Стр. 47

В те первые, голодные послереволюционные годы он выходил на эст­раду в тряпье, но весь обвешанный колбасами, сосисками, сарделька­ми, стоял и молчал, глядя в зал. Долго молчал! А потом произносил: «Я молчу потому, что у меня все есть, а вот чего вы молчите?!». И по­сле концерта «за ним пришли» чекисты. Впрочем, тогда дело обошлось недолгой «отсидкой» в тюрьме — чекистам в те горячие дни было не до шуток. И В. Гущинский дожил, выступая на эстраде и в цирке до послевоенного времени, и умер в дороге, по пути в Арктику, на кон­церт для работающих на станции «Северный Полюс»...

В наши дни юмористика все шире и шире входит в жизнь — за­метная часть телевизионной и обычной уличной рекламы использу­ет юмористические структуры, телевидение отдает юмористическим передачам такую огромную долю экранного времени, что это уже на­чинает вызывать протест и раздражение «пользователей» его услуг. Редкая газета сегодня обходится без карикатур или мини-комиксов, сборники анекдотов издаются огромнейшими тиражами, и даже серь­езные политические мужи позволяют себе в публичных выступле­ниях остроты, порой достаточно рискованные. Но это-то как раз нашему народу очень нравится. Русский юмор часто бывает доста­точно острым и агрессивным.

Известно, что прекрасным остроумцем среди политиков XX века был Уинстон Черчилль. И в сборнике речей американского прези­дента Рональда Рейгана, изданном на русском языке, можно встре­тить множество острот, хотя ему-то острить, как говорится, сам Бог велел — он в прошлом работал в шоу-бизнесе. Может быть, в связи с этим одну из его реприз, произнесенных в Белом Доме, у нас по­том использовал шоумен Д. Нагиев на Дворцовой площади во вре­мя митинга-концерта, посвященного переизбранию Б. Ельцина... Не зря говорится: «Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь», и к остроумному слову это относится в первую очередь.