Забота о душе и теле

Ночь пятницы, осталось двадцать шесть часов.

Когда я вышла из дома на подъездную дорожку, то обнаружила, что Дэниел балансирует на верхних ветках орехового дерева. Казалось, будто он пытается дотянуться до ярко‑желтой луны, висевшей в небе. Он откинул голову, и его красивое лицо заливал серебристый свет. Внезапно он открыл рот, и я испугалась, что сейчас Дэниел взорвет тишину громкий воем, однако он просто произнес мое имя.

– Как ты? – крикнула я ему.

– Я чувствую притяжение луны, – ответил Дэниел. – Она зовет меня. Я помню это с тех пор, когда был белым волком. Луна была непреодолимой и не отпускала меня. Волк хочет, чтобы я отдался ему и не противился.

– Мне не нравятся твои речи, – сказала я.

– Мне тоже. – Дэниел спрыгнул на землю и бесшумно приземлился передо мной. – Но когда я говорю о притяжении, я имею в виду совсем не то, что чувствуешь ты или Джуд. У меня уже нет того жуткого голоса внутри, который прежде нашептывал чудовищные мысли. Я не представляю опасности ни для тебя, ни для себя самого.

– Понятно. Ты не одержим демоном. Значит, ты настоящая Небесная Гончая.

– И в то же время я постоянно сопротивляюсь белому волку. Он прямо жаждет, чтобы я сменил человеческое обличье на естественное.

Я взяла Дэниела за руки. От него исходил жар, и я вспомнила ночь после охоты. Поддавшись безотчетному порыву не отпускать его, я обхватила его предплечья.

– Но сейчас ты со мной, Дэниел.

– Мне помогает лунный камень, – тихо сказал Дэниел и приподнял безымянный палец с кольцом, которое носил Сирхан.

Гэбриел вручил его Дэниелу после смерти альфы – в память о деде, которого юноша никогда не знал.

– И ты тоже. Когда ты рядом, мне гораздо легче.

– Тогда держись поближе ко мне, – прошептала я, крепко сжимая его в объятиях. Мне передался его жар, и я мигом вспотела.

– Я не собираюсь быть волком на церемонии вызова, – продолжал он. – Но боюсь, что во время лунного затмения притяжение пересилит все остальное.

Я догадалась, насколько тяжело ему далось подобное решение. Ведь в таком случае Дэниел лишится главного преимущества по сравнению с другими претендентами.

– А я ставлю на тебя, – заявила я. – Даже в облике человека.

Он рассмеялся.

– Я всегда стремился быть нормальным. А завтра мне придется заплатить за то, что у меня две ноги, две руки и лицо.

– Мне нравится твое лицо, – вымолвила я, пытаясь избавиться от грустных мыслей.

– А мне – твое.

Он поцеловал меня, и я ощутила на своих губах его раскаленные губы. По его телу пробежала болезненная судорога.

– Ты останешься со мной на ночь?

– Да, – ответила я, прижимаясь к нему.

– Белый волк ошибается, – заметил Дэниел. – Правильно вот так, когда мы вместе, стоим под старым ореховым деревом. Я ощущаю себя совершенно естественно.

– Наверное, нам суждено постоянно возвращаться к нему, – согласилась я. – Оно нас утешает.

– Здесь наш дом.

Я вздохнула. Вероятно, послезавтра все резко изменится. Если мы потерпим неудачу, моя семья, за воссоединение которой я так яростно боролась, будет разорвана в клочья. Не исключено, что я потеряю всех, кто мне дорог.

Но если мы добьемся своего… спасем Бэби‑Джеймса… Если мы с Дэниелом станем альфами новой большой стаи… Что случится тогда? Возможно, мы уедем из Роуз‑Крест, чтобы возглавить клан Этлу? И я оставлю свою прежнюю семью?

Утро субботы, пятнадцать с половиной часов до церемонии.

Меня разбудили солнечные лучи, проникавшие через ставни. Мы с Дэниелом перебрались в дом еще ночью, когда похолодало, и лежать под деревом стало неуютно. Мы устроились на диване, обнялись, и Дэниел попросил меня подробно рассказать о нашей помолвке.

– Я могу хотя бы попытаться вспомнить, – произнес он.

На самом деле, он хотел отвлечься от внутренней борьбы с белым волком.

Я говорила без остановки. Наконец, он успокоился и заснул, привалившись к моему плечу.

И теперь в ярких лучах, подсвечивавших его волосы, он напоминал ангела.

Мои близкие уже проснулись. Кто‑то находился на кухне. В саду хлопали дверцы машины, через разбитое окно слышались голоса потерянных мальчиков. Судя по звукам, они грузили нечто тяжелое в пикап Толбота.

Дэниел зевнул и потянулся.

– Что за шум? – поинтересовался он.

Наступила, наверное, самая длинная суббота в нашей жизни.

– Начинается, – ответила я.

После полудня, осталось восемь часов.

Дэниел и Джуд предпочли отказаться от уроков боевых искусств под руководством Толбота. Они решили провести день в медитации вместе с Гэбриелом на лужайке позади фермы. И Дэниел сделал правильный выбор. Притяжение луны начало беспокоить даже меня.

Вероятно, Лайза заметила мою тревогу: она сняла сережки из лунного камня и протянула их мне.

– Ты уверена? – спросила я.

– Я в долгу перед тобой. Ты меня вылечила. Конечно, можно слышать и одним ухом, но я благодарна тебе за то, что ты избавила меня от этой необходимости. – Она лукаво улыбнулась. – Постараюсь сегодня ночью не обратиться в волка. Не хотелось бы случайно прикончить тебя вместо Королей Тени.

– Спасибо, – поблагодарила я, сжимая в кулаке сережки.

Осталось два часа.

Мама накрыла поздний ужин перед фермерским домом, и мы через силу принялись есть, чтобы пополнить энергетические запасы и все такое прочее. Положив себе на тарелки жареную курицу и картофельное пюре, мы расположились небольшими группками. Со стороны могло показаться, что многочисленные родственники собрались на семейное торжество. Но мы готовились к битве, а не к бегу в мешках или метанию шариков в озеро.

Дэниел, я, родители, Джуд, Эйприл и Черити сидели на террасе.

– Какие планы на вечер? Есть идеи? – обратилась к нам Эйприл.

Дэниел хмыкнул.

Черити взяла со своей тарелки куриную ножку.

– Любимое блюдо Бэби‑Джеймса, – заявила она. – Он считает, что она похожа на микрофон. Помните, как он однажды взял ее, поднес ко рту и запел «Гори, гори, звездочка»?

Голос Эйприл дрогнул, она положила курицу на тарелку и вытерла слезы.

Я похлопала ее по спине.

– Только он коверкает слова, – заметила я. – Он произносит «Годи, годи, звездочка».

Черити разрыдалась по‑настоящему.

– А что, если они не приведут малыша? Вдруг он уже?..

– Нет, – отрезала мама. – Скоро Бэби‑Джеймс будет с нами. Я точно знаю.

Джуд опустил голову и уставился на лунный камень.

Несколько минут мы сидели в полном молчании. Я взяла себе добавки.

Дверь дома открылась, и мы подскочили от неожиданности.

На террасу вышел Гэбриел.

Я внимательно посмотрела на него.

– Пора, – вымолвил он. – Надо закончить с подготовкой.

Мы с Дэниелом направились в гостиную. Моя семья последовала за нами, а члены клана Этлу рассредоточились по заранее оговоренным позициям.

На старом пыльном диване лежали два чехла для одежды. Эйприл вручила их мне.

– Вам тоже понадобятся плащи для церемонии, – объяснила она. – Я все сшила сама.

– Спасибо.

Я взяла чехлы и передала Дэниелу тот, на котором было написано его имя. Перебросив свой через плечо, я вытащила из кармана ключи от «Астон Мартина» и сунула их маме в руку.

– Ребята, забирайте Черити и Эйприл и езжайте прочь отсюда. Отправляйтесь к Кэрол или к бабушке. Куда угодно, только подальше.

– Нет, – ответила мама и отрицательно покачала головой. – Они должны привезти сюда Бэби‑Джеймса. Я дождусь его.

– Тут слишком опасно. Не надо…

– Мередит, – начал папа, обнимая маму за узкие плечи, – а давай мы просто отъедем и остановимся в нескольких милях от фермы. Грейс позвонит нам, как только Джеймс будет у нее, и мы сразу заберем его.

Она на мгновение задумалась и согласилась.

– Ты с нами? – спросила она у меня. – Даже если я очень попрошу?

– Нет.

Она кивнула.

Отец перекрестил мне лоб.

– Да пребудет с тобой Господь.

Мама обняла меня и Джуда. Потом родители, Черити и Эйприл покинули дом.

На пороге появились Брент, Райан и Зак. У Райана и Зака на плечах висели ружья – те самые, которые я отобрала у местных охотников.

Брент протянул мне маленький черный мешочек.

– Новый фокус?

Мальчишкам понравилось ночевать в «доме с привидениями», и они при любой возможности пугали окружающих с помощью всяких приспособлений, оставшихся после Хеллоуина. Еще утром Брент заманил меня на сеновал под предлогом, будто нашел там «нечто жизненно важное». У меня едва сердце не выскочило из груди, когда на меня обрушился огромный, величиной с велосипед, боевой топор. Он являлся имитацией оружия и падал от нажатия кнопки. Эта штука сильно ударила меня по плечу, однако мальчики решили, что старались не зря: уж больно прикольное выражение появилось у меня на лице.

– Обычный наушник, – ухмыльнулся Брент. – Я взял его у парня, который говорил от имени Сирхана. Другой – у меня в ухе. Мы сможем с тобой связаться, когда ты будешь на поле битвы.

– Отлично, – одобрила я. – А вы хорошо поняли, что вам делать? Старайтесь не допускать ошибок. Помните о моем сигнале.

Они убежали наверх занимать свои места. Ночью им предстояло использовать против Королей Тени наше секретное оружие. Однако я боялась, что что‑то может пойти не так.

Гэбриел посмотрел на меня и обратился к нам обоим:

– Побудьте немного наедине.

Я промолчала. Гэбриел вместе Джудом прошел на кухню. Дэниел прижал меня к себе. Мы не шевелились. У меня в голове промелькнула мысль, что Дэниел держит меня в своих объятиях последний раз. Переживем ли мы церемонию? А не стоит ли напоследок поговорить?

«Нет, – подумала я. – Я отказываюсь говорить „прощай“».

Снаружи прозвучал автомобильный гудок. Я выглянула в окно. На парковку заезжала длинная вереница машин.

Дэниел осторожно стер слезы с моих глаз. Я и не подозревала о том, что плачу.

– Вот и все, – вырвалось у меня.

– Нет, Грейс…

Он поцеловал меня, и этот поцелуй напомнил мне о темном шоколаде – горьком и одновременно вкусном, вызывающем желание съесть еще кусочек.

– Они здесь! – крикнул с верхней площадки лестницы Гэбриел. – Прибыли первые кандидаты. Дэниел, пора!

Дэниел отстранился, и я на мгновение стиснула его руку, а затем кивком поблагодарила Гэбриела за то, что он дал нам возможность побыть вдвоем. Сегодня у нас вряд ли появится такой шанс. По крайней мере, не в круге для поединков, где мы станем биться за свое будущее в свете кроваво‑красной луны.