Глава 19. В Сан-Франциско Сент вернулся только на следующий день

В Сан-Франциско Сент вернулся только на следующий день. Чувствуя себя уставшим и виноватым, он ужасно не хотел идти домой. Глядя на грязные лужи Клэй-стрит, Сент представлял себе выражение лица Джул, когда она появится на пороге. Ее взгляд непременно будет исполнен презрения и отвращения.

На мгновение он вспомнил о блаженстве, которое испытал в ту ночь, но только он один. Сент пнул ногой камень. Жизнь для него стала сущим адом.

Глубоко вздохнув, Сент открыл входную дверь.

— Джул, — окликнул он.

Джул убедила себя быть спокойной и, услышав голос мужа, не спеша вышла из гостиной.

— Здравствуй, Майкл, — сказала она, не глядя ему в глаза.

Увидев мужа, Джул вдруг почувствовала себя уязвимой и незащищенной.

— Хочешь есть? Лидия потушила говядину, а хлеб очень свежий. Томас ушел. Думаю, опять обучает манерам Пенелопу Стивенсон. — Она замолчала.

Сент отчаянно хотел обнять ее, погладить ее яркую головку, утешить, но — он боялся. Он печально подумал о том, что ему самому требовалось утешение. Сент через силу улыбнулся, понимая, что она пытается скрыть свои истинные чувства к нему.

— Сначала мне нужно помыться, — сказал он. — Джул, я должен извиниться за множество вещей. Мне следовало оставить тебе записку, но я не думал, что задержусь надолго. Меня вызвали к пациентке из Саусалито, это на той стороне залива, а раньше вернуться я не смог из-за тумана. Извини, такова профессия врача, и все такое прочее.

Джул заглянула ему в глаза и в следующее мгновение прочитала в них сожаление. Она отпрянула от мужа, ненавидя и его, и себя: ей хотелось кричать, но она молчала. Увы, он все еще считал ее ребенком, а не женщиной.

— Да, — сказала она, — было туманно. — На самом деле Джул и не думала выходить из дома, так что не видела тумана. Выходить она боялась. “Нет, — призналась она себе, — не из-за страха”. Просто она ждала, что в любую минуту вернется муж. — А что с пациенткой?

— Она умерла, — тихо ответил Сент. — Я ничем не мог помочь ей.

— Мне очень жаль, — сказала Джул. Сент махнул рукой:

— Ей ничем нельзя было помочь. Ладно, пойду наверх. Джул, я ненадолго.

Он действительно спустился очень скоро; обед был превосходным. О своем визите в Саусалито Сент больше не сказал ни слова: не хотел забивать ей голову подробностями. Они вообще почти все время молчали, не зная, о чем говорить друг с другом. Наконец Сент собрался с духом и сказал:

— Джул, я должен извиниться за то, что произошло, за то, что я сделал, и… — Он запнулся, увидев, как Джул вздрогнула.

Громкий стук в дверь стал для него спасением. Но это был не пациент, а Брент Хаммонд.

— Привет, глупец, — сказал Брент, переступая через порог.

— Рад тебя видеть, Брент, — сказал Сент. — Проходи. Может, выпьешь чего-нибудь?

— Нет, спасибо. Я пришел поговорить с тобой. Увидев Джул, Брент улыбнулся.

— Добрый вечер, — сказал он, обратив внимание на ее бледность.

Джул кивнула, вопросительно глядя на мужа.

Брент ответил за него:

— Джул, мне нужно сказать твоему мужу пару слов, если ты не против. Кстати, Байрони передавала тебе привет.

— Не буду вам мешать, — сказала Джул и пошла наверх. За всю свою жизнь она не чувствовала себя более одинокой, чем теперь. Ей ненавистны были эта спальня, зеркало, в котором она видела свое жалкое отражение.

— Я говорил с Делом, друг мой, — сказал Брент. Сент сел на диван, положив руки за голову.

— Продолжай. Думаю, сейчас тебя можно остановить, только ударом кулака в челюсть. Дел уже надавал мне полезных советов, так что теперь твоя очередь.

Брент улыбнулся:

— Сент, ты слишком впечатлителен. Никаких советов. Я пришел к тебе с предложением.

— Господи, спаси! Послушай, Брент, почему бы тебе не пойти к своей красавице жене и не оставить меня в покое?

— Если я правильно помню, — Брент нисколько не возмутился, — то совсем недавно ты был посвящен в мои дела.

— Это совсем другое дело, — раздраженно ответил Сент, — ты был глупцом, а бедная Байрони… — “Боже мой, что я говорю?”

— Послушай, — спокойно сказал Брент, усаживаясь в кресло. — Ты врач моей жены и будешь принимать у нее роды. Так что я хотел бы начать платить тебе. Твоя жена нуждается в защите, которую я собираюсь обеспечить. У меня есть человек по имени Тэкери, очень умный, сильный и преданный. Он негр, бывший раб из Уэйкхерста и отличный стрелок. Тэкери будет жить здесь, пока Уилкса не найдут. Он будет телохранителем твоей жены и сможет защитить ее. Ну, что скажешь, Сент?

Сенту хотелось сказать, чтобы Брент утопил этого Тэкери в заливе, но он промолчал. Брент был хорошим другом и, конечно, был прав.

— Хорошо, — вздохнул Сент.

— Слава Богу, похоже, женитьба немного смягчила тебя, сделала более разумным и сговорчивым. Тэкери ждет за дверью. Может, ты позовешь Джул и познакомишь с ним?

— Конечно, — ответил Сент, вставая. Он не знал, как его жена отреагирует на предложение иметь телохранителя. — Сейчас я приведу ее. — Он остановился в дверях. — Спасибо, Брент.

— Не стоит, дружище.

* * *

Увидев Тэкери, Джул мило улыбнулась. Ей нужно было усыпить бдительность своего стража, а это было совсем непросто. В первую неделю он везде сопровождал свою госпожу, не вмешиваясь в ее дела, а лишь следуя за ней как тень. Его присутствие отпугивало незнакомцев и радовало друзей Джул. Ей нравился Тэкери, но теперь ей надо было отвлечь его, и она решила использовать для этой цели магазин мсье Дэвида.

— Тэкери, я хотела бы посмотреть платья мсье Дэвида, — сказала Джул, указывая на магазин.

— Конечно, миссис Сент. Я подожду вас здесь.

Миссис Сент! Она пробовала заставить его называть ее Джул, но Тэкери лишь улыбался и упорно называл по-своему. Кивнув, Джул вошла в магазин и сделала вид, будто бы заинтересовалась новой коллекцией из Франции, каждую минуту бросая взгляд на окно, надеясь, что Тэкери уйдет. Но телохранитель не сдвинулся с места ни на дюйм.

Перекинувшись парой фраз с мсье Дэвидом, Джул выскользнула через заднюю дверь магазина. Оружейная лавка Маркуса Хаверсона находилась всего в квартале отсюда. Утром Джул взяла из сейфа Майкла немного денег. “Нет, — успокаивала она себя, — это и мои деньги. В конце концов разве я не миссис Сент?”

Через десять минут она уже держала в руке короткоствольный “дерринжер”, а еще через десять — вернулась к Тэкери.

Телохранитель нахмурился, заподозрив неладное: вид у молодой хозяйки был слишком уж довольный, а в руках не было ни одного пакета. Прогулка в магазин, простодушное и невинное выражение лица показались Тэкери подозрительными, ведь она не любила ходить по магазинам. Она была настоящим наказанием, но с ней никогда не было скучно. Тэкери чувствовал, что его хозяйка несчастна, хотя она и никогда не жаловалась, неизменно была веселой, словоохотливой и необычайно любопытной. Где только они уже не побывали!

Тэкери считал абсолютно естественным, что она и слышать не могла об этом негодяе Уилксе. “Я непременно с ним разберусь, — думал он, — пусть только попробует показаться!” Но дело было не только в Уилксе, а в чем-то еще. Муж миссис Сент обращался со своей молодой женой так же бережно, как миссис Хаммонд с любимым дрезденским фарфором.

— Мне там ничего не приглянулось, — честно сказала Джул.

Чувствуя на себе недоверчивый взгляд Тэкери, Джул нервно перебирала пальцами складки платья. К счастью, он молчал. Вдруг до нее дошло, что она никогда не имела дела с оружием и не умеет с ним обращаться. Взглянув на длинноствольный пистолет, заткнутый за пояс телохранителя, Джул решила, что должна кому-то довериться. Было уже поздно, но она сказала Тэкери:

— Я хочу отправиться к океану на лошадях. Конюшни здесь рядом. Поедем?

Тэкери кивнул. Он бы, конечно, предпочел визит к Сэкстонам, так как уже успел подружиться с Люкасом, который рассказывал необыкновенные истории про золотые прииски.

На берегу Тэкери вполуха слушал рассуждения миссис Сент о каких-то длинноногих птицах, разгуливающих по песчаным дюнам. Господи, птица и есть птица.

Удостоверившись в том, что за ними никто не наблюдает, Джул собралась с духом и выпалила:

— Тэкери, я купила пистолет “дерринжер” и хочу, чтобы ты научил меня с ним обращаться.

— Так вот где вы были, — вздохнул Тэкери.

— Ты научишь? — спросила еще раз Джул, пристально глядя ему в глаза.

Тэкери провел рукой по черным, похожим на мочалку волосам.

— Нет, мэм, — сказал он наконец, — это моя работа, и вам ничто не угрожает, пока я рядом.

— Если не научишь, я убегу и попрактикуюсь одна. Ты знаешь, что я способна на это, Тэкери.

— Вас следовало бы выпороть, миссис Сент, — спокойно сказал Тэкери, глядя ей в лицо.

Джул пыталась испепелить его взглядом, но Тэкери был непрошибаем.

— Я расскажу все доктору Сенту, — сказал он.

— Да говори, ему до этого нет никакого дела! Тэкери на минуту задумался.

— Почему?

Джул в отчаянии смотрела на него: ей хотелось одновременно кричать и плеваться. Наконец она собралась с духом и сказала:

— Я — его крест. Ты наверняка знаешь, что он спас меня и вынужден был на мне жениться, потому что отец вышвырнул меня из дома. Майкл — благородный человек. Но ему все равно, чем я занимаюсь, лишь бы я ему не мешала.

Тэкери поразила глубокая боль в голосе хозяйки. Да, он знал, что такое преданность. Одному Богу и Тэкери было известно, чем он был обязан мистеру Хаммонду. Но он дал себе слово, что никогда больше не доверится другому белому человеку, пока не встретил миссис Сент, несчастную малютку. Тэкери и представить себе не мог, что белому человеку — мужчине или женщине — может быть знакомо несчастье. Ему казалось, что белый цвет лица — это залог всего самого приятного в этом проклятом мире. Возможно, просто у жителей Калифорнии было больше проблем, чем у жителей Миссисипи. Взглянув на миссис Сент, он увидел в ее живых зеленых глазах вызов и понял, что должен что-то сказать или сделать. Он постарался выиграть время.

— Я могу лишь забрать у вас эту вещицу, миссис Сент.

— Только попробуй, Тэкери, — сказала она, прищурив глаза. — Тебе придется сильно пожалеть об этом.

— Пожалеть?! В общем, помогать вам я не собираюсь, и точка.

Его невозможно было разжалобить, так что после еще нескольких минут бесплодных уговоров Джул пришлось сдаться. На обратном пути в Сан-Франциско она не вымолвила ни слова.

— Я схожу к мистеру Хаммонду в “Дикую звезду”, а вы будьте поаккуратнее с этой игрушкой, понятно? — сказал он, прощаясь перед ее домом.

— Понятно, — ответила Джул и влетела в дом. — Что ты здесь делаешь? — удивленно спросила она, увидев Томаса.

Томас широко улыбнулся:

— Пришел, чтобы попросить Лидию приготовить на обед что-нибудь особенное. Я пригласил Пенелопу.

Джул всплеснула руками:

— Томас, ты уже обучил ее хорошим манерам?

— Если она начнет кидаться в тебя горохом, я ее выпорю, — усмехнулся он. — Кстати, Сент пригласил и Хаммондов. В семь часов.

Кивнув, Джул спросила:

— А где Майкл? Томас почесал затылок.

— Кажется, он говорил, что собирается зайти к миссис Браниган.

У Джул перехватило дыхание. Его любовница! “Нет, — поправилась она, — не любовница”. Но его бывшая женщина.

— Зачем? — спросила она, тут же пожалев о вопросе.

— А мне-то почем знать, сестричка? Он ведь врач.

Но этот визит не был связан с профессией Сента. Он сидел в гостиной Джейн, держа в руке чашку чая. Мальчишки играли на улице, а Джейн беспокойно поправляла подушки в кресле.

— Я тебя слушаю, — сказал наконец Сент.

— Сент, это касается твоей жены, — сказала Джейн и, пристально глядя на него, заметила страдание в его взгляде.

— Что еще произошло? — резко спросил он.

— Джо видел ее сегодня в магазине Хаверсона. Она покупала пистолет. Думаю, ты должен знать об этом.

Сент уставился на Джейн, не в силах поверить.

— Мальчик ошибся, — отрезал он. — Ей незачем покупать оружие: Тэкери всегда с ней.

— Джо уверяет, что это правда, — сказала Джейн. — Мой сын — драчун, но он никогда не врет. И ты, Сент, знаешь это.

— Проклятие! Извини, Джейн. — Поставив чашку на стол, Сент встал. — Не могу в это поверить! — Он стал шагать взад и вперед по комнате.

— И еще, — осторожно продолжила Джейн, — ты должен знать, что позавчера днем она была у Мэгги. Мне рассказал об этом покупатель. Он недоумевал, что нужно жене Сента Морриса в публичном доме.

— Черт, — тихо выругался Сент. — Джейн, извини меня.

— Сент, — сказала Джейн, садясь с ним рядом и кладя руку ему на плечо, — мне очень жаль, но я подумала, что ты должен знать. Если тебе не с кем будет поговорить, ты знаешь, что я всегда готова тебя выслушать.

— Тут не о чем и говорить, — сказал Сент, — я чувствовал, что все не совсем в порядке, но оказалось, что абсолютно ничего не знаю. Ладно, Джейн, нужно идти. Сегодня я буду наслаждаться обществом Пенелопы Стивенсон.

— Счастливо тебе, Сент, — сказала она нежно, но Сент уже не слышал ее.

Примерно через час Сент вошел в спальню. Джул плескалась в ванной, как счастливый, беззаботный ребенок. Остановившись в дверях, он заколебался, стоит ли входить.

Увидев мужа, Джул замерла.

— Привет, Джул, — неловко сказал он. Джул почувствовала, как у нее загорелись щеки, и опустилась поглубже в воду. “Кого мне стесняться, — подумала она, вдруг разозлившись. — Он все… видел”.

— Я буду готова через минуту, — сказала она, вздернув подбородок.

Сент допустил оплошность, переведя взгляд от лица жены. Он мгновенно возбудился, увидев ее прелестные белые плечи и верхнюю часть груди. Вздохнув, он собрался идти вниз.

— Джул, я буду внизу. Мне тоже нужно принять ванну, так что позови меня, когда закончишь.

Он испытывает такое отвращение к ней, что даже не может находиться с ней в одной комнате! Она готова была выпрыгнуть из ванны и обрызгать его с ног до головы! Но она не сделала этого, а лишь ехидно сказала:

— Мне очень жаль тебя, такой трудный день! А что стряслось с миссис Браниган?

Сент снова посмотрел ей в лицо. Он не переставал думать о пистолете, о ее визите к Мэгги. Господи, он ведь уже говорил ей, что не будет больше спать с Джейн! У него вдруг потемнели глаза — он холодно спросил:

— Отчего ты решила, что с ней что-то стряслось? С ней все в порядке. Пойми, не все, к кому я захожу, больны.

Джул хотела заорать на него, но она закусила губу и опустила голову. Она услышала, как он перевел дыхание, хлопнул дверью и пошел по коридору.

— Несчастный человек, — прошептала она, ненавидя себя за слезы, стекающие по щекам. — Наверное, в этом мы похожи, потому что я — несчастная женщина.

* * *

Пенелопа впервые попала в дом Секта Морриса. Он был ужасно маленький и не очень хорошо обставленный. Но раз уж она пришла сюда, то решила, что должна получить максимум удовольствия. В конце концов Сент был Томасу зятем. Пенелопа вежливо поздоровалась с Сентом и постаралась произвести как можно более приятное впечатление на сестру Томаса. “Что за дикие рыжие волосы”, — подумала она, радуясь своим мягким льняным локонам.

— Очень рада снова вас видеть, — сказала Джул, в десятый раз изумляясь тому, что мог найти Томас в этой отвратительной девице. Голос ее был холоден, как лед.

— Я тоже, — любезно ответила Пенелопа. — Доктор Моррис, — прибавила она, склонив высокую шею, — мои родители шлют вам поклон.

— Пен, хочешь шерри? — спросил Томас. Джул заметила улыбку, брошенную Пенелопой ее брату. Пен! Голос Пенелопы смягчился, как и ее взгляд:

— Спасибо, Томас, с удовольствием.

Сент сидел молча, пока не пришли Хаммонды, полные смеха и веселья. У Байрони был уже большой живот и прекрасный цвет лица, кожа словно светилась, как это часто бывает у беременных женщин.

— Глазам своим не верю, — пропела Байрони сладким голосом. — Пенелопа! Как здорово! Жаль, что нет Сэкстонов.

Пенелопа не знала, куда деться. Почувствовав, как Томас сжимает ей руку, она выдавила из себя улыбку.

— Здравствуйте, — сказала она. — Рада снова вас видеть. Мама очень довольна той суммой, которую собрал бал для ваших рабов, мистер Хаммонд.

— В Калифорнии нет рабов, — вкрадчиво напомнила Байрони.

— Да, Пен, — прибавил Томас, — тебе пора прислушиваться к тому, что говорят вокруг, и, может быть, даже читать газеты. Оттуда можно почерпнуть много полезного.

Брент Хаммонд с интересом наблюдал за перепалкой между двумя молодыми людьми. Он тихо сказал Сенту:

— У твоего шурина сила воли получше моей. Она всегда так пасует, когда он поучает ее?

— Он держит ее в руках, — откликнулся Сент, — и, похоже, неплохо справляется. Не думаю, что мы услышим сегодня от нее много ехидных намеков.

— Как Тэкери? — спросил вдруг Брент.

— Хорошо, — ответил Сент.

От Брента не ускользнуло, каким взглядом его друг смотрит на свою прелестную жену в темно-зеленом шелковом платье с глубоким декольте. Волосы ее были уложены короной на голове, шелковистые локоны обрамляли лицо.

— Я сегодня перекинулся с ним парой фраз, перед тем как прийти сюда, — сказал Брент. — Он жалуется, говорит, что твоя жена — сплошное наказание! Я попытался расспросить его поподробнее, но он остался нем как рыба. Он, видимо, хранит молчание из преданности твоей малышке. По-моему, он ей безраздельно предан.

Сент не хотел говорить об этом, не хотел даже думать, по крайней мере в этот вечер.

— Байрони больше не тошнит по утрам? — спросил он.

Брент вопросительно нахмурил брови, но согласился с переменой темы разговора.

— Она утверждает, что такая же здоровая, как и я. Только значительно толще. Сент, ты думаешь, проблем при родах не возникнет?

Проблемы возникнуть могли, но Сент промолчал. Ни к чему волновать Брента. Если ребенок окажется крупным, роды могут быть тяжелыми, потому что таз у нее был уже, чем у Джул.

— Нет, я думаю, все будет в порядке, — успокоил его Сент. — Главное — чтобы я был рядом дня за два до срока.

— Зиму мы собираемся провести в Уэйквиле. Может, ты переселишься к нам на время, поживешь как гость. Естественно, с Джул.

— Было бы здорово. Не беспокойся, Брент.

— Как скажешь. Кстати, Мэгги сказала мне, что Джул…

Сент поднял руку:

— Не надо, я все знаю и завтра поговорю с Мэгги. А теперь давай присоединимся к нашим дамам и властному романтику Томасу.

К своему величайшему удивлению, Пенелопа обнаружила, что ей было интересно в этой компании. Она радовалась, чувствуя, как многозначительно Томас сжимает ей под столом руку. Она не могла себе и представить, что ей придется обедать с картежником, девушкой с Мауи, врачом и беременной женщиной!

— …а потом Лимпин Вилли рассказал мне, что вернул эти сто долларов в карман того мужчины, увидев, что его рука перевязана мною, — рассказывал Сент. — Подумал, что я расстроюсь, если узнаю, что моего пациента по дороге домой обокрали.

На мгновение он замолчал, пересиливая свой смех.

— Сент, думаю, тебе стоит баллотироваться на пост мэра, — сказала Байрони. — Ты собрал бы больше голосов, чем любой человек за всю историю Сан-Франциско.

— Сент, — попросил Томас, сидевший напротив, — а расскажи нам про тот случай с Наполеоном и слабительным.

— Томас, при дамах? К тому же я уверен, что ты сам уже все рассказал. Что и говорить, он отказался от дальнейшего лечения после того случая.

— А что такое слабительное? — спросила Пенелопа.

— Противоположное рвотному, — сказал Томас и разразился смехом.

— Томас!

— Да, Пен, — невинно сказал Томас.

“У него такое же безобидное и простодушное выражение лица, как у его сестры, когда она хотела обдурить Тэкери, — подумал вдруг Сент. — И конечно же, ей это удалось”. За весь вечер Джул не сказала ему ни слова. Сент хотел остаться с ней наедине, наорать на нее и расшевелить. Он хотел… “Нет, успокойся, не думай!” — приказал он себе.

Откинувшись на спинку кресла, Сент притворился, что слушает, как Брент расписывает семейные успехи в Уэйквиле. Смакуя вино, он изучал лицо Джул.

Что же ему с ней делать? Верно, он причинил ей огромную боль, но это не оправдывает ее недавнее поведение. Сент решил поговорить с Тэкери, попросить его повнимательнее присматривать за женой.

— Майкл? Он вздрогнул.

— Да? — Он обернулся к Джул.

— Леди хотят пройти в гостиную, — сказала она, вставая.

Быстро подойдя, он отодвинул ее стул. Джул и не посмотрела в его сторону.

— Мы ненадолго, — сказала она Сенту.

Они остались вдвоем лишь через два часа. Томас пошел провожать Пенелопу, а Брент сказал, что его толстой жене нужен отдых, и получил за это локтем под дых.

— Джул, нам нужно поговорить, — начал Сент без вступления.

— Я очень устала, — сказала Джул, направляясь к двери гостиной, — и иду спать. Спокойной ночи, Майкл.

— Джул! — Он вскочил и бросился за ней:

— Немедленно вернись!

Остановившись вверху на ступеньках, Джул надула губки и холодно проронила:

— Не вернусь. Кажется, гостиная стала твоей спальней, так что я не собираюсь разговаривать тобой там.

— Черт тебя побери! — проревел он и стал подниматься по ступенькам.