Глава 13. Джем Выходит па связь

Горная речка, весело урча, резво бежала среди камней высокого плато, укрытого пестрым лоскутным одеялом цветущих лугов. Безоблачное небо цвета бирюзы отражалось в лужицах. Радостно шумел водопад, которым безымянная река прерывала свое течение по плато, прыгнув с разбегу вниз, в долину.

Джейн лежала на теплом плоском камне у самого края пропасти, подставив обнаженное тело ласковому солнцу. Она смотрела вниз на тонкую извивающуюся змейку реки и чему-то улыбалась. Но вот улыбка исчезла с ее лица. Она насторожилась, услышав едва уловимый шорох сзади. Обернувшись, девушка увидела стоящего в нескольких метрах от нее Арджи-Вайнберга. Он глядел на нее горящими от вожделения глазами, явно смакуя увиденное. Губы застыли в гримасоподобной ухмылке. Джейн встала с камня, не скрывая своего прекрасно сложенного тела, и неторопливо оделась, украдкой наблюдая, как изнемогает от желания ее босс.

— Вот где ты прячешься, детка! — воскликнул он, с трудом подавив в себе инстинкт. — Я искал тебя… Мне нужно поговорить с тобой.

— Я слушаю, босс.

— Детка, настала пора заняться Хантером и Моленом… Ты помнишь, о чем мы говорили?

— Да, конечно. Когда мне вылетать на Землю?

— Полетишь сегодня. Нужно кончать с ними, иначе ситуация может осложниться. Мы и так потеряли несколько отличных баз. Убытки огромны. Дело практически заглохло. Если Хантер или Молен действительно ведут двойную игру, то мы можем потерять еще больше. Слишком рискованно иметь ненадежных партнеров…

— А если они непричастны к этим неприятностям?

— Хм-м… Тогда моя доля просто возрастет и я смогу компенсировать свои потери. Причастны или нет, их лучше убрать. Тем более что Хантер больше не нужен нам.

— Хорошо, босс, я все сделаю.

Они прошли вдоль реки к группе больших валунов у подножия скалистой гряды. Тут же раздвинулась замаскированная плита, открывая вход в подземную базу.

Сборы у Джейн заняли не больше часа. Вскоре она вошла в кабинет Вайнберга.

— Я готова, босс. Могу вылететь сейчас же.

— Хорошо, детка. Пойдем я тебя провожу. Ты полетишь на небольшой яхте. Не нужно выделяться. Для всех ты — путешественница, возвращающаяся из продолжительного круиза по отдаленным планетам. Надеюсь, легенда у тебя отработана?

— Конечно. Я все продумала. Никто ничего не заподозрит.

— Главное, чтобы тобой не заинтересовалась СБС.

Они вошли в главный ангар, где стояли несколько кораблей, и направились к яхте со спущенным трапом. Повсюду находились вооруженные охранники, удвоившие бдительность после разгрома «Беты-2». Здесь, на «Альфе-2», были установлены специальные датчики контактного действия и другие хитроумные устройства, исключающие проникновение любых «невидимок». Джейн не раз изучала их расположение и убедилась, что извне попасть на базу действительно невозможно, не угодив при этом под шквал огня.

Поднявшись на борт яхты, они вошли в рубку, и Джейн заняла место пилота. Вайнберг-Арджи присел рядом в соседнее кресло.

— Джейн, пойми меня правильно… — начал он. — То, что я тебе сейчас скажу, не проявление недоверия, а вынужденная мера необходимой безопасности. Если тебя вдруг захватит СБС, или Хантер, или Молен, или еще кто-нибудь из наших врагов, то тебе лучше вовсе не знать местонахождение базы.

— Выкладывайте, босс, не тяните. Я все понимаю.

— Умница! Я знал, что не ошибаюсь в тебе, когда встретил впервые. Джейн, ты полетишь под действием снотворного, а компьютер выведет корабль в окрестности системы, ближайшей к Солнечной. Дальше поведешь его сама, а программа компьютера будет автоматически уничтожена. Вот так, детка…

— Я понимаю все, кроме одного… Как я вернусь на базу после выполнения задания, не зная координат?

— Не волнуйся. Когда все сделаешь, я сам заберу тебя. Сообщишь по гиперсвязи, как пойдут дела. Тогда и обговорим детали. Да, вот еще что, — спохватившись, Вайнберг достал из кармана какую-то вещицу. — Возьми этот перстень. Он с секретом. Нажмешь на камень, и из-под него вытечет капля яда. Этого достаточно, чтобы отправить на тот свет любого. Яд дей-ствует"через минуту. Смерть наступает мгновенно. Еще через пять минут он бесследно разлагается в крови.

— Занятная штучка… Что-то из древнего арсенала королей?

— Ха-ха! Ты угадала. Она может пригодиться тебе.

Джейн надела перстень на палец и сказала:

— Ладно, я готова. Давайте снотворное.

Через несколько минут яхта плавно поплыла к открывшемуся проходу, за которым низвергалась стена водопада. Качнувшись под напором воды, яхта прошла сквозь нее и устремилась вверх, в темную зелень сумеречного неба.

Хэнк-Алекс сидел с Эдом Вентури в кабинете швейцарской виллы, некогда принадлежавшей Хантеру. Он только вчера вернулся на Землю из инспекционной поездки по базам крыла «Гамма» и после осмотра мест закладки новых баз для будущей приемки авангарда сил Империи. Согласовав планы с руководством СБС, Алекс занялся практической подготовкой операций по переброске комплектующих, производимых фирмами Ярослава, в Империю.

Эд Вентури засыпал его вопросами о воплощении этого плана, тревожась о безопасности своих людей. Алекс старался как мог рассеять сомнения старого волка, обстоятельно анализируя любые интересующие его детали. Их беседа продолжалась больше двух часов, когда по видеофону Малыш-Чак сообшил о только что полученной шифрограмме из ИРУ. Открыв капсулу с лентой сообщения, Алекс прочел: «Кобра вызывается для согласования с заказчиком операций по поставкам. Срок прибытия… Код для патрулей…»

— Ну вот, Эд, завтра мне нужно вылетать на Рэйн. ИРУ приглашает на встречу с Ярославом. Значит, он все же объявился в Империи. Узнаю на месте, где он пропадал. Теперь начинается главное. Вы должны быть полностью готовы, а детали уточним после моего возвращения.

— Хорошо, Алекс. Мы будем готовы, раз ты гарантируешь, что СБС не преподнесет нам неприятного сюрприза.

— Да, здесь все согласовано. Патрулям приказано смотреть сквозь пальцы на корабли со специальной системой опознавания. «Ящики» поставим на корабли перед самой операцией. Но для твоих «Драконов» все будет выглядеть на полном серьезе. Они не должны догадываться, что идет игра…

— Ладно, Алекс, я проинструктирую своих людей. Экипажи уже подобрал. Надежные парни и свое дело знают… Когда ты вылетаешь?

— Завтра утром.

— Хорошо, я провожу тебя.

Джейн очнулась от бившей в лицо струи прохладного свежего воздуха с ароматом фиалки. Такой запах имел «бодрящий газ», каким обычно укомплектовывали все корабли для поддержания работоспособности пилотов, несших длительные вахты. Она открыла глаза и обвела взглядом рубку, припоминая случившееся с ней… Но вот глаза перестали бегать по панелям приборов, и взгляд остановился на главном компьютере. Джейн с минуту силилась вспомнить нечто очень важное, но мысли, блуждающие в полусонном мозгу, никак не приходили в порядок. Наконец, встряхнув головой и прогнав остатки наркотического сна, она вспомнила все. Быстро отстегнувшись, Джейн бросилась к компьютеру и лихорадочно застучала пальцами по клавиатуре, вызывая на экран нужный файл. «Только бы успеть… Только бы компьютер не уничтожил программу полета…» в смятении думала она. Наконец на экране появились таблицы с координатами точек совершенных гиперпрыжков. Взгляд скользнул по таблице, отыскивая начальную строку:

— Вот она! — воскликнула Джейн, слыша, как учащенно забилось ее сердце в тишине рубки.

Она схватила блокнот и лазерное перо и стала лихорадочно записывать длинные колонки цифр и букв. Зуммер компьютера тревожно загудел: «Пи-пи-пи-и-и…» Изображение на экране запульсировало и погасло, а через секунду на нем вспыхнула надпись «Файл уничтожен». Джейн в отчаянии упала в кресло и закрыла лицо ладонями. Слезы набежали на глаза, размывая окружающий мирок рубки. Она всхлипнула от обиды на себя, на свою нерасторопность и по-детски утерла кулачком скатившиеся по щекам слезы.

Глубоко вздохнув и резко выдохнув, она успокоилась и посмотрела на колонки цифр, которые успела записать. «Что ж, это лучше, чем ничего, — она все еще досадовала на себя. — Вспоминай, вспоминай, Джейн. Ты должна вспомнить!» Она закрыла глаза, напрягая зрительную память, и, нащупав руками блокнот и перо, стала неуверенно писать цифры, всплывающие из подсознания. От напряжения у нее на лбу выступили капельки пота. Джейн написала длинную колонку цифр и наконец, резко выдохнув, открыла глаза. Прочитав написанное неровными каракулями, она разочарованно вздохнула. Все ее усилия позволили определить лишь примерный район расположения базы. Для его прочесывания мог потребоваться и год, и больше. Она достала из холодильника запотевшую бутылку с соком. Живительная влага освежила пересохший рот. Джейн вздохнула и дала команду компьютеру на последний бросок к Земле.

Темно-лиловый «Призрак», отливающий лакированным обтекаемым корпусом, плавно приземлился у ангара. Хэнк-Алекс и Эд Вентури вышли из машины и не спеша пошли к воротам. Утреннее солнце, поднявшись над плато, еще не успело превратить бетон космопорта в раскаленную сковороду, воздух был свеж, дул легкий ветерок с моря, принося его неповторимый запах.

У ворот ангара оба остановились, увлеченно обсуждая детали предстоящей операции. На входе уже стояли, ожидая их, Малыш-Чак и Молчун. В это время неподалеку от ангара на бетонное поле опустилась небольшая космояхта, на которую беседующие бросили лишь мимолетный взгляд. Из распахнувшейся двери вышла девушка в красивом золотистом платье. Она спустилась по трапу на бетонное поле и остановилась, растерянно оглядывая космопорт. Скорее всего ждала, когда из грузового отсека яхты выгрузят маленький двухместный спортивный аэромобиль цвета спелой вишни.

Единственным, кто наблюдал за незнакомкой в это время, был Малыш-Чак, который стоял, подпирая спиной стену ангара. Девушка тоже заметила стоящих у ангара людей и с минуту с безразличным видом глядела на них, ожидая окончания выгрузки своего аэро. Но вот машина оказалась на бетонке, трап убрался, люки закрылись. Девушка подошла к аэромобилю и села в кабину, положив сумку на свободное кресло. Никто не заметил, что она, скрытая поляризованным стеклом кабины, достала из сумки две голографии и, внимательно посмотрев на них, перевела взгляд на стоящих неподалеку Алекса и Вентури. Они закончили свою беседу и, пожав друг другу руки, разошлись.

Через минуту над ангаром зависла выплывшая из его недр большая космояхта и стала неторопливо подниматься, удаляясь от космопорта.

Джейн летела над морем и размышляла: «Значит, Хэнк Молен куда-то отправился и по крайней мере сейчас он вне моей досягаемости. Может быть, это и к лучшему. Займусь пока Хантером. Мне нужно связаться с шефом…

Прилетев в предместье Баварии, она остановилась в небольшом отеле и приняла душ, чтобы снять напряжение и собраться с мыслями. Выйдя из кабины и надев платье, она подошла к компьютеру, вмонтированному в стену номера, и набрала нужный код. Затем стала быстро писать письмо Сантарину. «Это, конечно, нарушение субординации, но времени в обрез», — думала она, отправляя письмо по электронной почте.

В кабинете шефа контрразведки СБС шло плановое совещание. Оно подходило к концу, когда на экране видеофона, стоящего на столе Сантарина, появился сигнал вызова и секретарша передала:

— Шеф, только что получено на ваше имя письмо, переданное по электронной почте. Подписано «Джем». Я подумала, что это важно для вас, поэтому решилась побеспокоить…

— Ты правильно поступила, Лора. Переключи его на мой монитор, — слегка волнуясь, ответил Сантарин.

На экране появился текст. Шеф контрразведки внимательно прочел его и попросил задержаться начальника отдела, в подчинении у которого находилась Джейн. Остальным жестом Руки приказал удалиться.

— Прочел?

— Да, шеф. Наконец-то она здесь, на Земле. Возможно, нам Удастся узнать о крыле «Альфа» побольше.

— Поезжай к ней на встречу и проверь ее подозрения. Возьми детектор вторжения. Возможно, что ей вживили трассер-передатчик или навесили еще что-нибудь в этом роде. Если найдешь «жучок», привези ее в нашу лабораторию и сними. Или нет… Лучше сразу возьми с собой спецов из технического отдела, объясни им, что к чему. Снимете «жучок» на месте, в отеле. Возможно, он оснащен идентификатором координат, тогда сразу станет известно, какое заведение посещала Джем.

— Понятно, шеф.

— И вот что еще… Вайнберг дал ей задание уничтожить Хантера и Молена. Нужно подумать над тем, чтобы она выполнила это задание, не причинив вреда Алексу. В то же время у нее не должно оставаться сомнений, что она убрала именно их. По возвращении на базу она должна представить Вайнбергу неопровержимые доказательства сделанного, иначе он не поверит ей. У меня возникла мысль: а что, если мы попросим Вентури на время превратиться в Хантера? Привычки этого типа ему известны, образ жизни схожий…

— Шеф, может быть, пожертвовать настоящими Хантером и Моленом? Они больше не нужны в нашей игре, тем более что их уже списали со счетов их же партнеры.

— Это негуманно, Виктор. Хотя, по правде сказать, они мне сильно антипатичны, и их, рано или поздно, ждал бы один конец — насильственная смерть от руки наемного убийцы. Но мы с вами не должны уподобляться этим ублюдкам, для которых чужая жизнь не стоит и гроша. — Фэй Сантарин встал из-за стола и, подойдя к окну, продолжил, глядя на парк: — Тем более что доктор Миловский говорил о возможности корректировки личности. Может быть, действительно они смогут стать нормальными людьми? Нет, мы должны разыграть удачное покушение на них, не подвергая, однако, их жизни опасности. Подумай над этим. При встрече с Джейн ни намека на то, что мы как-то заинтересованы в Хантере или в его устранении. Передай, что у нее развязаны руки для выполнения главной миссии по поиску баз крыла «Альфа», Черного и доктора Вильямса. Вайнберга и доктора Джексона пусть тоже не упускает из виду. Остальное нас мало интересует. Ну, все, отправляйся.

Джейн обедала в номере, когда в дверь позвонили. Открыв ее, она увидела на пороге человека в форме администратора отеля.

— Госпожа Мэй, извините за беспокойство. Наш компьютер указал на неисправность в системе кондиционирования искусственного климата в вашем номере… — сказал он, подмигнув и приложив палец к губам, а затем, отогнув полу пиджака, показал идентификационную карточку сотрудника СБС, прикрепленную к подкладке. Джейн понимающе кивнула, и гость продолжил играть свою роль: — Позвольте проверить, госпожа? У вас есть жалобы? Я быстро управлюсь…

— Пожалуйста, проходите, вы мне ничуть не помешаете.

Администратор протянул ей с виду обычный браслет гиперсвязи, жестом показывая, чтобы она надела его. Джейн сделала это и вздрогнула от неожиданности. В ее голове прозвучали слова коллеги, делающего вид, что возится с прибором кондиционирования. «Не пугайтесь, Джем. Этот браслет необычный. Он позволяет разговаривать мысленно. Возможно, на вас навесили „жучки“, и говорить вслух небезопасно. Делайте вид, что смотрите гипервизор. Сейчас придет ваш шеф, Виктор Старов».

Джейн села в кресло у гипервизора и включила какой-то развлекательный канал. В незапертую дверь тихо вошли Старов и два сотрудника технического отдела контрразведки.

«Здравствуй, Джейн! — тепло приветствовал ее Старов. — Как дела? Рад видеть тебя живой и здоровой на Земле».

«Спасибо, Виктор, все нормально. Вот только похвастать особыми успехами пока не могу. Вот, возьмите блокнот. Здесь координаты, правда, неполные, базы „Альфа-2“, на которой находится Вайнберг. По крайней мере, находился там, когда, спящую, отправил меня на Землю. Программа компьютера самоуничтожилась у меня на глазах, так что это все, что я успела записать с экрана и по памяти. Вайнберг очень хитер. Он является чем-то вроде исполнительного директора в организации „Ангелов“. Но главный человек у них

— Черный. Кто он такой и где его база, узнать не удалось. Я думаю, что даже Вайнберг точно не знает этого. Так уж у них поставлена система безопасности. Крыло «Бета» занималось производством клонов и оружием. Часть его они продают Империи и нейтралам, но это не главное. Крыло «Бета», так же как «Гамма», создано для отвода глаз, чтобы прикрыть «Альфу». Там создается что-то ужасное. Но что именно — мне неизвестно. Слышала только от Вайнберга пару фраз о том, что Галактика скоро содрогнется от ужаса, и тогда они с Черным станут ее повелителями».

«Хорошо, Джейн. Об этом и обо всем другом поговорим после. А сейчас тобой займутся наши спецы. Ты не волнуйся, они обследуют тебя на наличие вживленных „жучков“.

Джейн стала обмениваться с «администратором» ничего не значащими фразами, в то время как двое специалистов колдовали над ней с какими-то приборами. Все происходило в полной тишине, исключая негромкую мелодию, лившуюся из гипервизора. Завершив обследование, специалисты доложили Старову:

«На теле дамы под кожу вживлены три „жучка“. Один — трассер-передатчик, второй — идентификатор координат, третий — микрокристаллофон. Все они связаны между собой детектором установки. Это значит, что, тронув их, мы нарушим относительное расположение, что станет немедленно известно противнику. Снять „жучки“ — минутное дело, она почти не почувствует этого, но мы вас предупредили… Возможно, снимать не стоит?»

«Вы правы… Оставим все как есть, иначе вспугнем зверя. — Обращаясь к Джейн, Старов мысленно сказал: — Джейн, на тебе три „жучка“, но трогать их нельзя. Они так устроены, что об этом тут же узнает Вайнберг. Наши коллеги укажут тебе их расположение и проинструктируют, как их нейтрализовать в случае крайней необходимости».

«Хорошо, шеф, — ответила Джейн. — А как мне поступить с заданием Вайнберга? Мне убрать Хантера и Молена?»

«Можешь это сделать. Так надо для выполнения твоего основного задания. Если ликвидируешь их, то доверие Вайнберга к тебе возрастет, а там, может быть, выйдешь на остальных… СБС закроет глаза на этот маленький инцидент. Как ты думаешь осуществить ликвидацию Хантера?»

«Вайнберг дал мне перстень с ядом, — Джейн указала на него взглядом. — Попробую познакомиться с ним и понравиться. Вайнберг сказал, что Хантер неравнодушен к женщинам. Думаю, что это может сработать…»

«Понятно. В принципе с твоими данными должно получиться. Дай-ка перстенек коллегам, пусть посмотрят».

Джейн сняла перстень с пальца и передала его одному из специалистов, который тут же поместил его в какой-то прибор и склонился над ним.

«Ну а как думаешь поступить с Моленом? — спросил Старов. — Человек он осторожный и опасный».

«Пока не знаю. Придется импровизировать. Его сейчас нет на Земле. Убыл в неизвестном направлении. Я его случайно встретила сегодня утром на космодроме. А Хантер, по моим данным, скорее всего в своей швейцарской резиденции».

«Хорошо, Джейн. Мы уходим. Возьми перстень. Не расставайся с браслетом. По нему можно связываться обычным образом, а нажав вот эту кнопку и назвав полное имя или код собеседника, можно общаться с ним мысленно. Радиус действия — в пределах системы. Держи с нами связь только таким образом. Удачи тебе, Джейн. Ждем сообщений».

Из досье на сотрудника Управления Контрразведки Службы Безопасности Содружества:

Джейн Мэй — личный код в Содружестве СМ-01.222.575.121, код СБС КР-005337.

Год рождения — 3037.

Место рождения — система Солнца, планета Марс, город Неополис-3.

Сотрудник отдела 005 Контрразведки, лейтенант.

Внешние данные: рост — 176 см; вес — 63 кг; шатенка; глаза зеленые, крупные; уши маленькие, прижатые; нос пропорциональный, тонкий, прямой; телосложение атлетическое.

Особые приметы: на левом предплечье — небольшое родимое пятно в форме сердца (генетический код, дактилограммы, слепки зубов, анализ крови, образцы волос, антропологические замеры и голограммы прилагаются).

Физические и энергетические показатели прилагаются.

В совершенстве владеет айкидо, джиу-джитсу, отлично плавает, занимается скалолазанием, серфингом, отлично владеет стрелковым и метательным оружием, имеет допуск класса А для работы под водой и в агрессивных атмосферах. Великолепная реакция. Наблюдательна. Склад ума — аналитический, психически устойчива… Ярко выражена способность гипноза.

Образование: университет в г. Коперник (Марс) по специальности «психоанализ» (3054-3060 гг.). Закончила спецшколу СБС (3061-3062 гг).

Работает в отделе 005 Контрразведки с 3061 г. Оперативный псевдоним Джем.

Глава 14. ДВЕ «СМЕРТИ»

Под высоченным сводчатым потолком гулко отдавались шаги идущих. Ярослав и Рэнчл шли по бесконечным коридорам штаб-квартиры ИРУ. У каждого перехода, лифта, на лестничных клетках, через которые они проходили, словно застывшие каменные статуи, стояли охранники из числа командос. У дверей одного из бесчисленных кабинетов они остановились. Рэнчл, коснувшись рукой идентификационной панели, открыл дверь и жестом пригласил Ярослава войти.

Внутри просторного кабинета спиной к вошедшим сидел в кресле человек и курил сантрийскую сигару. Ярослав, даже не видя его лица, узнал своего друга и напарника.

— Знакомьтесь, господа, — улыбаясь, сказал Рэнчл. — Господин Самарин… господин Молен.

Хэнк-Алекс встал с кресла и, обернувшись, пожал протянутую Ярославом руку.

— Господа, устраивайтесь удобнее, нам о многом нужно поговорить, — продолжил Рэнчл, садясь в кресло за столом и указывая Ярославу на свободное, стоящее рядом. — Вы уже знаете тему нашего разговора, поэтому сразу перейдем к делу. Господин Самарин, вы подготовили план поставок и номенклатуру изделий?

— Да, господин Рэнчл. Вот они… — ответил Ярослав, доставая из кейса электронный блокнот.

Рэнчл, бегло просмотрев его, передал Алексу. Минут десять тот просматривал записи и наконец сказал:

— Ну что ж, объемы и номенклатура ясны. С чисто технической точки зрения проблем нет. У нас все готово, но потребуется дополнительное количество транспортных кораблей. Грузы, естественно, будут тщательно замаскированы?

— Безусловно. Документы для таможни также будут в полном порядке. Вы станете перевозить товар под видом компьютеров, домашних телепортов и прочих безобидных вещиц на один из Нейтральных миров. Подставные фирмы-покупатели уже работают, есть и фиктивные контракты. В общем, схема довольно обычная для вас, Хэнк. Главное — проскочить таможню на планетах Содружества и патрули. Остальное уже пустяки. Что касается кораблей, то они будут предоставлены вам в любом количестве. Лучше отобрать их из числа наших трофеев. Это дает дополнительное преимущество, так как появится возможность выдавать себя за нейтралов без особого риска разоблачения.

— Что ж, хорошо… Давайте поговорим о деталях, — сказал Хэнк-Алекс.

Эд Вентури, а на сегодня — Хантер, сидел за столиком маленького кафе, на террасе, висящей над крутым берегом горной реки, бешено скачущей по камням. Он потягивал из бокала коньяк, запивая его крепчайшим кофе, и курил свою любимую сигару. За соседним столиком непринужденно болтали на спортивные темы два его телохранителя. День был чудесным и солнечным, тихим и радостным, и этот маленький альпийский поселок, утопающий в цветах и зелени, дышал покоем и комфортом, но на душе у Эда было неспокойно. Его терзали тревоги и сомнения. Он напряженно ждал встречи с роковой незнакомкой, о возможной встрече с которой его недавно предупредили.

В том, что она обязательно появится, он не сомневался, как не сомневался и в том, что последует за ее появлением. И она появилась. Легкой, летящей походкой девушка почти вбежала по ступенькам лестницы на террасу и, оглядев ее своими чудесными изумрудными глазами, села за столик у самого края. Отсюда открывался великолепный вид, и она восхищенно любовалась им несколько минут. Сделав заказ подошедшему хозяину кафе, она посмотрела по сторонам и, увидев Эда, улыбнулась ему немного смущенно, но обворожительно. Сверкнули ее белоснежные зубки… Вентури поймал на себе ее взгляд и не смог не ответить ей сдержанной улыбкой. «Она действительно очень красива, — подумал он. — Выглядит даже лучше, чем на голографии. Пожалуй, такая способна покорить любого мужчину. Это не пустозвонка-куколка, у которой в голове опилки… Она, безусловно, умна, решительна, способна на поступок и очень обаятельна и сексуальна. Черт! Придется разыгрывать из себя этого подонка Хантера».

Эд и Джейн обедали в роскошно обставленной столовой. Стол, накрытый белоснежной скатертью, сервированный серебряными и фарфоровыми антикварными сервизами и хрусталем, был украшен небольшим букетиком эдельвейсов в изящной серебряной вазочке. Негромко звучала музыка из кристаллофона. В столовой они были одни и наслаждались уединением. Оба играли свои роли столь естественно, что любой посторонний наблюдатель принял бы их Любовное воркование за чистую монету.

Вентури осторожно протянул руку к руке Джейн и коснулся нежной смуглой кожи. Ее пальцы вздрогнули, ресницы опустились в смущении, а на щеках появился легкий румянец.

— Потанцуем? — тихо спросил Эд.

Джейн молча встала из-за стола, и они медленно закружились в танце. Положив руки на плечи партнеру, Джейн исподволь тщательно осматривала столовую и заметила у дальней стены чуть приоткрытую дверь, из-за которой изредка доносилось легкое жужжание работающего принтера. «Скорее всего там находится кабинет», — решила она, даря партнеру ослепительную улыбку.

— Эрл, я хочу шампанского, — сказала она, когда танец закончился. — Здесь так чудесно… Ты отлично танцуешь, дорогой.

Вентури подошел к столу и налил в хрустальные бокалы искрящийся напиток. Он протянул ей бокал. Джейн взяла его в руку и попросила:

— Поставь, пожалуйста, еще раз ту мелодию…

Вентури охотно пошел к кристаллофону. Взяв бокалы со стола, они вновь закружились, прильнув друг к другу. Джейн пригубила шампанского и, взглянув на партнера, поднесла свой бокал к его бокалу. Они чокнулись. Мелодично зазвенел хрусталь, и они выпили до дна. Вдруг Вентури запнулся, зашатался, выпустив девушку из объятий, и, хватаясь руками за грудь и рот, рухнул на ковер словно подкошенный.

Джейн быстро нагнулась, сильно встряхнула его за плечо и внимательно посмотрела в лицо. Потом скользнула в приоткрытую дверь кабинета. По описанию Вайнберга она знала, что искать. «Ликвидатор» стоял на столе закрытым. Времени на подбор кода и запуск программы уничтожения не было, и Джейн, взяв чемоданчик, быстро вышла в столовую. Эрл Хантер продолжал лежать на полу. Она достала из его кармана идентификационное удостоверение и, заперев дверь столовой, спустилась на потайном лифте в подземный гараж. Вскоре она уже мчалась на темно-лиловом «Призраке» прочь от виллы.

Ее била нервная дрожь омерзения от совершенного. Впервые ей пришлось хладнокровно убить Человека, хотя и мерзавца и отъявленного убийцу… Она направила «Призрак» в город, с трудом поборов в себе чувство вины и раскаяния. Бросив машину на окраине, Джейн добралась на такси до станции планетарных линий магнитопланов и села в подошедший к перрону экспресс. Только в вагоне она окончательно успокоилась. «Так было нужно…» — твердила она себе, рассеянно глядя на мелькающие за окном пейзажи.

Судьба вновь развела Джейн и Хэнка-Алекса. Через час после отлета девушки с Земли его яхта плавно опустилась в раскрытое чрево ангара, а спустя еще пару часов он уже выходил из аэротакси на лужайку возле ажурных ворот альпийской виллы. Встречал его Эд Вентури.

— Привет, Алекс! Как слетал в Империю? Как там наш друг?

— Тебе, Эд, наилучшие пожелания от Ярослава. Он стал у них крупной фигурой. Вокруг него полно охраны, а высшие чины ИРУ всячески ублажают его. Ты бы видел эти рожи. Он для них словно выигрышный лотерейный билет. В общем, план согласован. Первую партию «подарков» мы должны поставить через неделю. Так что прохлаждаться некогда. Но давай об этом позже. Я зверски проголодался.

— Что, у Императора плохая кухня? Шучу. Пойдем, сейчас подадут обед.

Они вошли в дом и поднялись в трапезную, где их уже ждал, как всегда, отлично сервированный стол. Сев друг против друга и закурив, они выпили по бокалу аперитива.

— Ну, рассказывай, — предложил хозяин.

— Да ладно, о делах потом. Дай дух перевести. Я только два часа как на Земле. Мотаюсь по Галактике, словно борзая, высунув язык. Ярослав меня загоняет с этими поставками. Ты не представляешь себе, Эд, какой объем грузов нужно перебросить в Империю в кратчайшие сроки. Скучать не придется. Так что давай-ка выпьем шампанского за успех нашего дела…

— Нет, нет… Только не шампанского… — протестующе взмахнул руками Вентури. — Видеть его не могу, и наверное, надолго…

— А что так? Перебрал тут без меня?

— Пожалуй, можно сказать и так. Целая история…

— Ну, рассказывай, что случилось?

— Да уж случилось. Чуть концы не отдал… В общем, недавно вызвал меня на встречу один из друзей Ярослава, из контрразведки, и показал вот эту голографию… — Вентури достал из кармана карточку и протянул ее Алексу. — Симпатичная девчонка, правда?

Он посмотрел на Алекса и забеспокоился, видя, как изменилось выражение его лица. Тот даже привстал от волнения, неотрывно глядя на голографию.

— Откуда она у тебя? Ах да… контрразведка…

— Ты что, знаешь ее? — озабоченно спросил Вентури.

— В общем, встречались… давно уже, на Гавайях, — замявшись и немного смутившись, ответил Алекс.

— Понимаю… Влюбился? Она кого хочешь с ума сведет.

— Ты что-то начал рассказывать. Продолжай, — успокоившись, предложил Алекс.

Вентури покачал головой. Алекс отметил про себя, что сейчас Эд совсем не похож на сурового главу клана контрабандистов. Незримые нити дружбы крепко связали их в последнее время, и Вентури, когда они встречались, обычно был расслаблен и раскрепощен. А сейчас — и чуть смущен.

— Да… Так вот, этот друг Ярослава показывает мне голографию и говорит, что эта чертовка, Джейн Мэй, их агент и внедрена в какую-то сверхсекретную организацию «Ангелов» со специальным заданием. А я-то думал, что мы с ними покончили… Но ладно, об этом потом. Ее босс, некто Вайнберг, решил разделаться с Хантером и с тобой, то есть с Хэнком Моленом, а заодно и со всей организацией Хантера. Видимо, заподозрил его в двойной игре. Этот Вайнберг поручил Джейн убрать нас, то есть наших двойников. Говорю так, потому что из меня на время сделали Хантера. Джейн должна была обязательно выполнить это задание, чтобы не потерять доверие своего босса, а он, подлец, навесил на девочку всяких штучек для контроля. Короче, нужно было разыграть комедию с удачным покушением, но так, чтобы она сама ничего не заподозрила, а тем более ее босс. Он снабдил ее одной интересной штучкой — перстнем с ядом.

— Такая древность?! Неужели подобное еще сохранилось в арсенале убийц? — с чуть заметной иронией спросил Алекс.

— Не перебивай. Для убийства хороши все способы, которые действуют наверняка. Если бы не противоядие, которым снабдил меня наш общий друг, я бы с тобой не разговаривал, а лежал сейчас под гранитной плитой… Цветы-то хоть принес бы?

— Принес бы, конечно… Целую корзину. Ладно, что дальше?

— А дальше — сплошной театр и цирк. Не знал, что во мне пропадает дар актера. Кстати, эта твоя Джейн тоже артистка хоть куда. Так изображала влюбленную, что, не будь я заранее предупрежден, точно поверил бы.

Подали обед, и друзья принялись за закуски, продолжая беседу.

— Так вот, я подцепил ее в кафе, немного погуляли в окрестностях, потом пригласил сюда отобедать. Часа за три-четыре она меня обработала. Мне даже не пришлось подыгрывать. За обедом танцевали, и она попросила шампанского… А сама незаметно капнула яд из перстенька. И такими невинными глазами смотрит на меня, словно ангелок. Но я-то заметил ее манипуляции и принял таблетку противоядия. Хотя у самого кошки на сердце скребли — вдруг не поможет? Выпил это чертово шампанское, изобразил приступ и упал, прикинувшись трупом. Лежу и прислушиваюсь к своему организму, может, и впрямь помираю. Даже пот прошиб. Тут в желудке началось такое… То в жар кидает, то в холод, а пошевелиться нельзя. Чертовка быстренько слямзила «ликвидатор» и, не прощаясь, покинула виллу. «Призрак» умыкнула. Его потом нашли на окраине Женевы. А карточку Хантера прихватила с собой, наверное, как вещественное доказательство. Вот, собственно, и все…

— Да, тебе пришлось много перенести, — глубокомысленно изрек Алекс.

— А тебе смешно? Я теперь смотреть не могу на шампанское. Как подумаю, что из-за него пришлось вытерпеть… бр-р-р, мурашки по телу бегают. Как думаешь, а не потребовать ли мне от СБС компенсации за моральный и хм-м… физический ущерб, нанесенный этой прелестной особой лояльному гражданину Содружества, пусть и не всегда ладящему с законом? Но я исправлюсь, Алекс. Шучу, конечно, но все ведь могло обернуться и по-другому.

— Не могло, Эд. В СБС работают профессионалы…

— Да брось ты! От неожиданностей и ошибок не застрахован никто. В мире правит бал Его Величество Случай! Я не суеверен, но в моей жизни было немало тому примеров. Контрабандой я занялся тоже случайно. Думал стать врачом, даже закончил университет. Да-да, не смейся. Но судьба распорядилась иначе. Я считаю, что человек зависит от ее превратностей в большей степени, чем от собственной воли, упорства, ума, то есть от своей личности…

— Что-то ты стал философствовать, Эд. Наверное, на тебя и впрямь сильно подействовал этот случай. Раз уж ты так веришь в судьбу, то она наверняка вмешалась и здесь. Как говорится: «Кому суждено быть повешенным, тот не утонет…»

— Вот-вот. И я про то же. Ладно, закончим, — подвел черту под дискуссией Вентури, наливая в бокалы вино. — Давай-ка выпьем сегодня, а завтра начнем работать. Когда еще посидим по-дружески? У меня, Алекс, не много друзей, и я их очень ценю.

— Я тоже, Эд. За дружбу, — сказал Алекс, поднимая бокал.

— За дружбу, — ответил Вентури.

Космояхта неподвижно застыла в безбрежной вечности космоса, словно заснувшая фантастическая рыбина в толще океана. Вокруг, в радиусе нескольких парсеков, не было никакой обитаемой системы, только одинокая звезда, светившаяся тусклым красным светом, напоминающим стоп-сигнал, горела в иллюминаторе яхты. Джейн привела корабль в этот пустынный Район по указанию Вайнберга, с которым она связалась, едва покинув Землю. Томительно тянулись часы ожидания в полном одиночестве и пустоте.

Из легкой дремы ее вырвал тревожный сигнал главного компьютера, извещавшего о появлении в зоне действия радара неизвестного корабля. Спустя час Вайнберг уже входил в рубку ее яхты. Джейн встретила его с улыбкой, протягивая чемоданчик и карточку Хантера:

— Арджи, с этим покончено. Хантер мертв, яд сделал свое дело. Вот его карточка и «ликвидатор». Я не успела воспользоваться им на вилле, времени было очень мало, чтобы разобраться в нем…

— Это ничего, детка. Раз «ликвидатор» у нас в руках, то мы держим их всех за горло. А что с Моленом?

— Мы разминулись с ним на Земле. Он улетел куда-то на своей яхте.

— Теперь это тоже не имеет значения. Хантер даже своим ближайшим помощникам вживил «жучки»-убийцы. Очень предусмотрительно. Ха-ха-ха! Теперь нам нечего опасаться какой-либо угрозы с их стороны. Молодец, детка! Ты справилась с этим делом великолепно и заслуживаешь щедрого вознаграждения.

Вайнберг раскрыл кейс, который он принес с собой, и отсчитал несколько пачек новеньких банкнот, упакованных в прозрачный пластик.

— Здесь пятьдесят миллионов, Джейн, как договаривались.

Он раскрыл «ликвидатор» и подключил коммутационный кабель к гиперпередатчику яхты. Несколько минут Вайнберг колдовал на клавиатуре, наконец закончив, воскликнул:

— Джейн, детка, иди посмотри, как легко и просто эти болваны отдадут концы!..

Она подошла и заглянула через его плечо на экран, на котором, пульсируя, горела надпись «Тотальное уничтожение». Вайнберг нажал на сенсор исполнения команды, раздался писк зуммера, и по экрану поползли колонки с именами бывших членов крыла «Гамма», напротив которых горели и гасли зеленые огоньки, оповещая о том, что иглы с ядом, прятавшиеся во вживленных капсулах, словно рой чудовищных ос, сделали свое дело. Джейн охватила ненависть и непередаваемое отвращение к этому патологическому убийце. Она до боли стиснула кулаки, едва сдерживая себя. Криво усмехнувшись, Вайнберг повернулся к девушке и, указывая пальцем на экран, сказал:

— Вот и твой клиент — Хэнк Молен. Бедняга умер, даже не осознав, что произошло. Мне жаль, что ему не довелось перед смертью пообщаться с тобой, детка. Это как-то скрасило бы его конец. Ха-ха-ха! Ну что ж, не судьба… Ладно, пора возвращаться, — продолжил он, стирая с лица злорадную усмешку. — Отдохнем на базе. Там и поговорим о новом деле.

— О каком деле, Арджи?

— Не торопись, детка. Всему свое время. Ступай пока в свою каюту, отдыхай. Я поведу яхту. Другую отведет Брэбхэм.

— Принять снотворное?

— Умница! Все понимаешь. Чем меньше знаешь — тем дольше живешь.

Джейн вышла из рубки и направилась в каюту, закрыв за собой дверь. Вайнберг усмехнулся ей вслед и дал команду на расстыковку.

Глава 15. ШОУ «ВЕРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ»

Тим вскочил с постели, словно вспугнутая спящая птица с ветки, и кубарем покатился по полу, запнувшись в густых сумерках о стул, стоящий рядом. Скривившись от боли в ушибленном колене и прикусив губу, чтобы не расплакаться, он протер глаза, всматриваясь в полумрак комнаты. Позволить себе слезы Тим не мог, ведь он был уже не маленький. Позавчера ему стукнуло восемь. Мама, ставя перед ним праздничную миску каши с целой зажаренной рыбиной, сказала ему: «Ешь, Тимми, теперь ты у меня за мужчину. Подрастешь, будет кому о нас позаботиться». Он был переполнен гордостью от маминых слов и, видя голодные, просящие глаза младшей сестренки, успевшей проглотить одним махом свою порцию каши, с истинно мужской самоотверженностью поборов в себе голод, протянул ей половину рыбины. Он видел, как мама украдкой вытерла глаза краешком платья, смахивая набежавшую слезу. «Совсем большой стал, Тимми. Вот бы отец порадовался…» — сказал мама, а он спросил: «Мама, а когда же папа вернется с войны?» Мать встала из-за стола и, наскоро собрав грязную посуду, вышла на кухню, пробормотав, скорее в утешение себе, чем отвечая Тиму: «Скоро, скоро, сынок… Вот закончится война, и папа вернется… обязательно». На кухне она долго гремела посудой, и Тиму показалось, что несколько раз он слышал ее сдавленные всхлипы и вздохи. День рождения был грустным. Раньше все было не так. Все было не так, когда дома был отец…

Тим протер глаза, с трудом размыкая веки и борясь со сном, быстро оделся, на ощупь подбирая с пола упавшую со стула одежду) и тихо выскользнул из комнаты в коридор. Из приоткрытой двери кухни тусклой желтой полосой пробивался свет. Мама готовила скудный завтрак, который дети съедали уже без нее, спешащей чуть свет на оружейный завод. Возвращалась же она, когда улицы и дома погружались в деготь ночи. Старшая сестра Келли, досматривающая последний сон в соседней комнате, вела без нее все хозяйство, присматривала за Тимом и Люси, выстаивала очереди за пайком, прибирала в доме, стараясь сохранить остатки уюта, некогда существовавшего в этой скромной квартире огромного серого дома на рабочей окраине столицы.

Тим заглянул на кухню, где мама варила кашу, хотя и намеревался ускользнуть из дома незаметно. Вкусный запах помимо воли маленького мужчины словно магнит притянул его к двери. Мать заметила в приоткрытой двери голодные глаза сына и тихо воскликнула:

— Тимми! Ты что так рано встал? Проголодался? Придется потерпеть, сынок, когда встанут сестренки. Я сейчас ухожу, мне уже пора…

— Мам, я только одну ложечку… Мам, я не буду завтракать. Меня ждут Эл и Джо. Мы собрались в парк за яйцами каракаты. Там столько гнезд… Эл проверял, уже есть яйца, — соврал Тим и, слегка покраснев, налил в стакан воды из крана.

— Хорошо, сынок. Яйца бы нам очень пригодились, а то крупа уже кончается, а до нового пайка целых пять дней. Только будь, пожалуйста, осторожен в городе. Сейчас столько всяких нехороших людей ходят по улицам… Дезертиры, грабители… Смотри не попади в облаву. Ох-х! — тяжело выдохнула она, зачерпывая из кастрюли кашу и протягивая Тиму тарелку. — Что делать? Не осталось почти ничего съестного. Разве бы я тебя отпустила? Тебе бы сейчас в школе учиться, да где там…

Тим быстро проглотил свою порцию и, сняв с вешалки залатанную курточку, вышел на лестничную площадку. Лифт давно уже не работал, отключенный из-за экономии, и ему пришлось сбежать по бесконечным гулким лестницам с высоты пятнадцатого этажа. Распахнув дверь подъезда, он глубоко вдохнул прохладный сырой воздух, густой и тяжелый, как тучи, почти сплошь покрывающие блеклое небо. Во дворе его уже ждали Эл и Джон, зябко поеживаясь у фонарного столба с разбитой лампой. Эл ворчливо сказал:

— Ну, что ты так долго?! Мы минут пятнадцать тебя дожидаемся. А идти знаешь сколько? Опоздаем ведь. Опять там будет целая толпа, и мы не попадем. Побежали!..

Они припустили через арку двора на улицу, разбрызгивая лужи и пиная на ходу пустые жестяные банки. Им было довольно жутко в этот ранний рассветный час бежать по почти безлюдным улицам и переулкам, перепрыгивая под тусклым светом фонарей через кучи мусора и отбросов, разного хлама, тут и там валявшегося на тротуарах. Изредка какие-то тени мелькали и исчезали в подворотнях, отчего сердце Тима билось еще чаще, готовое выскочить из груди.

Наконец они, свернув за очередной угол, остановились, остолбенело глядя в конец небольшой улочки, упирающейся в невысокое здание, над которым висел натянутый на раму пленочный экран со светящимися разноцветными надписями:

ЛУЧШЕЕ ШОУ В ИМПЕРИИ И НА ВСЕХ МИРАХ!

«ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ» — ИСПОЛНЕНИЕ ВАШИХ ЖЕЛАНИЙ!

ДУМАЙТЕ О НИХ — И ОНИ СБУДУТСЯ!

(Исполняется только одно желание.) АБСОЛЮТНАЯ ПОЛНОТА И ДОСТОВЕРНОСТЬ ОЩУЩЕНИЙ!

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ К НАМ НА ШОУ!

Тим стоял на грязном тротуаре, зачарованно глядя на искрящийся, переливающийся всеми цветами радуги огромный экран, на буйство красок, разливающих вокруг тепло и жизнь. Из скрытых акустических систем негромко звучала прекрасная музыка, проникающая в душу своими немного печальными, но торжественными аккордами. У здания толпилась большая очередь желающих попасть на шоу. Люди тихо переговаривались между собой, ожидая выхода из двери очередного счастливца, только что окунувшегося в мечту и ошалело переживающего возвращение в действительность. Эл толкнул Тима локтем, выводя его из оцепенения:

— Ну, идем же. Видишь, какая уже очередь? Теперь простоим до вечера.

Пристроившись в конец очереди, они стали терпеливо дожидаться, переминаясь с ноги на ногу.

— Тим, а ты не забыл то, что нужно для билета? — тревожно спросил Эл.

Тим судорожно прижал руку к груди, нащупывая во внутреннем кармане куртки свою самую большую ценность — блестящий складной нож со множеством лезвий и приспособлений, который подарил ему отец на день рождения два года назад. Это был его самый счастливый день рождения. Тим даже зажмурил -ся, пытаясь вспомнить все подробности того дня. Эл снова толкнул его в бок.

— Тим, ты опять мечтаешь? Вот подойдет очередь, тогда и мечтай. Если ты забыл самую ценную вещь…

— Нет, Эл, я не забыл. Я только не понимаю, зачем им такие вещи? А ты знаешь?

— Зачем, зачем?.. — раздраженно передразнил его друг. — У тебя же нет денег, чтобы купить билет, как взрослые. Вот фирма и берет в качестве оплаты самые ценные вещи. Может быть, они потом продают их в магазинах вроде тех, где торгуют подержанными штучками. Все должны платить, Тим. А ты небось взял с собой тот нож, что подарил тебе отец?

— Да, — почти шепотом вымолвил Тим. — Мне очень жаль расставаться с ним…

— Хороший нож. Лучше бы ты дал им что-нибудь другое.

— У меня нет ничего более ценного…

Они простояли на улице несколько часов, пока не очутились за дверями, внутри просторного холла, полного людей всех возрастов. Холл ничем не выделялся среди сотен таких же залов дешевых голотеатров: обшарпанные стены, затертые толпящимися людьми, захватанные тысячами рук, отполированные до блеска перила, грязный пластиковый пол…

Когда-то в этом здании тоже был голотеатр. Их почти все закрыли в начале войны, и здесь какое-то время работал призывной пункт, затем «школа гражданских истребителей», потом разместился склад, и вот теперь — шоу «Виртуальная реальность». Бывший зрительный зал претерпел существенную перестройку. На освободившемся пространстве зала располагались ряды небольших кабин, единственной мебелью в которых было одиноко стоящее посередине кресло. И все. Никаких экранов компьютеров, никаких шлемов и целой кучи датчиков, крепящихся к участнику обычных шоу «Виртуальной реальности», когда-то во множестве кишащих в кварталах города и отличающихся друг от друга только стоимостью аппаратуры и отделкой помещений да еще ценой на билеты. Здесь же ничего этого не было, что заметно смущало посетителей, впервые вошедших в кабину и ищущих по привычке глазами знакомые атрибуты. И хотя все прочие «интеллектуальные» развлечения для народа постепенно умирали, это шоу имело неслыханный успех, пришедший, впрочем, не сразу.

— Эл, а правда, что они исполняют любое желание?

— Большой Лу говорил, что любое. Он говорил, что прежние «виртуалки» — просто детские игрушки по сравнению с этим шоу. А уж Лу в этом понимает. Ему уже пятнадцать лет.

— Он еще говорил, что сюда можно попасть только раз, — вмешался в разговор друзей Джо. — Желающих слишком много. Все хотят исполнения желания. Ты уже подумал, Тим, какое желание у тебя главное? Думай получше. Нужно задумать самое-самое… «Волшебники» исполнят только одно.

— Я знаю, что попросить. — Тим смутился под нескромными взглядами друзей и внутренне поклялся ни за что не выдавать, какое желание он попросит исполнить.

Они уже приблизились к турникету, отделяющему холл от зала, где происходило таинство, когда Тим увидел из-за спин стоящих впереди людей «волшебницу» в красивом просторном одеянии, которое словно светилось мягким теплым светом. Казалось, что это действительно волшебная фея из старых сказок его детства.

Эл потянул Тима за рукав куртки и поставил его впереди себя. Вот он уже у самого турникета, и фея, посмотрев на него своими добрыми, бездонно-голубыми глазами, улыбнулась и спросила:

— Как тебя зовут, мальчик?

— Тим… — Он молча запустил руку за отворот куртки и достал свой бесценный нож. — Вот, возьмите…

Фея снова улыбнулась, но уже печально, и взяла его за руку.

— Пойдем, Тим, я исполню твое желание. Она подвела мальчика к одной из кабин и раскрыла дверь, жестом приглашая его войти.

— Садись в кресло, Тим, закрой глаза и думай о том, чего бы ты хотел больше всего в жизни.

— А можно не закрывать глаза?

— Можно, Тим. Не бойся. С тобой не случится ничего плохого.

Он вошел в кабину и опустился в кресло, в нерешительности ощупывая его рукой. Несколько секунд он сидел, внутренне настраивая себя, что не уйдет отсюда, не реализовав своего желания. Потом закрыл глаза…

Тим вздрогнул от прикосновения чьей-то руки к своему плечу. Он открыл глаза и обернулся. Рядом стоял и широко улыбался его отец.

— Папа! — вскрикнул Тим и схватил его за крепкие, шершавые и теплые ладони. — Папа, это ты?! Ты вернулся?

— Да, сынок, это я! Как ты подрос! Совсем взрослым стал… Отец обнял его и поцеловал в лоб и щеки, вдруг ставшие влажными от брызнувших слез.

— Ну, ну, Тим, не плачь. Ты же мужчина… Мужчины никогда не плачут.

— Не буду, папа…

Они сидели на плоском камне у ручья, где когда-то часто рыбачили вместе. Все вокруг было в каком-то странном тумане, отчего отдаленные предметы расплывались, колебались, медленно плыли, исчезали и вновь появлялись. Тим прижался к плечу отца и снова ощутил запах табачного дыма, пота и настоящего черного кофе, исходившего от него. Почему-то именно эти родные запахи он навсегда запомнил, когда отец уходил на войну.

— Как вы живете, сынок? Как управляется с вами мама?

— У нас все хорошо, папа… Правда, не так, как раньше, когда мы были вместе. Мама работает, а мы не учимся — школу закрыли. Меня и Люси учит Келли. Она помогает маме по хозяйству. Я тоже помогаю… Мы с ребятами ходим за яйцами каракаты, рыбачим, а еще собираем банки и всякий металлолом и сдаем в приемные пункты, где нам дают немного денег. Только все равно не хватает… Всегда хочется есть. Но ты не беспокойся, папа, мы выкручиваемся. И мы ждем тебя. И мама, и я, и девчонки. Мы все тебя любим и ждем. Когда ты вернешься с войны насовсем?

— Не знаю, сынок…

— Но ведь война когда-нибудь кончится, папа?

— Конечно, Тимми. Когда-нибудь она обязательно кончится…

— И тогда мы будем вместе?

— Да, тогда мы будем вместе, Тимми. Мы и сейчас вместе, вы же меня помните и ждете… Я тоже помню всех вас и очень люблю. Пока мы будем помнить друг друга, мы всегда будем вместе. Главное, сынок, любить и помнить. Остальное не так важно…

— Папа, а как там на войне? Зачем она? Ведь ты раньше говорил, что пойдешь воевать, только если кто-то нападет на нас, что будешь защищать… Но ведь на нас никто не нападает, а ты ушел воевать…

— Я ушел на войну не по своей воле. Если бы я отказался, то меня и всех вас жестоко наказали бы. Император не прощает таких проступков своим подданным. А на войне, сын, ужасно. Запомни на всю жизнь: никогда, ни за что не воюй. Что бы ни случилось, война — самый плохой вариант решения любой проблемы. Кроме смерти, разрушений, ужасов и лишений, она ничего не приносит ни одному из воюющих. Запомни это, Тим. Никогда не бери в руки оружия!

— Папа, а почему все говорят, что вы герои, что вы воюете за лучшую жизнь, что мы будем жить намного лучше, чем раньше, после того как победим? Разве это не так?

— Нет, сын, не так. Мы воюем как разбойники, позарившиеся на чужое добро и убивающие менее сильных соседей.

Единственная их вина — это то, что они живут рядом с нами, и живут хорошо… Вернее, жили… Сейчас там развалины и горы трупов. Император захотел завладеть всем во Вселенной, вот и приказал нам идти на войну. Когда война кончится, то мы не будем жить лучше, сын. Император, чиновники, богатей — те, возможно, станут еще богаче, а мы, простые люди, не выиграем ничего. Какие же мы герои, если напали на слабых, если убиваем безоружных людей? Мне стыдно, что страх заставил меня подчиниться Императору. Мне стыдно, что я стал его рабом, допустив, так же как многие другие, чтобы этот монстр правил нами. Сын, будь всегда самим собой. Никогда не слушай чужих сладких слов. Думай сам. Ты не должен быть слепым орудием в чужих руках. Мы все были ослеплены и оглушены сладкими посулами… Теперь, когда война вовсю полыхает на многих мирах, многие из нас стали прозревать и трезветь. Для этого потребовалось пролить кровь миллионов людей. Цена слишком высока… Сын, я надеюсь, что когда ты вырастешь, то все поймешь сам. Помни, что я тебе сказал. Не забывай никогда. Мне уже пора уходить… Береги маму и сестренок, помогай им и защищай их. Ты остался единственным мужчиной в семье, а это обязывает ко многому.

— Папа! Папа, побудь еще немного. Мне так хочется поговорить с тобой. Я так ждал тебя! Когда ребята рассказали, что здесь могут исполнить любое желание, я сразу знал, что пожелаю… Папа, ну, пожалуйста, еще хотя бы несколько минут…

— Не могу, Тимми. Я сам очень хочу побыть с тобой еще, но не могу… Я буду приходить к тебе в твоих мыслях, снах… Мы еще о многом будем говорить с тобой.

— Папа, а почему Большой Лу сказал, что ты погиб? Ведь вот же ты! Я ощущаю тепло твоих ладоней. Ведь ты живой! Живой?! — Тим с мольбой посмотрел в лицо отца, ища ответ на самый важный вопрос.

Отец обнял его и поцеловал. Потом встал с камня и, печально улыбнувшись, сказал:

— Конечно, сын, я жив… в твоей памяти. Пока ты помнишь меня, пока помнят мама и девочки — я жив. Прощай, сын! — Он быстро повернулся и пошел в туман.

Тим вскочил с камня, хотел броситься вслед за ним, но ноги словно стали ватными, а в горле застрял ком… Он едва выдавил вслед исчезающему в тумане отцу:

— Папа, ты жив, жив, жив…

По его щекам катились слезы, но Тим не замечал их.

— Крэлл, я обработала первый массив статистических данных, — сказала Юэла, протягивая товарищу лист с таблицами и графиками, выданный компьютером. — Видишь, предварительные результаты обнадеживают. Конечно, для более полного анализа потребуются более крупные массивы, но мы только начали. Надеюсь, что нам удастся собрать и обработать их, пока нами не заинтересовались полиция или контрразведка. Люди Рэйна еще не окончательно потеряли человеческий менталитет. В их сознании сохранились истинные ценности. Иногда мне кажется, что наше шоу для них является слишком сильнодействующим лекарством, к тому же горьким…

— Лекарство, как правило, и бывает горьким, Юэла, — ответил Крэлл, просматривая лист. — Как еще иначе можно повлиять на людей, психика и сознание которых несут на себе огромный пласт специальной психообработки? В их сознании столько наносного мусора, скрывающего все самое лучшее, что еще осталось в них. Мы должны расчистить их сознание, чтобы ростки светлого и доброго смогли прорасти. А для этого требуются сильные средства.

— Да, да, Крэлл, все правильно. Я не оспариваю это. Просто мне жаль их. Особенно детей. Знаешь, Крэлл, каковы их самые большие желания? Те, ради исполнения которых они готовы отдать самое дорогое, что у них есть? Дети хотят увидеть своих отцов, ушедших на войну и погибших. Они хотят, чтобы отцы вернулись домой. Это их самое большое желание. Многие из детей недоедают, их постоянно мучает голод, но они даже не думают о еде, приходя к нам за «чудом». Сегодня был один мальчик… Тим. За то, чтобы увидеть погибшего отца, он отдал самую дорогую для себя вещь — складной нож, который тот подарил ему на день рождения перед уходом в армию. Его альфа-поле было настолько сильно, что я даже подумала о ненужности наших моделятора и материализатора, создающих материализованные иллюзии, рождаемые сознанием. Он наверняка мог бы материализовать свою мечту самостоятельно, будь у него достаточный энергетический потенциал. Возможно, я преувеличиваю, но этот мальчик — не исключение. У многих детей наблюдается очень сильное альфа-поле, причем с положительным потенциалом. Именно в детях — будущее этой цивилизации. Заних, за их сознание мы прежде всего должны бороться… Со взрослыми сложнее. Они слишком подвержены отрицательному воздействию пропаганды, за их плечами жизнь при тоталитарном режиме. Слишком много негатива.

— Да, со взрослыми нам будет нелегко. Придется применять все средства, чтобы расчистить их сознание. Я уже составляю предварительные рекомендации Совету. Будет время, посмотри. Может быть, что-то добавишь.

Юэла согласно кивнула головой. Потом подумала и сказала:

— Знаешь, Крэлл, а Ярослав нам здорово помог. Его идея изучить эту цивилизацию изнутри, посредством нашего «шоу» просто великолепна. Она уже дает свои плоды. Кроме того, мы можем оказывать воздействие на людей, изменяя их нравственные ориентиры в положительном направлении. Не знаю, сколь долго нам удастся заниматься этим. Хотелось бы иметь побольше времени… Как думаешь, группы на других планетах получат такие же результаты?

— Скорее всего отличия в параметрах психики будут не очень большими. Хотя, конечно, в Империи менталитет людей подвержен отрицательным влияниям в большей степени. Что ж, Юэла, пока все идет неплохо. Подготовь записи подсознания людей, прошедших «шоу», для отправки. Завтра мы выйдем на связь и доложим о первых результатах исследований.

Тим очнулся от прикосновения к своей голове руки Волшебницы. Он все так же находился в кресле, а щеки были влажными от слез. Сколько он просидел здесь, Тим не знал. Он поднял глаза и посмотрел в добрые глаза Волшебницы, только что подарившей ему встречу с отцом. Она улыбнулась и мягким мелодичным голосом спросила:

— С тобой все нормально, Тим?

— Все хорошо, — ответил он, вставая с кресла, и тихо добавил, опустив глаза: — Спасибо…

— До свидания, Тим.

Тим вышел из кабины и, пройдя по длинному коридору, оказался на улице. Смеркалось и было прохладно, но он стоял на тротуаре под дождем, ожидая своих друзей. Через несколько минут вышел Джо, а за ним и Эл. Они были молчаливы, внутренне вновь и вновь переживая случившееся с ними. Все трое молча пошли домой, забыв о своей легенде, к которой прибегли, чтобы попасть на шоу.

Тим поднялся по бесконечно петлявшим лестницам и открыл дверь квартиры. Келли встретила его в прихожей:

— Где ты пропадал, Тим? Мы с Люси так волновались. Сегодня опять были облавы…

— Все в порядке, Келли. Мы ходили в парк за яйцами, но их уже собрали, — понуро соврал он и, разувшись, снял куртку, чтобы повесить на вешалку.

Из кармана куртки выскользнул и звякнул о пол его складной нож. Тим, не веря своим глазам, вскрикнул и, нагнувшись, поднял его. Радость наполнила все его существо. Он прижал руку с зажатым в кулаке бесценным подарком к груди и, улыбаясь, закрыл за собой дверь комнаты. Засыпая, Тим вспоминал отца и просил, чтобы он пришел к нему во сне. Он так и заснул — со счастливой улыбкой на губах и ножом в кулаке.