листовка на двух языках, призывавшая на митинг, заканчивалась словами: "Рабочие, вооружайтесь и приходите показать свою силу!" Один из руководителей анархистов потребовал вычеркнуть последнюю фразу, и после некоторой дискуссии с ним согласились. Но часть тиража оказалась уже напечатанной.

В тот вечер "Рабочая газета" писала: "Вчерашнее массовое убийство (как уже сказано, точно известно только об одном погибшем. - Прим. авт.) было бы невозможно, если бы вместо камней рабочие оборонялись хорошим оружием и хотя бы одной динамитной бомбой". Но, что еще важнее, по причинам, не выясненным ни тогда, ни позже, в отделе писем этого номера газеты появилось то самое условное слово "Ruhe". К полудню четвертого мая тираж газеты разошелся. Организаторы митинга попытались устно предупредить всех, что сигнал отменяется, но наверняка этот отбой тревоги дошел далеко не до всех.