Сон и явь 3 page

- Что? – раздраженно спросил Гарри. – Что теперь не так?

Она медленно, словно боясь пошевелиться, выдохнула и опустила руку, по-прежнему уставившись в одну точку.

- Так, - каким-то неестественно спокойным голосом сказала она. – Вот теперь – точно все так… Ох, Мерлин…

- Слушай, может, хватит уже истерик? Поговорили… и будет…

- Ага, - послушно кивнула девушка.

- Иди к себе, тебя Малфой потеряет.

- Иду…

- Да что с тобой, в конце концов?

Луна перевела на него отрешенный взгляд и горько усмехнулась, потирая виски.

- Я тебе соврала, - спокойно сказала она. – В самом начале. Я не слышала, что тебе снилось. Я проснулась от того, что Драко снился кошмар. Он плакал и звал тебя. А я решила не будить его, а проверить, что в это время снится тебе. Знаешь, что я увидела?

Гарри остолбенело молчал, тупо уставившись на нее. Больше всего на свете он хотел, чтобы она заткнулась и исчезла из его спальни. Прямо сейчас.

- Ты вопил, как резаный, и звал Драко, - припечатала его Луна последней фразой. – Говорю же, два идиота.

- Что? – переспросил Гарри побелевшими, ставшими вдруг непослушными губами.

- Спокойной ночи, Гарри, - усмехнулась девушка и, взмахнув палочкой, аппарировала прямо с его кровати.

* * *

Взгляд Малфоя не предвещал ничего хорошего.

Луна почему-то подумала, что, будь на его месте рассерженный Гарри, даже собираться с мыслями бы не пришлось. С Поттером, в его теперешнем состоянии, вообще только одна проблема – как бы не пришиб под горячую руку, а уж если удается перетерпеть его взрывы или как-то перенаправить их в мирное русло, считай, все самое страшное позади. С Драко же было намного сложнее.

Он сидел на кровати, спиной к стене, поджав ноги, и молчал, глядя на нее исподлобья, чуть наклонив голову. В глазах не было злости, или ярости, или даже немого вопроса. Они были насквозь проморожены – и эта холодная, отстраненная тяжесть ледяного взгляда давила похуже вспышек агрессии Поттера.

Самое обидное было в том, что Луна слишком устала и слишком хотела остаться одна и подумать – для того, чтобы включаться сейчас в разговор и что-то объяснять, по всей видимости, уже сделавшему для себя выводы Драко. Но избежать диалога можно было, только перечеркнув все… значит, собраться было необходимо.

Он молчал, не спрашивая ни о чем, но всем своим видом давая понять, что ее ответы вряд ли уже что-то изменят. Он был Малфоем до мозга костей, напомнила себе Луна – к тому же, он был Малфоем, пережившим разрыв с Гарри Поттером, находящимся под воздействием, как минимум, одного амулета высшего класса, и один Мерлин знает, что еще постаралось превратить сидящего перед ней девятнадцатилетнего парня в глыбу льда. Это – не настоящий Драко, с тоской подумала она, глядя на тонкие чувственные губы, сжатые в упрямую ниточку.

Грустно усмехнувшись, Луна положила палочку и опустилась на кровать рядом с ним, глядя снизу вверх в припорошенные дымкой серые глаза.

- Я была у Гарри, - вздохнула она. – Извини, я не думала, что ты проснешься.

Светлая бровь слегка изогнулась, и губы Драко искривились в усмешке.

- Я догадался, - процедил он. – Это все, что ты можешь сказать?

- А что ты хочешь услышать?

Он молчал, глядя на нее, и девушка невольно задалась вопросом, как бы он выглядел, если бы его глаза смеялись. Если бы можно было зарыться лицом в его шею и засыпать, чувствуя тихое тепло и силу мужских объятий. Если бы вместо единственно возможной сейчас между ними страсти и бегства от одиночества в его ласках была бы настоящая нежность. Если бы он снова стал самим собой.

А потом Драко усмехнулся и отвел глаза.

- Почему-то рассчитывал на попытки оправданий или объяснений, - презрительно протянул он. – Но у тебя, Лавгуд, все не как у людей. Или ты считаешь, что я буду спокойно смотреть, как ты бегаешь по ночам к Поттеру за моей спиной, пока я сплю?

Луна изумленно моргнула. До нее только сейчас дошло, что от Драко не несет злобой и яростью только потому, что он вымотан до предела. Что у него больше не осталось сил даже на то, чтобы разозлиться. Сил, но не желания.

Черт, видимо, они и проснулись одновременно, мелькнула мрачная мысль. Сколько ж он тогда себе тут надумать успел, пока мы там с Гарри…

- Ты решил, что мне захотелось еще одной порции секса? – уточнила Луна. – И я предпочла разнообразить свой досуг и пойти среди ночи к Гарри вместо того, чтобы просто разбудить тебя?

- А что я должен был подумать, по-твоему? – хмыкнул Драко.

- Не знаю. Я бы подумала, что ты вышел на кухню, или тебя замучила бессонница и ты засел в кабинете, или в библиотеке, или черт знает, где еще. В конце концов, это твое право – бродить по ночам, где тебе вздумается.

- Лавгуд, вот только не строй из себя дуру, хорошо? Даже твое лицо для этого недостаточно простодушно, - перебил ее Драко. – Если бы из твоей постели исчез я, то вероятность того, что Я отправился бы в спальню к Поттеру, исчезающее мала. При том, что ты даже не скрываешь, что была там.

- Да нечего мне скрывать, - устало вздохнула Луна и откинулась на подушки, зевая и потирая глаза. – Просто я плохо понимаю, из-за чего весь сыр-бор… Тебе какая разница, где я была? Ты все равно в это время спал.

Драко на мгновение показалось, что он вот-вот задохнется от такой наглости.

- О, конечно, - зло сказал он. – Мне должно быть все равно, где ты и с кем ты. Каждый раз забываю, что ты слишком дорожишь своей хваленой свободой, чтобы впускать меня в свою жизнь.

- Да не нужна тебе моя жизнь… - негромко пробормотала Луна, сворачиваясь в клубок.

- Ты что, всех мужчин за идиотов держишь, или только мне так повезло?

Девушка фыркнула и покачала головой.

- Чертов ревнивый ублюдок… - с горечью усмехнулась она. – Ты ничем не лучше, чем Гарри. Готов рвать и метать, если что-то, на что ты изволил положить глаз, не трепещет от счастья принадлежать тебе одному – даже если тебе совершенно это не нужно. Вы просто очаровательно друг друга стоите…

- Лавгуд, ты пропадаешь среди ночи, заявляешься под утро вся помятая и сообщаешь мне, что я не лучше, чем Поттер, тебе не кажется, что это уже перебор?

Луна вздохнула и перевернулась на спину. От ее улыбки не осталось и следа.

- Во-первых, я вполне могу быть помятой еще с вечера, - в тон ему процедила она. – Во-вторых, ни ты, ни кто-либо другой не вправе требовать моих оправданий. Рассчитывать на них – может быть, а требовать я ни тебе, ни кому другому позволять не собираюсь. Хочешь, чтобы тебе доверяли и делились с тобой – научись для начала доверять сам. Пока что ты обращаешься со мной ничем не лучше, чем с Гарри, и мне, если честно, все сильнее хочется начать отвечать тебе тем же.

- Вот как? – холодно уточнил Драко. – И как, по-твоему, я должен с тобой обращаться?

- Я устала, как гиппогриф после охоты, я не спала полночи, мне через час вставать и бежать в Министерство. Для разнообразия, если уж у тебя не хватает душевных сил предположить, что я тоже нуждаюсь в поддержке, можно хотя бы попробовать не становиться еще одной моей проблемой и не устраивать мне истерику в шесть часов утра!

Драко возмущенно выдохнул.

- О, извини, - его постепенно разбирал нервный смех. – В следующий раз я подожду до вечера. Ой, нет, вечером же ты наверняка вернешься уставшая, да еще и опять письма какие-нибудь писать засядешь. Так что, наверное, только ночью. Но ночью ты захочешь спать, потому что тебе рано вставать и ты, опять же, устала. Наверное, надо будет попросить тебя занести мою персону в свое расписание, чтобы я смог высказывать свои претензии в удобное для тебя время и не мешать твоему насыщенному распорядку?

Луна молча смотрела на него с какой-то почти материнской жалостью и хлопала ресницами.

- Может, я и похож на идиота, Лавгуд, но я им не являюсь, - медленно проговорил Драко. – Можешь катиться, куда тебе нравится. Хочешь – по своим делам, хочешь – к Поттеру, хочешь – хоть к Мерлину на рога.

- Закончил? – со скучающим видом поинтересовалась Луна.

- С тобой – да, - чуть слышно ответил Драко.

Его лицо снова стало непроницаемой маской, губы сжались. Черт, да ему же больно, почти с удивлением отметила девушка. Он что, так боится остаться один, что готов сам всех отталкивать?

Она потянулась и села, сложив руки на коленях и глядя ему в глаза.

- Два слова, Драко, - негромко сказала Луна. – Между нами, магами. Способными на внутреннюю честность. Умеющими отличать настоящие чувства от наносных. Не боящимися смотреть в лицо стихии, а после этого не боящимися уже вообще ничего. Два слова, можно?

Он молча смотрел на нее, и его сухие, будто замороженные глаза едва блестели в лучах пробивающегося из-за окон утреннего солнца.

- Ревность – это ведь тоже самообман, - вглядываясь в его лицо, сказала она. – Ты понимаешь, почему?

- Нет, - беззвучно разлепил губы Драко.

- Ревность – это страх потерять то единственное, что у тебя есть. Когда оно не единственное, ты не ревнуешь. Ты богат, щедр и можешь позволить себе быть великодушным. А когда знаешь, что, лишившись кого-то, останешься с пустыми руками, это – страшно.

Он молчал. Но и не спорил.

- Во-первых, пустые руки – это уже ложь. У человека всегда остается он сам и его способность любить – если, конечно, он вообще на это способен. Только человек этого видеть не хочет. Ему удобнее не видеть – потому что иначе все же придется быть щедрым. Быть человеком. Думать не только о себе.

Драко поморщился, но промолчал.

- Во-вторых, то, что у тебя есть – не единственное. Ты можешь любить целый мир, но выбираешь не замечать его и видишь перед собой только кого-то одного. Ты сам возводишь его в энную степень и возвеличиваешь его ценность в своих глазах. Хотя на самом деле один человек всего мира заменить не может. Никогда.

В глазах Драко промелькнуло упрямое возражение. Будто он точно знал, что это возможно, просто не хотел озвучивать.

- В-третьих, страх потерять, сам по себе, приходит только к тому, кто не уверен в себе. Кто в глубине души знает, что он недостоин любви, что рано или поздно она уйдет от него, потому что он получил ее – случайно. И он боится, каждый день, каждую минуту, и ищет подтверждения тому, что она все еще с ним. Или тому, что она уже бросила его. И рано или поздно это действительно произойдет – потому что, на самом деле, эти поиски и убивают все. Это недоверие.

- А ложь-то тут где? – спросил он наконец.

- Так ведь ты – не такой, Драко, - мягко улыбнулась Луна. – Ты думаешь о себе так, но ты – не такой. Просто не хочешь этого видеть. Внутренняя честность, извини, как я понимаю, подразумевает здоровую самооценку, но ни у тебя, ни у Гарри, при том, что вы все же – маги, ее нет. Более того, вы своей чертовой ревностью и моральной убогостью еще и гордитесь. Вам кажется, что это говорит о силе и искренности ваших чувств. Но на самом деле – всего лишь о неспособности доверять и регулярном самобичевании.

Драко надолго задумался, уставившись в одну точку и напряженно кусая губы.

- То есть, я должен спокойно смотреть, как мне будут изменять, и получать от этого удовольствие, - наконец мрачно обронил он.

Луна фыркнула и опустила голову на руки.

- Измена, Драко – это понятие из военной терминологии, - устало проговорила она. – Это когда идет сплошная битва за выживание, а боец твоей армии переметнулся к врагу и начал воевать против тебя. Стал – по отношению к тебе – предателем. Это – измена. То, что подразумеваешь ты, укладывается в эту схему? Твоя жизнь – битва за выживание? Если у твоей женщины появляется другой мужчина, это – война против тебя? Ты не много на себя берешь, вообще, если так думаешь?

Драко не удержался и хмыкнул.

- Знаешь, - негромко вздохнул он. – Возможно, у меня, и правда, проблемы с самооценкой. Но я не хочу делить того, кого люблю, ни с кем. Я так чувствую.

- Звериный эгоизм, - восхитилась Луна. – Хорошо, что мы это не обо мне, а так, в абстрактных терминах. Не хотела бы я быть той, кого ты любишь, если твоя любовь – такая, уж извини.

Драко долго молчал, глядя на нее.

- Твоя свобода тебе дороже? – чуть слышно спросил он наконец.

- Конечно, - усмехнулась девушка. – Всякие «ревнует – значит, любит» хороши, пока это не начинает происходить с тобой в твоей жизни. Да зачем далеко ходить, ты посмотри, что Гарри вытворяет! Он чуть не убил тебя позавчера только потому, что в его терминах это – искренность и дружба! Даже не любовь, Драко! Дружба! Да упаси Мерлин меня от таких друзей… и любовников…

- Так ты спала с ним или нет? – быстро перебил ее Малфой.

Луна снова устало рухнула на подушки, закрывая лицо руками.

- Ты меня достал… - простонала она. – Слушай, если ты мне доверяешь, то я плохо понимаю, откуда мог взяться такой вопрос.

Драко молча и выжидающе смотрел на нее. Она опустила руки и вздохнула.

- А, если не доверяешь, то на черта тебе мой ответ? – спросила она.

Малфой изумленно моргнул.

- Тебе что, просто ответить сложно? – ровно поинтересовался он. – Как есть?

- Ты что, из того, что я говорила, ни слова не услышал? – ответила она вопросом на вопрос. – Ответ – он в тебе, а не во мне. Неважно, что я делаю на самом деле. Если ты – неспособный полюбить даже самого себя ревнивец, то даже просто мой разговор с Гарри будет считаться изменой. А если у тебя нет проблем с самооценкой, то я могу спать хоть со всем авроратом и редакцией «Пророка» впридачу – ты все равно будешь понимать, что на наши отношения это не влияет. А мой ответ, Драко, ни черта не изменит. Ты будешь задавать этот вопрос снова и снова, каждый раз, когда появится повод – а при твоей-то неуверенности в себе он будет появляться по сто раз на дню. И рано или поздно мне надоест доказывать тебе, что я не соплохвост. И я либо пошлю тебя к Мерлину вместе с твоей тонкой душевной организацией, либо, действительно, попытаюсь получить поддержку и понимание где-то в другом месте. А ты получишь-таки свои долгожданные доказательства того, что все бабы – дряни, вот только вряд ли поймешь, что такими их делаешь – ты.

Драко с хмурым видом покусывал нижнюю губу, разглядывая собственные руки.

- Ну, хоть спросить, какого Мерлина ты поперлась к Поттеру среди ночи, я могу? – мрачно поинтересовался он. – Или это тоже будет говорить о моей низкой самооценке?

Луна не удержалась и фыркнула, перекатываясь на живот и зарываясь лицом в подушку.

- Весь вопрос не в том, что спрашивать, а в том, для чего, - философски заметила она. – Если тебе интересно, что происходит в моей жизни, и тебе хочется в ней поучаствовать…

- Мерлин, да, мне этого хочется! – раздраженно прошипел Драко. – Скажешь ты уже или нет?

- Да кошмар ему снился… - негромко пробормотала Луна. – Сдуру решила разбудить, он меня, естественно, чуть не пришиб спросонья… а потом языками зацепились…

- О чем говорили-то хоть? – стараясь говорить ровно, спросил Драко.

Девушка невыразительно махнула рукой.

- О тебе, о чем же еще… - сказала она и снова зевнула. – Иди ко мне, а? Хоть полчасика еще полежать…

- Обо мне? – настороженно уточнил Драко.

- Конечно. Прихожу это я к Гарри посреди ночи, залезаю к нему на кровать, стараясь не очень явно таращиться на великолепное обнаженное мужское тело, едва прикрытое одеялом, и болтаем мы с ним чуть ли не до утра, разумеется, о тебе. Ты идешь или нет?

Драко машинально прикинул, не оскорбиться ли еще раз. По всему выходило, что проходить все то же самое по второму кругу будет уже не смешно. Совершенно.

Она сказала – если ты доверяешь… - подумал он. Если веришь, что ты достоин того, чтобы тебя любили… то ты не будешь искать доказательств. Неужели я даже на шутки теперь буду дергаться – и гадать, не собирается ли она наставлять мне рога?

Он неуверенно передвинулся поближе и лег рядом, обнимая ее. Теплая ладошка тут же притянула его за затылок, поглаживая шею, перебирая волосы. Драко устало прикрыл глаза и потерся носом о щеку девушки.

- Я люблю тебя… - сонно прошептала Луна.

Сон мгновенно слетел. Драко замер, на мгновение перестав дышать.

- И, кстати, я разобралась, почему у вас амулеты закрылись, - чуть слышно добавила она. – Напомни завтра, я расскажу…

- И ты туда же, про амулеты… - Драко раздраженно откинулся на спину, в глубине души не зная, радоваться ли смене темы или решить, что ему послышалось. – Сговорились со Снейпом вы, что ли…

- Только не понимаю, как именно. Почему – вроде понятно, а вот как… ну не могут два настолько разных артефакта выдавать такой схожий результат… да еще и одновременно… К тому же, для каждого в отдельности такое действие слишком нехарактерно, так что даже и не знаю…

Сонное бормотание Луны постепенно затихало, сменяясь ровным дыханием. Драко лежал, сосредоточенно глядя в потолок. Перед глазами упорно стояла странная, полузабытая картина – полумрак Хогвартской спальни, мерцающий свет от огня в камине, и Поттер с тяжелым серебряным кубком в руке, сидит, прислонившись спиной к его груди и откинув ему на плечо свою вечно лохматую черноволосую голову.

«Я люблю тебя, Малфой… В хорошем смысле этого слова...»

Дежаю

* * *

Все несколько дней, прошедших с памятной сумасбродной ночи, когда Луна вломилась к нему в спальню и наговорила выше крыши, Гарри бродил по дому, как в тумане, не решаясь лишний раз поднять глаза и посмотреть в зеркало. Ему было стыдно.

Я – стихийный маг, повторял он себе. Почему, в таком случае, услышав слова, которые всего лишь – правда, я сбегаю в отрицание и вспыхиваю, как чертов высохший пергамент? Почему я не могу просто признаться – вслух – даже не Малфою, пусть просто себе, чего я хочу, и отчего вся эта история с посвящением Луны так выбила меня из колеи?

Ведь, если не врать, наплевать мне было на все ошибки, которые делал когда-либо Драко, если они не отдаляли нас друг от друга. А то, что можно было отнести к его личным решениям, не имеющим со мной ничего общего, я тут же кидался раскрашивать в черный цвет, даже если Малфой был вынужден так поступить, и страдал в итоге не меньше всех остальных. Я – лжец и трус… я всего лишь боялся его потерять… так сильно, что был готов обвинить его во лжи, в том, что он закрывает глаза на действительность. Вот только закрываю их – я.

Почему я ни разу не сказал ему прямо, что мне страшно остаться в мире, где его не будет рядом со мной? Почему не потребовал прямого ответа, почему не выслушал, когда он пытался делиться со мной чем-то своим? Потому что в этом «своем» не было меня, а была только Луна Лавгуд?

Избегать Малфоя было непросто, но вполне удавалось – по крайней мере, пока. Гарри не горел желанием видеть его, смотреть ему в глаза, отчуждение в которых давно стало для него своеобразным немым укором. Похоже, я снова наломал дров, думал Гарри, когда слышал, как они шепчутся на террасе, или болтают о чем-то в столовой за завтраком, или шуршат бумагами в кабинете. Луна и Драко проводили чертову уйму времени вместе – собственно, практически все, что она находилась дома, и это тоже вызывало тягучее, болезненное желание расколотить одним ударом хрустальный перезвон звуков их голосов, наполнявших поместье. Это злило и вынуждало отпускать дверную ручку и медленно уходить подальше от столовой, если они были там, мрачно пожимая плечами – я могу поесть и на кухне. Или попросить Добби принести пару булочек в спальню.

Они не нуждаются во мне. Возможно, я даже заслужил это… а, возможно, я просто трус. Ну и ладно…

Гарри был незыблемо, непоколебимо уверен в том, что только мешал бы своим присутствием и создавал неудобство этой вынужденно связанной друг с другом и явно пытающейся найти общий язык и точки соприкосновения парочке. У них впереди целая жизнь рядом, конечно, они будут искать, как сделать ее хотя бы терпимой – все же воздушный и водный маг вместе – это вам не раз плюнуть… Вот пусть этим и занимаются. Я там совершенно ни к чему…

До боли стискивая зубы каждый раз, когда невольно наталкивался на них, Гарри сходил с ума, не понимая, что его больше мучает. То, что Малфой, похоже, начинает оттаивать, и временами даже в его глазах мелькает нечто, похожее на умиротворение и покой, или то, что Луна Лавгуд, единственная, кто мог бы понять Гарри Поттера, оказалась связанной с другим человеком? Более того – ее это совершенно устраивает.

Гарри думал так до тех пор, пока впервые не наткнулся однажды вечером на плачущую девушку, сжавшуюся в комок на пыльном и темном чердаке поместья.

Собственно, наткнулся – это тоже вранье. Он попросил Добби сказать ему, когда Луна будет одна – если такое, конечно, вообще бывает. Исполнительный эльф старательно отчитался, что она одна прямо в данный момент, сидит на чердаке, а мистер Малфой заперся у себя в кабинете.

На чердак Гарри просто взлетел. Его распирало от незаданных вопросов и желания поговорить хоть с кем-нибудь, кто сможет здраво рассуждать в ответ, не скатываясь на ненужные эмоции, и кто при этом не будет занят сидящим рядом Малфоем, оттягивающим на себя все внимание. Он был уверен, что имеет право хотя бы попробовать – в конце концов, если Луне позволено вламываться среди ночи в чужие спальни и нарушать границы личной территории, что запрещает сделать нечто подобное ему? Уж она-то Авадой вряд ли ответит…

Увидев ее тонкую фигурку, сжавшуюся на подоконнике, ее горько вздрагивающие плечи, услышав тихие, беспомощные всхлипы, он остолбенел, на мгновение потеряв дар речи и забыв обо всем, что собирался сказать.

Она не оборачивалась, просто сидела, уткнувшись лицом в колени и закрыв голову руками, и Гарри, осторожно прикрыв за собой дверь, наконец, решился подойти и сесть рядом.

- Вы поссорились? – не найдя других слов, глупо спросил он.

Луна вздохнула и посмотрела на него, и от безнадежной, всепоглощающей тоски в ее глазах можно было завыть – так хотелось протянуть руку и прикоснуться к ней, стирая слезы с ее лица.

- Нет, - печально усмехнулась она и прислонилась виском к стеклу. – Просто… устала…

Плечи ее чуть заметно вздрагивали. Гарри некоторое время изучающе смотрел на нее, пытаясь понять, почему только сейчас, а не рядом с Малфоем, она кажется такой настоящей.

- Случилось что-то? В издательстве? – негромко спросил он, беря ее за руку.

Ладонь оказалась холодной и безжизненной. Луна тихонько хмыкнула.

- Да что там может случиться… - пробормотала она. – Все как всегда. И в Министерстве… тоже тихо. Никто ничего про вас не слышал, будто они там забыли вообще, что вы есть…

- Так это же хорошо? - неуверенно уточнил Гарри.

Луна перевела на него остановившийся взгляд.

- Думаешь? – усмехнулась она и шмыгнула носом. – Как бы не наоборот…

Гарри молча подвинулся поближе и стал аккуратно вытирать с ее щек дорожки от слез. Прикасаться к ней так было странно, как будто он трогал руками безумно дорогой экспонат в музее, пока смотритель отвернулся, и по-мальчишески надеялся, что сигнализация не сработает. Странно еще и потому, что ощущение ее кожи под пальцами вызывало полузабытое чувство азарта и возбуждения. Я снова делаю то, что нельзя. Я снова нарушаю правила. Как будто я… живой?..

- Что случилось? – чуть слышно спросил Гарри, не отводя рук, поглаживая ее по щеке.

Луна вздохнула и зарылась носом в его ладонь. Ее коленки, прикрытые длинной, до щиколоток, светлой юбкой, разделяли их, и Гарри приходилось наклоняться, чтобы дотянуться до ее лица. Подумав, он просто оперся на них локтем другой руки. Так было намного удобнее.

- Знаешь, - отстраненно заговорила Луна. – Я как будто с работы на работу хожу. И нигде нельзя расслабиться, везде нужно быть собранной… враг не дремлет, бдительность превыше всего… И я, вроде как, сама всего этого и хочу, и мне нравится то, что я делаю, и я понимаю, что так и правильно… Просто…

- Просто ты никогда не отдыхаешь, - закончил Гарри, не сводя с нее пристального взгляда.

- Ну да, - рассеянно кивнула Луна. – Иногда просто… накатывает… Прихожу домой, а здесь – он… И как будто обрывается что-то, думаешь, да в конце-то концов, могу я хоть где-нибудь просто одна побыть…

Гарри не удержался от улыбки.

- Тебе тяжело с ним? – тихо спросил он.

Луна покачала головой.

- Да не в этом дело, - она снова шмыгнула носом. – Тяжело всегда помнить, что можно говорить, что нельзя… Что нужно, что правильно. Я… просто устаю. Говорю же – как на работе…

Гарри долго молчал, покусывая губы и борясь с желанием убрать с подоконника ее ноги и сесть ближе.

- Тогда зачем ты здесь? – наконец спросил он. – Только не говори, что так получилось. Ты же сама этого хотела.

- Хотела, - пожала плечами Луна. – И сейчас хочу. Просто, Гарри, вы… черт, ты не понимаешь. Вы хорошие, оба. И мне нравится с вами. Просто… ну, вы как будто болеете оба сейчас. А мне иногда кажется, что я рехнусь, пока вы сможете выздороветь.

Гарри испытующе приподнял бровь.

- Ты снова про амулеты? – мягко уточнил он. – Плюнь ты на это, Луна. Что бы в них там ни было, почему бы они ни закрылись, чем бы это нам ни грозило, ты – не Мерлин Всемогущий, чтобы пытаться это исправить. Есть вещи, которые тебя просто не касаются.

Луна возмущенно фыркнула, пытаясь что-то сказать.

- Это наша проблема, а не твоя, - перебил ее Гарри. – И ты не можешь помочь всем и каждому. Какой смысл пластаться и стараться так, чтобы потом плакать на чердаке, если ты все равно реально ничего не можешь сделать? Амулеты, почему бы они ни закрылись, принадлежат мне и Малфою. Нам с ними и разбираться…

- Обалдеть, как вы классно разбираетесь… - упрямо пробормотала девушка и отстранилась, прислонившись затылком к стене.

Ладонь Гарри соскользнула с ее щеки, и Луна сама обхватила ее, рассеянно перебирая его пальцы.

- Когда от тебя требовалось убить Темного Лорда, тебе что, всегда жизнь удовольствие доставляла? – глухо спросила она. – Тоже… бывало, что плакать хотелось. От бессилия, от того, что ждать и выкладываться еще очень долго… а результата не видно пока. Только это не значит, что надо все бросить, так ведь? Просто… потерпеть…

- Ну, ты нашла, что с чем сравнивать, - фыркнул Гарри и опустил голову. – У меня, может, и был выбор, только это не то же самое, что у тебя. Ты сама лезешь во все подряд, а меня… особо не спрашивали. Я мог отказаться, но это означало бы, что Лорда не убьет никто. Потому что никто и не мог, кроме меня… А тебе-то все это зачем? Личную гордыню потешить? Ощутить причастность к чему-то великому?

Луна перевела на него утомленный взгляд.

- Зачем ты живешь, Гарри? – тихо спросила она.

Гарри оторопело моргнул.

- Так получилось, - холодно процедил он.

- Нет, я не про сейчас. Вообще. Зачем ты родился?

- А зачем люди рождаются?

Луна задумчиво покусала нижнюю губу и снова уставилась в окно.

- Мне кажется, - начала она. – Ну, то есть, я так думаю, что для каждого есть своя цель в жизни. Своя… миссия, что ли. Это не всегда что-то конкретное, и уж точно не всегда великое. И это совсем не то же самое, что сам человек ставит себе целью. Оно… вообще может не совпадать, и тогда получается, что живешь, живешь, вроде, всего, чего хочешь, достигаешь… только радости от этого никакой. Чувствуешь в глубине души, что все это – не твое, что это – придуманное. Понимаешь?

Гарри молча смотрел на нее. Он хотел возразить – наверное, просто из упрямства – но перед глазами упорно стоял Драко, такой, каким он был все семь лет в школе. Живущий чужой жизнью, по чужим правилам, идущий к чужим целям. Неспособный даже задуматься о том, что нужно лично ему.

- Понимаю, пожалуй, - неохотно согласился Гарри.

- Эту цель… то есть, миссию, или задачу, ее даже сформулировать для себя не каждый может. Но она есть, и каждый чувствует ее – кто-то больше, кто-то меньше. Некоторые делают вид, что не замечают ее, и упрямо идут к чему-то другому, хотя хуже этим делают только себе…

- Ты к чему это все? – перебил ее Гарри.

- Ты знаешь, какая цель у тебя? Зачем миру было нужно, чтобы ты появился? Для чего?

- Убить Темного Лорда? – с усмешкой предположил Гарри.

Луна раздраженно поморщилась.

- Ты путаешь цели людей и задачи, которые ставит мир, - вздохнула она. – Если бы твоей жизненной целью было убить его, ты бы не вернулся обратно. В этом вообще не было бы смысла, ты здесь был бы не нужен уже.

Гарри напряженно смотрел на нее.

- Я считаю, что это твоя невыполненная задача притянула тебя обратно, - сообщила Луна. – Я не знаю, в чем она состоит, и не знаю, как именно она это сделала. Посредством чего. Каких обстоятельств. Но думаю, что причина в этом – ты не совершил того, что был должен, и тебе дали возможность снова заняться этим.

Самым пакостным было то, что ее слова слишком красиво вписывались в так и не понятую когда-то давно фразу, которую Гарри услышал, получив свою дозу правды от самого иррационального и жестокого собеседника в жизни стихийных магов под названием «время истины».

«Тратя время на ненависть к тому, что тебе безразлично, ты лишь упускаешь свое истинное предназначение». Гарри не понял тогда ничего, кроме того, что сотрудничество с Орденом Феникса и война с Темным Лордом – не единственное и даже не самое важное из того, что он должен будет сделать в жизни.

- Ты что, во всем высший смысл ищешь? – с усмешкой уточнил Гарри.

Луна молча кивнула.

- Я считаю, что он и есть во всем, - помолчав, сказала она. – Просто… люди не всегда хотят его видеть. Но, если ты нашел его, то тебе уже не кажется, что какие-то события несправедливы, слишком тяжелы или жестоки. Ты просто понимаешь, куда именно тебя пытаются направлять.