Илларион, митрополит Киевский (1051-1054).

Биографических сведений об Илларионе сохранилось немного. В летописном сказании о начале Печерского монастыря сообщается, что Илларион, родом “русин,” “муж благ и книжен и постник,” до поставления в митрополиты был священником церкви св. Апостолов в с. Берестове под Киевом (в этом селе находился великокняжеский дворец): из Берестова он ходил молиться к Днепру на холм, покрытый лесом, где выкопал небольшую пещеру и сделался на Руси родоначальником пещерного иноческого подвига. Сочетая незаурядный ум, широкую образованность с обретенными в подвигах поста и молитвы христианскими добродетелями, Илларион выделялся среди современного ему духовенства. В 1051 г. Ярослав Мудрый, собрав епископов, возвел его в Софии Киевской на митрополичий престол. Достойно примечания, что до Иллариона киевскими митрополитами были греки, присылаемые из Византии, он же стал первым митрополитом из русских. О деятельности Иллариона как митрополита достоверно известно следующее: во-первых, он был соавтором Ярослава Мудрого в составлении церковного Устава, во-вторых, как сообщается в проложном “Сказании об освящении церкви Георгия в Киеве пред вратами св. Софии,” освящение было совершено митрополитом Илларионом. Сопоставление “Слова о законе и благодати” с Начальной летописью показывает, что митр. Илларион принимал участие в летописании, но мера и характер этого участия пока не выяснены.

Илларион был митрополитом не более четырех лет. В 1055 г., после смерти Ярослава его преемник был вынужден пойти на уступки Византии, откуда и прибыл на митрополичью кафедру грек Ефрем. Илларион же удаляется в Киево-Печерский монастырь. О дальнейшей его судьбе и годе смерти летописи ничего не сообщают, Бесспорно принадлежащими Иллариону памятниками проповедничества являются: “Слово о законе и благодати,” “Исповедание веры” и “Поучение священникам о пользе душевной.” “Слово о законе и благодати” было составлено Илларионом до настолования, между 1037 к 1050 гг. и, очевидно, произнесено либо в Десятиной церкви, либо в Софийском соборе. Оно является первым известным нам памятником русского церковного торжественного красноречия. По своей исключительности и уникальности “Слово” сравнимо лишь со “Словом о полку Игореве” — древнейшим памятником русской поэзии конца XII века.

“Слово” Иллариона построено по строгому, логически продуманному плану, который сообщается автором в заглавии произведения: “Слово о законе, данном чрез Моисея, и о благодати и истине, пришедших чрез Иисуса Христа; и о том, как закон прешел, а благодать и истина наполнили всю землю, и вера распространилась между народами и достигла нашего народа русского; также похвала нашему кагану Владимиру и молитва к Богу от всей земли нашей.”

В первой, богословской части показывается превосходстве веры Христовой, благодати Нового Завета, просвещающей все без исключения народы принявшие христианство, перед законом Моисеевым, установленным для одного лишь иудейского народа. Илларион несколько раз возвращается к этой мысли; для ее подтверждения приводит цитаты из Св. Писания, напоминает изречения святых отцов, разными доводами и аргументами доказывает истину о превосходстве христианства над иудаизмом, о высоком призвании христианских народов.

Описывая во второй части распространение веры Христовой по Русской земле, Илларион восхваляет св. князя Владимира, совершившего “великое и дивное” дело — крещение Руси. Владимир — ”учитель и наставник” Русской земли, благодаря которому “благодатная вера” и “до нашего языка (народа) доиде.” Роль св. Владимира как крестителя Руси вырастает до вселенского масштаба: он “равноумен,” “равнохристолюбец” самому Константину Великому, имеет одинаковое с тем право на титул равноапостола. Более того, деятельность князя Владимира сравнивается с миссионерскими трудами святых апостолов. В третьей, заключительной части проповедник обращается с молитвой к Богу от лица всей новопосвященной земли Русской, прося милости новообращенному народу и высказывая покорность Богу и надежду на Него.

“Слово” обращено к слушателям не “неведущим,” а “преизха насыщемся сладости книжныя.” И в самом своем авторе оно показывает глубокое познание догматов веры, обширную начитанность в Св. Писании, сильное христианское чувство, зрелость ума и вообще великого духовного оратора. Автор облекает свое произведение в изысканную риторическую форму, что свидетельствует о глубоком усвоении им византийской проповеди. Стиль “Слова” изобилует олицетворениями отвлеченных понятий, символическими параллелями, антитезами и другими приемами византийского риторического красноречия. Так, в первой части Илларионом последовательно соблюдается принцип антитезы — излюбленный прием византийских проповедников: “Прежде закон, потом благодать; прежде тень, потом — истина.” Широко использует Илларион символы и метафорические сравнения: Закон — это “иссохшее озеро,” язычество — “мрак идольский,” “ тьма служения бесовского”; благодать — это “наводнившийся источник.” Он нередко употребляет риторические вопросы и восклицания, при помощи которых достигается большая эмоциональность речи в патетических местах “Слова,” например, при обращении проповедника к св. Владимиру: “Встань от гроба, честная главо!” Этой же цели служит и ритмическая организация “Слова.” Илларион часто прибегает к повторам, глагольным рифмам: ”…ратныя прогони, мир утверди, страны укроти, глад угобзи, боляры умудри, грады разсели, церковь твою возрасти, достояние свое соблюди, мужи и жены и младенцы спаси.”

Таким образом, видно, что русский митрополит был хорошо знаком со святоотеческими и позднейшими византийскими проповедническими произведениями и старался подражать им. В свою очередь, глубокое богословское содержание и высокое художественное мастерство “Слова” определили его воздействие на позднейшие памятники древнерусского проповедничества и вообще древнерусской письменности: проложную похвалу св. князю Владимиру (XII-XIII вв.), житие св. Леонтия Ростовского (ХIV в.), житие св. Степана Пергского (ХV в.). В ХIII в. “Слово” стало известно южным славянам и повлияло на сербские жития святых Симеона и Саввы, написанных афонским хилендарским монахом Доментианом. Молитва же, приведенная в конце “Слова,” читалась в церквах в праздник новолетия до конца ХVI в.

Произведение первого русского по национальности Киевского митрополита и ныне является прекрасным образцом для учащихся при изучении ими содержательных и формальных особенностей слова, как вида церковной проповеди.

Литература:

А.М. Молдован. “Слово о законе и благодати” Иллариона, Киев, 1984.

Лихачев Д.С. Великое наследие. М., 1975, с. 10-21.

Калугин Ф.Г. Илларион митрополит Киевский и его церковно-учительные произведения.

В кн.: Памятники древнерусской церковно-учительной литературы, Спб, 1894, вып.1.