Абсолютное единое бытие, эволюция и человеческое Я

Состояние абсолютного единого бытия встречается достаточно редко, но даже тот, кто к нему приближался, оказывался в духовном состоянии невыразимой силы и глубины. Мы полагаем, что мистический опыт любого рода – от самого мягкого до самого интенсивного – имеет биологические корни, потому что в уме человека есть механизм трансцендентности. Можно сказать об этом в провокационной манере так: если бы наш мозг был устроен иначе, мы не смогли бы на собственном опыте чувствовать наивысшую реальность, даже если таковая существует.

Это ставит перед нами сложный, но крайне интересный вопрос: почему мозг человека, который формировался в процессе эволюции ради самой прагматичной цели нашего выживания, наделен таким на вид непрактичным даром? Какое же преимущество с эволюционной точки зрения дает человеку ум, имеющий мистические способности?

Любой ответ на этот вопрос, разумеется, будет носить гипотетический характер, однако природа эволюционного процесса позволяет нам предположить, что способность ума переживать состояния единства развивалась не ради духовного выхода человека за свои пределы. Эволюция страдает прагматической близорукостью: там ценятся такие изменения, которые повышают шанс выжить здесь и сейчас. Те качества, которые увеличивают шансы организма на выживание, генетически передаются потомкам, все прочие качества безжалостно отбрасываются.

Трудно себе представить, как нейробиологические принципы переживания трансцендентного в их неполноценном виде в процессе формирования помогали выживать предкам человека, и точно так же трудно понять, почему естественный отбор не отбросил эти новые качества нервной системы, которые ничего не давали на протяжении скрытых во мраке миллионов лет.

В конце концов, эволюция не может ничего планировать на далекое будущее. Она на ощупь ищет новые возможности, не имея представления о том, куда они могут привести. Например, как возник полет птиц. Ни одна птица не в состоянии летать без пары полноценных крыльев, но для появления таких крыльев в ходе эволюции нужны были бесчисленные поколения, находящиеся на промежуточной стадии, то есть с парой медленно меняющихся крыльев, которые не давали возможности взлететь. И существование таких промежуточных стадий ставит перед нами вопрос, о котором в 1977 году в журнале Natural History биолог Джей Гульд писал: «Как же могли использоваться бесполезные структуры, возникающие на промежуточных стадиях? Что толку в половине челюсти или половине крыла?»