Данные к реконструкции шумеро-вавилонского текста

Содержание левой стороны предполагаемого текста (“Страшный гнев богов...”) мы находим в учении о семи мудрецах, материалы которого еще в начале века были собраны Г. Циммерном (Zimmern 1924), а затем разработаны в известных трудах О. Герни (Gurney 1935) и Г. Гютербока (Güterbock 1934) ^50а. Приводим список этих семи мудрецов в тотемном обличье, выстроенном не в порядке следования их в иисточнике, а в необходимой для нас системе (какой):

(3) 1. [ug-gal e-ta-na] lu₂ an-se₃ ba-an-e₃ [‘Лев Великий - мудрец Этана], тот, кто на небо был введен’.

(4) 2. [ug-gal abzu-sag₄ u₃]-tu-ud-da ^na4kisib [gab-ri nu-tuku den-ki ab]-zu-ta sur-hus-a ‘Лев Великий, который внутри Абзу рожден, по печати (своей) [равных не имел, который у бога Энки из Абзу] вызвал страшный гнев ‘.

(5) 3. [ug-gal ab-gal id₂-da mu₂-mu₂ gis-har an-ki-a si-sa₂-de₃ = [ugallu ap-kal-lu] sa ina na-a-ri ib-ba-nu-u₂ [mus-te-si-ru u₂-] su-rat same^e u₃ irsitim^tim ‘[Лев Великий - мудрец], который в Реке взращен, который исправил план небес и земли‘.

(6) 4. [ug-gal-gim ab-gal den-me-kar ^dinanna sag₄ e₂-an-na-ke₄ balag sipar an-ta e₄-de [‘Мудрец, который подобен Великому Льву, - Энъмеркар, - которому Инанна внутрь Эанны из Небес Лиру бронзовую вынесла‘.

(1) 5. ug-gal asgab (=abgal) sag₄ kis^(ki)-ta u₃-tu-ud-da ^diskur an-ta sur-hus-a mu-3-kam-ma im-seg₃ u₂-sim kur-ta nu-un-gal₂-la = [ugallu apkallu sa₂ ina qi₂-rib ki-si ib-ba-nu-u₂] ^daddad ina same^e u₂-sa-zi-zu-ma [3 sanati zu-un-na u ur-ki₂-tam ina] mati la u₂-sab-su-u₂ ‘Лев Великий - кожевник(=мудрец), который внутри Киша рожден (и) (на которого) Ишкур с небес был (в) страшном гневе: три года шли дожди, неживые существа в стране не имелись?‘.

(2) 6. [ug-gal E₂-gud su]hur^ku6-a a-ab-ba-imin-na-ne-ne = [ugallu nam]-ru-tum pu-rad tam-tim si-bit-ti-su-nu ^50a ‘[Великий Лев] - Карп [из Дома Быка] (=мудрец блестящий) - семеро их в Море’.

В работе О. Герни, разобравшего табличку KAR 298, obv. 4-11 (Gurney 1935), ранее изданную Э. Эбелингом (Ebeling), перечисляются семь статуй мудрецов, которые маркируются индивидуальными вещественными, текстурными и цветовыми кодами и ассоциируются каждая с одним из семи городов Шумера (Ур, Ниппур, Эриду, Кулаба, Киш, Лагаш; седьмой неизвестен из-за утпаты текста?). О них уже шла речь в нашей работе о ритуальном плане храма-дома (Кифишин 1998: 27 - 49), поэтому здесь обратим внимание лишь на ряд специфических обстоятельств. Так, в обоих источниках фигурирует город Киш, что способствует определению места “страшного гнева” богов в ритуальной системе. Речь идет о “гневе” двух богов - Ишкура из Киша и, вероятно, Энки из Ниппура (занявшего место Ниндары из Абзу).

Итак, мы имеем два шумеро-вавилонских “страшных гнева” богов - Ниндары из Абзу (Водной Бездны) и Ишкура из Киша (Вселенной). Один занимает 2-е место в списке, а другой 5-е. Условно можно восстановить и третью фигуру гневного божества - Инанны, на 1-м месте списка, поскольку об Этане, взлетавшем на небеса на крыльях орла за “травой рождения”, необходимой для создания нового народа “черноголовых”, известно, что он достиг “небес Инанны”, откуда был сброшен на землю и разбился у стен своего дворца ^50в.

“Страшный гнев” Инанны известен и в шумерском эпосе. Это состояние постигло ее, когда проснувшись, проснувшись, узнала, что ею во сне овладел садовник из Ура Шукаллитуда. Она пригрозила превратить воду рек в кровь, если ей не отдадут обидчика ^50г. Такую же угрозу едва не осуществила и египетская богиня Сохмет, дочь Ра, и ей вместо “моря крови” дали “озеро вина”, чтобы она опьянела и не осуществила своей угрозы ^50е.

Возможно, что “гнев” был прерогативой еще одной шумерской богини - Гатумдуг (или Нинту), судя по тому, что в поэме “Смерть Гильгамеша” она из-за гнева на героя, который не соорудил ритуальную арену (zag-du₈) для состязания двух близнецов (?), обрекла его на смерть, и его не смог спасти даже Энлиль (). С “гневом” богини-матери, какой является в шумерской традиции Гатумдуг (да и та же Инанна, хотя литература акцентирует больше ее аспект девы), сопоставим в греческой традиции “гнев” Деметры, у которой похитили дочь Персефону ().

Известен также “гнев” и других шумерских богов, например, “гнев” Нинурты на каменных витязей, которых он проклял при определении судеб (поэма Lugal-e ud me-lam₂-bi nir-gal₂) ()^50з. Он выглядит архаичнее “гнева Ахилла”, который в “Илиаде” отказался воевать против Трои из-за лишения Агамемноном своей доли добычи. Но здесь же есть и другой, божественный гнев, который и определяет сюжетику поэмы: гнев Аполлона на Агамемнона из-за пленения дочери его жрица Хриса (Акимова 1996:), следствием которого является “гнев Ахилла”. И уже совсем архаично выглядит “гнев” прототипа Ахилла - Мелеагра, который тоже отказывается защищать рлодной город из-за неправильного дележа добычи. С этим “гневом” тоже связан другой, некогда божественный: “гнев” матери Мелеагра Амалфеи, обрекшей своего сына на смерть: она извлекает горящую головню из очага, и таившаяся в ней жизнь Мелеагра погасает (). Любопытно, что и “гнев” Ягве (Чис. XI. 10) может принимать облик “огня” и поражать ночью окраины лагеря израильтян за их “ропот” () (Чис. XI. 1). Но даже краткий просмотр темы “гнева” в древних культурах показывает, что первично он был связан с женской персоной: вероятно, “гневом” стала мотивироваться необходимость ритуального устранения супруга после рождения сына, связанная с проблемой древнейшего рода-семьи.

Правая сторона реконструируемого текста представляет собой очень сложный свод ритуальных формул: “исход (из преисподней) народа” un (irigal-ta) e₃-a; она может быть восстановлена на основе работ А. Пебеля и Й. ван Дейка⁴⁹. Эти формулы, связанные с темой “страстей бога”, претепреваемых им ради возрождения народа и вывода его из преисподней - распадаются на ряд групп:

1. Создание в “имени изобилия (mu-he₂-gal₂, из бывш. mu-gi ’имя тростника‘ или ‘праведные годы’) или в “изобильные годы” бога Ану, вероятно, имевшего в древности образ Быка Ану (gu₄-an-na), “запах” (ir) которого служил в преисподней “источником жизни” (ir-kal-la). Тогда народ (un-e) как отражение этого “запаха трав” (u₂-sim) пребывал в Расщелине (ki-in-dar) или Ущелье (a-ri-a nam-ba-tar-rа/mu-he₂-gal₂ an u-tud-da/un-e u₂-sim-gim ki-in-dar-ra-ba) (Гимн об Энсурре, 1 - 3).

2. Там пребывал из - за проклятия (ср. sur-hus ‘страшный гнев’) прежний народ (numun-nam-lu₂-gal₃- (lu) ses₂-ag ‘семя первонарода в проклятии пребывало‘) (Poebel 1914, cp. IV.8; V.1).

3. Тогда в Узумуа (uzu-mu-a ‘где разложилось мясо на кости‘), близ Кумми, ритуального места смерти-рождений в храме-доме (см. Кифишин 1998:), там лежала в “кирпичной форме” (пра-образ космогенеза) “голова пра-человечества” (sag-nam-lu₂-gal₃-lu gisusub-ba mi-ni-gal₂); а Энлиль тоже пребывал в Ущелье вместе со своим народом (den-lil₂ kalam-ma-ni ki-mu-si-in-dar-ri) (Поэма “Хвала Мотыге” gisal-zag-mi₂, 18-20; TCL XVI. 72 (=A) + SRT XIX (=K) + VS X. 207 (=F) + SEM 34 (=D), UMBS X2, 16 (=B).

4. Но вот пробил час, и Энлиль вывел “семя Страны” из Расщелины-Преисподней: ^den-lil₂ numun-kalam-ma irigal-ta e₃-de₃ (TCL XVI + UMBS X², 16 + SEM 33-34 + VS 207 + SRT 9).

5. Тогда это (7) “семя” богиня Аруру (=Нинту) вместе смАну вырастила в своем рыбном садке (da-ru-ru numun nam-lu2-gal3-lu an-da bi-in-mu2=daruru zer ameluti itti-su ib-ta-nu (CT XIII, 35).

6. Затем произошли некоторые ритуальные манипуляции с “головами”, лежащими “ в кирпичной форме” “ в темноте” (gig₂-a). После чего они должны были выйти в ослепительном блеске нового рождения. Этот блеск был действительно ослепляющим, поскольку ослепление от блеска молнии или от блеска нового кирпича, вынутого из формы, известно в шумерских текстах.

7. И вот богиня Ашнан - богиня зерна у шумеров (^dasnan, от nanse > esnan > asnan) при выходе своем из преисподней вывела эти “головы” “из темноты” (^dasnan ki-ilutim-bi-se₃ gig₂-bi-ta sag-ba il₂ ’Ашнан к “месту образов” из темноты головы эти подняла (как солнце)‘ (Сyl. A Gudea).
8. Затем Ашнан взрастила этот второй вид “семени человечества” в Стране Образов (как “черноголовых”) (dasnan numun-bi (=sag-gig₂-ga) mu₂-mu₂ ‘Ашнан (тогда) семя их (=черноголовых) взращивала‘.

9. Далее предшественник солнечного бога Уту, или прото-Ниргал, в образе Могучей Реки (^did₂-mah)ниспослал свою “воду” (а) в виде плодоносного человеческого семени и оплодотворил оба эти “взращенные” Аруру и Ашнан, выведенные из преисподней “семена” первых людей (^did₂-mah nig₂-TUR-zu a mu-na-tum₃ ‘Бог Могучая Река, знающий суть маленьких, семя принес ей (=Ашнан) для рождения черноголовых‘.

Первые три пункта представленной 9-частной системы соотносятся с тремя предопределениями (МЕ), касающимися “труда” “бого-народа” (Атрх. Гильг.). Когда этот первый бого-народ трудился на строительстве дамбы, на него нападали то Лев (ur-mah), то Волк (ur-bar). Остальные шесть касаются “черноголовых”, трудившихся уже на богов, освобожденных от этой повинности. Этот народ поражали три напасти: чума, град-голод, потоп. Выведение из преисподней Энлилем “семени Страны” (в образе Имдугуда?) ритуально соттносится с моментом переноса народа богом Ягве на Синай. Выращивание “семени” в рыбном садке богини Аруру - со временем пребывания израитльтян в Тавере и Киборит Гатеаве (Чис. XI. 1-29). Завершение “исхода” на г. Синай является достойной параллелью окончательного выведения Энлилем из преисподней “семени человечества”. В Тавере (“Горение”) начались первые роптания “сынов израилевых” из-за кормления их “манной небесной”. Бог поджог стан на его окраинах. Но Отныне Моисей добивается разделения своей ответственности за народ вместе с 70 старейшинами. В Кибрит Гатеаве (“Гробы Господни”) требовавший рыбы народ получает птиц -перепелов, от едения которых гибнет. Этот момент соотносится в нашей системе с взращиванием душ богиней Аруру в рыбном садке. Эпизод с разведчиками в Асирофе и провалом в пропасть части народа соотносится с 6-м и 8-м пунктами системы, а именно, страной темноты (gig₂-a), пропасти, и Узумуа, где, согласно шумерской традиции, ослеп змее-бык Кусарикку, пораженный блесками священного кедра (). “Земля обетованная” перекликается со Страной Образов шумеров (ki-ilutin), где Ашнан/Нанше взращивала семя “черноголовых”.

И наконец, процветший жезл Аарона и жезл, которым старейшины роют колодец у скалы Менива (Чис. XVI. 4 - ХХ. 13) соотносятся с 9-м пунктом системы, где в шумерской традиции “вода/семя” Могучей Реки дает рождение новому народу через брачные сношения людей.

Далее, уточняя смысл ритуальной концепции, обратимся к пункту 6 нашей системы. Хранитель священного кедра преисполдней, древний тотем Кусарикку “слепнет” (igi-du₈) в “темноте” от “блеска” этого древа, на котором рождаются души. Кусарикку - предшественник Хувавы, известностного в шумеро-вавилонском эпосе хранителя кедрового леса. Имя Хувавы (hu-wa-wa ‘птица Разумов‘) говорит о нем как наследнике более древнего тотема-птицы, очевидно, трансформировавшегося затем в другой известный ритуальный образ - птице-льва Имдугуда (Акимова, Кифишин, в печати: Тени богов). Как известно, Хувава был убит Гильгамешем и Эникиду, что повлекло за собой “страшный гнев” Энлиля (вероятно, древнего прообраза Хувавы). Но тот факт, что это привело к первой смерти в человеческом мире - погиб Энкиду, и что его смерти потребовала Инанна, подтверждает предположение, что гнев первично принадлежал богине-матери, супруге, периодически убивавшей ритуально своего возлюбленного. “Гнев” - смягченная версия “жертвоприношения”. Любопытно, что Гильгамеш подарил Хуваве в качестве жены (nam-dam) свою стaршую сестру En-me-bara₂-ge-si и млапдшую сестру MA-tur для богини Манунгал в качестве жрицы (nam-lukur). Эти две “сестры” (nin₉) принадлежали двум героям - Великому Льву (ur-mah) и Великой Царице (nun-gal), замечательным тем, что оба они предоставили Хуваве по 4 “страшных блеска” для его кедра, а “блески” соотносились с главнейшими сферами их владений (Акимова, Кифишин, в печати: Тени богов). Включение женского элемента в, казалось бы, совершенно мужские деяния позволяет думать, что к III тыс. до н. э., с которым связано формирование шумерской литературы, уже были изжиты многие древние ритуалы, от которых остались лишь фрагментарные нити. Произошел радикальный поворот и в главном, жертвенном акте: древний жрец, тотем-богиня (женщина) оказалась отодвинутой на второй план мужчиной. “Страшный гнев” богини, изобретенный для объяснения необходимости ритуальной смерти ее супруга, равно как и идея осуждения, суда над ним, сменяется “страшным гневом” бога на бога, затем бога на человека, а затем бога на человечество. Эти две позднейшие версии мы и находим в Библии. (Афина гневается на Марсия, Аполлон убивает его; Деметра гневается на Аида - якобы из-за Коры; Инанна гневается на Энкиду, на Илушану, на других мужей - это древность. Зевс в Илиаде гневается на Афину и Геру - это инверсия изначального ее гнева (Дева-Мать) на него и т. д.).

Учитывая древнюю функцию Гилдьгамеша как бога протошумеров и как земную ипостась небесного Энлиля, можно представить, что было время, когда “семя человечества” из преисподней выводили Гильгамеш и Этана, поскольку с ними связан контекстуально жертвенный царский комплекс в ритуале очищения дома (см. нашу статью в этом сборнике). Одно из 6 МЕ Гильгамеша, данных ему Энлилем, носит имя, в котором фигурируют “черные дни”. Эту формулу можно связать с “черной преисподней” Ашнан и выращаиваемым ею новым народом (если за первый “народ” прринять “выращиваемое семя” богини Нинту, враждебной Гильгамешу. Сопоставляя ритуальные формулы, вычленяемые из функции и контекста образа Гильгамеша, с “блесками” Хувавы. Список трех гор Этаны должен был предшествовать сиску семи гор Гильгамеша и вместе с ним составлять десять гор, включенных в “страсти Энлиля”. Этот текст должен был помещзаться в правой стороне таблички, что соответствовало бы 10 местам “страстей” (“странствований”) народа Моисея.

“Блески” Хувавы и места расположения их прежних владетелей, а также “МЕ” Гильгамеша могут быть вспомогательным материалом для разъяснения определенных мест правой стороны таблички.

В верхней ее части должен был, судя по аналогии с Этаной, помещаться текст о “вознесении” (Этана поднимается на небо). В нижней - о Кедре кусарикку, связанном с ослеплением героя. Кусарикку может быть семантически приравнен к Хуваве, а Гильгамеш, по форме его имени (gis-KAL-tuku), к KAL - “быку”, роль которого может играть и кусарикуку. Таким образом, верхняя часть таблички связывается с коентекстом ритуала Этаны, а нижняя - Гильгамеша.

В связи с “нападениями” льва () и волка () на “протолюдей” - б о г о в, строителей дамб и Абзу в доисторическое время,фигурирующем в шумеро-вавилонском отражении (ср. “Атрахасис” и “Эпос о Гильгамеше”), обращает на себя внимание еще один источник. Это “поэма “Энки на острове Дильмун”. В его архаических слоях сохранился протошумерский слой о пребывании лунного бога в четырех ипостасях в преисподней, где совершались нормальные брачные союзы бога Сина с Нанше, бога Энзу с дочерью Нанше - Нинмар, а далее еще других лунных богов (Ламги, Наннарушги) с Нинмарки - дочерью Нинмар. Последней было рождено 12 детей.

Позже, в шумерское время, Сина заменил Энки, а четырехкратные брачные союзы детей и внуков Сина монополизированы Энки, в результате чего возник этот странный инцест - последовательное вступление бога в брак с “женой”, “дочерью”, “внучкой”, “правнучкой”. Богиня Утту, брак с которой завершил эту серию “иерогамий”, вероятно, была связана с преисподней (dsirara-tag). Ее имя отражено в ^dnin-tak-tug₅ ^dumu-sal da-nu (KAR 63, III, 41; 65, III, 18) в nin-tag-ga usum-us-mu (ср. dnannar-us-mu). От Энки она родила 8 детей-трав - вернее, 4 пары их.

Еще один интересующий нас фрагмент этой поэмы касается пребывания в бездействии двух “девяток” древних чудовищ, симметрично расположенных друг к другу, и каким-то образом взаимосвязанных с восемью “травами-детьми” богини Утту. Они - аналог тего ряда богов-представителей ритуальных локусов, которые делегировали свои “блески” Хуваве”:

1. uga^mušen - igi-gig-gig

2. dar^mušen - sag-gig-gig

3. ur-gu-la - um-ma

4. ur-bar-ra - ab-ba

5. ur-gi₇-re - ki-sikil

6. šah - lú₂-íd₂-da

7. nu-mu-un-SU - nimgir

8. mušen-an-na - nar

9. tu^mušen - zag-uru (=ka₅-a uru-lal)

В этом списке под номерами 3 и 4 стоят знакомые нам: лев(который) по голове бьет палкой и волк (который) с добычей-ягненком отступает. Именно они фигурировали в качестве нападавших на божнественных строителей в пра-время.

Остальные “звери” (№ 5-9), вероятно, уже должны были атаковать новое поколение “черноголовых”. Они известны нам в виде “чумы” (Намтара, ср. отца девы Лилит () голода-засухи Ниндара/Ишкура, ср. свинья, поедающая зерно и потоп (ср. голубь Ноя-Утнапиштима). И эти “звери”, выходящие из преисподней в мир живых, в протошумерское время имели прямое отношение к суду богинь или гневу богов.