Анализ отдельных сновидений 6 page

⇐ ПредыдущаяСтр 6 из 10Следующая ⇒

ВОСЬМАЯ ЛЕКЦИЯ

ДЕТСКИЕ СНОВИДЕНИџ Уважаемые дамы и господа! У нас возникло впечатление, что мы слишкомушли вперед. Вернемся немного назад. Прежде чем мы предприняли последнююпопытку преодолеть с помощью нашей техники трудности искажения сновидения,мы поняли, что лучше было бы ее обойти, взяв такие сновидения, если ониимеются, в которых искажение отсутствует или оно очень незначительно. Приэтом мы опять отойдем от истории развития наших знаний, потому что вдействительности на существование таких свободных от искажения сновиденийобратили внимание только после последовательного применения техникитолкования и проведения анализа искаженных сновидений. Сновидения, которые нам нужны, встречаются у детей. Они кратки, ясны,не бессвязны, не двусмысленны, их легко понять, и все-таки это сновидения.Но не думайте, что все сновидения детей такого рода. И в детском возрастеочень рано наступает искажение сновидений; записаны сновиденияпяти-восьмилетних детей, которые имеют все признаки более поздних. Но есливы ограничитесь возрастом с начала известной душевной деятельности дочетвертого или пятого года, то встретитесь с рядом сновидений, которые имеют такназываемый инфантильный характер, а затем отдельные сновидения такого родаможно найти и в более поздние детские годы. Даже у взрослых при определенныхусловиях бывают сновидения, похожие на типично инфантильные. Используя эти детские сновидения, мы с легкостью и уверенностью сделаемвыводы о сущности сновидения, которые, хотим надеяться, будут существеннымии общими [для всех сновидений].1 1. Для понимания этих сновидений не требуется анализ и использованиенашей техники. Не надо и расспрашивать ребенка, рассказывающего своесновидение. Достаточно немного дополнить сновидение сведениями из жизниребенка. Всегда имеется какое-нибудь переживание предыдущего дня,объясняющее нам сновидение. Сновидение является реакцией душевной жизни восне на это впечатление дня. Мы хотим предложить вам несколько примеров, чтобы сделать еще некоторыевыводы. а) 22-месячный мальчик как поздравитель должен преподнести корзинувишен. Он делает это с явной неохотой, хотя ему обещают, что он сам получитнесколько вишен. Утром он рассказывает свой сон: Ге(р)ман съел все вишни. ---------------------------------------- 1 Обращение Фрейда к детским сновидениям было обусловлено его общей(заимствованной из эволюционной концепции) установкой о том, что впростейших психических формах, не осложненных последующим развитиемличности, общие закономерности динамики неосознаваемых мотивов выступают вболее резком типичном выражении. Факты иллюзорной реализации потребностей в образах сновиденийиспользовались Фрейдом для подкрепления своей общей теории, строящейся напротивоположении влечений личности условиям ее существования в реальноммире. б) Девочка 3 1/4 лет впервые катается на лодке по озеру. Когда надобыло выходить из лодки, она не хотела этого сделать и горько расплакалась.Ей показалось, что время прогулки прошло слишком быстро. На следующее утроона сказала: Сегодня ночью я каталась по озеру. Мы могли бы прибавить, чтоэта прогулка длилась дольше. в) 5 1/4-летнего мальчика взяли с собой на прогулку в Эшернталь близГаллштатта. Он слышал, что Галлштатт расположен у подножия Дахштейна. К этойгоре он проявлял большой интерес. Из своего дома в Аусзее он мог хорошовидеть Дахштейн, а в подзорную трубу можно было разглядеть на немСимонигютте. Ребенок не раз пытался увидеть ее в подзорную трубу,неизвестно, с каким успехом. Прогулка началась в настроении радостногоожидания. Как только появлялась какая-нибудь новая гора, мальчик спрашивал:это Дахштейн? Чем чаще он получал отрицательный ответ, тем большерасстраивался, потом совсем замолчал и не захотел даже немного пройти кводопаду. Думали, что он устал, но на следующее утро он радостно рассказал:сегодня ночью я видел во сне, что мы были на Симонигютте. Он участвовал впрогулке, ожидая этого момента. О подробностях он только сказал, что ужеслышал раньше: поднимаются шесть часов вверх по ступенькам. Этих трех сновидений достаточно, чтобы получить нужные нам сведения. 2. Мы видим, что эти детские сновидения не бессмысленны; это понятные,полноценные душевные акты. Вспомните, что я говорил вам по поводумедицинского суждения о сновидении: это то, что получается, когда не знающиймузыки беспорядочно перебирает клавиши пианино. Вы не можете не заметить,как резко эти детские сновидения противоречат такому пониманию. Но неслишком ли странно, что ребенок в состоянии во сне переживать полноценныедушевные акты, тогда как взрослый довольствуется в том же случае судорожнымиреакциями. У нас есть также все основания предполагать, что сон ребенкалучше и глубже. 3. Эти сновидения лишены искажения, поэтому они не нуждаются втолковании. Явное и скрытое сновидение совпадают. Итак, искажение сновиденияне есть проявление его сущности. Смею предположить, что у вас при этомкамень свалился с души. Но частицу искажения сновидения, определенноеразличие между явным содержанием сновидения и его скрытыми мыслями мы посленекоторого размышления признаем и за этими сновидениями. 4. Детское сновидение является реакцией на переживание дня, котороеоставило сожаление, тоску, неисполненное желание. Сновидение дает прямое,неприкрытое исполнение этого желания. Вспомните теперь наши рассуждения ороли физических раздражений, внешних и внутренних, как нарушителей сна ипобудителей сновидений. Мы узнали совершенно достоверные факты по этомуповоду, но таким образом могли объяснить лишь небольшое число сновидений. Вэтих детских сновидениях ничто не свидетельствует о действии такихсоматических раздражений; в этом мы не можем ошибиться, так как сновидениясовершенно понятны и в них трудно чего-нибудь не заметить. Однако это незаставляет нас отрицать происхождение сновидений от раздражений. Мы толькоможем спросить, почему мы с самого начала забыли, что, кроме физических,есть еще и душевные раздражения, нарушающие сон? Мы ведь знаем, что этиволнения больше всего вызывают нарушение сна у взрослого человека, мешаяустановить душевное состояние засыпания, падения интереса к миру. Человекуне хочется прерывать жизнь, он продолжает работу над занимающими еговещами и поэтому не спит. Для ребенка таким мешающим спать раздражениемявляется неисполненное желание, на которое он реагирует сновидением. 5. Отсюда мы кратчайшим путем приходим к объяснению функции сновидения.Сновидение, будучи реакцией на психическое раздражение, должно бытьравнозначно освобождению от этого раздражения, так что оно устраняется, асон может продолжаться. Как динамически осуществляется это освобождениеблагодаря сновидению, мы еще не знаем, но уже замечаем, что сновидениеявляется не нарушителем сна, как это ему приписывается, а оберегает его,устраняет нарушения сна. Правда, нам кажется, что мы лучше спали бы, если быне было сновидения, но мы не правы; в действительности без помощи сновидениямы вообще бы не спали. Ему мы обязаны, что проспали хотя бы и так. Оно немогло немного не помешать нам, подобно ночному сторожу, который не можетсовсем не шуметь, прогоняя нарушителей покоя, которые хотят разбудить насшумом. 6. Главной характерной чертой сновидения является то, что онопобуждается желанием, исполнение этого желания становится содержаниемсновидения. Другой такой же постоянной чертой является то, что сновидение непросто выражает мысль, а представляет собой галлюцинаторное переживаниеисполнения желания. Я желала бы. кататься по озеру, гласит желание,вызывающее сновидение, содержание сновидения: я катаюсь по озеру. Различиемежду скрытым и явным сновидением, искажение скрытой мысли сновиденияостается и в этих простых детских сновидениях, и это -- превращение мысли впереживание. При толковании сновидения надо прежде всего обнаружить именноэто частичное изменение. Если бы эта характерная черта оказалась общей всемсновидениям, то приведенный выше фрагмент сновидения: я вижу своего брата вящике -- надо было бы понимать не как "мой брат ограничивается", а как "яхотел бы, чтобы мой брат ограничился, мой брат должен ограничиться". Очевидно, что из двух приведенных характерных черт сновидения у второйбольше шансов быть признанной без возражений, чем у первой. Толькомногочисленные исследования могут установить, что возбудителем сновидениядолжно быть всегда желание, а не опасение, намерение или упрек, но другаяхарактерная черта, которая заключается в том, что сновидение не простопередает это раздражение, а прекращает, устраняет, уничтожает его при помощиособого рода переживания, остается непоколебимой. 7. Исходя из этих характерных черт сновидения, мы можем опять вернутьсяк сравнению сновидения с ошибочным действием. В последнем мы различалинарушающую и нарушенную тенденцию, а ошибочное действие было компромиссоммежду обеими. Та же самая схема подходит и для сновидения. Нарушеннойтенденцией в ней может быть желание спать. Нарушающую тенденцию мы заменяемпсихическим раздражением, то есть желанием, которое стремится к своемуисполнению, так как до сих пор мы не видели никакого другого психическогораздражения, нарушающего сон. И здесь сновидение является результатомкомпромисса. Спишь, но переживаешь устранение желания; удовлетворяешьжелание и продолжаешь спать. И то и другое отчасти осуществляется, отчастинет. 8. Вспомните, как мы пытались однажды найти путь к пониманию сновиденийисходя из очень понятных образований фантазии, так называемых "снов наяву". Эти сны наяву действительно являются исполнением желаний, честолюбивых иэротических, которые нам хорошо известны, но они мысленные, и хотя живопредставляются, но никогда не переживаются галлюцинаторно. Таким образом, издвух характерных черт сновидения здесь остается менее достоверная, в товремя как вторая, зависящая от состояния сна и не реализуемая вбодрствовании, совершенно отпадает. И в языке есть также намек на то, чтоисполнение желания является основной характерной чертой сновидения. Междупрочим, если переживание в сновидении является только превращеннымпредставлением, т. е. "ночным сном наяву", возможным благодаря состояниюсна, то мы уже понимаем, что процесс образования сновидения может устранитьночное раздражение и принести удовлетворение, потому что и сны наявуявляются деятельностью, связанной с удовлетворением, и ведь только из-заэтого им и отдаются. Не только это, но и другие общеупотребительные выражения имеют тот жесмысл. Известные поговорки утверждают: свинье снится желудь, гусю --кукуруза; или спрашивают: что видит во сне курица? Просо. Поговорка идет,следовательно, дальше, чем мы, -- от ребенка к животному -- и утверждает,что содержание сна является удовлетворением потребности. Многие выражения,по-видимому, подтверждают это, например: "прекрасно, как во сне", "этого иво сне не увидишь", "я бы не мог себе это представить даже в самомнеобычайном сне". Употребление в языке таких выражений, очевидно, говорит внашу пользу. Правда, есть страшные сновидения и сновидения с неприятным илибезразличным содержанием, но их словоупотребление и не коснулось. Хотя мы иговорим о "дурных" снах, но для нашего языка сновидение все равно остаетсятолько исполнением желания. Нет ни одной поговорки, которая бы утверждала,что свинья или гусь видели во сне, как их закалывают. Конечно, немыслимо, чтобы столь характерная черта сновидения,выражающаяся в исполнении желания, не была бы замечена авторами, писавшими основидениях. Это происходило очень часто, но ни одному из них не пришло вголову признать ее общей характерной чертой и считать это ключевым моментомв объяснении сновидений. Мы можем себе хорошо представить, что их могло отэтого удерживать, и еще коснемся этого вопроса. Но посмотрите, сколько сведений мы получили из высоко оцененных намидетских сновидений и почти без труда. Функция сновидения как стража сна, еговозникновение из двух конкурирующих тенденций, из которых одна остаетсяпостоянной -- желание сна, а другая стремится удовлетворить психическоераздражение; доказательство, что сновидение является осмысленным психическимактом; обе его характерные черты: исполнение желания и галлюцинаторноепереживание. И при этом мы почти забыли, что занимаемся психоанализом. Кромесвязи с ошибочными действиями в нашей работе не было ничего специфического.Любой психолог, ничего не знающий об исходных предположениях психоанализа,мог бы дать это объяснение детских сновидений. Почему же никто этого несделал? Если бы все сновидения были такими же, как детские, то проблема была бырешена, наша задача выполнена, и не нужно было бы расспрашивать видевшегосон, привлекать бессознательное и пользоваться свободной ассоциацией. Но вэтом-то, очевидно, и состоит наша дальнейшая задача. Наш опыт уже не раз показывал, что характерные черты, которые считаются общими,подтверждаются затем только для определенного вида и числа сновидений. Речь,следовательно, идет о том, остаются ли в силе открытые благодаря детскимсновидениям общие характерные черты, годятся ли они для тех неясныхсновидений, явное содержание которых не обнаруживает отношения к какому-тооставшемуся желанию. Мы придерживаемся мнения, что эти другие сновиденияпретерпели глубокое искажение и поэтому о них нельзя судить сразу. Мы такжепредполагаем, что для их объяснения необходима психоаналитическая техника,которая не была нам нужна для понимания детских сновидений. Имеется, впрочем, еще один класс неискаженных сновидений, в которых,как и в детских, легко узнать исполнение желания. Это те, которые вызываютсяв течение всей жизни императивными потребностями тела: голодом, жаждой,сексуальной потребностью, т. е. являются исполнением желаний как реакции навнутренние соматические раздражения. Так, я записал сновидение 19-месячнойдевочки, которое состояло из меню с прибавлением ее имени (Анна Ф.,земляника, малина, яичница, каша). Сновидение явилось реакцией на деньголодовки из-за расстройства пищеварения, вызванного как раз двумяупомянутыми ягодами. В то же время и бабушка, возраст которой вместе свозрастом внучки составил семьдесят лет, вследствие беспокойства из-заблуждающей почки должна была целый день голодать, и в ту же ночь ей снилось,что ее пригласили в гости и угощают самыми лучшими лакомствами. Наблюденияза заключенными, которых заставляют голодать, и за лицами, терпящими лишенияв путешествиях и экспедициях, свидетельствуют о том, что в этих условиях онипостоянно видят во сне удовлетворение этих потребностей. Так, Отто Норденшельд в своей книге Антарктика (1904) сообщает о зимовавшей с нимкоманде (т. 1, с. 366 и cл.): "О направленности наших сокровеннейших мыслейочень ясно говорили наши сновидения, которые никогда прежде не были стольярки и многочисленны. Даже те наши товарищи, которые видели сны висключительных случаях, теперь по утрам, когда мы обменивались своимипереживаниями из этого фантастического мира, могли рассказывать длинныеистории. Во всех них речь шла о том внешнем мире, который был теперь такдалек от нас, но часто они имели отношение и к нашим тогдашним условиям. Едаи питье были центром, вокруг которого чаще всего вращались наши сновидения.Один из нас, который особенно часто наслаждался грандиозными ночными пирами,был от души рад, если утром мог сообщить, "что съел обед из трех блюд";другой видел во сне табак, целые горы табаку; третьи -- корабль, на всехпарусах приближающийся из открытого моря. Заслуживает упоминания еще односновидение: является почтальон с почтой и длинно объясняет, почему еепришлось так долго ждать, он неправильно ее сдал и ему с большим трудомудалось получить ее обратно. Конечно, во время сна нас занимали еще болееневозможные вещи, но почти во всех сновидениях, которые видел я сам или окоторых слышал, поражает бедность фантазии. Если бы все эти сновидения былизаписаны, это, несомненно, представило бы большой психологический интерес.Но легко понять, каким желанным был для нас сон, потому что он мог дать намвсе, чего каждый больше всего желал". Цитирую еще по Дю Прелю (1885, 231):"Мунго Парк, погибавший от жажды во время путешествия по Африке, беспрерывновидел во сне многоводные долины и луга своей родины. Так и мучимый голодомТренк видел себя во сне в Sternschanze в Магдебурге, окруженным роскошными обедами, а Георг Бакк, участник первой экспедиции Франклина,когда вследствие невыносимых лишений был близок к голодной смерти, постоянновидел во сне обильные обеды". Тому, кто за ужином ест острую пищу, вызывающую жажду, легко можетприсниться, что он пьет. Разумеется, невозможно удовлетворить сильнуюпотребность в еде или питье при помощи сновидения; от таких сновиденийпросыпаешься с чувством жажды и напиваешься воды по-настоящему. Достижениесновидения в этом случае практически незначительно, но не менее очевидно,что оно возникло с целью не допустить раздражение, заставляющее проснуться идействовать. При незначительной силе этих потребностей сны, приносящиеудовлетворение, часто вполне помогают. Точно так же сновидение дает удовлетворение сексуальных раздражений, нооно имеет особенности, о которых стоит упомянуть. Вследствие особогосвойства сексуального влечения в меньшей степени зависеть от объекта, чемпри голоде и жажде, удовлетворение в сновидении с поллюциями может бытьреальным, а из-за определенных трудностей в отношениях с объектом, о чем мыскажем позже, очень часто реальное удовлетворение связано с неясным илиискаженным содержанием сновидения. Эта особенность сновидения с поллюциямиделает их, как заметил О. Ранк (1912а), удобными объектами для изученияискажения сновидения. Впрочем, все сновидения взрослых, связанные судовлетворением потребности, кроме удовлетворения содержат многое другое,что происходит из чисто психических источников раздражения и для своегопонимания нуждается в толковании. Впрочем, мы не хотим утверждать, что образуемые по типу детскихсновидения взрослых с исполнением желания являются только реакциями на так называемые императивные потребности. Нам известны также короткие иясные сновидения такого типа под воздействием определенных доминирующихситуаций, источниками которых являются, несомненно, психические раздражения.Таковы, например, сновидения, [выражающие] нетерпение, когда кто-тоготовится к путешествию, важной для него выставке, докладу, визиту и видитзаранее во сне исполнение ожидаемого, т. е. ночью еще до настоящего событиядостигает цели, видит себя в театре, беседует в гостях. Или так называемые"удобные" сновидения, когда кто-то, желая продлить сон, видит, что он ужевстал, умывается или находится в школе, в то время как в действительностипродолжает спать, т. е. предпочитает вставать во сне, а не вдействительности. Желание спать, по нашему мнению, постоянно принимающееучастие в образовании сновидения, явно проявляется в этих сновидениях каксущественный фактор образования сновидения. Потребность во сне с полнымправом занимает место в ряду других физических потребностей. На примере репродукции картины Швинда из Шакк-галереи в Мюнхене япокажу вам, как правильно понял художник возникновение сновидения подоминирующей ситуации. Это "Сновидение узника", содержание которого не чтоиное, как его освобождение. Примечательно, что освобождение должноосуществиться через окно, потому что через окно проникает световоераздражение, от которого узник просыпается. Стоящие друг за другом гномыпредставляют его собственные последовательные положения при попытке вылезтивверх к окну и, если я не ошибаюсь и не приписываю намерению художникаслишком многого, стоящий выше всех гном, который перепиливает решетку, т. е.делает то, что хотел бы сделать сам узник, имеет его черты лица. Во всех других сновидениях, кроме детских и указанных, инфантильных посвоему типу, как сказано, искажение воздвигает на нашем пути преграды. Мыпока еще не можем сказать, являются ли и они исполнением желания, как мыпредполагаем; из их явного содержания мы не знаем, какому психическомураздражению они обязаны своим происхождением, и мы не можем доказать, чтоони также стремятся устранить это раздражение. Они, вероятно, должны бытьистолкованы, т. е. переведены, их искажение надо устранить, явное содержаниезаменить скрытым, прежде чем сделать вывод, что открытое нами в детскихсновидениях подтверждается для всех сновидений.

ДЕВЯТАЯ ЛЕКЦИЯ

ЦЕНЗУРА СНОВИДЕНИџ Уважаемые дамы и господа! Мы познакомились с возникновением, сущностьюи функцией сновидения, изучая сновидения детей. Сновидения являютсяустранением нарушающих сон (психических) раздражений путем галлюцинаторногоудовлетворения. Правда, из сновидений взрослых мы смогли объяснить толькоодну группу, которую мы назвали сновидениями инфантильного типа. Как обстоитдело с другими сновидениями, мы пока не знаем, мы также и не понимаем их.Пока мы получили результат, значение которого не хотим недооценивать. Всякийраз, когда сновидение нам абсолютно понятно, оно является галлюцинаторнымисполнением желания. Такое совпадение не может быть случайным инезначительным. Исходя из некоторых соображений и по аналогии с пониманием ошибочныхдействий мы предполагаем, что сновидение другого рода является искаженнымзаместителем для неизвестного содержания и только им должно объясняться.Исследование, понимание этого искажения сновидения и является нашейближайшей задачей. Искажение сновидения -- это то, что нам кажется в нем странным инепонятным. Мы хотим многое узнать о нем: во-первых, откуда оно берется, егодинамизм, во-вторых, что оно делает и, наконец, как оно это делает. Мы можемтакже сказать, что искажение сновидения -- это продукт работы сновидения. Мыхотим описать работу сновидения и указать на действующие при этом силы. А теперь выслушайте пример сновидения. Его записала дама нашего круга,*по ее словам, оно принадлежит одной почтенной высокообразованной престарелойдаме. Анализ этого сновидения не был произведен. Наша референтка замечает,что для психоаналитика оно не нуждается в толковании. Сама видевшая сон егоне толковала, но она высказала о нем свое суждение, как будто она сумела быего истолковать. Вот как она высказалась о нем: и такая отвратительнаяглупость снится женщине 50 лет, которая день и ночь не имеет других мыслей,кроме заботы о своем ребенке. А вот и сновидение о "любовной службе". "Она отправляется в гарнизонныйгоспиталь No 1 и говорит часовому у ворот, что ей нужно поговорить с главнымврачом (она называет незнакомое ей имя), так как она хочет поступить наслужбу в госпиталь. При этом она так подчеркивает слово "служба", чтоунтер-офицер тотчас догадывается, что речь идет о "любовной службе". Так какона старая женщина, то он пропускает ее после некоторого колебания. Новместо того чтобы пройти к главному врачу, она попадает в большую темнуюкомнату, где вокруг длинного стола сидит и стоит много офицеров и военныхврачей. Она обращается со своим предложением к какому-то штабному врачу,который понимает ее с нескольких слов. Дословно ее речь во сне следующая: "Яи многие другие женщины и молодые девушки Вены готовы солдатам, рядовым иофице- ---------------------------------------- * Госпожа д-р фон Гуг-Гелльмут (1915). рам без различия." Здесь в сновидений следует какое-то бормотание. Ното, что ее правильно поняли, видно по отчасти смущенному, отчасти лукавомувыражению лиц офицеров. Дама продолжает: "Я знаю, что наше решение несколькостранно, но оно для нас чрезвычайно серьезно. Солдата на поле боя тоже неспрашивают, хочет он умирать или нет". Следует минутное мучительноемолчание. Штабной врач обнимает ее за талию и говорит: "Милостиваягосударыня, представьте себе, что дело действительно дошло бы до.(бормотание)". Она освобождается от его объятии с мыслью: "Все ониодинаковы" -- и возражает: "Господи, я старая женщина и, может быть, неокажусь в таком положении. Впрочем, одно условие должно быть соблюдено: учетвозраста; чтобы немолодая дама совсем молодому парню. (бормотание); это былобы ужасно". Штабной врач: "Я прекрасно понимаю". Некоторые офицеры, и срединих тот, кто сделал ей в молодости предложение, громко смеются, и дамажелает, чтобы ее проводили к знакомому главному врачу для окончательноговыяснения. При этом, к великому смущению, ей приходит в голову, что она незнает его имени. Штабной врач тем временем очень вежливо предлагает ейподняться на верхний этаж по узкой железной винтовой лестнице, которая ведетпрямо из комнаты на верхние этажи. Поднимаясь, она слышит, как один офицерговорит: "Это колоссальное решение, безразлично, молодая или старая; нужноотдать должное". С чувством, что просто выполняет свой долг, она поднимаетсяпо бесконечной лестнице". Это сновидение повторяется на протяжении нескольких недель еще два разас совершенно незначительными и довольно бессмысленными изменениями, какзамечает дама. В своем течении сновидение соответствует дневной фантазии: в нем малоперерывов, некоторые частности в его содержании могли бы быть разъясненырасспросами, чего, как вы знаете, не было. Но самое замечательное иинтересное для нас то, что в сновидении есть несколько пропусков, пропусковне в воспоминании, а в содержании. В трех местах содержание как бы стерто;речи, в которых имеются пропуски, прерываются бормотанием. Так как мы непроводили анализа, то, строго говоря, не имеем права что-либо говорить осмысле сновидения. Правда, в нем есть намеки, из которых можно кое-чтозаключить, например, выражение "любовная служба", но части речи,непосредственно предшествующие бормотанию, требуют прежде всего дополнений,которые могут иметь один смысл. Если мы их используем, то получится фантазиятакого содержания, что видевшая сон готова, исполняя патриотический долг,предоставить себя для удовлетворения любовных потребностей военных, какофицеров, так и рядовых. Это, безусловно, совершенно неприлично, образецдерзкой либидозной фантазии, но в сновидении этого вовсе нет. Как раз там,где ход мыслей привел бы к этому признанию, в явном сновидении неясноебормотание, что-то утрачено или подавлено. Вы согласитесь, надеюсь, что именно неприличие этих мест было мотивомдля их подавления. Где, однако, найти аналогию этому случаю? В наши дни вамне придется ее долго искать. Возьмите какую-нибудь политическую газету, и вынайдете, что в нескольких местах текст изъят, на его месте светится белаябумага. Вы знаете, что это дело газетной цензуры. На этих пустых местах былочто-то, что не понравилось высоким цензурным властям и поэтому было удалено.Вы думаете, как жаль, это было, может быть, самое интересное, "самое лучшееместо". В других случаях цензура оказывает свое действие не на готовый текст.Автор предвидел, какие высказывания могут вызвать возражения цензуры, ипредусмотрительно смягчил их, слегка изменил или удовольствовался намеками инеполным изложением того, что хотел сказать. Тогда в газете нет пустых мест,а по некоторым намекам и неясностям выражения вы можете догадаться, чтотребования цензуры уже заранее приняты во внимание. Будем придерживаться этого сравнения. Мы утверждаем, что пропущенные,скрытые за бормотанием слова сновидения принесены в жертву цензуре. Мы прямоговорим о цензуре сновидения, которой следует приписать известное участие вискажении сновидения. Везде, где в явном сновидении есть пропуски, в нихвиновата цензура сновидения. Нам следовало бы пойти еще дальше и считать,что действие цензуры сказывается каждый раз там, где элемент сновидениявспоминается особенно слабо, неопределенно и с сомнением по сравнению сдругими, более ясными элементами. Но цензура редко проявляется такоткровенно, так, хотелось бы сказать, наивно, как в примере сновидения о"любовной службе". Гораздо чаще цензура проявляется по второму типу,подставляя на место того, что должно быть, смягченное, приблизительное,намекающее. Третий способ действия цензуры нельзя сравнить с приемами газетнойцензуры; но я могу продемонстрировать его на уже проанализированном примересновидения. Вспомните сновидение с "тремя плохими билетами в театр за 1 фл.50 кр.". В скрытых мыслях этого сновидения на первом месте был элемент"поспешно, слишком рано". Это означало: нелепо было так рано выходить замуж,также бессмысленно было покупать так рано билеты в театр, смешно было состороны невестки так поспешно истратить деньги на украшения. От этогоцентрального элемента сновидения ничего не осталось в явном сновидении; внем центр тяжести переместился на посещение театра и покупку билетов.Благодаря этому смещению акцента, этой перегруппировке элементов содержанияявное сновидение становится настолько непохожим на скрытые мысли сновидения,что мы и не подозреваем о наличии этих последних за первым. Это смещениеакцента является главным средством искажения сновидения и придает сновидениюту странность, из-за которой видевший сон сам не хотел бы признать его засобственный продукт. Пропуск, модификация, перегруппировка материала -- таковы действияцензуры сновидения и средства его искажения. Сама цензура сновиденияявляется причиной или одной из причин искажения сновидения, изучениемкоторого мы теперь займемся. Модификацию и перегруппировку мы привыклиназывать "смещением" (Verschiebung). После этих замечаний о действии цензуры сновидения обратимся к вопросуо ее динамизме. Надеюсь, вы не воспринимаете выражение слишком антропоморфнои не представляете себе цензора сновидения маленьким строгим человечком илидухом, поселившимся в мозговом желудочке и оттуда управляющим делами, но несвязываете его также и с пространственным представлением о каком-то"мозговом центре", оказывающем такое цензурирующее влияние, котороепрекратилось бы с нарушением или удалением этого центра. Пока это не болеечем весьма удобный термин для обозначения динамического отношения. Это словоне мешает нам задать вопрос, какие тенденции и на какие элементы сновиденияоказывают это влияние, мы не удивимся также, узнав, что раньше ужесталкивались с цензурой сновидения, может быть, не узнав ее. А это было действительно так. Вспомните, с каким поразительным фактоммы встретились, когда начали применять нашу технику свободной ассоциации. Мыпочувствовали тогда, что наши усилия перейти от элемента сновидения к егобессознательному, заместителем которого он является, натолкнулись на сопротивление. Мы говорили, что это сопротивление различается по своейвеличине, в одних случаях оно огромно, в других незначительно. В последнемслучае для работы толкования нужно было только несколько промежуточныхзвеньев, но если оно было велико, тогда мы должны были анализировать длинныецепочки ассоциаций от элемента, далеко уходили бы от него и вынуждены былибы преодолевать много трудностей в виде критических возражений против этихассоциаций. То, что при толковании проявляется как сопротивление, теперь вработе сновидения выступает его цензурой. Сопротивление толкованию -- этотолько объективация цензуры сновидения. Оно доказывает нам, что сила цензурыне исчерпывается внесением в сновидение искажения и после этого не угасает,но что она как постоянно действующая сила продолжает существовать, стремясьсохранить искажение. Кстати, как и сопротивление при толковании каждогоэлемента меняется по своей силе, так и внесенное цензурой искажение в одноми том же сновидении различно для каждого элемента. Если сравнить явное искрытое сновидения, то обнаружится, что отдельные скрытые элементы полностьюотсутствуют, другие более или менее модифицированы, а третьи остались безизменений и даже, может быть, усилены в явном содержании сновидения. Но мы собирались исследовать, какие тенденции осуществляют цензуру ипротив чего она направлена. На этот вопрос, имеющий важнейшее значение дляпонимания сновидения и даже, может быть, всей жизни человека, легкоответить, если просмотреть ряд истолкованных сновидений. Тенденции,осуществляющие цензуру, -- те, которые признаются видевшим сон в бодрствующем состоянии, с которыми он согласен. Будьте уверены,что если вы отказываетесь от вполне правильного толкования собственногосновидения, то вы поступаете по тем же мотивам, по которым действовалацензура сновидения, произошло искажение и стало необходимо толкование.Вспомните о сновидении нашей 50-летней дамы. Без толкования она считает егоотвратительным, была бы еще больше возмущена, если бы д-р фон Гуг-Гелльмутсообщила ей что-то необходимое для толкования, и именно из-за этогоосуждения в ее сновидении самые неприличные места заменены бормотанием. Однако тенденции, против которых направлена цензура сновидения, следуетсначала описать по отношению к этой последней. Тогда можно только сказать,что они по своей природе безусловно достойны осуждения, неприличны вэтическом, эстетическом, социальном отношении, это явления, о которых несмеют думать или думают только с отвращением. Эти отвергнутые цензурой инашедшие в сновидении искаженное выражение желания являются прежде всегопроявлением безграничного и беспощадного эгоизма. И действительно,собственное Я появляется в любом сновидении и играет в нем главную роль,даже если это умело скрыто в явном содержании. Этот "sacro egoismo"* сновидения, конечно, связан с установкой на сон, которая состоит в паденииинтереса ко всему внешнему миру. Свободное от всех этических уз Я идет навстречу всем притязаниямсексуального влечения, в том числе и таким, которые давно осуждены нашимэстетическим воспитанием и противоречат всем этическим ограничительнымтребованиям. Стремление к удовольствию -- либидо (Libido), как мы говорим,-- беспре- ---------------------------------------- * Священный эгоизом. -- Прим. пер. пятственно выбирает свои объекты и охотнее всего именно запретные. Нетолько жену другого, но прежде всего инцестуозные, свято охраняемыечеловеческим обществом объекты, мать и сестру со стороны мужчины, отца ибрата со стороны женщины. (Сновидение нашей 50-летней дамы тоже инцестуозно,ее либидо, несомненно, направлено на сына). Вожделения, которые кажутся намчуждыми человеческой природе, оказываются достаточно сильными, чтобы вызватьсновидения. Безудержно может проявляться также ненависть. Желания мести исмерти самым близким и любимым в жизни -- родителям, братьям и сестрам,супругу или супруге, собственным детям -- не являются ничем необычным. Этиотвергнутые цензурой желания как будто бы поднимаются из настоящего ада; вбодрствующем состоянии после толкования никакая цензура против них некажется нам достаточно строгой. Но не ставьте это страшное содержание в вину самому сновидению. Незабывайте, что оно имеет безобидную, даже полезную функцию оградить сон отнарушения. Такая низость не имеет отношения к сущности сновидения. Вы ведьзнаете также, что есть сновидения, которые, следует признать, удовлетворяютоправданные желания и насущные физические потребности. Но в этих сновиденияхнет искажения; они в нем не нуждаются, они могут выполнять свою функцию, неоскорбляя этических и эстетических тенденций Я. Примите также во внимание,что искажение сновидения зависит от двух факторов. С одной стороны, оно тембольше, чем хуже отвергаемое цензурой желание, но с другой -- чем строже вэто время требования цензуры. Поэтому у молодой, строго воспитанной,щепетильной девушки неумолимая цензура исказит побуждения сновидения,которые, например, мы, врачи, считаем дозволенными, безобидными либидознымижеланиями и которые она сама десять лет спустя сочтет такими же. Впрочем, мы еще далеки от того, чтобы возмущаться этим результатомнашего толкования. Я полагаю, что мы его еще недостаточно хорошо понимаем;но прежде всего перед нами стоит задача защитить его от известных нападок.Совсем не трудно найти для этого зацепку. Наши толкования сновиденийпроизводились с учетом объявленных заранее предположений, что сновидениевообще имеет смысл, что бессознательные в какое-то время душевные процессысуществуют не только при гипнотическом, но и при нормальном сне и что всевозникающие по поводу сновидения мысли детерминированы. Если бы на основанииэтих предположений мы пришли к приемлемым результатам толкования сновидений,то по праву могли бы заключить, что эти предположения правильны. Но какбыть, если эти результаты выглядят так, как только что описанные? Тогдаможно было бы сказать: это невозможные, бессмысленные результаты, по меньшеймере, они весьма невероятны, так что в предположениях было что-тонеправильно. Или сновидение не психический феномен, или в нормальномсостоянии нет ничего бессознательного, или наша техника в чем-тонесовершенна. Не проще и не приятнее ли предположить это, чем признать всете мерзости, которые мы будто бы открыли на основании наших предположений? И то и другое! И проще и приятнее, но из-за этого не обязательноправильнее. Не будем спешить, вопрос еще не решен. Прежде всего мы можемусилить критику наших толкований сновидений. То, что их результаты такнеприятны и неаппетитны, может быть, еще не самое худшее. Более сильнымаргументом является то, что видевшие сон решительнейшим образом и с полнымоснованием отвергают желания, которые мы им приписываем благодаря нашемутолкованию. "Что? -- говорит один. -- Основываясь на сновидении, вы хотитедоказать, что мне жаль денег на приданое сестры и воспитание брата? Но ведьэтого не может быть; я только для них и работаю, у меня нет других интересовв жизни, кроме выполнения моего долга перед ними, -- как старший, я обещалэто покойной матери". Или дама, видевшая сон, говорит: "Я желаю смертисвоему мужу. Да ведь это возмутительная нелепость! Вы мне, вероятно, неповерите, что у нас не только самый счастливый брак, но его смерть отняла быу меня все, что я имею в жизни". Или третий возразит нам: "Я должениспытывать чувственные желания к своей сестре? Это смешно; я на нее необращаю никакого внимания, у нас плохие отношения друг с другом, и я втечение многих лет не обменялся с ней ни словом". Мы могли бы с легкостьюотнестись к тому, что видевшие сон не подтверждают или отрицаютприписываемые им намерения; мы могли бы сказать, что именно об этих вещахони и не знают. Но то, что они чувствуют в себе как раз противоположное томужеланию, которое приписывает им толкование, и могут доказать нампреобладание этого противоположного своим образом жизни, это нас наконецозадачивает. Не бросить ли теперь всю эту работу по толкованию сновидений,поскольку ее результаты вроде бы и привели к абсурду? Нет, все еще нет. И этот более сильный аргумент окажетсянесостоятельным, если к нему подойти критически. Предположение, что вдушевной жизни есть бессознательные тенденции, еще не доказательство, чтопротивоположные им являются господствующими в сознательной жизни. Возможно,что в душевной жизни есть место для противоположных тенденций, дляпротиворечий, которые существуют рядом друг с другом; возможно даже, что какраз преобладание одного побуждения является условием бессознательногосуществования его противоположности. Итак, выдвинутые вначале возражения,что результаты толкования сновидений непросты и очень неприятны, остаются всиле. На первое можно возразить, что, мечтая о простоте, вы не сможетерешить ни одной проблемы сновидения; вы должны примириться с предполагаемойсложностью отношений. А на второе -- что вы явно не правы, используя вкачестве обоснования для научного суждения испытываемое вами чувствоудовольствия или отвращения. Что нам за дело до того, что результатытолкования кажутся вам неприятными, даже позорными и противными? Саn'empeche pas d'exister,* -- слышал я в таких случаях молодым врачом отсвоего учителя Шарко. Приходится смириться со своими симпатиями иантипатиями, если хочешь знать, что в этом мире реально. Если какой-нибудьфизик докажет вам, что в скором будущем органическая жизнь на землепрекратится, посмеете ли вы ему возразить: этого не может быть, этаперспектива слишком неприятна? Я думаю, что вы промолчите или подождете,пока явится другой физик и укажет на ошибку в его предположениях илирасчетах. Если вы отстраняете от себя то, что вам неприятно, то вы, поменьшей мере, действуете как механизм образования сновидения, вместо тогочтобы понять его и овладеть им. Может быть, вы согласитесь тогда не обращать внимания на отвратительныйхарактер отвергнутых цензурой желаний, а выдвинете довод, что простоневероятно, чтобы в конституции человека столько места занимало зло. Но даетли вам ваш опыт право так говорить? Я не хочу говорить о том, какими выкажетесь сами себе, но много ли вы нашли благосклонности у своего начальстваи конкурентов, много ли рыцарства у своих ---------------------------------------- * Это не мешает тому, чтобы было так (франц.). -- Прим. пер. врагов и мало ли зависти в своем обществе, чтобы чувствовать себяобязанным выступать против эгоистически злого в человеческой природе? Развевам неизвестно, как плохо владеет собой и как мало заслуживает довериясредний человек во всех областях сексуальной жизни? Или вы не знаете, чтовсе злоупотребления и бесчинства, которые нам снятся ночью, ежедневносовершаются бодрствующими людьми как действительные преступления? В данномслучае психоанализ только подтверждает старое изречение Платона, что добрымиявляются те, которые довольствуются сновидениями о том, что злые делают вдействительности. А теперь отвлекитесь от индивидуального и перенесите свой взор навеликую войну, которая все еще опустошает Европу, подумайте о безграничнойжестокости, свирепости и лживости, которые сейчас широко распространились вкультурном мире. Вы действительно думаете, что кучке бессовестныхкарьеристов и соблазнителей удалось бы сделать столько зла, если бы миллионыидущих за вожаками не были соучастниками преступления? Решитесь ли вы и приэтих условиях ломать копья за исключение злого из душевной конституциичеловека? 1 Вы мне возразите, что я односторонне сужу о войне; она обнаружила самоепрекрасное и благородное в людях, их геройство, самоотверженность,социальное чувство. Конечно, но не будьте столь же несправедливы кпсихоанализу, как те, кто упрекает его в том, что он отрицает одно, чтобыутверждать другое. Мы не собирались отрицать благородные стремления че- ---------------------------------------- * Версия о том, что источник войн скрыт в психологическом устройствечеловека, является совершенно несостоятельной. Она опровергаетсяисторическим опытом, указывающим на решающую роль социальных факторов ввозникновении войн. ловеческой природы и ничего никогда не делали, чтобы умалить ихзначимость. Напротив, я показываю вам не только отвергнутые цензурой злыежелания сновидения, но и цензуру, которая их подавляет и делаетнеузнаваемыми. Мы подчеркиваем злое в человеке только потому, что другиеотрицают его, отчего душевная жизнь человека становится хотя не лучше, нонепонятнее. Если мы откажемся от односторонней этической оценки, то,конечно, можем найти более правильную форму соотношения злого и доброго вчеловеческой природе. Итак, все остается по-прежнему. Нам не нужно отказываться отрезультатов нашей работы по толкованию сновидений, хотя они и кажутся намстранными. А пока запомним: искажение сновидения является следствиемцензуры, которая осуществляется признанными тенденциями Я против неприличныхпобуждений, шевелящихся в нас ночью во время сна. Правда, почему ночью иоткуда берутся эти недостойные желания, в этом еще много непонятного, чтопредстоит исследовать. Но с нашей стороны было бы несправедливо, если бы мы не выделили вдостаточной мере другой результат этих исследований. Желания сновидения,которые нарушают наш сон, нам неизвестны, мы узнаем о них только изтолкования сновидений; их можно поэтому назвать бессознательными в данноевремя в указанном выше смысле. Видевший сон отвергает их, как мы видели вомногих случаях, после того как узнал о них благодаря толкованию. Повторяетсяслучай, с которым мы встретились при толковании оговорки "auf stoЯen", когдаоратор возмущенно уверял, что ни тогда, ни когда-либо раньше он не испытывалнепочтительного чувства к своему шефу. Уже тогда мы сомневались в такомзаверении и выдвинули вместо него предположение, что оратор долго ничего незнал об имеющемся чувстве. Теперь это повторяется при всяком толкованиисильно искаженного сновидения и тем самым приобретает большое значение дляподтверждения нашей точки зрения. Мы готовы предположить, что в душевнойжизни есть процессы, тенденции, о которых человек вообще ничего не знает,очень давно ничего не знает, возможно, никогда ничего не знал. Благодаряэтому бессознательное получает для нас новый смысл; понятие "в данное время"или "временно" исчезает из его сущности, оно может также означать длительно бессознательное, а не только "скрытое на данное время". Об этом нам,конечно, тоже придется поговорить в другой раз.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒

Date: 2016-08-30; view: 222; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...

mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию