Бека КАВИШ

ПРИПАВ к земле в тени огромного дуба, Бека обрывком кожаного ремешка перехватила на затылке копну непослушных рыжих волос. Сира, её напарница по этой ночной вылазке, сделала то же самое со своими тёмными волосами. По крайней мере, было похоже на это, судя по движениям неясной в темноте фигуры. На стыке сумерек и стелющегося по земле светлого тумана Бека могла видеть свою напарницу только лишь потому, что знала, куда смотреть. Подобраться вплотную к пленимарскому лагерю было задачей не из простых: луна только‑только начала убывать, дубовые ветки предательски хрустели и громко шуршали под подошвами их кавалерийских сапог. Бека завидовала способности своего мужа‑ауренфейе двигатьмся практически бесшумно, и как же ей хотелось, чтобы здесь был он, хоть Сира, конечно, тоже была очень опытным разведчиком. К счастью, сегодня не было видно звезд, чей свет тоже мог выдать их передвижения.

Отсюда, сквозь туман и деревья, были отлично видны вражеские костры, усыпавшие долину Майсены, до их ушей доносились смех и песни солдат. Если бы это был небольшой отряд, они не стали бы делать так много шума. Так что пленимарцев тут, должно быть предостаточно, и они не опасаются нападения. По периметру, конечно же, были расставлены часовые. Они с Сирой прихватили с собой оружие – на случай, если доведется вдруг столкнуться с кем‑то в здешних лесах. Однако подобное было весьма нежелательно, ибо гибель или пропажа людей могли вызвать тревогу среди пленимарцев, дав им понять, что скаланцы ближе чем в паре миль отсюда.

Лошадей своих они стреножили, оставив их на другом конце узкого длинного леса, ведь лишние звуки не скрыли бы даже деревья. Путь был не близкий, и двигались они очень медленно. Остановились у кромки деревьев, где Сира помогла Беке взобраться на ближайший дуб. Вскарабкавшись повыше, она пересчитала вражеские костры, похожие на яркие цветы в бескрайнем море тумана на расстилавшемся перед нею пространстве. Их было более полусотни. Позади лагеря, к тому же, поднимались дымки с пепелищ от несколких несчастных крестьянских домов и амабров, а ещё дальше находился очень важный брод, который Фория приказала своей сводной сестре захватить любой ценой. Теплый ночной ветерок доносил сюда журчание бегущей воды.

‑ Сколько, Капитан? – прошептала по‑ауренфейски Сира, едва Бека спустилась обратно. Ещё в Ауреннене Ниал обучил языку и Беку и членов Турмы Ургажи, так что они теперь пользовались им во время вылазок, если имелся риск быть подслушанными врагами.

‑ Сотни три. Может, больше, – нахмурившись, ответила Бека.

У принцессы Клиа народу было втрое меньше. Конная Гвардия Королевы понесла тяжелые потери наравне с остальными полками. Боевое перемирие, предложенное пару месяцев тому назад пленимарским Владыкой, королева отвергла, что вызвало разочарование у многих, находившхся на поле брани. Так что, несмотря на все недавние успехи в боях, процветало дезертирство.

‑ Взглянем поближе? – шепнула Сира.

Бека усмехнулась:

‑ Думаешь?

Держась, покуда было возможно, деревьев, они миновали несколько часовых постов, вырисовывавшихся силуэтами на фоне зажжённых костров. Вскоре, однако, лес круто взял в сторону, уводя их от лагеря, так что не оставалось ничего иного, как выбраться на открытую местность. Холмистая луговина буквально кишела пленимарцами. С такой близи Бека сумела расслышать звуки отправленного в ночное табуна, характерные запахи которого принесло теплым ночным ветерком. Выходит, по крайней мере часть пленимарского войска была кавалерией.

Бека зашептала в самое ухо Сиры:

‑ Давай, пересчитываем и встречаемся снова под тем дубом.

Сира быстро отсалютовала и исчезла в тумане без единого звука.

Бека прокралась вплотную к лагерю, к самому большому из шатров, а затем – ползком, – к краю круга, отбрасываемого ярким пламенем дозорного костра. Подходить ближе было опасно – тут было слишком много охраны. И всё же, ей хорошо были видны два шеста со штандартами – одним кавалерийским и одним пехотинским – установленных возле входа в шатёр. Она вознесла тихие молитвы Сакору за то, что здесь не оказалось также и этих кошмарных морских гвардейцев. Ей не раз доводилось участвовать в стычках с ними и, надо признать, это всегда была жестокая рубка. К тому же они имели скверную привычку пытать своих пленных, например, прибивая их руки гвоздями к доске, положенной под плечи. Ну а то, как они обходились с пленными женщинами‑военными было… ещё хуже.

Конечно, не все пленимарские гвардейцы были такими. Ей доводилось пару раз скрестить мечи и с весьма благородными офицерами, и их солдаты были не лучше и не хуже скаланских. Главной целью каждого была победа.

Она выждала немного, надеясь, что появится кто‑нибудь из командования, но всё было тихо. Лагерь спал. Наконец, отказавшись от этой затеи, она осторожно выбралась обратно.

Сира уже дожидалась её.

‑ Думала, мы с тобой разминулись, – прошептала лазутчица.

‑ Что ты узнала?

‑ Как минимум два конных отряда.

‑ Проклятье!

‑ Вот и я о том же, капитан.

За пару часов до рассвета они вернулись обратно к скаланским рубежам. Сира свистнула, чтобы предупредить патрули, и произнесла пароль, когда они подошли к ним ближе.

‑ Ну, как всё прошло, Капитан? – поинтересовался капрал Никидес.

Бека покачала головой:

‑ Похоже, неважные наши дела.

Лагерь уже приходил в движение, и в утренней туманной дымке то и дело проплывали мимо бело‑зеленые мундиры всадников, слегка похожие на призраков. Опасаясь, что запахи пищи могут донестись до врага, скаланцы предпочитали не рисковать и сидели на холодном пайке. Подъехав к отряду Даноса, она увидела, как Капитан машет ей рукой. Его конники сидели на покрытой росой траве в небольших зарослях и ели холодное мясо с краденным сыром. Эта часть Майсены дважды за лето подверглась набегам обеих армий, так что фуража практически не осталось. Бека улыбнулась и помахала в ответ. Высоченный, широий в плечах, светловолосый, Данос был одинаково хорош и как боец, и в качестве офицера, впрочем, как и всякий, кто находился под командованием Клиа. Бека с гордостью называла его своим другом.

Её собственные конники находились за шатром Клиа, который можно было различить по зеленому стягу с изображением лошади и меча, реявшему на своём высоком флагштоке над его макушкой, а также по привязанной снаружи чёрной айренфейской лошади с характерными белыми хвостом и гривой.

‑ Ступай, поешь, если, конечно, удастся раздобыть что‑нибудь, – сказала она Сире под голодное бурчание собственного желудка. – Я пойду, доложусь про нас Клиа.

‑ Ладно, попробую достать нам хоть немного мяса. Которое ещё можно есть, – засмеявшись ответила Сира.

В качестве командующего королевской конной Гвардией, Принцесса Клиа возглавляла эскадрон – составлявший ровно половину войска – под началом Генерала Морауса. Когда после её неожиданного возвращения из Ауреннена ей не дали звания генерала, ходили разные толки. Мораус, конечно, был достойным человеком, но Клиа тоже доказала, чего она стоит на поле брани, к тому же, она была родственницей Королевы. Это лишь подогрело слухи об их взаимной неприязни, хотя никто и не мог бы сказать, что слышал, чтобы Клиа когда‑нибудь роптала.

На часах возле входа в шатер были двое конников Капитана Даноса, отсалютовавшие Беке, когда она входила. Изнутри шатёр был поделен надвое: одна часть была достаточно просторной, чтобы там разместился огромный стол с картой и могли заседать офицеры во время совета. В другой части – поменьше – была спальня Клиа … если принцесса вообще спала, что, кажется, в последнее врмя случалось с нею не так уж часто.

Клиа завтракала в передней вместе со своей подругой и адьютантом – Майором Миррини, и рацион их ничем не отличался от солдатского. Сердце Беки пропустило удар, едва она заметила, что здесь, с ними был и ауренфейе – её ауренфейе, как любила она мысленно его называть – такой гибкий, невозможно красивый даже в своих видавших виды коже и доспехах. Даже без сен’гаи клана, было невозможно не понять, кто такой Ниал. У него были длинные темные волосы, утончённые черты ‘фейе и живые глаза цвета лесного ореха, каких не бывает у скаланцев. Он был очень храбр, коли не побоялся находиться здесь, в самой гуще боевых действий чужой для него войны. И как бы ужасно ни обращались пленимарские матросы с пленными женщинами‑солдатами, с фейе они обращались куда как хуже. Тех, кого по случаю не прикончат, отправляли к себе на родину в качестве рабов. Она слышала много историй о том, как ’фейе бросались на собственные мечи, предпочтя смерть такому плену. И от этого было лишь труднее находиться порознь, вдали от него. Однако, будучи её мужем, он не мог служить под её началом – то было против правил, так что он был войсковым разведчиком, зачастую имея дела с Даносом или непосредственно под началом самой Клиа. С тех пор, как они расстались с Бекой, прошла почти неделя.

Едва она вошла, он заулыбался, лучики побежали от уголков его карих глаз, и она могла дать голову на отсечение, что он тоже испытал огромное облегчение, увидев её. Помимо статуса разведчика у Ниала не было никаких иных званий, однако на поле боя он подчинялся непосредственно приказам самой Клиа. Им какое‑то время пришлось к этому привыкать. Зимой они жили, как супруги, здесь же, на войне, им приходилось большую часть времени оставаться просто сослуживцами.

Бека поприветствовала Клиа по‑военному, прижав к своему потрёпанному в битвах плащу на груди, сжатый кулак.

‑ Доброе утро, Капитан, – сказала Клиа. – Присоединяйся к нам. Ты, должно быть, проголодалась.

‑ Благодарю, Коммандер, – Бека двинула к себе стул и с удовольствием закончила ночную голодовку. Мясо, хоть и солёное, было уже с душком, но голод оказался слишком силён, чтобы придавать значение таким пустякам.

Клиа выглядела так, словно не спала уже целую вечность. Эти месяцы затяжных боёв словно высосали из неё часть былой красоты. Измождённое лицо её, и шея выше в‑образного выреза были бронзовыми от загара, её полотняная рубаха теперь болталась на ней свободнее, чем когда они только возобновили военные действия по весне. Миррини, старшая из них двоих, выглядела ничуть не лучше. Бека прдположила, что и сама она выглядит примерно так же.

‑ Так о чём ты собираешься мне доложить? – спросила Клиа.

‑ По моим подсчётам, там примерно три сотни солдат, Коммандер. Половина из них – кавалерия, остальные – пехота.

Услышав эти слова, Клиа удивлённо подняла бровь:

‑ По твоим подсчётам? Только не говори, что ты снова была там сама.

‑ Был мой черёд, Коммандер, – ответила Бека.

Для неё было делом чести разделить все опасности со своим отрядом. В ответ же, её рейдеры были готовы пойти за своим командиром в огонь и воду. Впрочем, то же самое можно было сказать и о Клиа. Она сама поступала точно так же, пока дослужилась до высших чинов, и её точно так же ценили и уважали все, кто служил теперь под её началом.

Клиа откусила ещё один кусочек солонины и задумалась, глянув вниз, на утоптанную траву, служившую им вместо ковра.

‑ Мы должны взять переправу до того, как прибудет Фория. Если нам удастся провернуть это дельце, армия королевы сможет в считаные дни расчистить путь до Фолксвейна. А если мы захватим там одну из главных его переправ…., ‑ глаза её заблестели, когда она заговорила о перспективах, – тогда мы сумеем разобраться и с правлением Владыки.

Бека полностью разделяла скупые восторги своего командира. Надежда на победу, наконец‑то, блеснула на горизонте. Впервые за очень много лет.

‑ Мы сможем проехать лесом на лошадях? – спросила Миррини.

‑ Я бы не советовала, – ответила Бека. – Он довольно густой, так что мы лишь измучаемся и не сможем подобраться к пленимарцам, не наделав шуму.

‑ Лошадей можно отправить на юг вдоль границы леса. Он кончается примерно через милю, а там рукой подать до вражеского лагеря, – подал голос Ниал.

‑ Бека, ты имеешь хоть какое‑то представление о расположении лагеря? – спросила Миррини.

‑ В темноте было сложно судить, однако, полагаю, шатры идут рядами, на хорошем расстоянии от деревьев и расположены, примерно, по квадрату.

Подойдя к столу с картой, Бека взяла вощёную табличку и стилус и набросала схему лагеря, указав и разрушенный дом, и берег Серебряной Реки.

‑ Они зажаты между деревьями и речкой, Коммандер, лошади находятся в загоне вот здесь, у северного края. Если бы нам удалось загнать их в реку, у них не осталось бы иного пути, как рассеяться в узкую линию.

Клиа некоторое время обдумывала всё это, затем кивнула.

‑ Нужно, чтобы твой отряд пробрался сюда пешком через лес. Пошли Турму Ургажи, пусть разгонят вражеских лошадей прежде, чем очнутся пленимарцы. А я возьму Капитана Анри и всадников Даноса и мы верхом отправимся к югу, в обход леса. Ниал, ты поедешь со мной.

‑ Есть, Коммандер, – Ниал с Бекой с сожалением переглянулись. Снова врозь!

‑ Миррини, отдавай приказ! Мы выступаем немедля, – скомандовала Клиа. – Бека, Ниал, свободны.

Бека отвесила ей благодарный поклон: Клиа была тебовательна, но никто не назвал бы её недоброй.

Когда они очутились снаружи, Ниал взял её за руки.

‑ Надеюсь, пленимарцы подгонят нам добрый ужин.

Бека выдавила из себя в ответ улыбку.

Они никогда не прощались друг с другом, и не заикались о том что любое из расставаний может оказаться последним.

Им было проще, пока она оставалась в Ауреннене под началом Клиа. Некоторые из её турмы также обрели среди ‘фейе свою любовь: это не было запрещено правилами, и, на самом деле, даже поощрялось. Дети‑полукровки могли унаследовать способности к ауренфейской магии – то, чего постепенно лишалась Скала. С каждым годом в Ореску попадало всё меньше детей, наделенных от рождения способностью к волшебству. Не то, чтобы у Беки было такое сильное желание родить детей. Пока нет. И при том, что она всем сердцем любила Ниала, жизнь её была в служении Клиа. Ниал это понимал, а потому, как тлько они вернулись в Скалу, решил проблему, добровольно записавшись в разведчики. Они сыграли свадьбу с прекрасным ‘фейе в родительском доме Беки в Уотермиде, затем, по весне, оба вернулись на военную службу, здорово расстроив этим матушку Беки. Отец понимал её получше. У них с Микамом был одинаково беспокойный характер. У него были Алек с Серегилом и Наблюдатели. У неё – кавалерия.

Ниал склонился и поцеловал её, не обращая внимания на то, что на них смотрят часовые.

‑ Удачной охоты, любовь моя.

‑ И тебе, любимый.

Пока она шла обратно, к своим конникам, Бека чувствовала на себе его взгляд, однако так и не позволила себе оглянуться.