Тесты для выявления взаимоотношений отца и матери с детьми 3 page

Обработка сырых данных

После того как подросток заполнил оба бланка (на отца и на мать), все полученные данные сводятся в «оценочный лист» отдельно на мать и на отца. Затем по каждому параметру подсчитывается арифметическая сумма сырых баллов. К шкале позитивный интереса относятся вопросы 1, 6, 11, 16, 21, 26, 31, 36, 41, 46; к шкале директивности — 2, 7, 12, 17, 22, 27, 32, 37, 42, 47; к шкале враждебности — 3, 8, 13, 18, 23, 28, 33, 38, 43, 48; к шкале автономности — 4, 9, 14, 19, 24, 29, 34, 39, 44, 49; к шкале непоследовательности — 5, 10, 15, 20, 25, 30, 35, 40, 45, 50. Далее сырые баллы переводятся в стандартизованные в соответствии с таблицами. Стандартизованные данные располагаются от 1 до 5 и нормой является среднее значение, т. е. 3.

Если по параметру вышло 1-2 балла, то можно говорить, что он слабо выражен, если же 4-5 — то измеряемое качество выражено вполне отчетливо. Затем строятся оценочные профили отношений как к матери, так и к отцу, на специальном бланке.

Интерпретация шкал

1. Оценка матери сыном

Шкала позитивного интереса

Прежде всего психологическое принятие матери мальчики-подростки видят в относительно критическом подходе к ним. Подростки часто испытывают необходимость в помощи и поддержке матери, в большинстве случаев принимают ее мнение, склонны соглашаться с ней. Такие же формы поведения, как властность, подозрительность, тенденция к лидерству отрицаются. В то же время сыновья не ждут от матери чрезмерного конформизма, вплоть до тенденции «идти на поводу». Тем не менее просто компетентное поведение, дружеский способ общения и нормальные эмоциональные контакты оказываются недостаточными для того, чтобы подросток мог утверждать, что мать испытывает по отношению к нему позитивный интерес. Они стремятся к сверхопеке сильного, взрослого и самостоятельного человека.

Шкала директивности

Директивность матери по отношению к сыну подростки видят в навязывании им чувства вины по отношению к ней, ее декларациям и постоянным напоминаниям о том, что «мать жертвует всем ради сына», полностью берет на себя ответственность за все, что сделал, делает и будет делать ребенок. Матерью как бы утверждается изначальная зависимость ее статуса и оценки окружающих от соответствия сына «эталону ребенка», исключая при этом возможность других вариантов самовыражения. Таким образом, мать стремится любым способом исключить неправильное поведение сына, чтобы «не ударить в грязь лицом». Простые же формы проявления отзывчивости, проявления симпатии, вызывающие положительные эмоциональные отношения, отрицательно коррелируют с директивной формой взаимодействия матери и подростка.

Шкала враждебности

Враждебность матери в отношениях с сыном-подростком характеризуется ее агрессивностью и чрезмерной строгостью в межличностных отношениях. Ориентировка матери исключительно на себя, ее самолюбие, излишнее самоутверждение, как правило, исключают принятие ребенка. Он воспринимается, прежде всего, как соперник, которого необходимо подавить, дабы утвердить свою значимость. Так, эмоциональная холодность к подростку маскируется и зачастую выдается за сдержанность, скромность, следование «этикету» и даже подчиненность ему. В то же время может наблюдаться ярко выраженная подозрительность, склонность к чрезмерной критике в адрес сына и окружающих, целью которой является стремление унизить их в глазах окружающих. Наряду с этим, постоянно (главным образом на вербальном уровне) демонстрируется положительная активность, ответственность за судьбу сына.

Шкала автономности

Автономность матери в отношениях с сыном понимается им как диктат, полное упоение властью, даже некоторая маниакальность в этом отношении, не признающая никаких вариаций. Мать при этом не воспринимает ребенка как личность, со своими чувствами, мыслями, представлениями и побуждениями, она являет собой «слепую» силу власти и амбиций, которой все, невзирая ни на что, обязаны подчиняться. При этом адаптивная форма авторитета матери, основанная на доверии и уважении, а также приемлемые формы жесткости и резкости (когда они учитывают ситуацию), оказываются не характерными для автономности матерей в отношениях с сыновьями-подростками. Также, по мнению сыновей, ни эмоциональная привязанность, ни дружеский стиль общения не могут быть связаны с отгороженностью, невовлеченностью матери в дела сына.

Шкала непоследовательности

Непоследовательность проводимой матерью линии воспитания оценивается подростками как некое чередование (в зависимости от степени информативной значимости) таких психологических тенденций, как господство силы и амбиций и покорность (в адаптивных формах), деликатность и сверхальтруизм и недоверчивая подозрительность.

Причем все они имеют тенденцию к экстремальным формам проявления (амплитуда колебаний максимальна).

2. Оценка отца сыном

Шкала позитивного интереса

Позитивный интерес в отношениях с сыном рассматривается как отсутствие грубой силы, стремления к нераздельной власти в общении с ним. Подростки говорят о позитивном интересе в случаях, когда отцы стремятся достигнуть их расположения и почитания отцовского авторитета, не прибегая к декларациям догм. Психологическое принятие сына отцом основано прежде всего на доверии. При подобных отношениях характерно находить истину в споре, прислушиваясь к различным аргументам и отдавая предпочтение логике здравого смысла. Здесь полностью отрицается какого-либо рода конформизм.

Шкала директивности

Директивность в отношениях с сыном отец проявляет в форме тенденции к лидерству, путем завоевания авторитета, основанного на фактических достижениях и доминантном стиле общения. Его власть над сыном выражается главным образом в управлении и своевременной коррекции поведения ребенка, исключая амбициозную деспотичность. При этом он очень четко дает понять ребенку, что ради его благополучия жертвует некоторой имеющейся у него частичкой власти; что это не просто покровительство, а стремление решать все мирно, невзирая на степень раздражения.

Шкала враждебности

Жестокие отцы всегда соглашаются с общепринятым мнением, слишком придерживаются конвенций, стремятся удовлетворить требования других быть «хорошим» отцом и поддерживать положительные отношения. Воспитывая, они пытаются вымуштровать своего сына в соответствии с принятым в данном обществе и в данной культуре представлением о том, каким должен быть идеальный ребенок. Отцы стремятся дать сыновьям более широкое образование, развивать различные способности, что зачастую приводит к непосильной нагрузке на юношеский организм. Наряду с этим проявляется полная зависимость от мнения окружающих, боязнь и беспомощность, невозможность противостоять им. В то же время по отношению к сыну отец суров и педантичен. Подросток постоянно находится в состоянии тревожного ожидания низкой оценки его деятельности и наказания родительским отвержением по формуле: «Как ты смеешь не соответствовать тому, что ждут от тебя, ведь я жертвую всем, чтобы сделать из тебя человека». Тут же звучит постоянное недовольство, скептическое отношение к достижениям сына, что неизбежно снижает мотивацию его деятельности.

Шкала автономности

Автономность отца в отношениях с сыном проявляется в формальном отношении к воспитанию, в излишней беспристрастности в процессе общения. Взаимодействие основывается на позициях силы и деспотичности. Отец «замечает» сына только в случаях, когда тот что-нибудь натворил, причем даже на разбор случившегося, как правило, «не хватает времени». Отец слишком занят собой, чтобы вникать в жизнь и проблемы сына. О них он узнает только из его просьб помочь или посоветоваться в том или ином вопросе, не особенно перетруждая себя объяснениями. Его не интересуют увлечения сына, круг его знакомств, учеба в школе, он только делает вид, что это его беспокоит. Часто его просто раздражает, когда сын обращается к нему. По его мнению, сын «сам должен все знать».

Шкала непоследовательности

Непоследовательность применяемых отцом воспитательных мер по отношению к сыновьям-подросткам последние видят в непредсказуемости, невозможности предвидеть, как их отец отреагирует на ту или иную ситуацию, событие: подвергнет ли сына суровому наказанию за мелкие проступки или слегка пожурит за что-нибудь существенное, просто приняв заверения последнего в том, что это больше не повторится; такой отец либо долго и педантично будет «промывать косточки», либо примет на веру заверения сына в невиновности и т. п.

При сравнении практики матерей и отцов мальчиками-подростками выявляются следующие характерные различия. При психологическом принятии родителями сына у отцов по сравнению с матерями доминирует отсутствие тенденции к лидерству, поскольку они стремятся достичь расположения и почитания их авторитета, не прибегая к силе, в отличие от матерей, которые в исключительных случаях позволяют себе авторитаризм в межличностных отношениях «ради блага» ребенка. В то же время у матерей в качестве позитивного интереса мальчики отмечают критический подход к ним и сверхопеку, тогда как у отцов более выражена независимость и твердость позиций. По шкале директивности у матерей, по сравнению с отцами, на первый план выступает тенденция к покровительству, поскольку матери более склонны воздействовать на детей индуктивной техникой. Также матери готовы пойти на компромисс ради достижения своей цели, тогда как отцы предпочитают авторитет силы. Враждебность матерей отличается от аналогичной характеристики отцов тем, что у матерей она проявляется в результате борьбы за свою независимость, а у отцов — это скорее тенденция к конформности по отношению к окружающим.

Автономность матерей и отцов основана на деспотической «слепой» власти, не терпящей потворствования, однако у матерей замечен акцент на отсутствии требований-запретов в отношении подростков, а у отцов — отгороженность. И у тех и у других отсутствует даже тенденция к покровительству, хотя отцы могут в виде исключения оторваться от дел и внять просьбам подростка.

Непоследовательность же в проведении линии воспитания у обоих родителей одинаково оценивается подростками как тенденция к экстремально-противоречивым формам проявления с максимальной амплитудой выражения. Причем у матерей противоположностью силе и недоверию является уступчивость и гиперпроективность, а у отцов — доверчивость и конформизм.

3. Оценка матери дочерью

Шкала позитивного интереса

Положительное отношение к дочери со стороны матери, основанное на психологическом принятии, описывается подростками-девочками как отношение к маленькому ребенку, который постоянно требует внимания, заботы, помощи, который сам по себе мало что может.

Такие матери часто одобряют обращение за помощью дочерей в случаях ссор или каких-либо затруднений, с одной стороны, и ограничение самостоятельности — с другой. Наряду с этим, девочки отмечают фактор потворствования, когда мать находится как бы «на побегушках» и стремится удовлетворить любое желание дочери.

Шкала директивности

Описывая директивность своих матерей, девочки-подростки отмечали жесткий контроль с их стороны, тенденцию к легкому применению своей власти, основанной на амбициях и не приветствуя при этом выражения собственного мнения дочери. Такие матери больше полагаются на строгость наказания, упрямо считая, что они «всегда правы, а дети еще слишком малы, чтобы судить об этом».

Шкала враждебности

Враждебность матерей их дочерьми-подростками описывается как подозрительное отношение к семейной среде и дистанция по отношению к ее членам (в частности, к детям). Подозрительное поведение и отказ от социальных норм приводят их, как правило, к отгороженности и возвышению себя над остальными.

Шкала автономности

Автономность матерей исключает какую-либо зависимость от ребенка, его состояния, требований. Отрицаются также какие-либо формы заботы и опеки по отношению к дочерям. Такие матери оцениваются подростками как снисходительные, нетребовательные. Они практически не поощряют детей, относительно редко и вяло делают замечания, не обращают внимания на воспитание.

Шкала непоследовательности

Под непоследовательностью воспитательной практики со стороны матери девочки понимают резкую смену стиля, приемов, представляющих собой переход от очень строгого — к либеральному и, наоборот, переход от психологического принятия дочери к эмоциональному ее отвержению.

4. Оценка отца дочерью

Шкала позитивного интереса

Дочери описывают позитивный интерес отца как отцовскую уверенность в себе, уверенность в том, что не пресловутая отцовская строгость, а внимание к подростку, теплота и открытость отношений между отцом и дочерью-подростком являются проявлением искреннего интереса. Психологическое принятие дочери характеризуется отсутствием резких перепадов от вседозволенности к суровым наказаниям, т. е. доминируют теплые дружеские отношения с четким осознанием границ того, что можно и чего нельзя.

Отцовские запреты же в данном случае действуют только на фоне отцовской любви.

Шкала директивности

Девочки-подростки представляют директивность отца в качестве образа «твердой мужской руки», готовой то сжаться в кулак, то указать на ее место в обществе и, в частности, в семье. Директивный отец как бы направляет растущую девушку на путь истинный, заставляя ее подчиняться нормам и правилам поведения, принятым в обществе и определенной культуре, вкладывая в ее душу заповеди морали.

Шкала враждебности

В данном случае речь идет о таком неблагоприятном типе отцовского отношения к дочери, как сочетание сверхтребовательности, ориентированной на эталон «идеального ребенка» и соответствующей слишком жесткой зависимости, с одной стороны, и эмоционально-холодным, отвергающим отношением — с другой. Все это ведет к нарушениям взаимоотношений между отцом и дочерью-подростком, что в свою очередь обусловливает повышенный уровень напряженности, нервозности и нестабильности подростка.

Шкала автономности

Девочки-подростки описывают автономность отцов как претензию на лидерство, причем лидерство недосягаемое, недоступное для взаимодействия с ним. Он представляется человеком, отгороженным от проблем семьи как бы невидимой стеной, существующей параллельно с остальными членами семьи. Отцу абсолютно все равно, что происходит вокруг, его действия зачастую не согласуются с потребностями и запросами близких, интересы которых полностью игнорируются.

Шкала непоследовательности

Здесь отец представляется человеком совершенно непредсказуемым. С достаточно высокой степенью вероятности в его поведении могут проявляться совершенно противоречащие друг другу психологические тенденции, причем амплитуда колебаний — максимальна.

Таким образом, характерные различия в оценках воспитательной практики матерей и отцов девочками-подростками выглядят следующим образом. При позитивном интересе и психологическом принятии у матерей, в отличие от отцов, на первый план выступает доверие и подчиняемость. У отцов же доминирует уверенность в себе и отсутствие жесткости, авторитарности в отношениях с дочерью, что исключает воспитание посредством силового давления. Директивность матерей основана исключительно на амбициозных претензиях к власти и жесткому контролю за поведением дочери, а директивность отцов наряду с этим, выражается еще и в зависимости от мнения окружающих и самовлюбленности. При враждебности, эмоциональном отвержении у матерей выявляется упрямый конформизм и слабовольная зависимость от мнения окружающих, что исходит из претензий отца на ведущие позиции. У отцов же при враждебной воспитательной практике по отношению к дочери-подростку на первый план выступает жестокость и самоутверждение властью и силой. Автономность со стороны матерей отличается отсутствием добрых человеческих отношений и отгороженностью от проблем и интересов дочери, а у отца автономность выражается в его безоговорочном лидерстве в семье и в недоступности общения с ним для дочери. При непоследовательной воспитательной практике в контексте противоречивости проявлений характеристики отцов и матерей представляются одинаковыми.

Различие лишь в таких тенденциях, как самодовлеющее самоутверждение с враждебной непримиримостью у отцов и подчиненностью и недоверием — у матерей.

Литература

Абибукова Н. И. Что такое «гендер»? // Общественные науки и современность. — 1996. — № 6. — С. 123-125.

Абраменкова В. В. Совместная деятельность дошкольников как условие гуманного отношения к сверстникам // Вопросы психологии. — 1980. — № 5. — С. 60-70.

Абраменкова В. В. Половая дифференциация и межличностные отношения в детской группе // Вопросы психологии. — 1987. — № 5. — С. 70-78.

Абрамов В. В. Становление функции эндокринной и кардиореспираторной систем у спортсменок пубертатного возраста: Автореф. дис.... д-ра наук. — СПб., 1992.

Агеев В. С. Влияние факторов культуры на восприятие и оценку человека человеком // Вопросы психологии. — 1985. — № 3. — С. 135-140.

Агеев В. С. Психологические и социальные функции полоролевых стереотипов // Вопросы психологии. — 1987. — № 2. — С. 152-158.

Адлер А. Воспитание детей. Взаимодействие полов. — Ростов н/Д: Феникс, 1998.

Ажгихина Н. Прекрасная дама у кульмана // От первородного греха к высоким технологиям / Под ред. М. Гессен. — СПб., 1996.

Айрапетян М. А. Скорость простой двигательной реакции на словесный раздражитель у школьников // Материалы X Всесоюзной научной конференции по физиологии, морфологии, биохимии и биомеханике мышечной деятельности. — М., 1968. — Т. 1. — С. 9-10.

Акинщикова Г. И. Телосложение и реактивность организма. — Л., 1969.

Акинщикова Г. И., Макарова Н. И. К вопросу о вибрационной чувствительности человека // Проблемы общей и инженерной психологии. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1976. — С. 3-9.

Александрова М. Д. Проблемы социальной и психологической геронтологии. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1974.

Алешина Ю. Е. Удовлетворенность браком и межличностное восприятие в супружеских парах с различным стажем совместной жизни: Автореф. дис.... канд. наук. — М., 1985.

Алешина Ю. Е., Борисов И. Ю. Полоролевая дифференциация как комплексный показатель отношений супругов // Вестник МГУ. Сер. 14. Психология. — 1989. — № 2. — С. 44-53.

Алешина Ю. Е., Воловин А. С. Проблемы усвоения ролей мужчины и женщины // Вопросы психологии. — 1991.— № 4.— С. 74-82.

Алешина Ю. Е., Гозман Л. Я., Дубовская Е. М. Социально-психологические методы исследования супружеских отношений: Спецпрактикум по социальной психологии. — М.: Изд-во МГУ, 1987.

Алешина Ю. Е., Лекторская Е. В. Ролевой конфликт работающей женщины // Вопросы психологии. — 1989. — № 5. — С. 80-88.

Ананьев Б. Г. Человек как предмет познания. — Л., 1968.

Анастази А. Дифференциальная психология. — М.: Апрель-пресс; Эксмо-пресс, 2001.

Андреева В. Н. Сравнительная характеристика долговременной вербальной памяти мужчин и женщин // Экспериментальная и прикладная психология. Вып. 5. — Л., 1973. — С. 67-74.

Андреева Т. В. Колористика городской среды: предпочтения жителей // Ананьевские чтения-97: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 1997. — С. 269-270.

Андреева Т. В. Самореализация личности представителей творческих профессий: половые различия // Психологические проблемы самореализации личности. Вып. 2. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 1998. — С. 203-216.

Андреева Т. В. Социальная психология семейных отношений. — СПб.: Изд-во СПбГУ., 1998.

Андреева Т. В., Бакулина Ю. А. Представления молодых супругов (с ребенком-первенцем) о распределении семейных ролей и удовлетворенности браком // Психология: итоги и перспективы: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 1996.-С. 141-143.

Андреева Т. В., Пипченко Т. Ю. Потребности женщин и мужчин в брачно-семейных отношениях и отношение к супружеской верности // Ананьевские чтения-2000: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 2000. — С. 112-114.

Андреева Т. В., Савина Л. Н. Расширенная семья: психологические аспекты взаимоотношений невестки и свекрови // Ананьевские чтения-2000: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 2000. — С. 114-116.

Андреева Т. В., Толстова А. В. Темперамент супругов и совместимость в браке // Ананьевские чтения-2001: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 2001. — С. 207-208.

Аничкина В. С. Прекрасный пол на службе у Марса // США: экономика, политика, идеология. —1990. — № 9.

Антонов А. И., Медков В. М. Второй ребенок. — М., 1987.

Антропова М. В. Физическое развитие ребенка // Физиология развития ребенка. — М.: Педагогика, 1983.

Анучин В. В., Альтшулер В. Б., Власова И. Б. Некоторые данные о становлении хронического алкоголизма у женщин // Актуальные вопросы наркологии. — Душанбе, 1984. — С. 124-127.

Арканцева Т. А., Дубовская Е. М. Полоролевые представления современных подростков как действенный фактор их самооценки // Мир психологии. — 1999. — № 3. — С. 147-155.

Аронсон Э. Общественное животное. Введение в социальную психологию. — М.: Аспект-пресс, 1998.

Арутюнян М. Ю. Распределение обязанностей в семье и отношения между супругами // Семья и социальная культура. — М., 1987.

Арутюнян М. Ю. Кто Я? Проблема самоопределения юношей и девушек-подростков // Женщины и социальная политика (гендерный аспект). — М., 1992.

Ассовская А. В., Цветкова Л. А., Яничева Т. Г. Изучение креативности младших школьников // Ананьевские чтения — 97: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 1997. — С. 56-58.

Астафьев П. Е. Понятие психического ритма как научное основание психологии полов. — М.: 1899.

Астафьев П. Е. Психический мир женщины, его особенности, превосходства и недостатки. — М., 1899.

Ахундов Р. А. Исследование двигательной активности (основных локомоций) учащихся начальной школы: Автореф. дис.... канд. наук. — М., 1970.

Бабаева Л. В., Чирикова А. Е. Женщины в бизнесе // Социологические исследования. — 1996. — № 3.

Бабанский Ю. К. Оптимизация процесса обучения. — М.: Педагогика, 1977.

Бабкин П. С. Материалы к вопросу о конституциональной политипии у детей и подростков // дифференциальная психофизиология и ее генетические аспекты: Тезисы докладов. — М., 1975. — С. 192-193.

Багрунов В. П. Половые различия в видовой и индивидуальной изменчивости психики человека: Автореф. дис.... канд. наук. — Л., 1981.

Баданина Л. П. Соотношение психологических и нейропсихологических коррелятов эмоциональной неустойчивости у младших школьников: Автореф. дис.... канд. наук. — СПб., 1996.

Балибалова Д. И. Женщина в условиях перехода к рыночной экономике // Феминизм и российская культура. — СПб., 1995.

Барам Д. П. Учебные и профессиональные интересы восьмиклассников с различными особенностями познавательных процессов // Вопросы психологии. — 1984. — № 2. — С. 60-66.

Баранник О. С. Влияние семьи на формирование тревожности у дошкольников // Ананьевские чтения — 99: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 1999.-С. 176-177.

Барш Э. Семь возрастов женщины. Возрастные особенности физиологии и психологии женщины. — М., 1994.

Баскакова М. Е. Замужняя женщина: семья или работа? // Семья в России. — 1995. — № 3-4.

Бауст Э. О причинах, обусловливающих развитие мужского и женского потомства: Пер. с нем. — Киев, 1872.

Бахарева Н. В. Роль представлений об отношении к себе в формировании взаимоотношений // Тезисы научных сообщений советских психологов к XXI Международному психологическому конгрессу. — М., 1976. — С. 23-25.

«Бей первой, леди» (по материалам зарубежной печати) // Спорт за рубежом. — 1990. — № 14.

Белый Б. И. Особенности зрительной перцепции у детей 8-12 лет // Вопросы психологии. — 1982. — № 6. — С. 111-115.

Беляев И. Г. Особенности развития некоторых функций двигательного аппарата у детей школьного возраста: Автореф. дис.... канд. наук. — Пермь, 1960.

Бендас Т. В. Гендерные исследования лидерства // Вопросы психологии. — 2000. — № 1. — С. 87-95.

Бендас Т. В. Гендерная психология лидерства. — Оренбург: Изд-во ОГУ, 2000.

Бендас Т. В. Психология лидерства: гендерный и этнический аспекты. Автореф. дис.... д-ра наук. — СПб., 2002.

Бенеш Л. Психологическая природа мужского насилия // Вестник психосоциальной и коррекционно-реабилитационной работы. — 1995. — № 3.

Бердяев Н. А. Самопознание. — М., 1991.

Березовская Р. А. Отношение менеджеров к своему здоровью как фактор профессиональной деятельности. Автореф. дис.... канд. наук. — СПб., 2001.

Береснева О. Этот сильный слабый пол (О женщинах-военнослужащих армии США) // Ориентир. — 1999. — № 3.

Берн Ш. Гендерная психология. — СПб.; М., 2001.

Берн Э. Секс в человеческой любви. — М.: Московский кадровый центр, 1990.

Берно-Белленкур И. В. Опросник нарушений полоролевой самоидентификации // Ананьевские чтения-98: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 1998.-С. 142-143.

Билич Г. Л., Божедомов В. А. Репродуктивная функция и сексуальность человека: Учебное пособие. — СПб.: Деан, 1999.

Бирюкова Н. В., Ипатов Б. Ю., Моисеенко С. А. Изучение некоторых личностных свойств школьников разного возраста // Психофизиологические вопросы изучения личности спортсмена. — Л., 1976. — С. 168-174.

Бирюкович А. А., Король В. М. Выносливость детей школьного возраста к динамической работе субмаксимальной мощности // Материалы VII научной конференции по морфологии, физиологии и биохимии мышечной деятельности. — М., 1962. — С. 32-33.

Блонский П. П. Очерки детской сексуальности. — Л.-М., 1935.

Бовуар С. де. Второй пол. — М.: Прогресс, 1997.

Бодалев А. А. К феноменологии формирования первого впечатления // Тезисы научных сообщений советских психологов к XXI Международному психологическому конгрессу. — М., 1976. — С. 33-36.

Бодалев А. А. Личность и общение // Вопросы психологии общения и познания людьми друг друга. — Краснодар, 1979.

Бодалев А. А. Личность и общение. — М.: Педагогика, 1983.

Бондаренко Л. Ю. Мир, в котором мы живем. Ролевые сходства и различия между российскими и американскими женщинами // Общественные науки и современность. — 1997. — № 3.

Борисов Ю. В. Физическая культура и спорт в быту трудящихся совхоза // Теория и практика физической культуры. — 1971. — № 4. — С. 40-42.

Борисов Ю. В. Отношение к физической культуре и спорту на селе // Теория и практика физической культуры. — 1972. — № 7. — С. 66-67.

Босый М. К., Давиденко И. М., Иващенко В. П., Свергуненко Я. Г. Влияние учебных занятий в режиме дня педвуза на работоспособность студентов-спортсменов // Теория и практика физической культуры. — 1971. — № 2. — С. 50-53.

Боченкова Е. В. Физические упражнения и развитие человека как личности // Ананьевские чтения — 2000: Тезисы научно-практической конференции. — СПб., 2000.-С. 12-14.

Брайсон В. Политическая теория феминизма: Введение. — М.: Идея-Пресс, 2001.

Бреслав Г. М. Романтическая любовь и зрелая личность // Родник. — 1987. — № 2. — С. 63-66.

Бреслав Г. М., Хасан Б. И. Половые различия и современное школьное образование // Вопросы психологии. — 1990. — № 3. — С. 64-69.

Бриджер С. Язык дискриминации — наследство перестройки российским женщинам // Гендерные аспекты социальной трансформации. — М., 1996.

Будилов В. В. Предпочтение школьниками разного возраста и пола учителей физической культуры — мужчин и женщин // Психофизиологические аспекты спортивной и учебной деятельности. — Л., 1987. — С. 82-84.

Букреева Д. П. Возрастные изменения максимального темпа движений у детей 7-16 лет: Автореф. дис.... канд. наук. — М., 1955.

Булгакова Н. Ж., Милованова И. Е. Специализация в плавании и оптимальный возраст для достижения высоких результатов // Теория и практика физической культуры. — 1975. — № 5. — С. 55-58.

Буракова Н. В. К вопросу об исследовании невербальных паттернов феминности и маскулинности // Методы психологии. Т. 3, вып. — Ростов/н/Д, 1997. — С. 36-38.

Буткевич В. А. Психологические особенности личности женщины-руководителя: Дипломная работа. — С-Петербургский гос. университет, факультет психологии, 2001.

Бутовская М. Л. Биология пола, культура и полоролевые стереотипы поведения у детей // Семья, гендер, культура: Материалы международной конференции 1994 и 1995 гг. — М., 1997.

Бухановский А. О., Андреев А. С. Структурно-динамическая иерархия пола человека. — Ростов/н/Д, 1993.

Бызова В. М. Влияние особенностей личности на половые взаимоотношения в юношеском возрасте: Автореф. дис.... канд. наук. — Л., 1985.

Бэрон Р., Ричардсон Д. Агрессия. — СПб.: Питер, 1998.

Вакулова И. Н. Возрастная динамика профессиональных интересов учащихся старших классов // Вопросы становления профессиональных планов учащихся. — Л., 1979.