Камешки и прятки

КОГДА на следующее утро Алек с Серегилом снова проникли в Ринг, моросил мелкий дождь. На сей раз оба переоделись в нищих замарашек, а так как мечи не слишком‑то соответствовали имиджу, то под свои потрёпанные накидки они спрятали ножи. Головы оба покрыли огромными вылинявшими платками, скрывавшими не только волосы, но и часть лица.

Не сказать, чтоб такой маскарад был сильно по нраву Алеку: его здорово напрягали длинные юбки, путавшиеся в ногах, а также, несмотря на то, что Серегил сделал всё возможное, чтобы научить его говорить тонким женским голосом, он все время ощущал некоторую неловкость, когда приходилось применять этот навык. Впрочем, для такого дела – и даже он был вынужден это признать – это был лучший вариант. Внимания они привлекали сегодня куда меньше, чем накануне.

‑ Посмотрим‑посмотрим, удастся ли нам обойтись без стычек на этот раз, – пробормотал Серегил, держа ухо востро на случай возможной опасности, пока они пробирались по нищенскому кварталу, району, в котором ещё не бывали прежде.

Неприятностей им избежать удалось, но до самой темноты все их поиски были напрасны. Они уже возвращались обратно к воротам, не желая оказаться застигнутыми здесь темнотой, когда Серегил, бросив случайный взгляд на уходящую вбок тропу, увидел широкоплечего колченогого старика, который разговаривал с юным парнишкой, что‑то протягивая тому. Должно быть, в бытность свою старец был высок ростом. Ещё у него была грива седых волос, свисавших до самых плеч, мясистый нос и повязка на одном глазу. Буйная седая борода его в уголках рта была перепачкана чем‑то темным.

Ухватив Алека за руку, Серегил кивнул в ту сторону и прошептал:

‑ Одноглазый старик.

Насколько они могли видеть, паренек взял что‑то из рук старика и передал тому что‑то взамен. Тот погладил его по голове и заковылял прочь, в городок из жалких лачуг.

‑ Наконец‑то слегка повезло! – негромко воскликнул Серегил.

‑ Но на поясе у него ничего нет.

‑ Неважно, он совершил мену. Мальчишка твой. Я же посмотрю, куда это намылился наш старикан. Если не догонишь меня, через час встречаемся у фонтана на Морском Рынке.

Предоставив Алеку заниматься его работой, Серегил поспешил за стариком.

Мальчишка шёл прочь, разглядывая что‑то у себя в руках.

Алек потихоньку пристроился за ним.

‑ И что это у тебя? – спросил он, старательно изображая женский голос.

Парнишка быстро обернулся, выхватив короткий кинжал.

У него было узкое неприятное лицо и шишка на щеке размером с воробьиное яйцо.

‑ Тебе‑то что за дело?

Алек вскинул руки, показывая, что не собирается причинить ему зла.

‑ Да ничего, просто я искала тут кое‑кого из ворон, вот и решила, что тот, с кем ты разговаривал, и есть один из этих.

Мальчишка какое‑то время пристально приглядывался к нему, словно бы сомневаясь, потом спросил:

‑ Ну и чё тебе от них надо?

‑ Да слыхала, что с ними можно выгодно поменяться. Вот и хотела попробовать, может тоже. Так этот дед был из этих?

Рот мальчишка скривился в дерзкой усмешке:

‑ Что дашь, если скажу?

Алек изобразил колебания, потом отвернулся и выудил пару медных монет из мешочка, висевшего на шее под его драным платьем:

‑ Вот, этого хватит?

‑ Да. Ладно, это был ворона, – сказал парнишка и потянулся за монетками, которые протягивал ему Алек.

Но тот быстро сжал пальцы и спрятал руку:

‑ Сдаётся мне, за такие деньги ты мог бы сказать и больше. На что вы с ним поменялись?

Парнишка раскрыл левую ладонь и показал желтый хрустальный камешек.

‑ Я дал ему шнурок со свиным клыком. Я‑то себе запросто сделаю ещё. А вот такого сроду не видел раньше.

‑ Какая прелесть, – отвечал Алек.

Вещица была премилая, и мальчишка, действительно, вряд ли мог бы раздобыть здесь что‑либо подобное. Однако то были далеко не сладости.

‑ Могу продать, – парнишка указал подбородком на монетки, которые всё ещё сжимал Алек.

Алек сделал вид, что обдумывает предложение, затем кивнул и вытащил ещё пару монет. Мальчишка кинул ему камушек и Алек расплатился с ним.

‑ Ну чё, всё? – спросил мальчишка, по‑прежнему сжимая в руке кинжал. – Больше меняться нечем, продать тоже.

‑ Отлично, – припрятав камушек, Алек развернулся и пошёл прочь, чутко прислушиваясь к каждому звуку позади на случай, если вдруг парень решит догнать и пырнуть его. Впрочем, когда Алек всё‑таки обернулся, того уже и след простыл.

Серегил держался от цели на почтительном расстоянии, смешавшись с толпой нищих попрошаек и всяких головорезов, которые повыползали отовсюду, как летучие мыши на меркнущий свет. Он шёл по пятам одноглазого старика в надежде, что застанет того затевающим новую мену, но старому пройдохе, видимо, было, куда пойти, так как он устремился вперёд, нигде не задерживаясь и опустив голову да слегка прихрамывая. Одетый не лучше и не хуже всех остальных вокруг, он не привлекал ничьего внимания, хотя никто и не спешил с ним здороваться.

Через какое‑то время Серегил заметил, что за стариком следует высокий темноволосый человек. Поначалу он решил, что это простое совпадение, но стоило старику куда‑то свернуть, тот сворачивал тоже. Серегил нахмурился: не хватало только чтобы старика прикончили прямо у него на глазах, до того, как удастся с ним поговорить.

Продолжая слежку, Серегил успел ухватить его лицо, когда тот сворачивал в очередной проулок, потом ещё раз. Эти ноги колесом могли принадлежать и всаднику, и калеке, и обычному недокормышу, однако походка выдавала в нём моряка. Быть может, это вороньё притащилось сюда на корабле откуда‑то издалека? Или они сами были мореходами?

Лицо высокого человека было скрыто плотным капюшоном плаща, однако по уверенности походки и широким плечам Серегил предположил, что убогий старик для него совсем не соперник, и тот мог бы при желании сто раз его догнать. Тогда, может, Высокий просто хотел, чтобы Старикан вывел его куда‑то? А если так, то и Серегилу, как он подозревал, это тоже могло оказаться не безынтересным.

Вынужденный держаться подальше от Высокого, Серегил здорово отстал, да так, что едва не упустил обоих, когда старик, свернув в очередной раз, направился через прогалину на дороге вглубь посёлка из ветхих лачуг. Народу тут было больше, кто‑то выторговывал у продавцов подгнившие овощи, кто‑то – сомнительное мясо с душком. Чтобы не терять из виду свою цель, Серегилу пришлось выглядывать поверх плеч и голов.

А потом Старикан исчез, и его высокая тень тоже.

‑ Потроха Билайри! – пробормотал Серегил, заторопившись туда, где видел их в последний раз, и лихорадочно озираясь по сторонам. Там, посреди группки полуразвалившихся хибар, был своего рода перекрёсток – место, где пересекались две тропы. Серегил оглядел обе: ни единого признака хоть кого‑то из них, и ни единой надежды найти следы в этом месиве грязи. Туман снова понемногу оборачивался ливнем, одежда его начала промокать.

‑ Кого‑то ищем, золотко? – окликнул его из открытой двери одного из более или менее крепких по виду строений, какой‑то детина со шрамом на физиономии. Одетый в обноски кожаной кавалерийской амуниции, с мечом на боку, он довольно хищно глянул в глаза Серегилу. Когда же из сальных чёрных волос на его левую щёку выползла жирная вошь, он раздавил её меж указательным и большим пальцами и преспокойно выкинул.

‑Я ищу моего папашу, – без запинки отвечал Серегил, делая вид, что даже не догадывается о явных намерениях незнакомца. – Такой хромой старик с повязкой на глазу.

‑ Не‑а, не видел, – лениво протянул тот, и, оставив дверной проём, шагнул к Серегилу. – Да ты вся промокла. Давай, заходи, я заставлю тебя взмокнуть ещё сильнее.

Он ухватил Серегила за руку, намереваясь втащить в свой сарай силой.

Серегилу было совершенно некогда с ним возиться.

Выхватив нож, он ударил его коленом в пах, а когда тот упал на колени, согнувшись пополам, ухватил его за волосы и жестко рванул вверх, запрокинув ему голову, так что незадачливый насильник взвыл от боли. Прижав острие ножа к его горлу, чтобы только слегка порезать кожу, Серегил процедил:

‑ Больно мне надо, чтобы какой‑то сраный ублюдок заставлял меня мокнуть.

‑ Грязная сучка, – прохрипел тот. Струйка крови, скатившись по его шее, запачкала и без того не слишком‑то чистый воротник рубахи, которую тот носил под своей кожаной курткой.

‑ А не поучить ли тебя немного хорошим манерам? – Серегил несильно его встряхнул. – Только протяни ещё ко мне свои грабли, враз отмахну твои сморщенные яйца и заставлю их сожрать. Слышал меня?

‑ Да!

Зная, что полагаться на слово подобного типа, никак нельзя, Серегил убрал руку с ножом и двинул парня по башке, оглушив его. Тот упал прямо рожей в грязь, глухо застонав.

‑ Тебе следовало перерезать ублюдку глотку, пока был шанс, – прошептала из лачуги какая‑то измученная девица. Платье её было практически тряпьём, на глазу темнел свежий синяк, губы были разбиты.

Серегил вытащил из‑за пояса здоровяка нож и кинул ей под ноги:

‑ Держи, и на твоём месте я бы не стал мешкать, дорогуша, – сказал он ей и поспешил продолжить свои поиски, предоставив мужчину сомнительному милосердию девицы.

Старик к этому моменту уже давным‑давно ушёл. Злой оттого, что упустил его след, Серегил ещё немного порыскал по округе, надеясь, что всё же как‑нибудь отыщет его. Ну вдруг тот затеет опять с кем‑то свою сделку? Но того, похоже, и след простыл.

‑ Вот же задница Билайри! – вполголоса ругнулся он.

И тут же внезапно снова наткнулся на него взглядом: дед стоял, разговаривая с кем‑то на грязной тропинке между парой лачуг и едва различимый сквозь дождь.

А, так вот ты где, старый! Пора уже нам немножечко потолковать.

Подобрав одной рукой подол своей заляпанной грязью юбки, а другой придерживая головной платок, Серегил осторожно побрёл туда, сделав вид, что ищет, где бы укрыться от дождя. Он уже почти нагнал старика, когда из‑за одной из хижин, сжимая в руке обнаженный меч, вдруг выступил Высокий. Его мокрый капюшон по‑прежнему закрывал лицо, но Серегил разглядел ещё и черный платок, прикрывавший его нос и рот, вроде маски.

‑ Так‑так‑так, и кто это у нас тут? – ехидно поинтересовался Высокий хриплым голосом.

Серегил поплотнее запахнулся в платок, надеясь, что тот достаточно укрывает его собственное лицо.

‑ Никто, сэр. Я просто…, ‑ время от времени лучшим выходом было говорить правду. – Просто надеялась поговорить со стариком‑вороной….

‑ И что же это за ворона такая?

Серегил кинул взгляд через плечо Высокого, но старик опять испарился!

‑ Вот, из‑за тебя потеряла его! – посетовал Серегил. – А ты‑то не из этих будешь? Может, я могу поменяться с тобой?

Человек в маске хохотнул.

‑ Ну, а если да, то что? Что, интересно, может предложить доходяга, вроде тебя?

Серегил стиснул в кулаке концы своего платка.

‑ Ну, на самом деле, ничё такого, конечно, у меня нет, вот разве что… Может перепихнёмся?

‑ Это как с тем парнем только что? – нехорошо засмеялся Высокий. – Такого счастья мне и даром не надо.

Проклятье! Этот сукин сын, похоже, видел, как Серегил обошёлся с насильником‑неудачником. Тогда ничего удивительного, что он не купился на предложение беспомощной попрошайки.

‑ Ну и катись к чертям, – процедил Серегил. – Найду кого‑нибудь получше, с кем можно договориться.

‑ Ну‑ну‑ну, не торопись, дорогуша, – Высокий шагнул к Серегилу совсем близко, так что тот сумел уловить скрытую усмешку в его голосе. – Как ты смотришь на клок волос?

Он вытащил меч, который явно не лежал без дела в последние годы. – Я даже могу отрезать её сам.

‑ Н‑нет, – Серегил быстро отступил на шаг. Как он и опасался, Высокий последовал за ним.

‑ Уверена, дорогуша? Всего пара шелковистых прядок, а взамен получишь талисман.

Меч его, однако, красноречиво свидетельствовал об обратном.

Серегил схватился за свою покрытую голову.

‑ Боюсь, как бы такой огромной штуковиной ты не отхватил лишку.

Высокий вскинул меч, а Серегил кинулся наутек, снова подхватив одной рукой свои юбки, а другой крепко сжимая платок на голове. Высокий успел поймать край его шали и едва не опрокинул Серегила навзничь. Серегил выпустил платок и рванул, что было мочи, обогнув на ходу телегу с маленькой лошадкой, перемахнув через ряд горшков, выставленных какой‑то старушкой на мокром покрывале. За спиной он услышал крики: этот негодяй орал что, якобы, его обокрали. Будто рассчитывал, что у кого‑то здесь хватит наглости остановить Серегила. Он же нёсся стремглав, чувствуя в душе лёгкую досаду. У него было такое чувство, что незнакомец просто играл с ним, Серегила не отпускало смутное ощущение, что его всё‑таки опознали.

Убедившись, что погоня безнадёжно отстала, он сбавил ход, перехватил свои юбки в манере, более присущей дамам, и повернул обратно, бредя сквозь холодную морось туда, где должен был по его прикидкам теперь находиться старик. Драпая, Серегил умудрился потерять оба своих сапога. А дождь, похоже, расходился не на шутку, разогнав с улицы весь народ. Шлёпая по щиколотку в воде, Серегил, наконец‑то, плюнул на свою затею и отправился к месту встречи с Алеком на Морской рынок.

Алек уже дожидался его у фонтана, и довольная улыбка юноши свидетельствовала о том, что у него, в отличие от Серегила, имелись неплохие вести.

‑ Ну что, тот парень стал говорить с тобой? – спросил Серегил, когда они побрели домой сквозь ливень.

‑ Даже более того, – Алек показал ему желтый хрустальный камешек. – Вот что дал ему в обмен тот старик.

‑ Отличная работа! И как же тебе удалось заполучить его у мальчишки?

‑ Выкупил за несколько пенни. Ну а что со стариком?

‑ Я его потерял.

‑ То есть? Потерял старика?

Серегил ответил ему скорбным взглядом.

‑ Мне помешали. На самом‑то деле, даже не один раз.

‑ Что?

‑ Чуть не изнасиловали. А какой‑то здоровенный детина в маске и с мечом предложил укоротить мне волосы…. где‑то на уровне подбородка. Думается, он был заодно с тем стариканом. Быть может, его телохранитель.

‑ Ну, как бы и неплохая идея для тех мест. Говоришь, он бы в маске?

‑ Да. Не то, чтобы я так уж рассчитывал встретить в этой части Ринга уйму добрых людей, но ставлю сестерций на то, что этот долговязый ублюдок – профи.

‑ Что‑то по тому старику не было похоже, чтобы он мог раскошелиться на охранника.

‑ Профи мог быть одним из вороньего племени, просто роль у него иная. А учитывая, в каких кварталах им приходится проворачивать свои делишки, каждый из них мог запросто выходить на дело с напарником, который держится до случая незаметным. Я же каким‑то образом его переполошил. А меня не так уж часто раскусывали во время моей слежки.

‑ Так может, он тоже найтраннер?

Серегил собирался скептически фыркнуть, но в итоге чихнул.

‑ А что случилось с твоим платком? – поинтересовался Алек.

‑ Оставил в качестве трофея на поле боя.

Алек развязал свой и закутал им плечи Серегила. Серегил не стал возражать: шерстяная ткань хоть и промокла насквозь, но всё же хранила остатки тепла. Он же продрог до костей, и теперь, когда возбуждение спало, совсем погрустнел. И ходьба уже не помогала ему согреться.

Алек прижал ладонь к кошельку с камушком:

‑ По крайней мере, у нас есть, что показать Валериусу и Теро. Быть может, им всё же удастся вытянуть из этого что‑нибудь.

‑ Будем надеяться.

И пока они шлёпали по лужам вдоль многочисленных улиц, Серегил осознал, что о том Верзиле думает гораздо больше, чем о старике. Что‑то такое крутилось в его голове, но он никак не мог уловить, что именно.

Присев на корточки в укрытии какого‑то заброшенного сарая, Атре отклеил фальшивые усы, снял парик и отлепил бутафорский нос. Воспользовавшись чистым уголком своей промокшей накидки, стер с лица остатки грима. Он почти уже закончил, когда снаружи остановился Брадер и стянул маску с нижней части своего лица.

‑ Ну и что там было такое? – негромко спросил Атре.

‑ У тебя, похоже, появился поклонник, – отвечал Брадер, хмурясь больше обычного.

‑ Та старая нищенка‑то?

‑ Не такая она и старая. И никакая не нищенка. Я видел как она, не моргнув глазом, расправилась с мужиком, раза в два крупнее себя, и едва не перерезала ему глотку. Я даже не уверен, что это, вообще, женщина.

Он уселся на какой‑то ящик и продолжал наблюдать за тем, как Атре, стянув с себя нищенское тряпьё, под которым было надето скромное платье, комкает его и суёт в полотняный мешок.

‑ Ой, вот только не надо ревности! Тебе же всегда нравилась эта часть нашего уговора, – заискивающе произнёс Атре.

Немного помолчав, Брадер сказал:

‑ Я знаю, тебе не нравится это слышать, но всё опять начинается сначала. Ты слишком много и часто идёшь на риск, и опять находится кто‑то, кому это бросается в глаза.

‑ Ты про свою приятельницу, леди‑оборванку?

‑ Да выслушай же меня хоть раз, кузен! – рявкнул Брадер. – Это была не нищенка!

‑ Так не за тем ли у меня есть ты? – усмехнулся Атре. – В следующий раз, когда поймаешь кого‑то подозрительного, просто прикончи и всё, как обычно. С тех пор, как мы здесь, твой клинок обагрился кровью лишь пару раз, не больше.

Брадер яростно фыркнул:

‑ Потому что ты был осторожен, до той самой ночи, когда схватил нож в брюхо в той захолустной крысиной дыре, называемой таверной. Всё повторяется…..

‑ Вовсе нет! – заверил его Атре со своей нехорошей голодной улыбочкой. – Всё как раз, обещает быть намного, намного лучше!

Возвратившись в Оленя и Выдру, Серегил отправил Валериусу весточку о том, что желает встретиться с ним в башне у Теро. Помывшись и переодевшись в сухую неброскую одёжку, они сквозь нещадный ливень отправились в Дом Орески.

К тому моменту, как они туда добрались, плащи их промокли насквозь. В огромных лужах, скопившихся в саду и на каретной подъездной дорожке тревожным красным блеском отражались ночные факелы.

Слуги забрали у них лошадей и плащи, и оба заспешили наверх, в покои Теро.

‑ У нас есть кое‑что для тебя! – воскликнул Алек, едва Теро впустил их внутрь.

‑ Что‑то от Рельтеуса, надеюсь? – отозвался Теро, вытирая руки о свой рабочий передник.

В комнате пахло палёными кореньями, вином, а в колбе на одном из длинных столов клубилось что‑то чёрное и едкое.

‑ Эм‑м, нет. Но мы раздобыли кое‑что в Ринге. То, что поможет Мирриции.

Теро с сомнением выгнул бровь, забирая у Алека камешек.

Алек подождал немного, надеясь, вдруг маг каким‑то чудесным образом добудет из него что‑то сейчас же.

‑ Парнишка выменял это за свиной клык. А малышка, которая сейчас умирает на Морском Рынке, получила конфеты в обмен на глиняную куклу.

‑ Интересно, – хмыкнул Теро, крутя камушек так и эдак, чтобы поймать в него свет.

Пока Теро перебирал свои заклинания, дождь неистово хлестал по стеклянному куполу над головами, а вспышки молний соперничали со светом ламп. Наконец, он зажал кулак и пробормотал что‑то, совсем едва слышное. Впрочем, спустя пару мгновений он тряхнул головой:

‑ Самый обычный кварц, даже чар на нём нет. Он, конечно, используется в ряде заклинаний, но никакой убийственной силы не имеет.

Алека окатило разочарованием. Он‑то был уверен, что камушек станет разгадкой ко всему!

‑ Но должно же быть что‑то!

‑ Никогда не видел кварца такой расцветки, – заметил Серегил.

Теро пожал плечами:

‑ Для Скалы, для её северо‑восточных земель, что возле Изила, он вовсе не редкость.

‑ Однако здесь, на полуострове, такой не водится?

‑ Нет, но раздобыть его не составляет труда. Я сам покупал такие у торговца камнями на Улице Порося.

‑ Так значит, ты совсем ничего не можешь узнать по нему о том старике? – спросил Алек.

‑ Нет. Такова одна из особенностей этого камня: он абсолютно невосприимчив к энергетике своего владельца. Впрочем, именно в этом, как раз, и заключается его почти единственная ценность.

Он поднял кристалл, снова подставив его свету.

‑ Одна из тех безделушек, которые так обожают дети, верно? Ну, и сладости, конечно.

‑ Я бы хотел выяснить, откуда наши загадочные друзья берут их, – задумался Серегил. – Если покупают здесь, быть может торговец мог бы нам что‑то поведать. Но если они привезли их сами, то, получается, они вовсе не из столицы. Этот твой продавец с Улицы Порося, он тут единственный, кто торгует камушками?

‑ Не уверен, – ответил Теро. – Но поспрашиваю в Ореске, не покупает ли кто камни где‑то ещё. Так вы точно знаете, что каждый раз происходит обмен?

‑ Достоверно нам известно лишь несколько случаев, и всякий раз они просто менялись, – сказал ему Алек. – Думаю, это очень существенно. Ведь иначе почему бы воронам просто не купить или украсть всё, что им хочется, верно?

Теро немного поразмыслил над его словами и было видно, что он заинтригован, хотелось ему этого или нет. Всякие загадки маг обожал не меньше Серегила.

‑ Принимая во внимание природу этих сделок, не похоже, чтобы они делали это из простого удовольствия, – задумался он. – А если отвлечься от этого кварца, другие объекты имели какую‑то реальную ценность?

‑ Свиные клыки можно использовать в магии? – спросил Алек.

‑ Нет, насколько мне известно. И даже если бы было можно, зачем выменивать их у ребенка, когда можно запросто за бесценок взять в куче потрохов у любой мясной лавки?

‑ Ну и? – произнёс Серегил.

‑ Я пока не уверен. Если бы у меня был ещё какой‑нибудь вид обменной вещицы, способный хранить следы, я смог бы сказать вам больше.

Кто‑то заколошматил в дверь, и Теро пошёл впустить Валериуса.

‑ Ну что, есть что‑нибудь? – спросил дризиец, швыряя свой промокший плащ на верстак.

‑ Вот, Алек получил это от парнишки, который выменял этот камень у одного попрошайки из тех, что называют вороньём.

Теро протянул ему желтый камушек.

Валериус поднёс его к свету, потом понюхал и даже лизнул его. Покачав головой, он вернул камень обратно.

‑ И что я, по‑вашему, должен с ним сделать?

‑ Ничего не чувствуешь в нём?

‑ Нет. Он не отравлен, если вы об этом. И полагаю, если бы на него были наложены чары или заклятие, лучше было бы послушать тебя, Теро.

‑ Я ничего не чувствую, однако этот вид камней невосприимчив к энергетике.

‑ Хотите сказать, мы прошли через всё это ради пустышки?! – в отчаянии воскликнул Алек.

‑ Нет, Алек, – сказал Серегил. – Нам просто нужно раздобыть что‑то другое. Зато теперь мы знаем, как это сделать.

Теро положил ладонь Алеку на плечо.

‑ Да, есть отчего отчаиваться. Знаю, что это всё для вас значит, однако вы двое единственные, кто вхож в обе клики заговорщиков, так что кроме вас этим заняться некому.

‑ А как насчёт Микама Кавиша? – сказал Валериус. – Не мог бы он для вас заняться этими воронами? Он отлично ладит с простолюдинами.

Серегил с сомнением выгнул бровь.

‑ Ну, если тебе не слабо сообщить Кари Кавиш, что мы собрались отправить её супруга на юг Ринга.

‑ Полагаете, он не справится сам?

‑ Конечно справится! Но не в одиночку же. Проклятие Билайри, Валериус, я и то не отправился бы туда в одного! Не думаю, что и ты тоже.

‑ Микаму и не надо будет этого делать, – подал голос Алек. – Днём мы могли бы по очереди ему помогать.

‑ А как же Мальтуз и его приятели? – спросил Теро. – А эти, которые готовят покушение?

Серегил вздохнул.

‑ Как те, так и другие могут сыграть нам на руку.

‑ Были в последнее время попытки вас убить?

‑ Ни единой. Должно быть, до них дошёл слушок, что прикончить нас не так‑то просто. Или же их посылал только Ланеус. После того, как провалились те две попытки, даже если они и явятся снова по наши души, думаю, это будут не наёмные убийцы. А если исходить из тех методов, которые, как мы видели, предпочитает использовать каждая из сторон, то, скорее всего, это будет что‑то типа подмётных писем.

Валериус хмыкнул в ответ на это:

‑ И что же они таким путём могут с вами сделать? Как‑то ни один из вас не тянет на невинное создание.

‑ Я ожидаю нечто вроде очередного изобличительного послания, вроде того, что было найдено рядом с телом Ланеуса.

‑ Ну там‑то Коратану известно, что за обстоятельства это были, – сказал Теро.

Серегил нахмурился.

‑ Если подобныха вещей всплывёт вдруг слишком много, он может запросто начать сомневаться во всех нас. Ладно, что касается Микама, не отправишь ли один из своих шаров‑посланий в Уотермид? Просто сообщи, что нам нужна его помощь в одном дельце.

Теро вызвал слабую вспышку голубого света и негромко произнёс:

‑ Микам, ты нужен нам в Римини. Дело Наблюдателей.

С этим он щелкнул пальцами, и вспышка, пронесясь через комнату исчезла в стене возле двери.

‑ Что будете делать дальше? – спросил Теро.

‑ Мы близки к цели, я думаю. Всё, что нам надо, это заполучить то, что сохраняет в себе энергетику, чтобы ты смог потом это прочесть, и они будут у нас в руках.

В эту самую минуту послышался лихорадочный стук в дверь, затем – звуки борьбы.

‑ Теро, впусти меня! – надломленным голосом крикнула женщина, а мужской голос принялся её увещевать. Загремел замок и дверь широко распахнулась, явив в проёме слугу Теро Ветиса и промокшую от дождя даму. Поверх её заляпанного грязью платья не было надето плаща, её темные волосы налипли на лицо и плечи. И пока она не закричала и не кинулась, рыдая, на руки Серегилу, Алек даже не понял, что то была Эйруал. Серегил подхватил её и они оба, зашатавшись, рухнул на пол, вцепившись друг в друга.

‑ О, нет. Нет! – закричал Алек.

Эйруал была слишком не в себе, чтобы сейчас говорить, но всем и так было понятно, что стряслось.

‑ Леди прискакала верхом, – объяснил Ветис. – Она потребовала немедленной встречи с Вами и Лордом Валериусом, милорд.

‑ Принеси одеял и подогретого вина, – велел ему Теро. – Потом достань ночную рубашку и приготовь одну из гостевых кроватей.

Теро заставил загореться камин в мастерской. Они закутали Эйруал в одеяла, и Серегил, не выпуская её из своих рук, уселся с ней поближе к очагу. Ещё он заставил её выпить немного вина, а Валериус, возложив руку на её лоб, произнёс целительное заклинание. Истеричные рыдания постепенно перешли в просто слезы, затем превратились во всхлипы.

‑ Мирриция… она мертва, – наконец сумела произнести женщина. – Просто закрыла свои глаза и….

Серегил провел рукой по её мокрым волосам.

‑ Мне так жаль, любовь моя. Так ужасно жаль….

Она подняла глаза на мага и дризийца.

‑ Почему вы не помогли ей?

Теро опустился на колено возле неё и взял в ладони её прохладные пальцы.

– Мы пытались, Эйруал, но мы до сих пор не нашли причину. Прости.

‑ Моя бедная, драгоценная девочка, – её фиалковые глаза снова наполнились слезами и она без сил откинулась к Серегилу.

При помощи Алека он отнёс её наверх, в гостевые покои Теро, и переодев в сухую сорочку, уложил в постель.

Он тронул её лоб:

‑ У неё жар.

‑ Ничего необычного после такого шока, – объяснил Валериус, когда они сообщили ему об этом, спустившись вниз. – Я самолично прослежу, чтобы за ней был должный уход.

‑ Она может остаться здесь, или, если предпочтёт вернуться, я отвезу её в своём экипаже, – сказал Теро.

‑ Быть может, нам тоже остаться на ночь? – предложил Алек.

‑ Да, мы тоже должны остаться. Теро, у тебя ещё цело запасное бельё, что я здесь оставлял?

‑ Да, конечно. В сундуке в покоях подмастерья.

Серегил с Алеком остались с Эйруал, и хотя они спали, сплетя свои объятья, как бывало, между ними оставалось холодное и опустевшее место Мирриции.