Казино, Гнесинка и тому подобные радости

Что я здесь делаю?!.. – Верный способ убить в себе мечту. Проверено миллиардами. – Знакомство с маслинами: зубы в шоке. – Новогодний фурор под музыку Билана. – Я впервые попадаю в казино и остаюсь там до утра. – «Я хочу работать с Айзеншписом». – Мое первое впечатление от Гнесинского училища

– Привет! Уже приехал! – сказал Алла как ни в чем не бывало.

Она явно была рада меня видеть.

– Привет, – осторожно ответил я. Подошел и почему-то стал трясти ей руку. Затем обратился к взрослым:

– Здравствуйте!

И столбом врос в землю, не находя, что еще прибавить.

– Витя, здравствуй!

Муж Светланы Константин протянул мне руку, и я как-то неловко, слегка нервно ее пожал.

Мы направились к машине. Шли молча, и всё это время я задавал себе один и тот же вопрос в разных вариациях: «Какого фига ты сюда припёрся?». Незнакомый город, незнакомая семья, всё странно, непонятно. Что дальше будет – неизвестно. Чувство неопределенности пугало. Другое дело конкурс – там все было просто и последовательно. А здесь что? Совершенно посторонние люди, которых я случайно встретил на своем выступлении, пригласили меня к себе. Зачем? На праздник… И вот я здесь, в чужом городе. Боже, это всё не со мной, это же бред…

Сейчас я могу сказать, что ощущение потери крыльев, взгляд на ситуацию со стороны прагматики – это, дорогие друзья, страшная угроза для мечты. Это ее смерть. Только что ты парил, всё казалось доступным, досягаемым. Ты верил в мечту – и прикладывал усилия к ее осуществлению. И точно знал, что нет ничего невозможного. Но в следующий миг ты сказал себе: «Ну, нет, чувак, ты что. Спустись на землю. Всё это пустые фантазии, так не бывает». И волшебство рухнуло вместе с твоими планами. Была мечта – и не стало. Сам виноват: не хватило веры.

Ведь именно вера заставляет человека что-либо предпринимать. Без веры ты опускаешь руки и перестаешь двигаться. Говоришь себе: «О, зачем я буду напрягаться и что-то делать, если всё равно ничего не получится». А вдруг получится?! Нельзя же всю жизнь молить судьбу о выигрыше, так и не купив лотерейный билет!..

Одним из купленных мной лотерейных билетов была описываемая поездка. Подчеркиваю: именно купленных. Потому что не окажись я на «Чунга-Чанге», не встреть я там Аллу, не прими с таким энтузиазмом телеграмму-приглашение – все было бы по-другому. Здесь очень много всяческих «если бы», но они, так или иначе, замкнуты на мне – «если бы я не сделал то-то…». А я сделал. Тем самым честно купив один из множества билетов жизненной лотереи. Это был случай, когда я не рассуждал, а принял то, что предложила судьба. Не искал подвохов, не задавался ненужными вопросами. Просто поверил.

Но вернемся к самой поездке. Итак, я сидел в машине, и мы ехали в Фили, где жили мои новые друзья. Мой ум был во власти черных сомнений. Пути назад не имелось – все, я уже загорелся и приехал, – но теперь казалось, что я тем самым влез в некую загадочную авантюру…

– Вот твоя комната, – сообщила Светлана, показывая мне уютную светлую комнатку с огромным окном, занавешенным белой шторкой. – Располагайся и приходи завтракать.

Я вошел, закрыл дверь, уселся на кровать и уткнулся лицом в ладони. Что я здесь делаю? В чужой квартире чужой семьи, в чужом городе…

Однако опыт показывал: если я дрейфлю, то я, скорее всего, на правильном пути. Минут за пять я всесторонне обдумал ситуацию и решил махнуть на все рукой. Делай что должен, и будь что будет – древний проверенный метод.

Я вскочил и живо переоделся, чувствуя, как меня быстро заполняет решимость и энергия. В таком нарочито приподнятом состоянии духа я выскочил из комнаты.

На кухне меня ожидал сюрприз – тарелка, доверху наполненная черными виноградными ягодами. Обрадовавшись такому деликатесу зимой, я бодро сунул руку в миску, зачерпнул пару штук и отправил их в рот. Но вместо ожидаемого сладкого вкуса я почувствовал на зубах нечто соленое – и это еще полбеды. От резкого жевательного движения что-то громко и опасно хрустнуло. Я замер с гримасой на лице.

– Что такое? – участливо спросила Светлана.

– М-м-м, – промычал я, осторожно сплевывая в ладонь ягоды с крупными раскушенными косточками. – Что это?..

– Маслины, – сказала хозяйка и засмеялась, – а ты что подумал?

– Я думал, виноград, – вежливо ответил я, опустив панические мысли о расколотых зубах.

– Нет, это маслины, мы все их очень любим.

Я смутился.

– Ни разу не ел…

– Эх, ты! – весело сказала Светлана и указала на стул. – Садись. Что будешь – чай, кофе?

– Чай, – ответил я, осторожно ощупывая языком свои несчастные челюсти. Удивительно, но все зубы были на месте.

Так началась моя московская эпопея.

Новый год мы встречали уже под мою музыку – и это, поверьте, был настоящий фурор. Я правильно сделал, когда взял с собой кассеты с записями собственных песен. Надо сказать, что Константин проявил живой интерес к моему творчеству. Он прослушал записи и посоветовал съездить в Гнесинку еще на зимних каникулах – ознакомиться с условиями приёма.

На следующий день после встречи Нового года, ближе к вечеру, компанией – я, Светлана, Алла и Константин – мы отправились в ближайшую к нашему дому гостиницу, где в то время располагалось казино.

Вдумайтесь в это слово – казино! – и представьте себе мальчишку из провинции, который второй раз в жизни ступил на московскую землю и про подобные заведения знал лишь понаслышке. Из фильмов, из книг и журналов. Думаю, что и из московских подростков того времени мало кто может похвастать посещением настоящего казино.

Так вот, меня туда привезли, я вошел и был совершенно ошарашен открывшимся великолепием. Мы наменяли фишек и присели за столик с рулеткой. Светлана с Константином делали ставки, а мы с Аллой потягивали сок и наблюдали за игрой. За другими столиками сидели прилично одетые люди – некоторые из них то и дело вскакивали в азарте и что-то выкрикивали. За столиками для покера народ вел себя спокойнее – там не торопясь перекладывали карты.

Словом, я приобщался к совершенно новому, непонятному мне миру, прикидывая, как бы я смотрелся среди этого праздника жизни.

Игру мы закончили под утро. На закуску Константин предложил переместиться ближе к центру города, в казино несколько иного уровня. Так и сделали. Когда мы входили в помещение, то прямо в дверях столкнулись с группой людей во главе с человеком небольшого роста. Человек двигался с достоинством – он явно принадлежал к сильным мира сего и не считал нужным это скрывать. Процессия спустилась вниз, где ее ожидал шикарный лимузин. Люди погрузились и авто отчалило от подъезда, провожаемое подобострастными взглядами портье.

– Айзеншпис здесь тоже иногда бывает, – безучастно сообщил Константин, кивнув вслед отъезжавшему автомобилю. – Слыхал о таком?

Конечно, я слыхал! Я тут же живо представил себе, как моим продюсером становится Айзеншпис собственной персоной. После ночи в казино эта возможность показалась мне вполне реальной.

Вернувшись домой после столь бурного веселья, я сделал короткую запись в ежедневнике: «Я хочу работать с Айзеншписом». Написал – и тут же свалился в кровать и сладко уснул, на время забыв о своем дерзком пожелании.

…По иронии судьбы именно в казино, спустя несколько лет, состоялся мой первый концерт под патронажем известнейшего продюсера Юрия Шмильевича Айзеншписа…

Назавтра после этой удивительной ночи мы с Аллой и тётей Светой съездили в Гнесинское училище – узнать, не вывесили ли информацию о приеме. Были каникулы, и Гнесинка пустовала. Но я все же проникся увиденным: огромное современное здание из стекла и бетона навевало мысли о чем-то вечном и фундаментальном.

Две новогодние недели московских каникул пролетели незаметно. Настало время прощаться.

– Ну что ж, - весомо сказал Константин, - ты уже определился с планами?

Он занимался недвижимостью, но имел некоторые виды на приобщение к миру шоу-бизнеса. Константин еще не делал мне никаких предложений, однако он явственно дал понять, что ему интересен и я сам, и то, что я делаю.

Я поспешил его обнадежить:

– Конечно! Я приеду поступать после окончания школы. Как вы считаете, у меня получится?

– Получится, – сказал Константин с улыбкой. – Безусловно.