Понедельник, 19 декабря

19.20. Сегодня очень короткий день. Снег, снег, снег...

Олег Гвоздев:

"...Весь день валит мокрый снег, и телогрейки за 2 часа стали насквозь мокрыми. Пока выяснялся фронт работ мы плотно покурили и поговорили с чехами на тему: "Как у вас? Как у нас?" Как у нас, не стоит и говорить, а вот как у них - было интересно послушать. Пришли в итоге к единому мнению, что "у них" намного лучше".

Сергей Хардиков:

"Дочь так и не откопали. Сняли еще уйму книг. "Папа" подогнал пару бульдозеров, разгребают руины, чтобы можно было ближе кран подогнать. "Папа" в раскопках дочери участия не принимает, хотя и надел (для солидности) фуфайку и брезентовые рукавицы. Помимо нас и чехов, гребут все его родственники.

Раскопали здоровенную библиотеку фантастики. Петренко стал листать одну книгу, кто-то из родни орет:

- Давай сюда, потом читать будешь!

На что Игорь резонно ответил:

- Потом я таких книг никогда в жизни не увижу.

Больше всего меня доконало, что все тома фантастики в 2-х экземплярах. Брат "Папули" дал мне Станислава Лема: "Солярис". Прибежал Костя:

- Книги не брать, не просить, мы не крохоборы.

Мы с Саней Ваном развили дискуссию на эту тему".

Константин Серафимов

Работали до обеда. Пришлось расширять раскоп. Подключились экскаватор и скрепер. Пока они работали, мокли и мерзли.

Решил дать команду прекращать эту тоску и отправляться на полудневку. Мое решение большинством было воспринято с энтузиазмом. Но не всеми. Возник конфликт между группой с одной стороны и Шынгысом Дюйсекиным и Юрой Бессергеневым с другой. Мы ушли, они остались на завале.

Наверно, они правы. Но у меня всегда наступает апатия, если предстоит совершать работу с низким КПД. Не гожусь на бестолковое перелопачивание мусора, не могу заставить себя. Значит, не могу заставлять других. Вот и конфликт.

С другой стороны, по всем правилам тяжелых работ, в том числе путешествий, через каждые 4-6 активных суток рекомендуется отдыхать день, хотя бы полдня. Сегодня как раз шестой день. Но это я так, для самоутешения. Потому что всегда неприятно выглядеть сачком, отдыхая, когда кто-то работает.

Мы все еще не нашли Папину дочку. И больно смотреть на него. Утрачиваю ощущение собственной полезности здесь. У меня его не осталось бы совсем, если бы не Папа.

Совсем? Да нет, это просто такая погода.

* * *

Слева направо: Владимир Пантюхин, Ержан Аюпов, Александр Ван.

Сергей Хардиков:

"Пошел густой снег и мы вернулись с работы раньше. Пошли на базу. Чисто в медицинских целях врезали по 50 грамм водки с медом. Профилактика. Я пробежался по городу: потихоньку налаживается порядок, Поубирали с улиц штабеля пустых бутылок, убрали оборванные троллейбусные провода, разгребают завалы. Появилась телефонная связь с Ереваном. Народ берет главпочтамт штурмом. Ведь сейчас здесь практически весь Союз, и каждый хочет отправить домой телеграмму. Я посмотрел на эти сотни людей в касках и ватниках, на синюю телефонистку, которая охрипла вызывать Ереван, и не стал биться в этой толпе.

В помещении комиссионного магазина - филиал почтамта, стоят здоровые ящики с письмами, народ ходит ищет свои письма, ведь половина домов разрушена, и поступающую почту привозят сюда.

Наши мужики надыбали здесь библиотеку, и наша база превратилась в избу-читальню. По телевизору идут турецкие программы, только звука нет. Посмотрели турецкие мультфильмы.

В городе вводят карточную систему. Хватит, пожили при коммунизме, когда народу раздавали все бесплатно, без меры. Явно кое-кто затарил тушенку, сгущенку, медикаменты. Скоро расцветут здесь золотые кусты махровой спекуляции".

И вот сидим в своем фойе, бухтим о разных вещах.

Серега Хардиков (и не он один), страшный книгоман, прямо себя потерял, когда увидел раскопанный нами книжный склад в папиной квартире. Пришлось нам с Виктором Фитисовым поиметь с “книголюбами” короткий, но серьезный разговор. Лучше вовремя предупредить. Кто из нас знает, на чем может сломаться? Мы и так слишком многое уже не считаем грехом...

На втором этаже над нашим фойе - актовый зал. В нем сохранились леса неудачно затеянного здесь ремонта. На этих лесах повесили веревку, и Нурлан Аубакиров под руководством Олега Гвоздева шлифует вертикальную технику.

Долго беседуем с Ержаном Аюповым, и настроение было бы нормальным, если не постоянное сознание, что Юра с Шынгысом сейчас там, на раскопе. Я понимаю, были бы первые дни - стоило бы так выкладываться. Но сейчас? Трупам уже все равно. А вероятность найти живых на 10-11 день ничтожно мала. Стоило ли идти на конфликт?

Вспоминаю, как подходили к нам парни из ВВ - милиция. Все матерят армян. Не хитрое это дело. Проще всего кого-нибудь ругать. Когда русские ругают армян, грузины абхазов, молдаване румын: системе это очень на руку. Пусть ругаются между собой! Главное, чтобы не понимали, откуда все повелось, кто истинные виновники происходящего.

Андрей Волков:

"...Встретили еще 2 чеэмсээмовцев (ЧМСН - части милиции специального назначения), два дня назад двое подходили. Разговаривали с ними. Они из Кустаная (в смысле, там их часть, а те были из Алма-Аты). Так вот они рассказывали, что их гоняли в Степанакерт, в Баку, в Ереван - охранять беженцев. Когда здесь тряхануло, они были в Ереване, и их тоже нехило трясло. Потом перебросили сюда. Сначала раскапывать школу. Около 300 детей и только одна живая девочка и то без ноги..."

Наконец, возвращаются Бессергенев с Дюйсекиным. Дежурный Саша Ван предлагает им на выбор весь ассортимент - что-что, а голодная смерть нам не грозит. Мы практически не использовали наш спаспаек, упакованный перед вылетом. Ловко устроились или "пир во время чумы"? Скорее, первое, но мы в этом не виноваты. Слава Папе!

Юра задумчиво зашивает рабочие штаны, прорванные на заду арматурой.

- О, Митрич! - говорит Гвоздев. - Вот тебе и Армения. Не будешь больше один на стройке оставаться!

* * *