Методика исследования жизненных стратегий личности

М.О. МДИВАНИ, П.Б. КОДЕСС

Описана экспериментальная методика исследования жизненной стратегии в юно­шеском возрасте. Методика представляет собой список из 16 специально отобран­ных целей, важность каждой из которых оценивается испытуемым через 2, 5, 10 и 15 лет. Факторный анализ данных позволил выделить пять содержательных факторов, описывающих жизненную стратегию, а экспертная оценка факторной структуры профессиональными психологами — степень осознанности жизненной стратегии в каждый период представляемого будущего. Экспериментально полу­ченные различия в содержании и осознанности жизненных стратегий у старше­классников из разных социальных и образовательных сред позволяют судить о диагностической силе предложенной методики.

Ключевые слова: психологическое будущее, жизненные цели, жизненная стра­тегия.

Понятие жизненной стратегии не яв­ляется каноническим понятием в психо­логии развития. Когда исследователи под­разумевают некое образование в сознании индивида, которое является представле­нием о собственном будущем, то они, как правило, используют для его обозна­чения разные термины: жизненные планы, жизненные цели, жизненные стратегии, жизненные перспективы и т.п. Термины могут быть разные, но содержание всегда подразумевает, что речь идет о сознатель­ных представлениях личности о собствен­ном будущем. Многие серьезные исследо­ватели личности уделяли внимание таким представлениям, признавая их влияние на жизненный путь человека, его активность, удовлетворенность жизнью, эффектив­ность деятельности и т.д.

Наиболее разработанным в отечест­венной психологии является подход к изу­чению жизненных стратегий, связанный с развитием субъекта и его становлением как личности; этот подход берет начало в работах C.Л. Рубинштейна. Основным определяющим фактором здесь выступа­ет активность и творчество личности как организатора и преобразователя своей жиз­ни. По мнению К.А. Абульхановой ([1], [2]) наличие и развитость жизненной страте­гии является важнейшим показателем то­го, насколько человек стал субъектом соб­ственной жизни.

В попытке комплексного исследования жизненных стратегий Ю.М. Резник и Е.А. Смирнов выделяют личностное (субъ­ективно-значимое), культурное (объек­тивно-значимое) и социально-организаци­онное (интерсубъектное) измерение стра­тегии жизни, каждое из которых имеет свои качественные характеристики, выра­жающиеся соответственно в жизненных сценариях, жизненных историях и жиз­ненных планах [4].

Теория постановки целей, сформули­рованная Э. Локком (8], описывает влия­ние сознательно поставленных челове­ком целей на процесс и результат его дея-

тельности. Основное положение данной теории утверждает, что как только чело­век поставил перед собой цели, которые он намеревается достичь, так эти цели на­чинают направлять и мотивировать уси­лия по их реализации. Таким образом, по­становка целей затрагивает поведение лич­ности и эффективность его деятельности. Исследования, проведенные в рамках данной теории, показывают значимость та­ких компонентов стратегического плани­рования, как содержание и интенсивность целей.

Американские психологи, связанные с теорией самоопределения (self-determinated theory) выделяют две группы жизненных стратегий: первая основана на преобла­дании внутренних стремлений, а вторая — внешних [7], [9]. Внешние стремления, оценка которых зависит от других людей, основаны на таких ценностях, как мате­риальное благополучие, социальное при­знание и физическая привлекательность. Внутренние стремления основаны на цен­ностях личностного роста, здоровья, люб­ви, привязанности, служения обществу.

Т. Кэссер и Р. Рьян [7] установили за­висимость уровня психического здоровья (депрессия, жизненная энергия, удовле­творенность жизнью) от выбора того или иного типа ценностных и жизненных ориентаций. Испытуемые, ориентирован­ные в большей мере на внешние ценнос­ти, имеют более низкие показатели пси­хического здоровья и жизненной удовле­творенности.

К. Шелдон [9] экспериментально до­казал, что жизненные цели в сознании личности представлены в определенной системе, при этом высокое субъективное значение целей внутреннего развития способствует высокому уровню субъектив­ного благополучия и большей эффектив­ности в учебной деятельности и межлич­ностных отношениях.

В западных и отечественных исследо­ваниях число работ, посвященных психо­логическому будущему, планированию, жизненным целям и стратегиям, значи­тельно возросло и продолжает увеличиваться на протяжении последних 20 лет. При этом существует совсем немного ра­бот, описывающих методики исследова­ния такого рода психологических фено­менов. Анализ эмпирических данных поз­волил выделить два основных методиче­ских подхода: 1) исследования особенно­стей планирования времени с помощью различных техник личного интервьюиро­вания; 2) изучение иерархии представле­ний о желательном будущем с помощью ранжирования списков целей, планов, со­бытий и т.д.

В нашей работе, опираясь на отечест­венную традицию, и используя опыт зару­бежных исследований, мы определили жизненную стратегию как структуру жиз­ненных целей, развернутую во временной перспективе психологического будущего.

Для исследования были выбраны стар­шеклассники, так как именно для юно­шеского возраста формирование жизнен­ной стратегии является наиболее актуаль­ным. Содержание психологического буду­щего молодого человека оказывает влия­ние на его активность в настоящем, а фор­мирование временной перспективы явля­ется проекцией мотивационной и ценно­стной сферы. М.Р. Гинзбург выделил три основные характеристики психологическо­го будущего в юношеском возрасте: струк­турированность, дальность планирования и насыщенность смыслом представлений о будущем [3].

Выделив цель как единицу анализа психологического будущего личности, мож­но предположить, что структура целей дает возможность судить о содержании и ясности жизненной стратегии, а глубина целеполагания — о протяженности вре­менной перспективы. Для эксперимен­тального исследования жизненной стра­тегии нам необходим был список целей и оценка каждым испытуемым их важности в разные моменты его будущего.

Составление списка жизненных це­лей представляет собой специальную тео­ретическую и экспериментальную задачу. Основная сложность такой задачи — со­блюдение необходимого баланса между

полнотой и краткостью списка. Наш спи­сок был составлен на основе исследова­ния жизненных целей больших групп на­селения, проведенного Н.Н. Толстых и И.Г. Дубовым. В указанной работе список из 188 эмпирически выделенных жизнен­ных целей был кластеризован, а получен­ные впоследствии данные подвергнуты фак­торному анализу. Было показано, что жизненные цели представлены в сознании человека не простым иерархическим спи­ском, а образуют структуру, основанную на их смысловой взаимосвязи. Из полу­ченной структуры мы выделили 16 жизнен­ных целей, представляющих все основные оси в «многомерном пространстве смыс­лов, связанных с целеполаганием» [5].

В итоге был получен следующий спи­сок из 16 жизненных целей:

овладеть профессией, мастерством; пу­тешествовать по миру; обрести свое при­звание в жизни; стать богатым; найти на­стоящую любовь; получить хорошее образо­вание; иметь интересный круг общения; за­ботиться об экологии; развиваться как лич­ность; заботиться о своем здоровье; делать добро для других людей; иметь хорошую се­мью; стать известным; вести нравствен­ную жизнь; иметь хороших друзей; способ­ствовать развитию общества.

Старшеклассникам московских школ предлагалось оценить субъективную важ­ность каждой из этих целей через 2, 5, 10 и 15 лет. В исследовании приняло участие 70 учеников IX-XI классов разных мос­ковских школ.

Полученные данные были подвергну­ты факторному анализу методом главных компонент. В результате выделилось пять основных факторов, исчерпывающих 60 % дисперсии. Чтобы избежать субъективно­сти в интерпретации факторов, результа­ты были оценены экспертами. В качестве экспертов выступили школьные психоло­ги (семь человек), непосредственно рабо­тающие со старшеклассниками. Экспер­тов просили обозначить тот психологиче­ский феномен, который, на их взгляд, опи­сывается набором целей, входящих в каж­дый фактор, и оценить по пятибалльной шкале, насколько четко данные цели его репрезентируют.

На основе контент-анализа высказы­ваний экспертов выделенные факторы получили названия, а средний балл осо­знанности позволил судить о том, насколь­ко ясно и четко испытуемые представляют свое будущее в каждый период времени. Перечислим факторы и включенные в каж­дый из них цели с указанием того, что, по мнению экспертов, эти цели отражают.

1. Фактор позитивного социального проявления (15,4%), отражающий образ социально желательного поведения в об­ществе, включал в себя следующие цели: способствовать развитию общества, забо­титься об экологии; делать добро для дру­гих людей; заботиться о своем здоровье.

2. Фактор эмпатийного общения (13,5 %), отражающий потребность в общении, в том числе в построении парных отношений и создании семьи, включал в себя следую­щие цели: иметь хорошую семью, иметь верных друзей, найти настоящую любовь, иметь интересный круг общения.

3. Фактор саморазвития и самоактуа­лизации (10,5%), отражающий стремле­ние к личностному росту, развитию ре­флексии, расширению кругозора, включат в себя следующие цели: путешествовать по миру, развиваться как личность, вести нравственную жизнь.

4. Фактор профессиональной самореа­лизации (10,4 %), отражающий стремление к профессиональному развитию и обуче­нию, включал в себя следующие цели: овладеть профессией, получить хорошее образование, найти свое призвание в жизни.

5. Фактор внешнего успеха (10 %), свя­занный с наиболее традиционными пред­ставлениями об успехе у молодых людей, включал в себя следующие цели: стать богатым, стать известным.

Следует отметить, что при рассмотре­нии каждого временного периода отдель­но факторная структура несколько меня­лась. Все пять выделенных факторов при­сутствовали, но немного менялись зна­чения каждого фактора в общей структу-

ре и вес включенных в каждый фактор целей. В некоторых случаях факторная структура оказывалась смазанной, а трак­товка ее затруднительной. Ясность (или осознанность) целей в каждом факторе (средний балл экспертной оценки четко­сти) тоже менялась в зависимости от вре­менного периода. В результате мы полу­чили подтверждение существования всех пяти ранее выделенных факторов, но каж­дый из них имел разную степень осознан­ности в разный период времени. Иными словами, используя предложенный ме­тод, можно в каждый заранее выбранный экспериментатором период времени по­лучить две характеристики жизненной стратегии: содержание и степень осо­знанности.

Чтобы проверить диагностическую си­лу данного метода, нам были необходимы две экспериментальные группы старше­классников, жизненная стратегия которых гипотетически должна быть разной. Влия­ние социальной среды на формирование жизненной стратегии изучалось доста­точно мало, но достоверные эксперимен­тальные данные, полученные в комплекс­ном исследовании влияния средовых фак­торов на стратегии и цели американских подростков [6], показали, что снижение качества семейного воспитания, низкий уровень образования родителей, отсутст­вие эмоциональной близости, а также низ­кий уровень жизни в целом негативно влияют на содержание жизненных пер­спектив. При этом отмечена позитивная роль целей, связанных со стремлением соответствовать нравственным нормам.

Для проверки метода мы выбрали две группы старшеклассников из школ, раз­личающихся целями и методами обучения и развития. Первая группа старшекласс­ников (89 человек) проживает в «спальном районе» Москвы и учится в стандартной средней школе в своем микрорайоне. Вторая группа старшеклассников (57 че­ловек) была представлена учащимися не­скольких православных гимназий. В них учатся дети родителей, придерживающих­ся традиций и норм православной жизни.

Преподаватели этих школ стараются со­здать такую среду обучения, которая мак­симально способствовала бы воспитанию православного христианина — личности. сознательно реализующей христианские ценности и нормы.

После статистической обработки и экспертной оценки данных можно с уве­ренностью констатировать, что они во многом отличны для разных эксперимен­тальных групп (р <0,05).

Осознанность жизненной стратегии. Как видно на рисунке, осознанность жизнен­ной стратегии у старшеклассников мас­совой школы ниже, чем у учащихся пра­вославной гимназии. При этом «пик яс­ности» наблюдается в данной группе стар­шеклассников при планировании на пять лет вперед. Это то время, когда им будет 20—21 год и когда они предполагают на­чать самостоятельную жизнь, стать взрос­лыми и независимыми. Свою жизнь через два года, когда нужно будет поступать в институт и выбирать профессию, старше­классники массовой средней школы пред­ставляют себе нечетко. Еще менее ясно они представляют свою жизнь через 10 и через 15 лет.

Учащиеся православной гимназии, на­оборот, хорошо представляют себе свое ближайшее будущее, а через пять лет там, где у их сверстников из массовой школы наблюдается «пик ясности», жизненная

стратегия православных старшеклассников наименее осознана. Однако при более глубоком целеполагании через 10 и даже через 15 лет они хорошо представляют себе свои жизненные перспективы.

В целом можно сделать вывод, что жизненная стратегия старшеклассников из православных школ более осознанная и более протяженная во времени, чем жиз­ненная стратегия старшеклассников стан­дартной средней школы.

Содержание жизненной стратегии. В мас­совой средней школе фактор внешнего успеха является наиболее четким и имеет наибольшую протяженность. Интересно, что в представлении старшеклассников этой группы цели внешнего успеха про­тивопоставляются позитивному социаль­ному проявлению (фактор внешнего ус­пеха является биполярным: стать бога­тым, стать известным, не делать добро для других людей, не заботиться об эколо­гии). Представления об образовании, профессиональной реализации и само­развитии у старшеклассников массовой средней школы плохо структурированы. Можно сказать, что они хотят добиться успеха в жизни, связывая его прежде всего с материальным благополучием. При планировании на пять лет вперед, когда жизненная стратегия старшекласс­ников средней школы является наиболее осознанной (см. рис.), главным становит­ся фактор «семейной реализации», кото­рый включает следующие цели: найти на­стоящую любовь, заботиться о своем здо­ровье, иметь хорошую семью, иметь ин­тересный круг общения.

Учащиеся православных школ на всем протяжении времени наиболее значимы­ми для себя считают цели развития лич­ности и реализации нравственных прин­ципов. Цели, связанные с материальным достатком и внешним успехом, для них менее значимы. Фактор внешнего успеха не противопоставляется фактору пози­тивного социального проявления, а объ­единяется с ним. При планировании на 10 лет цель «стать известным» объедини­лась с целью «овладеть профессией», а цель «стать богатым» — с целями «найти свое призвание в жизни», «получить хо­рошее образование» и «вести нравствен­ную жизнь». Внешний успех для этих старшеклассников является следствием профессиональной и личностной реали­зации. Такая направленность жизненной стратегии является результатом опреде­ленной ценностной позиции.

Таким образом, предложенная методи­ка исследования позволяет, используя не слишком трудоемкую экспериментальную процедуру, различать жизненные страте­гии по параметрам содержания и степени осознанности. В заключение отметим, что описанная экспериментальная проце­дура может быть использована для иссле­дования жизненных стратегий в разном возрасте и для разных временных пер­спектив.

1. Абульханова К.А., Березина Т.Н. Время лично­сти и время жизни. М.: Алтейя, 2001.

2. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М.: Мысль. 1991.

3. Гинзбург М.Р. Психологическое содержание личностного самоопределения // Вопр. пси-хол. 1994. №3. С. 43-52.

4. Резник Ю.М., Смирнов Е.А. Жизненные стратегии личности. М.: Независимый ин-т граждан­ского об-ва, 2002.

5. Толстых Н.Н., Дубов И.Г. Жизненные цели жи­телей российского мегаполиса // Ментальность россиян / Под ред. И.Г. Дубова. М.: Имидж-Контакт, 1997. С. 96-135.

6. Cohen P., Cohen J. Life values and adolescence mental health. New Jersey: Lawrence Erlbaum Ass., 1996.

7. Kasser Т., Ryan R. M. Be careful what you wish for // Schmuck?., Sheldon K. (eds). Life goals and well-being: Towards a positive psychology of human striving. Gottingen. Germany: Hogrefe & Huber, 2001. P. 116-131.

8. Lee T.W., Locke E.A., Latham G.P. Goal Setting Theory and job performance // Goal concept in personality and social psychology / Pervin L. (ed.). New Jersev: Lawrence Erlbaum Ass., 1989. P. 269— 311.

9. Sheldon K.M., Houser-Marko L. Self-concordance, goal-attainment and the pursuit of happiness: Can there be an upward spiral? // J. Pers. and Soc. Psychol. 2001. P. 80, 152-165.

Поступила в редакцию 6.XII 2005 г.