Народ как основная практически созидающая сила истории. Толпа и ее психология

Понятие «народ» является, пожалуй, наименее разработанным в отечественном (да и не только отечественном) социально-фило­софском знании. Истоки такой гносеологической ситуации вполне понятны. Потребовались долгие столетия, чтобы историки, полно­стью игнорировавшие роль народных масс в истории, признали их субъектом социального прогресса. Этому во многом способство­вал опыт Великой французской революции. Однако и после нее излюбленными сюжетами исследователей долго оставались политика, дипломатия и право. И даже в тех случаях, когда они писали труды, посвященные на­циональной истории Англии, Франции, Германии и т. д., они руко­водствовались представлениями о движущих силах истории, унас­ледованными от дворцовых хроник. Только представители того на­правления историографии, которое связано с именами Тьерри, Гизо и Минье, обратили особое внимание на роль в истории третьего сословия — «простолюдинов», которых они отождествили с бур­жуа и противопоставили двум привилегированным сословиям — дворянству и клиру. Несомненно, это уже был шаг вперед. Но­вое отношение к народным массам и их объективной роли посте­пенно, благодаря трудам историков, передавалось представителям социально-философской и политической мысли,

И все-таки обозначенная чуть выше ситуация продолжает сохраняться. Можно указать на три «атрибута» народа, которые по сей день имеют права гражданства в нашей литерату­ре, хотя и вызывают большие сомнения.

Во-первых, к народу, как правило, относят только слои, занятые в материальном производстве. Не давая больших погрешностей при анализе исторического прошлого, такой подход может приве­сти к курьезным выводам, когда речь заходит о современных развитых странах, где все большее количество граждан выключа­ется из непосредственного участия в материальном производстве.

Во-вторых, принадлежность к народу зачастую жестко связывают с обязательной прогрессивной направленностью деятельности той или иной социальной группы.

В-третьих, возводится китайская стена между народом и выдаю­щимися личностями, они абсолютно противопоставляются друг другу на том основании, что выдающимся личностям якобы не присущи именно те признаки, на основе которых складывается на­род.

Иногда термин «народ» применяют в этническом смысле, что вряд ли целесообразно, поскольку понятия «этнос», «нация», «на­родность» и т. п. не нуждаются в дублерах. Разумеется, между понятиями «народ» и «этнос» прослеживается весьма существен­ная взаимосвязь, и порождена она тем обстоятельством, что инди­вид, составляющий единичку народа, одновременно принадлежит и к определенному этносу. Однопорядковая связь существует между понятиями «на­род» и «классы», а раз так, то, очевидно, бывают народы в подав­ляющей своей массе одноклассовые, скажем, крестьянские, если говорить об эпохе классического феодализма, но бывают и более сложные.

Итак, что есть народ, коль скоро это не этническая, и тем более не социально-экономическая, классовая общность? Для правильно­го ответа на этот вопрос необходимо ввести в ткань наших рас­суждений, по крайней мере, три новых, дополняющих момента.

1. Общая историческая судьба. Будучи предпосылкой формиро­вания единого народа, имея в своих истоках единую территорию и единое государство, общая историческая судьба далеко не обяза­тельно «прописана» в них на всех этапах своей реализации. Более того: судьба народа порой состоит в его многовековом рассеянии (евреи, армяне) или в длительном расчленении (поляки в резуль­тате трех разделов конца XVIII века, корейцы в настоящее вре­мя).

2. Общая вера, единая общенародная идея, духовно цементиру­ющая народ и целостность. Такая вера и вытекающая из нее идея не обязательно должны носить религиозный характер, как это иногда пытаются представить. Историкам хорошо известны случаи сплочения того или иного народа под сугубо секулярными идеями (национального освобождения и т. п.). Но в любом варианте идея, сплачивающая людей в единый народ, должна присутствовать в общественном сознании.

3. Общая историческая перспектива. В последнее время у нас становится распространенным исходящее из определенных полити­ческих кругов ироническое отношение к этому понятию: «свет в конце туннеля» высмеивается как нечто заведомо химерное, ник­чемное, не заслуживающее внимания общества.

Резюмируя сказанное, отметим, что при отсутствии какого-либо из рассмотренных моментов «народ» не может состояться, а с ут­ратой одного из них даже состоявшийся народ распадается.

Итак, в порядке рабочего определения можно сказать, что на­род есть социальная целостность, характеризующаяся общей ис­торической судьбой и отражающей ее исторической памятью, об­щей верой и единой идеей, общей исторической перспективой.

Толпа В процессе своего становления и развития народ проходит качественно различающиеся между собой ступени-состояния. Одним из таких социально-психо­логических состояний, уже, давно привлекшем к себе внимание историков, философов, социальных психологов, является состояние толпы. При этом надо иметь в виду, что понятие «толпа» в литера­туре Нового и Новейшего времени употребляется в двух смыслах — широком и узком. Широкий смысл его мы уже, по сути дела, обозначили: под толпой понимается социально-психологическое состояние, либо предшествующее формирование народа, либо оз­начающее его деградацию.

В узком смысле толпой называют группу людей, стоящих друг к другу «лицом к лицу» или находя­щихся в «непосредственном соприкосновении», а не любое сооб­щество людей, такое, как нация, каста, общественный класс, вооб­ще какой-нибудь «коллектив, слишком большой, чтобы собраться вместе».

Превращение широких народных масс из толпы в народ являет­ся одним из наиболее значимых результатов цивилизационного процесса. Выползание из состояния толпы отнюдь не прямолинейный про­цесс. Ведь движет его прежде всего самовоспитание масс на соб­ственном социальном опыте, а опыт этот далеко не однозначен и включает в себя наряду с положительными моментами (сущест­венными сдвигами в политическом сознании масс) и моменты от­рицательные. К последним относятся нарастающая в массах тен­денция «опоры на собственные ноги», то есть интенсификации своей трудовой деятельности, подключения к спекуляции, исполь­зования протекционистских связей во имя самого элементарного выживания.