Глава 6. Себастьян пребывал в сладостном забвении

Себастьян пребывал в сладостном забвении. Он чувствовал себя так, как будто оказался выброшенным на сушу после сильного шторма.

Интересно, Каро сейчас чувствует то же самое? Он краем глаза взглянул на нее. Она лежала на ковре рядом с ним и безучастно смотрела в одну точку. Господи, что же они наделали? Как он мог так чудовищно и бесчестно поступить с ней? Он вдруг почувствовал страшную вину перед Кэролайн. Себастьян вскочил и лихорадочно принялся разыскивать свои брюки – они оказались под столиком для шитья – и поспешно надел их. На полинялом парчовом диване лежала вышитая шаль. Себастьян взял ее и протянул Кэролайн.

Кэролайн, ни слова не говоря, завернулась в шаль, но так и осталась лежать на полу. Взгляд ее оставался все таким же безучастным. В сердце Себастьяна закралось нехорошее предчувствие. С растерянным видом он накинул на плечи рубашку и принялся ее застегивать. Потом он подошел к Кэролайн и сел рядом с ней.

– Я даже не знаю, что сказать, – наконец пробормотал он.

– Только не нужно извиняться. Вам не в чем себя винить. Я виновата во всем этом не меньше вас, – сказала Кэролайн.

Себастьян выругался. Любой сколько‑нибудь благородный мужчина сказал бы единственно правильные в данном случае слова. И не стал бы тратить времени на напрасные раздумья. Он сжал руки в кулаки, прижал их к закрытым векам и держал так, пока перед глазами у него не появились звезды. Теперь эта мысль начинала казаться ему все более привлекательной.

– Кэролайн, мы должны пожениться, – произнес он.

Кэролайн в изумлении смотрела на него. Это было худшее, что он сейчас мог ей предложить.

– Кэролайн, почему вы молчите? Вы согласны выйти за меня замуж? – откашлявшись, спросил Себастьян. – Своим согласием вы окажете мне великую честь. Уверяю вас.

– Себастьян, прошу вас, давайте оставим этот разговор, – проговорила она.

– Но… но разве вы не понимаете, что я должен жениться на вас? Ведь я только что лишил вас невинности. Для нас с вами брак – единственный выход из сложившейся ситуации.

– Вы должны были сделать это четыре года назад. А теперь это невозможно.

Себастьян задумчиво смотрел на нее. Сорочка ее была практически прозрачной, и в ярком свете свечи он заметил большой синяк на ее левом бедре. О господи!

Неужели он сделал его во время их близости? Нет, он точно помнит, что этого не было. Нахмурившись, Себастьян провел рукой по волосам.

– Вам сейчас лучше уйти, – прервав его мысли, потребовала Кэролайн.

– Да, вы правы, – кивнув, согласился Себастьян. – Мы оба очень устали. И потому сейчас действительно не время для обсуждения таких важных вопросов. Я приду к вам завтра утром. И мы спокойно все это обсудим.

– Нет! – вскричала Кэролайн.

Первые смутные сомнения начали закрадываться в его душу. Сердце его томительно сжалось.

– Но за что вы так на меня сердитесь? Да, я лишил вас невинности, и брак – единственный выход из положения для нас обоих. Иначе вы окажетесь навеки опороченной.

Кэролайн подняла с полу шаль и закуталась в нее. Она прижала руки к груди так, словно боялась, что ее сердце не выдержит и разорвется на части.

– Успокойтесь. Я потеряла невинность задолго до нашей с вами близости, – заявила Кэролайн.

Себастьян задумался. Как он мог не понять этого с самого начала? Да, страсть и вожделение полностью затуманили ему рассудок. Да, он никогда не имел дело с девственницами. К тому же многие говорили, что жуткая боль при лишении невинности и море крови – не более чем миф, придуманный слишком впечатлительными мужчинами. Но все же… Как он мог быть настолько непонятливым и слепым, чтобы принять опытную женщину за девственницу? Его бросило в холодный пот.

– Неужели кто‑то соблазнил вас? Бога ради, не молчите, Каро… Вы должны мне все рассказать. Какой бы горькой ни была правда, я все пойму.

На какой‑то момент Себастьяну показалось, что Каро вот‑вот расплачется. Губы ее задрожали, но ей удалось взять себя в руки. Она так сильно сжала кулаки, что костяшки ее пальцев побелели.

– Вам не нужно на мне жениться. Да вам это и не удастся, потому что я уже замужем, – сообщила Кэролайн.

– Замужем? – задыхаясь, спросил Себастьян. Он не мог поверить своим ушам. – Нет, это невозможно.

Но, судя по выражению ее лица, Каро говорила чистую правду.

– Вы не могли выйти замуж. Черт возьми, вы лжете. У вас нет обручального кольца на пальце. Вы сказали, что приехали в Лондон одна. Вы ни разу за весь вечер не упомянули о муже. Не слишком ли много несоответствий? – воскликнул Себастьян и, забыв о ее сломанном пальце, что есть сил сжал руку Каро.

– Палец, на котором я ношу обручальное кольцо, слишком сильно распух. И мне пришлось на время его снять, – проговорила Каро, морщась от боли.

– Вы утверждаете, что получили эти синяки при падении? Простите, но я в это не верю.

– Это не ваше дело! – резко проговорила Кэролайн.

Себастьян закрыл лицо руками и некоторое время молчал.

– Значит, вы замужем. Но когда вы успели выйти замуж? – спросил он наконец.

– Три года назад я вышла замуж за сэра Грэхема Райдера. Вы бы легко узнали об этом, если бы хоть сколько‑нибудь интересовались мной и моей жизнью. Но с тех пор, как мы с вами встретились на балу леди Иннеллан, вы ни разу не навели обо мне справки. Вы просто умыли руки. И после этого вы смеете утверждать, что любите меня и все эти годы по мне скучали?

По правде говоря, весть о том, что Кэролайн замужем, должна была обрадовать Себастьяна. Ведь на самом деле он был совершенно не готов к такому ответственному шагу, как брак. А теперь ответственность с него автоматически снималась. Но известие это нисколько не утешило Себастьяна. Напротив, оно потрясло его и расстроило. Он и сам не мог понять почему. Может быть, он ревновал Кэролайн к ее мужу?

– Значит, три года назад вы вышли замуж? Если вас так расстроило наше расставание и вы любили меня, почему же вы так быстро утешились и променяли меня на другого мужчину? – резко спросил Себастьян.

– Но я же говорила вам тогда, что собираюсь выйти замуж за достойного человека, чтобы угодить отцу. Неужели вы об этом забыли?

– Но, если вам удалось выйти замуж за достойного человека, почему вы сегодня были так расстроены и подавлены? Ваше желание исполнилось. Вы сделали достойную партию и угодили отцу. И почему пошли в театр одна, без мужа? Вы обманули меня! – горя праведным гневом, проговорил Себастьян, поднял с пола жилет и надел его. – Почему вы ничего не сказали мне? Для чего вам все это притворство и ложь?

– А почему вы сами ни о чем меня не спросили? С тех пор как мы виделись в последний раз, прошло целых четыре года. И вы прекрасно знали о моем намерении выйти замуж, чтобы угодить отцу. Почему же вы были так уверены, что я этого не сделаю? Если вы не хотели знать о том, что происходит в Англии в ваше отсутствие, это не значит, что здесь ничего и не происходило. За эти четыре года все очень изменилось. В том числе и моя жизнь. Неужели вы думали, что, когда вернетесь, все останется по‑прежнему? Ваша самоуверенность меня просто удивляет.

Себастьян стоял как громом пораженный. Кэролайн была абсолютно права. Все здесь действительно изменилось за четыре года его отсутствия. Его отец умер. Каро вышла замуж. Только его собственное одиночество осталось неизменным. Но в этом он был виноват сам, ведь он не желал никого впускать в свою жизнь. Его одиночество – совершенно закономерная вещь. Разочарование и безысходная тоска вновь охватили Себастьяна. Но он не хотел поддаваться отчаянию. Стараясь отогнать от себя грустные мысли, он продолжал одеваться.

– У вас есть дети? – надевая пиджак, спросил Себастьян.

– Нет, – покачав головой, проговорила Каро.

Она говорила очень тихо. Себастьян с трудом смог расслышать то, что она сказала. Он взглянул на нее. Судя по всему, Каро была так же расстроена, как и он сам. Впрочем, это и неудивительно. Наверное, она жалеет, что проговорилась ему о своем браке. Интересно, если бы он ни о чем не спросил ее, рассказала бы Каро ему о своем замужестве или нет?

Себастьян направился к двери.

– Вы не имеете права осуждать меня, Себастьян! – прокричала Каро ему вслед.

– Да, конечно, не имею, – проговорил Себастьян. – Да я вас и не осуждаю.

– Нет, вы меня осуждаете. Не нужно этого отрицать, – возразила Каро, подобрала с пола свою одежду и принялась медленно одеваться. – Сегодня вечером мы предались любви, чтобы на время уйти от реальности и забыть о своих горестях. И нам это удалось. Чего же вам еще надо? Зачем нужны эти ваши вопросы и слова осуждения? Я же не задала вам ни одного вопроса о вашей личной жизни. Почему же вас так интересует мой брак?

– Лично я не женат, если вы это имели в виду, – отрезал Себастьян.

– Нет, я имела в виду совершенно другое, – помолчав с минуту, проговорила Каро. – Но то, что вы до сих пор не женаты, меня нисколько не удивляет.

Себастьяну очень хотелось спросить, что означает эта ее фраза. Но он решил поскорее закончить этот разговор. Встреча с Каро принесла лишь разброд в его мыслях и страшное разочарование. Зачем же продолжать эту бесплодную беседу и тем самым усиливать свое и без того плохое настроение? Кэролайн просто решила вычеркнуть его из своей жизни после того, как провела с ним ночь любви. Ему нужно просто смириться с этим, не задавать ей никаких вопросов и вообще об этом не думать. В конце концов, он должен радоваться. Ведь Кэролайн сама сняла с него всю ответственность за произошедшее. Но чем больше Каро оправдывала Себастьяна, тем меньше ему хотелось этих оправданий.

– И еще одно, Себастьян, – сказала Каро, открывая ему дверь и пропуская вперед. – Вы, наверное, подумали, что все эти годы я любила вас. Но это совершенно не так. Просто в свое время мне нравилась мысль о том, чтобы любить светского развратника и повесу. Как и многих юных и наивных девушек, эта мысль привлекала меня своей запретностью. Только и всего. Когда вы уехали за границу, я поняла, что, в сущности, совершенно вас не знала. Подумайте сами, как же можно любить человека, которого практически не знаешь?

Получается, он ничего для нее не значил. Зачем же тогда сегодня вечером она отдалась ему? И зачем было так больно ранить его?

– А я вас совершенно не понимаю, – сердито проговорил Себастьян, взял перчатки, шляпу и направился к двери. – Надеюсь, что я никогда вас больше не увижу, – произнес Себастьян и вышел из комнаты, даже не взглянув на Кэролайн.

Каро стояла неподвижно, прислушиваясь к удаляющимся шагам Себастьяна. Слезы душили ее. Она плакала о своих несбывшихся надеждах и о сегодняшнем глупом поступке.

Крэг‑Холл, 1830 год

– Надеюсь, вы понимаете, что мы, землевладельцы, должны общими усилиями решать наши проблемы, – сказал сэр Тимоти Иннеллан.

Его чувству собственного достоинства можно было позавидовать. Когда сэр Тимоти Иннеллан закончил свою длинную лекцию о сельском хозяйстве, Себастьян не смог подавить вздох облегчения. «Господи, как же этот человек доволен собой», – устало подумал Себастьян. Если бы кто‑то послушал сэра Иннеллана, то подумал бы, что он занимается сельским хозяйством всю свою жизнь. Однако он унаследовал поместье и прилагающиеся к нему земли практически одновременно с Себастьяном.

– Если вы повысите своим работникам плату за возделывание полей, а ваши соседи не последуют вашему примеру, это приведет к беспорядкам. Вы согласны со мной, милорд? – спросил сэр Тимоти Иннеллан.

Вопрос о том, согласен ли с ним Себастьян, был чисто риторическим. На этот счет у сэра Иннеллана не было никаких сомнений. «Терпение, Себастьян, терпение», – сказал он себе. Он уже порядком успел устать от болтовни сэра Иннеллана. Себастьян подошел к письменному столу и взял первую попавшуюся книгу. Она называлась «Вклады в усовершенствовании сельского хозяйства с практическими предложениями об управлении и улучшении домашнего скота». Что ж, очень полезная книга. Можно завести с сэром Иннелланом разговор на эту тему.

– Кстати, сэр Тимоти… – откашлявшись, начал Себастьян.

Вдруг дверь кабинета распахнулась. На пороге появилась Кэролайн.

– Себастьян, вы знали, что… – заговорила она, но, увидев сэра Тимоти, смутилась. – О, простите, я не знала, что у вас гость. Я сейчас уйду, не буду вам мешать, занимайтесь своими делами.

И она повернулась к двери, собираясь выйти из комнаты. Себастьян положил книгу на стол и пошел к ней навстречу.

– Нет, прошу вас, останьтесь, не уходите. Ваше присутствие для нас может оказаться весьма полезным, – с мольбой во взгляде проговорил Себастьян. – Сэр Тимоти, разрешите представить вам…

– Леди Кэролайн, – закончила за него Каро и едва заметным пожатием плеч дала Себастьяну понять, что его предложение остаться смутило ее. – Как вы поживаете?

Сэр Тимоти хотел было подняться навстречу даме, но замер. Наверное, его удивило, что Каро назвала себя леди Кэролайн. Наверное, ему не давал покоя вопрос, что может делать уважающая себя леди в доме Себастьяна, известного развратника и повесы. Этот вопрос так явственно читался в его взгляде, что Кэролайн поморщилась, а потом с надменным видом посмотрела на него, давая понять, что все его сомнения по этому поводу неуместны и неприличны. Сэр Тимоти с неловким видом поклонился Каро и протянул ей руку.

– Рад встрече с вами, миледи, – произнес он. Голос его звучал неуверенно.

– И я тоже, сэр Тимоти, – ответила Каро и сделала реверанс. – Рада познакомиться с вами, но мне и правда лучше уйти. Не хочу мешать вам.

Сэр Тимоти вздохнул с облегчением, когда Каро направилась к двери. Все это очень раздражило Себастьяна. Наверняка этот болван уже сделал свои скоропалительные выводы по поводу Каро и ее репутации. А Каро готова идти у него на поводу. Нет, этому надо положить конец.

Ни за что на свете он не допустит, чтобы Каро сейчас ушла.

– Нет‑нет, вам не нужно уходить, – заверил Себастьян, нагнав ее уже у самой двери и почти силой усадив ее на стул. Он ободряюще пожал ее руку. – Сэр Тимоти только что… прочел мне длинную лекцию о сельском хозяйстве. Но боюсь, что его старания пропали даром, так как я во многом с ним абсолютно не согласен. Если вы уйдете, мы можем серьезно рассориться. А ваше присутствие убережет нас от взаимных оскорблений. Вы согласны со мной, сэр Тимоти?

Сэр Иннеллан все еще с подозрением косился на Кэролайн. На губах его блуждала растерянная улыбка.

– О, я довольно уживчивый человек, милорд, и никогда ни с кем не ссорюсь, – сказал он. – Я считаю, что у нас переизбыток работников и это пагубно сказывается на наших финансах. Ведь они слишком привередливы, чтобы работать за гроши. А на то, чтобы оплатить труд такого количества работников, приходится тратить огромные средства. А вот раньше работникам платили гораздо меньше. Как говорил мой отец: «Честный пенни за честно выполненную работу». – Не замечая недовольных взглядов Себастьяна, он продолжал разливаться соловьем: – В наши дни работнику платят за его труд вне зависимости от того, каким оказался урожай. Я считаю, что это нерационально. Более того, просто нелепо, – проговорил сэр Иннеллан и издал смешок, напоминающий конское ржание.

– Но если вы не заплатите работникам за труд, что с ними будет? – неожиданно вмешалась в разговор Кэролайн.

Себастьян и сэр Иннеллан с удивлением уставились на нее.

– Вы не думали, что в таком случае им нечем будет кормить свои семьи и не на что покупать одежду?

Сэр Тимоти с ошарашенным видом смотрел на нее.

– Ну, для этого и существуют приходы, – презрительным тоном проговорил он. – Честный пенни за честно выполненную работу, миледи. Если же крестьяне плохо выполнят свою работу, то они не получат денег. На мой взгляд, это справедливо.

– Но ведь если вы не заплатите крестьянам за работу, то они попросту могут умереть с голоду, – мрачно возразила Каро.

– Я… я хотел лишь сказать, что, если собрали плохой урожай, значит, в этом виноваты крестьяне, которые обрабатывали эту землю, – смущенно пробормотал сэр Тимоти. – А я не хочу иметь с ленивыми крестьянами никаких дел. Я всегда нанимаю только здоровых, сильных работников.

Каро хмыкнула.

– Да, я в этом нисколько не сомневалась, – проговорила она.

Себастьян не смог сдержать улыбки. Сэру Иннеллану же явно было не до смеха. Он понимал, что теперь, когда Каро вмешалась в разговор, он не сможет больше делать вид, что не замечает ее присутствия.

– Думаю, женщинам не понять всех тонкостей сельского хозяйства. И не только леди из высшего общества, но и вообще всем женщинам, – снисходительно улыбнувшись, проговорил сэр Иннеллан. Этой фразой он ясно дал Каро понять, что не считает ее представительницей высшего общества.

Оскорбительный намек сэра Иннеллана больно ранил Каро, и она покраснела от смущения. Но она и не подумала о том, чтобы стушеваться, и решила продолжить разговор.

– Ну, а на какие темы, по‑вашему, я способна говорить? – вымученно улыбнувшись, спросила Каро.

– Я не могу ответить на этот вопрос, так как не знаю, какое… какое положение вы занимаете в Крэг‑Холле, – заявил сэр Иннеллан.

От такого явного оскорбления Каро опешила и вздрогнула, как от удара. Себастьян сжал кулаки.

– Какими бы ни были ваши предположения относительно леди Кэролайн и ее пребывания здесь, оставьте их при себе, жалкий провинциал, – задыхаясь от гнева, проговорил Себастьян. – И все ваши домыслы не имеют под собой никаких оснований.

– Я пришел сюда для того, чтобы обсудить наши общие дела, плохой урожай и нерадивых работников. Меня совершенно не интересует ваша личная жизнь, – надменным тоном проговорил сэр Иннеллан. – Мы с вами уже все обсудили, и думаю, что мне пора уходить.

– Ничего мы не обсудили, – резко возразил Себастьян. – Вы не дали мне вставить ни слова. Я выслушал вашу точку зрения. А теперь, будьте любезны, выслушайте мою, – сказал Себастьян и встал у двери.

Таким образом, сэру Иннеллану ничего не оставалось, как вернуться на свое место и выслушать Себастьяна. Так он и поступил, хотя ему этого очень не хотелось.

– Если вы спешите, то я постараюсь изложить свою точку зрения как можно короче, – заверил его Себастьян. – Вы сказали, что крестьяне в этих местах очень строптивые и гордые. Многие из них скорее умрут с голоду, чем попросят помощи у прихода, не так ли?

– И даже если они и обратятся в приход, это все равно вряд ли спасет их от голодной смерти, – задумчиво проговорила Кэролайн. И покраснела от смущения. Видимо, ей стало стыдно за то, что она опять невольно вмешалась в разговор.

– Леди Кэролайн совершенно права, – поморщившись при виде ее смущения, проговорил Себастьян. – Послушайте, сэр Тимоти, несколько поколений семей этих крестьян помогали нам и нашим близким в трудную минуту. Выращивали для нас урожай. Неужели вы не считаете, что теперь мы в свою очередь обязаны поддержать их, когда у них настанут тяжелые времена?

Но сэр Тимоти, видимо, не собирался так легко сдать свои позиции.

– Но ведь и у нас сейчас тяжелые времена. Неужели вы сами этого не понимаете? – парировал сэр Тимоти. – Ведь от плохого урожая страдают не только крестьяне, но и мы.

– Но ведь у нас есть другие доходы. Голодная смерть не грозит нам и нашим близким, ни при каких обстоятельствах, не так ли? – сказал Себастьян.

– Ну, что касается вас, то вы уже затянули потуже свой пояс, – заметил сэр Тимоти, бросив красноречивый взгляд на скудную обстановку в кабинете Себастьяна. – Прежний владелец этого дома оставил дела не в лучшем состоянии. Теперь я понимаю, почему вам пришлось заколотить все комнаты в доме. Содержать такой большой дом вам сейчас не по средствам. Слава богу, в моей семье дела всегда велись разумно. Однако из‑за этого на мне лежит больше ответственности, чем на вас. Недавно моя мать сказала, что мне пора жениться. К этому меня обязывает дворянский титул и положение в обществе. – Неожиданно выражение лица мистера Иннеллана стало очень несчастным. – Честно говоря, иногда все это: дворянский титул, поместье, обязательства перед семьей и обществом – кажется мне непосильным грузом. Временами я так же, как и вы, хотел бы запереться в своем доме и жить там, подобно отшельнику.

Себастьян был удивлен неожиданному признанию сэра Иннеллана и от растерянности рассмеялся.

– Знаете, я как‑то встретил вашу мать в Лондоне, – сообщил Себастьян. – Мне она показалась довольно предприимчивой особой. Держу пари, что она сама собирается подобрать вам невесту по своему вкусу.

– Да, у моей матери насчет меня грандиозные планы. Когда‑то она хотела, чтобы я женился на одной из дочерей лорда Армстронга. Ей‑богу! – С комическим удивлением он уставился на Каро, а потом вскочил со стула. – Ой, простите, у меня срочное дело. Я совсем о нем забыл.

Себастьян подумал, что дело совсем не в этом. Просто этому заядлому сплетнику захотелось как можно скорее рассказать о Каро своей матери. Даже если сам сэр Иннеллан не понял, что Каро – дочь лорда Армстронга, его мать сразу же догадается об этом, лишь только узнает, что женщину, поселившуюся в Крэг‑Холле, зовут Кэролайн.

Словно прочитав мысли Себастьяна, сэр Тимоти покраснел и смущенно потупился.

– Я пришел к вам только для того, чтобы поговорить о наших общих сельскохозяйственных проблемах, а вовсе не для того, чтобы собирать сплетни, – проговорил он. – Поверьте, мне нет никакого дела до вашей личной жизни, и я никому не стану об этом рассказывать. Можете на меня положиться. А теперь, если позволите, я пойду. У меня действительно много дел. До свидания, леди Кэролайн.

Он кивнул Каро и направился к двери.

Себастьян понял, что недооценил сэра Тимоти и, вполне возможно, был несправедлив к нему. Чтобы загладить неловкость, он дружески протянул ему руку:

– Послушайте. Мне не хотелось бы прощаться на такой неприятной ноте. Когда посевы взойдут, я сделаю все, чтобы помочь крестьянам, которые на протяжении нескольких поколений служили верой и правдой моей семье. Я ни за что на свете не отдам их на милость прихода. Я найму для работы на полях всех жителей деревни. И не важно, что население крестьян в последнее время резко увеличилось. Надеюсь, вы меня в этом поддержите. Ведь мы, землевладельцы, должны быть заодно. А вы, насколько я понял, благоразумный и мудрый человек. Мы с вами – самые влиятельные землевладельцы округа, не так ли? Если мы сделаем это, то все остальные тотчас последуют нашему примеру. Так что, я могу на вас положиться?

Комплимент польстил сэру Тимоти, который до этого выглядел очень обиженным. Он расплылся в улыбке. Но неожиданно взгляд его опять стал подозрительным. Наверное, он подумал, что Себастьян хитростью решил перетянуть его на свою сторону.

– Ну хорошо, – неуверенным тоном проговорил сэр Тимоти, покачал головой, потом кивнул, потом опять покачал головой, а потом опять кивнул. Казалось, его разрывали противоречия. В конце концов он пришел к согласию с самим собой и пожал Себастьяну руку. – Хорошо. Я обдумаю ваше предложение. Было приятно поговорить с вами. И, э… удачи вам, леди Кэролайн.

Себастьян проводил гостя и, вернувшись, не смог подавить вздох облегчения.

– Мне так неловко, – смущенно проговорила Кэролайн. – Я не знала, что у вас гость. И раз уж я зашла, то должна была во всем соглашаться с сэром Тимоти, а не противоречить ему.

Себастьян нежно погладил ее по руке.

– Этот сэр Тимоти педантичный болван и очень ограниченный человек. Но одно хорошо: если он сказал, что никому не проболтается о том, что видел вас здесь, так оно и будет. Мне кажется, сэр Тимоти человек слова.

– Возможно, сэр Тимоти никому ничего не расскажет о моем присутствии здесь. Но все равно ваши соседи и жители деревни рано или поздно об этом узнают, – покачав головой, с грустью проговорила Каро.

– Это вас беспокоит? – спросил Себастьян.

Каро нахмурилась. Она и сама удивилась, что подозрительные взгляды сэра Тимоти и его пренебрежительное отношение так неприятно на нее подействовали. Раньше она думала, что подобные вещи не имеют для нее никакого значения.

– Я и сама не понимаю, почему стала так серьезно ко всему этому относиться, – задумчиво проговорила Каро. – В Лондоне я не обращала на эти сплетни никакого внимания. Возможно, потому, что статьи в газетах – довольно абстрактная вещь. А когда ты сталкиваешься с презрением или пренебрежением лично, это совсем другое дело. От этого уже не отмахнешься. Наверное, сэр Тимоти подумал, что я ваша любовница.

– Но ведь мы оба знаем, что это не так, – сказал Себастьян. – А это самое главное.

– Да, но то, что я поселилась в вашем доме, все равно неправильно. Мое присутствие здесь не может остаться незамеченным для окружающих. Кроме того, слухи о том, что произошло со мной в Лондоне, наверняка в скором времени дойдут до ваших соседей. Сегодня я, когда заметила все эти красноречивые взгляды сэра Тимоти, в очередной раз убедилась, что не должна была соглашаться на ваше предложение.

– Но ведь вам здесь нравится, не так ли? А все эти светские условности – всего лишь мишура.

– Это софизм, – со смехом проговорила Кэролайн.

– Если вы боитесь за мою репутацию, то это глупости. Мне совершенно не важно, что думают обо мне окружающие, – без тени улыбки заявил Себастьян.

– Наверное, моя мачеха все‑таки права: повесы всегда остаются повесами, – задумчиво проговорила Каро. Она поднесла руку к губам и послала Себастьяну воздушный поцелуй. – Мне кажется, вся эта скандальная слава – всего лишь маска, под которой скрывается ваше настоящее лицо. А что касается меня… Возможно, сэр Тимоти никому ничего не расскажет. Но очень скоро слухи обо мне и моем темном прошлом расползутся по всей округе.

– Глупая маленькая Каро, почему вас так заботит моя репутация? Ведь для меня самого она совсем ничего не значит, – заверил Себастьян, ласково погладив Кэролайн по волосам.

– Вы напрасно строите из себя человека, которому на все и на всех наплевать, – возразила Каро. – Ведь вас искренне заботит участь крестьян, живущих в вашем поместье. И хотя бы ради них вы должны поддерживать связь с внешним миром, а не жить здесь, словно отшельник.

– То есть вы имеете в виду, что я должен слушать скучные речи сэра Тимоти и ему подобных и следовать их советам? Ну уж нет. Тогда я умру от скуки. Если бы вы не вошли и не прервали ваш разговор, я бы, наверное, не выдержал и нагрубил сэру Тимоти. Меня очень раздражила его напыщенная болтовня.

– Да уж. «Я всегда нанимаю только сильных и здоровых работников», – передразнивая интонации сэра Тимоти, со смехом проговорила Каро. – Когда‑то он собирался жениться на Кресси. Но она быстро поняла, что он за человек, и отвергла его ухаживания. Возможно, именно поэтому он так подчеркнуто меня игнорировал.

– Интересно, сэр Тимоти продолжал бы делать вид, что не замечает вашего присутствия, если бы вы вошли в комнату голой и как ни в чем не бывало улеглись на коврике у камина? – лукаво улыбнувшись, спросил Себастьян.

– Но зачем бы я стала это делать, Себастьян?

– Жаль, что вы этого не сделали. Хотел бы посмотреть на реакцию сэра Тимоти. Вам ведь всегда нравилось нарушать запреты. Помните? Почему бы вам не попробовать сделать что‑нибудь в этом роде?

Он опять погладил ее по волосам, а потом рука его скользнула немного ниже. Чувство неловкости мигом уступило место сексуальному возбуждению.

– Ну, можно пойти и дальше, – шаловливо улыбнувшись, проговорила Кэролайн. – Я могла бы войти в гостиную обнаженной, подойти к сэру Тимоти и дернуть его за бороду.

– По правде говоря, у меня нет ни малейшего желания говорить о сэре Тимоти. За сегодняшний день он успел мне порядком надоесть. Давайте лучше поговорим о вас.

– Ну, во мне нет ничего интересного, – сказала Каро.

– А как насчет вашей любви к розовому цвету? – улыбнувшись, спросил Себастьян.

– Любви к розовому цвету? Что вы имеете в виду? – Кэролайн в удивлении на него посмотрела.

– Когда‑то вы сказали мне, что розовый – ваш любимый цвет. И вы сожалели, что он не гармонирует с цветом ваших волос. Но на самом деле кое‑какую одежду розового цвета вы все же носите.

– Откуда вы знаете? – взволнованным тоном спросила Кэролайн.

– Вы носите розовые чулки. По крайней мере, раньше носили.

– Как вы можете говорить мне такие непозволительные вещи? С вашей стороны неприлично было смотреть на мои чулки.

Себастьян плотоядно улыбнулся:

– Вообще‑то я смотрел на ваши ножки, а не на чулки. И любой мужчина на моем месте сделал бы то же самое. И не важно, принадлежит он к высшим слоям общества или нет. У вас очень красивые ноги. Кстати, вы до их пор носите розовые чулки или оставили эту привычку в далеком прошлом?

– О, вы просто неисправимый распутник! – со смехом воскликнула Каро, подняла подол платья и показала Себастьяну свои стройные ножки в розовых чулках. – Ну, теперь вы удовлетворили свое любопытство?

Вдруг Кэролайн вспомнила, что в тот вечер, когда они с Себастьяном встретились в театре, а потом отправились в дом на площади Кавендиш, на ней были розовые чулки. А потом, после того, как они с Себастьяном занимались любовью, на Каро ничего, кроме чулок, не было. Взгляды их встретились, и Каро поняла, что Себастьян тоже вспомнил тот вечер. У Кэролайн вдруг всплыл в памяти тот момент, когда она развязывала шнурки на своих панталонах, а Себастьян ласкал руками ее тело. И как она отвечала на его ласки. Как он гладил ее бедра, а она обвила его ногами в розовых чулках.

Она не должна сейчас думать о подобных вещах. Каро нервно облизнула губы, а Себастьян ласково погладил ее по щеке. Взгляды их вновь встретились. Он нежно провел по шее и ключицам Каро, просунув руки в вырез ее платья. Его рука отыскала ее грудь. Ее сосок при этом прикосновении сразу же затвердел под тонкой тканью нижней сорочки.

– Вы помните? – пробормотал он.

Его голос вернул ее к действительности.

– Лучше бы мы этого не делали, – проговорила Каро, высвободившись из его объятий.

Внезапно перед глазами у нее промелькнуло другое воспоминание. Ей вдруг вспомнились злые и жестокие слова Себастьяна и страшная обида и душевная боль, которую она почувствовала, когда он в тот вечер ушел от нее, не удостоив ее даже взглядом. От этого страшного воспоминания она непроизвольно вздрогнула.

– В ту ночь и вы, и я – мы оба хотели обрести забвение, – произнес Себастьян, словно прочитав ее мысли. – Потом я столько всего наговорил вам. Я был во многом несправедлив. Но у меня есть оправдание – я очень сильно разозлился.

– Но почему? Я никогда не могла понять, за что вы так на меня разозлились.

Себастьян опустился на стул, стоявший у погасшего камина.

– Почему вы не сказали мне, что замужем, до того, как все зашло слишком далеко? – спросил он.

– Не знаю, – вздохнула Кэролайн.

Голос ее звучал взволнованно, чувствовалось, что она нервничает. В задумчивости Каро принялась убирать книги с письменного стола и ставить их в шкаф.

– Я хотела хотя бы ненадолго забыть о том, что вышла замуж, – сказала Каро. – Как и вы, я хотела обрести забвение.

– Но зачем же тогда вы вернулись к мужу и прожили с ним еще какое‑то время? Почему бы вам было не остаться со мной? – спросил Себастьян.

– Я осталась с мужем из чувства долга. Чувство долга намертво въелось в меня. Беспрекословно слушаться всех и вся – привычка, от которой я, наверное, никогда не смогу избавиться до конца, – проговорила Каро и села рядом с Себастьяном. – Когда мы встретились с вами в театре, то я уже прекрасно сознавала, что совершенно несчастлива в браке. Но, тем не менее я ни за что на свете не смогла бы найти в себе силы уйти от мужа. Именно поэтому я сделала все, чтобы забыть ночь любви, которую провела с вами в доме на площади Кавендиш.

– Ваш муж бил вас. И не нужно этого отрицать, Каро. В тот вечер я видел на вашем теле синяки, – сказал Себастьян.

Кэролайн задумчиво посмотрела на палец, на котором когда‑то было обручальное кольцо, и который в тот вечер был сломан.

– Да, он иногда бил меня. Но это случалось нечасто, – спокойно ответила Каро. – Да и побои его были не смертельными. Но каждый раз я не понимала, чем вызвана эта его ярость. И ушла я от него не только из‑за побоев.

Себастьян удивленно взглянул на нее:

– Так, значит, это не Райдер выгнал вас из дома, а вы сами от него ушли? – вне себя от удивления спросил Себастьян. – Странно, зачем он всем сказал, что сам выгнал вас? Как бы там ни было, у вас, должно быть, были веские причины, чтобы уйти от мужа и тем самым отказаться от комфортного существования в богатстве и роскоши. Ведь, уходя от мужа, вы понимали, что весь мир ополчится против вас. Наверное, у вас не было другого выхода, кроме как уйти от мужа.

Раньше для Каро разговоры о ее несчастливом браке и бывшем муже были невыносимы. Но голос Себастьяна звучал так ласково и проникновенно, что ей вдруг захотелось выговориться ему, рассказать обо всем.

– Я ушла от мужа, потому что окончательно убедилась в том, что не люблю его. Что мы с ним абсолютно чужие друг другу люди. Мой муж мечтал о том, чтобы я родила ему ребенка, но, даже если бы я забеременела, все равно наши отношения остались бы прежними. Мысль о том, что наш будущий ребенок станет жить во враждебной обстановке, полной непонимания и равнодушия, приводила меня в ужас. Я ушла, потому что решила, что заслуживаю лучшей участи. Да и мой муж тоже.

– Ваш муж заслуживает лучшей участи? – задыхаясь от гнева, проговорил Себастьян. – Да будь моя воля, я бы хорошенько проучил его своим кнутом.

– Вы не правы. В конце концов, он был так же несчастен в браке, как и я.

– Но ведь это не вы били его.

– Вы правы. Странно, что раньше я никогда об этом не думала.

Себастьян выругался.

– Хорошо, что вы хотя бы теперь это поняли. Его следовало бы хорошенько проучить за все, что он с вами сделал.

– Вы считаете, что если в этом году опять будет неурожай, то это приведет к плачевным последствиям? – резко перевела разговор на другую тему Кэролайн.

Некоторое время он молчал и озадаченно смотрел на нее.

– Да, к сожалению, это действительно так. Во всяком случае, так считает помощник шерифа. В конце года работный дом нашего округа будет переполнен. А зимой жить в подобных заведениях очень трудно. Однажды я побывал в местном работном доме, и тамошняя обстановка ужаснула меня.

– Но как вы собираетесь бороться с последствиями неурожая? – спросила Кэролайн.

– Я? Очень сомневаюсь, что члены палаты лордов позволят мне сделать хоть что‑нибудь.

– Но почему бы вам было не стать самому членом палаты лордов? Вы вполне могли бы занимать такое положение благодаря своему древнему дворянскому происхождению и титулу, – сказала Кэролайн.

– Вы хотите, чтобы я стал реформатором?

– Почему бы и нет? Зимой у вас будет море свободного времени. Вы смогли бы потратить его с пользой для всеобщего блага. К тому же вы смогли бы выйти из безвестности и даже обрести славу.

Себастьян рассмеялся.

– О, в чем, в чем, а в оригинальности вам не откажешь, леди Кэролайн, – со смехом проговорил Себастьян.

Кэролайн сделала шутливый реверанс.

– Что ж, спасибо за комплимент, – сказала она. – Вы могли бы нанять целую армию слуг и наконец‑то привести в порядок свое родовое поместье. Вы сказали, что крестьянам этой зимой придется нелегко. Что, если нанять их в качестве слуг? Выиграют обе стороны – и они, и вы.

– Я не желаю что‑то переделывать в доме, – достаточно резко возразил Себастьян. – И не хочу, чтобы слуги в ливреях и напудренных париках расхаживали по Крэг‑Холлу.

– Ну, совершенно не обязательно надевать на них ливреи и напудренные парики, – возразила Кэролайн. – Ведь это ваш дом, Себастьян. И вы имеете право устанавливать в Крэг‑Холле такие порядки, какие захотите.

– Именно так я и поступаю.

Каро засмеялась. Упрямство Себастьяна ее просто поражало. Однако Каро заметила, что Себастьяну неприятны были презрительные взгляды, которые бросал сэр Тимоти на его тесный и убогий кабинет. Значит, хотя бы иногда Себастьян сомневается в правильности своего образа жизни.

– Да, вы действительно живете здесь так, как считаете нужным, – констатировала она. – И если вы хотите жить здесь в полном уединении, это ваше право. И никто не смеет вас за это осуждать. – И, не дав Себастьяну вставить хоть слово, Каро вновь перевела разговор на другую тему: – Знаете, в детстве и в юности я ни разу не была в Крэг‑Холле. Мы с сестрами придумывали о вашем доме всякие таинственные истории. Мы прозвали вашего отца графом Адхэллоу.

– Да, вы рассказывали мне об этом, – вспомнил Себастьян.

Каро коснулась его руки и посмотрела на него каким‑то просительным взглядом.

– У меня к вам достаточно неожиданная просьба, Себастьян. Мне бы очень хотелось осмотреть Крэг‑Холл. Думаю, здесь нужен свежий взгляд. Вы не любите этот дом, но, может быть, мне удастся увидеть, как сделать его уютным и красивым, и тогда вы измените свое отношение к нему.

– Знаете, после смерти отца я собирался продать дом, – задумчиво проговорил Себастьян.

Кэролайн с удивлением на него посмотрела.

– Но, как видите, до сих пор этого не сделал.

– Почему же вы не продали дом? Или вы не смогли заставить себя это сделать? – спросила Кэролайн.

– Да, наверное, это действительно так, – со вздохом согласился Себастьян. – Не думаю, что когда‑нибудь я вообще смогу продать это поместье. Да, скорее всего, в глубине души я и сам не хочу этого.

– Тогда откройте заколоченные комнаты. Вы же не можете провести всю свою жизнь в этом кабинете.

Кэролайн понимала, что зашла слишком далеко. Ей еще многое хотелось сказать Себастьяну, но она вовремя прикусила язык. Ведь тогда он тем более будет стоять на своем, а возможно, и вообще не захочет с ней разговаривать, опять замкнется в себе.

Она помолчала с минуту, и в этой ситуации это было, пожалуй, самым правильным. Себастьян снял пиджак, который он, вероятнее всего, надел перед приходом сэра Иннеллана, чтобы достойно встретить гостя, и протянул ей руку.

– Значит, вы хотите осмотреть обитель графа Адхэллоу? – обратился он к ней. – Ну так пойдемте. Посмотрим, насколько далеки от реальности были те образы, которые нарисовало ваше девичье воображение по поводу этого дома. Пойдемте, пока я не передумал.