Запретные воспоминания

Над некоторыми из нас надругались, кого-то били, других покалечили морально. Некоторых жестоко изна­силовали, хотя от табу на тему мужского насилия веет ог­лушающей тишиной (какой мужчина ворвется в комнату к друзьям и признается, что был изнасилован?) У сколь­ких из нас воспоминания связаны с тем, как, будучи деть­ми, они отчаянно пытались защитить мать от человека, которого называли отцом? Какое замешательство в разу­ме вызывает образ напившегося защитника и обеспечителя, который ввалился в дом и избивает всю семью?

Как слабый малыш может защитить себя и противо­стать отцу, чьи кулаки ночью избивали мать? Бесчисленные синяки под глазами, оставляют шрамы на телах и в разумах уже повзрослевших мужчин, которые помнят намного больше, чем их матери когда-либо могли бы рас­сказать об этом.

Quot;Шшш... я слышал, как хлопнула дверца машины. О Боже, это он? Пусть он не будет сегодня пьяным, пожа­луйста, мне надо утром идти в школу! Я бы убил его! Почему он всегда так поступает? Разве он не любит нас? Что мы делаем не так? Нет, что я делаю не так? Что порождает в нем такую ненависть ко мне? Иногда он просто замечательный, и тогда мне кажется, что я люблю его, но когда он приходит домой таким. Дверь распахнулась, и посыпались проклятья.

Такие кошмары досаждают миллионам мужчин. Нет, это не выдуманные сценарии из телевизионных сериалов. Такие семейные драмы наполнены кадрами кренящейся на повороте от сумасшедшей скорости машины скорой помощи, окровавленным полом на кухне...

Трагедия происходит тогда, когда тот, кем вы восхи­щались, делает то, что вы ненавидите. Как бы вы отнеслись к отцу, который целует вашу мать, а в следующее мгнове­ние безжалостно избивает ее? Вы гуляете в парке, а через мгновение - уже лежите в реанимации. Сколько раз ма­ленькому мальчику лгать: "Я упал с лестницы", если в его доме нет лестницы? То, что у них действительно есть, так это дом, наполненный болью.

В то время, как воспоминания большинства мужчин - удочки и игры в Детской Лиге, остальные могут вспом­нить лишь детство, окропленное кровью, насилием и ти­шиной. Это скрытое за болью горе, жгучая рана, которая заставляет пьяницу пить еще больше. Это огонь мучений, который пожирает взрослых мужчин в склонности к пе­дофилии. Где-то глубоко внутри измученного мужчины живет измученный ребенок, которому кажется, что он об­речен мучить остальных!