Руководства промышленностью

Наверное, при этих словах сразу же вспоминаются совнархозы, их второе рождение в «хрущёвские» времена. Тогда, в 50-е годы и наша область замыкалась на Совет народного хозяйства Ленинградского экономического административного района – таково было его полное название, сегодня почти забытое. В своё время, когда я учился в институте, роль совнархоза мне была не совсем ясна. Сейчас понимаю, Новгороду повезло. Во-первых, он входил в один из самых мощных экономических районов. Во-вторых, что во главе совнархоза стоял Новиков В.Н., уроженец Крестец, что в Новгородской области, патриот своей малой родины, будущий почётный гражданин Великого Новгорода. Наверное, многие не помнят, что после совнархозов по инициативе Хрущёва попытались едва ли не совсем избавиться от районного звена в области, заменив его промышленными и сельскохозяйственными зонами. Во главе таких зон создавались соответствующие парткомы. И тогда Новиков В.Н., уже председатель Госплана СССР, попросил оставить Крестцы в зоне действия промышленного парткома. Мы с удовольствием выполнили эту просьбу, но ещё больше радовались, когда вся эта затея была отменена. И мы снова, наконец, увидели в области понятную административную единицу – район. Как можно было управлять предприятиями из Валдая, а сельскими хозяйствами из посёлка Крестцы, или наоборот! Наверное, и до принятия этого решения многим была ясна его абсурдность. Но, все поддакнули, стерпели, как это нередко бывало. Такая практика, когда решения первых лиц продавливаются силой, не считаясь со здравым смыслом и вопреки мнениям специалистов, и стала одной из главных причин крушения социалистического уклада жизни, хотя в нём было больше хорошего, чем плохого. На определённом этапе совнархозы благотворно сказались на развитии страны. Именно Ленинградскому совнархозу мы обязаны тем, что в Новгороде получили развитие предприятия радиоэлектронных отраслей. Надо сказать, что решение это не было однозначным. Известно, что и тогда у него было много противников, да и сейчас можно услышать критические суждения на этот счёт. Вспомним планы академика Щусева, идеи превращения Новгорода в город-музей. Я побывал в Суздале, а именно такая роль и отводилась Новгороду в этих проектах. Лично мне такое развитие города не по душе. Жить в музее можно, конечно, но как, за счёт чего, вот вопрос! Быть экспонатом не хотелось бы, если становиться исследователем, тогда город, состоящий только из таких специалистов, был бы не интересен даже им самим. Я рад, что победили те, кто пожелал вдохнуть новую жизнь в город, превратить его в настоящий техноцентр, сохранив при этом основные исторические и архитектурные ценности. С развитием промышленности в город пришли наука, высшее и среднее профессиональное образование. Возникли новые жилые районы, существенно поднялись медицина, культура, коммунальное хозяйство – Новгород снова стал Новым городом, как и тысячу лет назад…Если же начинать с первопричины появления постановления совнархоза, то легко угадывается, что толчком для его принятия, создания целого ряда производств, столь необходимых для развития космических исследований, да и для бурного развития нашего города, послужил именно запуск первого искусственного спутника земли в 1957 году. Вот такая зависимость одного явления от другого. В то же время развитие в стране новых отраслей промышленности, очень широкая география размещения предприятий по её огромным просторам привели к тому, что границы экономических районов стали препятствовать распространению наиболее продвинутых достижений науки и техники. В этих условиях возвращение к отраслевому принципу управлению промышленностью стало вынужденным шагом. Оно позволило развить свои отраслевые направления: науку, машиностроение, специализировать предприятия в рамках подотраслей - главных управлений. Аналогичным образом и создание Министерства «невероятной» (электронной) промышленности привело к огромным, невероятным достижениям страны в области производства электронных компонентов. Благодаря «штабу» нашей отрасли и его первому руководителю А.И. Шокину в стране был создан целый город электроники – Зеленоград. Ядром его стал Научный центр - комплекс НИИ и заводов по разработке и выпуску самых современных электронных компонентов и оборудования для их производства. Это позволило сократить возникшее в период совнархозов отставание нашей электроники от мирового уровня и совершить рывок вперёд в её развитии, прежде всего, в разработке и производстве интегральных микросхем (ИМС).

И СНОВА ЗАВОД…

Тем временем стаж моей работы в партийном аппарате уже превысил десятилетие, а это означало, что следует ждать скорых перемен. Сам я к этому времени перешагнул сорокалетний рубеж. Начал задумываться: а что же меня ожидает дальше? Самому проявлять инициативу на этот счёт не принято – могут неправильно понять. Занимаемое мною к этому времени положение, и накопленный опыт, позволяли делать какие-то прикидки. Допускал, что меня могут «бросить» на какое-нибудь областное управление в качестве одного из руководителей. Но, события развивались по-другому. В 1976 году предложили мне идти на учёбу по линии Министерства иностранных дел (МИД), но я отказался – решил, что не моё это дело. Объяснил, что люблю конкретную работу, в дипломаты никогда не стремился. Добавил, что если я не нужен на партийной работе, направьте обратно на завод, согласен пойти на прежнее своё место. Ответ такой, думаю, не очень понравился. Но для меня всегда было главным не кривить душой, трезво оценивать свои возможности. Конечно, и медведя можно научить танцевать, только времени много уйдёт, да и польза от этого сомнительная. Естественно, такое решение я принял не без некоторых колебаний, зная, что отказ может иметь неприятные последствия для меня. Позднее аналогичное предложение принял другой секретарь обкома – Р.А. Скворцов, который вскоре трагически погиб в Польше, будучи уже на дипломатической работе.После моего отказа поехать на учёбу, прошёл целый год, но ничего существенного не произошло. Я даже успокоился. Вспомнили обо мне, когда серьёзно заболел тогдашний директор «Планеты» Кузнецов Э.И. Вот тогда-то местная партийная власть, а не министерство электронной промышленности, и решила перевести его на другую работу, дать ему возможность пройти курс лечения. В результате по инициативе тех же партийных властей и по приказу Министра с 1977 года я стал генеральным директором ПО "Планета" и одновременно директором завод имени Ленинского Комсомола. Не могу сказать, что это решение было воспринято мною однозначно. Да, меня радовало то, что я вновь возвращаюсь в свой коллектив, где начинал свою трудовую деятельность, где трудится немало хорошо знакомых мне людей. В то же время мне пришлось придти на смену очень популярному, сильному, талантливому руководителю, которым, несомненно, был Кузнецов, и вынужденные изменения не лучшим образом влияли на атмосферу в коллективе. Да и завод уже стал другим, на нём выросло новое поколение знающих специалистов и руководителей. В то же время, хотя я и получил определённый опыт в обкоме партии, навыки эти носили специфический характер. С завода я уходил, будучи начальником, сравнительно небольшого отдела и не прошёл многих ступеней, ведущих к директорскому посту. Стало быть, очень многое надо было познавать, осваивать, принимая на свои плечи многогранные директорские заботы. Говорить о том, что объединение переживало тогда нелёгкие времена не совсем тактично. У большого предприятия вряд ли вообще бывают беспроблемные периоды. Завод уже давно и вплотную подошёл к необходимости решительного изменения номенклатуры выпускаемых изделий за счёт перехода на выпуск транзисторов по планарной технологии и интегральных микросхем. То, что уже делалось в этом направлении, происходило в основном за счёт внутренних реорганизаций производства и не устраивало по масштабам. Существующие здания по своим качествам уже не позволяли разместить в нём современное производство. Намеченное возведение новых площадей год за годом откладывалось, так как новгородские строители отказывались приниматься за них, будучи загруженными возведением химического комбината. Нам оставалось только завидовать коллегам из других городов, где электроника была приоритетом № 1, и продолжать заниматься преимущественно сплавными приборами. Ко времени моего прихода в 1977 году объединение было планово- убыточным. Убыток планировался в 2 млн. долларов. Главной причиной этого было произошедшее в 1976 году увеличение цен на сырьё и, особенно, на драгоценные металлы. А цены на выпускаемую продукцию оставили прежними! Как выруливать из провала, созданного таким образом самим государством, думали до меня и экономисты, и производственники. Решения надо было принимать оперативно, т.к. коллектив привык быть на хорошем счету, получать премии. А тут их стало не из чего выплачивать - прибыли-то нет! Возможно, те, кто принял решение о моём назначении директором предприятия, понимали сложность ситуации, в которую я попадал, и спокойно смотрели: выплыву я или нет. Случись, что кризис на заводе затянется, и можно было бы обвинить нового директора в неспособности выправить положение со всеми вытекающими последствиями. Поэтому, надо было не переживать, а делать дело. И я благодарен тем работникам предприятия, которые помогли сообща выработать необходимые решения и осуществить их в интересах коллектива.Как выход из положения, с помощью второго главка МЭП увеличили производство прибыльной, но не престижной продукции, а сами начали срочно решать, как осваивать новые, более дорогие интегральные схемы. Полгода пришлось потратить на сдачу модулей, которые уже строились. Там разместили испытательные участки, а за последующие полгода запустили "чистые" комнаты для ИМС. И уже в 1978 году работали без дотаций, а со следующего года пошли и прибыли. Когда мне пришлось сдавать объединение новому руководителю, годовая прибыль уже составляла 20 млн. долларов! Видимо, за такие достижения сначала меня избрали делегатом на 26-ой съезд КПСС, а затем по настоянию ОК КПСС перевели на другую работу. Очевидно, у тех, кто принимал такие решения, были свои мотивы. Сам же я считаю такое отношение к кадрам нерациональным, и никогда так себя не вёл по отношению к другим. Могу только догадываться о причинах такого отношения ко мне лично со стороны обкома КПСС. В 1978 году мы сдали заводскую больницу, но её от нас отняли и передали роддому, до завершения строительства второго городского роддома. В следующем году сдали поликлинику, её тоже передали городу для размещения детской поликлиники, хотя нам для производства были нужны высвобождающиеся помещения. А когда построили профилакторий, и его тоже хотели отнять, тут уж я окончательно возмутился. Не отдал, стал персоной, которая пошла против решения партийных органов. Не смотря на определённую поддержку министерства, нормальной работы после такого моего "упрямства" не получилось: завод "замордовали" проверками, до 40 комиссий в год принимали. Но, ничего криминального не нашли!Но, на этом злоключения не закончились. Произошёл очередной конфликт с властями, очень похожий на провокацию. В то время партийные и советские органы настойчиво требовали от руководителей предприятий привлечения по линии ведомств дополнительных средств на строительство жилья. На данном этапе предприятия перестали быть прямыми заказчиками, а переданные ими средства аккумулировались УКС горисполкома. Затем построенные квартиры отдавались предприятиям пропорционально сумме перечисленных средств. Нам удалось в виде поправок к плану строительства помимо ранее полученных сумм дополнительно получить ещё 300 тыс. руб. В соответствии с уже сложившейся практикой в помощь строителям создали и направили строительную бригаду из числа тех, кто по очереди должен получить жильё. Люди своё дело сделали, но когда пришла пора получать ордера, части наших работников в горисполкоме сообщили, что они напрасно ходят, ордеров они не получат, поскольку завод не перечислил денежных средств в нужных объёмах. Все наши бесспорные аргументы в горисполкоме приняты не были, от людей пошли жалобы во все инстанции. После долгих разбирательств на этом уровне дело дошло до бюро обкома партии. Вот тут-то суд и был, скорый и, на мой взгляд, неправый. Руководители горисполкома и облплана получили взыскания, а мне пришлось расстаться с работой.Некоторое время шли переговоры на этот счёт между министерством и обкомом партии. Чтобы не причинять дополнительного вреда предприятию, я дал согласие министерству на свой перевод в рамках объединения, хотя были и другие предложения. Перешёл в своё «детище» - ОКБМ, созданное для разработки сложного сборочного технологического оборудования, проработал там некоторое время. Но, на этом дело не закончилось - появилась статья в газете «Социалистическая индустрия» с очередными упрёками в мой адрес. Отреагировал на это быстро: договорился о приёме у Антонова Н.А., и попросил у него, чтобы меня направили туда, где ко мне не будет надуманных претензий, газетных статей и прочего. Он пообещал, в результате через полгода меня выбрали секретарём обкома профсоюза рабочих радиоэлектронной промышленности. Так я стал профсоюзным «боссом», но ненадолго. В 1986 году, уже после ухода на пенсию Антонова Н.А., мне предложили пост генерального директора государственного объединённого музея-заповедника. Мог не соглашаться, но уговорил меня Щапин В.С. - он тогда был директором музея. Причина, почему я дал согласие, проста: надо было подготовить постановление Совета министров СССР по реставрации памятников архитектуры Новгорода. Такая работа на первом этапе трудна и кропотлива. Как готовить такие постановления мне было хорошо известно, поэтому и согласился. Был последним "красным" директором музея. Встретили там меня далеко не с распростёртыми объятиями. Но, когда я уже выполнил поручение, без моего ведома или согласия изменили суть постановления, понизив его статус с союзного до российского. А, главное, этим решением функции заказчика на реставрационные работы передавались вновь создаваемому учреждению «Новгородреставрация». Предполагалось и создание одноимённой подрядной организации с мощной производственной базой. Участвовать в "грабеже" средств, предназначенных для реставрации на создание никому не нужной базы, с непонятными предприятиями, я не хотел. По собственному желанию ушел снова на родное предприятие в качестве начальника отдела. Должность была ниже, чем занимал до перевода на партийную работу. Цалпан В.А., тогда - зам. председателя облисполкома предлагал другой выход, но я не согласился. Вывод для себя сделал - больше не поддаваться ни на какие уговоры! На заводе пережил, как все работники, приватизацию, вместе со многими другими в 60 лет был сокращен.