Сказание об Абае Гэсэре

После того как бубны прошли по кругу, слушатели получают свои бубны обратно и, сидя в обрядовом круге, внимают моему повествованию об Абае Гэсэре. Пересказ предания — важная часть обряда, позволяющая учащимся лучше понять роль шамана и его скакуна в служении духам для блага сородичей и всего мира. Это самая священная и поучительная история южносибирского шаманства, и поэтому я кратко поведаю ее здесь. Предание о Абае Гэсэре содержит ряд поучительных примеров шаманской работы и поможет вам, когда вы отправитесь в свое шаманское путешествие, являющееся составной частью обряда пробуждения бубна*.

-----------------
*На русском языке см. вышедшую сравнительно недавно книгу «Абай Гэсэр Могучий: Бурятский героический эпос», (с параллельным текстом на бурятском языке). М.: Восточная литература, 1995. Здесь мы приводим поэтический перевод Владимира Солоухина с подстрочника Алексея Уланова по изданию «Гэсэр: Бурятский народный героический эпос», в двух томах, Улан-Удэ: Бурятское книжное издательство, 1986.

В период галаб, «когда время из вечной вечности, как река, лишь брало начало», когда человечество было еще юным, а таежные деревья — еще порослью, небесные духи жили в согласии друг с другом, а люди и прочие живые существа мирно и счастливо сосуществовали. В ту пору два брата Хан Хормаста и Атай Улаан, представлявшие созидательные и разрушительные силы вселенной, затеяли тяжбу, кто из них могущественней в мире. Посередине небес, ни в западном их пределе, где властвовал Хан Хормаста, ни в восточном, где властвовал Атай Улаан, жил Сэгээн Сэбдэг-тэнгри, бог зимы, пославший ранее на землю орла как первого шамана. Он отказался быть союзником кого-либо из братьев, и это служит нам, шаманам, продолжающим заложенную Орлом традицию, напоминанием о том, что всем нам следует придерживаться золотой середины. Атай Улаан-тэнгри, полагая, что он должен повелевать, «взял двенадцать сильных волшебств из двенадцати волшебных веществ и с ладони выпустил их во владенья врагов своих. После этого он взял двадцать три сильнейшие чары и с ладони выпустил их во владенья врагов своих. Тем самым принцессу Наран Гоо-хон три года кашлять заставил он, тем самым принцессу Наран Гоохон за три года измучил и высушил он» (Наран Гоохон означает «солнечная красавица»), так что солнце помутилось, а мир обуял страх и ужас.
Бухэ Бэлигтэ-тэнгри, небесное воплощение Абая Гэсэра, пришел к великой матушке Манзан Гурмэ Тоо-дэй и спросил, что делать. Она поведала ему, что в случае смерти Наран Гоохон разрушительные силы возобладают, и все живое постигнут смерть и страдания. Лишь одно может спасти ее —могучий белый небесный жаворонок, волшебная шаманская птица, с чудодейственными письменами, начертанными золотом на ее спине, и с чудодейственными письменами, начертанными серебром на ее груди, и летает она на краю дня и ночи, и поет свою волшебную песню. Если принести эту птицу к Наран Гоохон, она исцелит ее и навсегда воцарятся добро и счастье.
Бухэ Бэлипэ оседлал своего волшебного крылатого коня Бэльгэна, чьи кости были полны мудрости (конь олицетворяет его шаманский бубен), отправился на небо, туда, где встречаются день с ночью, и принес волшебного жаворонка. Стоило Манзан Гурмэ Тоодэй коснуться им солнечной богини, как та выздоровела, и великая матушка, благословив, отпустила чудную птицу опять на небо.
Случившееся страшно разгневало Атай Улаан-тэнгри. И однажды, при посещении Сэгээна Сэбдэга, чтобы склонить того на свою сторону, он встречает Хана Хор-масту, и они затевают ссору, переросшую в побоище. Сын Хана Хормасты, Бухэ Бэлигтэ, страшась гибели отца, отправился к Манзан Гурмэ Тоодэй и спросил, как можно победить Атай Улаана. Она поведала ему, что тот прячет свои души в большом пальце на правой ноге. Вскочив на своего крылатого скакуна, Бухэ Бэлигтэ поспешил к месту битвы. Атай Улаан, призвавший великое и грозное колдовское воинство, уже был готов сразить Хана Хормасту. Не мешкая, Бухэ Бэлигтэ бросает огромное черное копье, которое поражает большой палец на правой ноге Атай Улаана. Его души были вмиг вышиблены из его тела, и Атай Улаан беспомощно распростерся на земле. Не остывший от пыла сражения Хан Хормаста разорвал тело врага на части, которые сбросил с небес на землю. И всюду, где эти части падали, от них исходили ядовитые испарения, хвори и жар, иссушающие растения и источники. Людей и прочих живых существ одолел мор. Злокозненные болезнетворные духи вышли из останков Атай Улаана и стали изводить людей и животных.
В ту пору над людьми правили три хана. Саргал-нойон, Хара Зутан и Сэнгэлэн-нойон (вероятно, древние воплощения Шаргай-нойона, Элбитэ Хара/Бухэ-нойон-баабая и Улаан Залаа, покровителей шаманства). Страдающие люди и животные пришли к ним узнать, что же делать, и все они собрались на шаманский обряд. Старая шаманка Шарнайхан Шара совершила обряд туксави, бросание послания в небо. После вхождения в нее духов онгонов шаманка взяла цацал, наполненный горючими слезами людей и прочих живых созданий, и бросила чашу в небо, так что она очутилась на столе у Манзан Гурмэ Тоодэй. Увидев слезы на столе, она достала два своих шаманских зеркала толи: посмотрев в большое зеркало, она увидела царящий в небесах покой, а обратившись взором к малому зеркалу, увидела запустение и страдание на земле. Рассердилась бабушка, надула щеки. Желтый шелковый свой платок с головы срывает, черный шелковый свой платок в ярости разрывает. На восьмидесятишаговый посох, едва его не сломав, со всей силой своей опирается. К верховнейшему владыке Эсэгэ Малаану в чертоги верховные отправляется и молвит: «Вина, великий отец, лежит на вас... Соберите вы собрание. Всех бурханов вы пригласите и решение свое огласите». После этого пасмурная, как осенний день... удалилась бабушка Манзан Гурмэ.
Эсэгэ Малаан-тэнгри созвал собрание в созвездии Плеяд и на Луне и поведал небесным духам, что происходит на Земле. Он быстро выяснил, что причиной бед является Хан Хормаста, и повелел тому поправить случившееся. Когда владыки небес заспорили между собой, поднялся на собрании тэнгри сын Хана Хорма-сты, Бухэ Бэлигтэ, и заявил, что сам отправится вниз, ибо у отца хватает неотложных дел и на небе. Но пойдет он на определенных условиях, с которыми тэнгри согласились. Он возьмет с собой своего крылатого коня Бэльгэна; красный камень задай, вызывающий все дожди; два укрощающих воду шаманских посоха (в бурятском шаманском посвящении шаман в итоге получает три посоха), вводящих людей в исступление, стоит ими коснуться головы; утоляющую все беды лекарственно-сандаловую палочку; тоор-аркан, улавливающий сразу семьдесят человек; а солнечная богиня Наран Гоохон воплотится на земле в качестве его матери, и его небесные три сестры и старший брат станут его защитниками на время его пребывания на земле. Получив согласие, Бухэ Бэлигтэ обернулся орлом и стал облетать землю, чтобы обозреть все случившееся там. Эсэгэ Малаан-тэнгри должен был позаботиться о его тоног (шаманской утвари) до принятия посвящения.
Саргал-нойону приснился могучий небесный жаворонок, парящий на краю дня и ночи, и духи, поведавшие, что, если принести жаворонка на землю, все живое будет спасено. Проснувшись, он вышел наружу и забил в свой золотой бубен, сзывая людей с севера, и в серебряный бубен, сзывая людей с юга. Когда его подданные прибыли, он поведал им свой сон и спросил, не ведомо ли кому-то из них, как отыскать эту волшебную птицу. Ответил его брат Хара Зутан: «Позволь мне сделать это!», после чего взял огромный черный лук, поворожил над наконечником стрелы, поворожил над древком стрелы, поворожил над оперением стрелы и затем выпустил ее в небо (таков обычай, когда прибегают к помощи шаманского лука со стрелой). Показался несущийся вниз могучий белый жаворонок. Коснувшись земли, он обернулся невиданной красавицей — это была богиня солнца Наран Гоохон. Духи поведали Саргал-нойону, что она должна познать страдания живых существ, чтобы стать матерью спасителя всего живого. Он повелел «глаз один ей выколоть, руку одну ей сломать, ногу одну ей вывернуть, за бедолагу Сэнгэ-лэн-нойона ее замуж выдать». Потом он повелел жить им в шалаше из травы глубоко в лесу, а пропитание добывать, выкапывая корни, ловя рыбу в стремнинах, ставя силки на кроликов и грызунов, а есть из прохудившихся горшков. Как он повелел, так и исполнилось.
Бедные супруги долго жили в великой нужде, пока однажды ночью Наран Гоохон не проснулась от присутствия в ее постели невидимого мужчины. Поняв, что разбудил ее, он выбрался из-под одеяла и бросился вон из избушки. До нее вдруг дошло, что рука у нее не переломана, нога не вывернута, драгоценный глаз опять на месте, и она вновь обрела былую красоту. Крайне удивившись, она поспешно выбежала наружу и увидела странные большие следы на снегу. Ступая по следам, она очутилась возле горной пещеры. Войдя туда, обнаружила спящего мужчину, «мужа с небес» (инопланетянина), у которого во лбу был светильник, пылающий, хотя тот и спал. В страхе она бросилась обратно к своей избушке.
А через пару дней стало ясно, что она беременна. На девятый день она разрешилась от бремени, родив необычного краснокожего младенца (это отражает то обстоятельство, что на шаманах с самого рождения лежит печать избранничества духов, и они изначально отличаются от других). Правая рука его вытянута, словно для удара, левая нога согнута, словно топнуть хочет. Один глаз смотрит прямо вперед, а другой — искоса. Внезапно раздался его голос из колыбели: «Правая рука вытянута, чтобы всех врагов поражать, левая нога согнута, чтобы всех врагов растоптать, левый глаз прикрыт, чтобы врагов перехитрить, правый глаз широко открылся, чтобы никто из врагов не скрылся».
Мальчик быстро рос, но из-за его странного поведения («ребеночка моют и вытирают, а в пеленках не убывает. В избушке вонь, нельзя и дышать, надо что-то решать. Мальчонка пыжится — за день не выгрести») решили они его наружу вынести, на холмик около избушки поставили, да на ночь там и оставили. (За это он получит имя Нюргай, «пачкун».) В первую проведенную там ночь враждебные всему живому духи наслали на него двух мышей размером с трехгодовалых быков, чтобы те сожрали его. Малыш Абай Гэсэр вынул свои волшебные шаманские силки и поймал мышей. Доставая свою минаа (шаманскую плетку), он молвил: «Впредь два становится одним, а вы становитесь крохотными». Когда он плеткой прошелся по ним, те обратились в скопище крыс и мышей, и с той поры крысы и мыши остаются небольшими. Следующей ночью злые духи послали двух воронов с железными клювами и железными когтями, чтобы те растерзали его. Абай Гэсэр схватил их, вырвал железо и молвил: «Впредь два становятся одним, а ваши клювы и когти пребудут костяными». Такими вороны пребывают и поныне. В третью ночь злые духи послали комара величиной с откормленную лошадь, чтобы тот высосал его кровь. Когда комар явился, малыш вытащил шаманскую плетку и так исхлестал его, что тот превратился в рой мелких мошек и комаров, а малыш приговаривал. «Впредь два становится одним, будете вы мелкой мошкарой, бояться дымящегося костра, на травинках качаться, чуть-чуть кусаться». (Данная часть повествования указывает на использование минаа и слова хоёр сагай нэгэндэ (см. в словаре раздел «Заклинания»), одного из наиболее могущественных заклинаний в нашей традиции, поскольку позволяет привлекать силу гол.)
На четвертый день предводитель злых духов сам обратился в черного шамана и пришел в избушку, где жили Абай Гэсэр и его родители. Войдя внутрь, он молвил: «Я шаман, являюсь найджей маленьким мальчикам и девочкам, защищая их, пока те не подрастут и не получат право танцевать танец ёхор. Я слышал, что у вас есть сын, позвольте мне стать его заступником». Сэнгэлэн-нойон и Наран Гоохон поверили ему и облачились для шаманского обряда во все лучшее. Лежа в колыбели, Гэсэр зашелся плачем, и мнимый шаман спросил: «Что такое? Наверное, у него животик болит? Позвольте мне осмотреть его». Приблизившись к ребенку, он обратился в страшное чудище и завопил: «Я выну твои ами и сульде\» «Нацелил железный клюв длиною в три четверти, но мальчонка за клюв ухватился и ножонкой черта — в кадык» и так пнул его в грудь, что оторвалась у шамана зулд (голова, горло, сердце и легкие) и тот умер. (В этой части повествования мы видим, как шаманы становятся крестными детей, найджа-ми; получаем представление об утрате ами и сульде и о связи этих душ с зулдом, ибо с отделением зулда от тела наступает мгновенная смерть.)
Следующие три ночи малыш Гэсэр, приняв облик возмужалого Бухэ Бэлигтэ, отправляется к желтому, синему и черному озерам, где еженощно собирались девяносто девять духов, насылающих хвори. Походя на них во всем, с небольшой острой бородкой и в шапке, подбитой беличьим мехом, он завоевывал их доверие. Затем соблазнял окунуться в озере, а когда те входили туда, он баламутил воды своей шаманской плеткой так, что те оказывались на дне под слоем ила. И тогда он обращался к ним: «Впредь два становится одним, а вам более не тревожить людей!» После этого окунал свой шаманский посох в озеро, и вода вновь становилась чистой и прозрачной. Затем он брал длинный тростник и высасывал всю грязь и все хвори из мира и выплевывал в Ледовитый океан. (В данном разделе представлен шаманский посох как преобразующее орудие, а также прием высасывания и сплевывания скверны в ходе врачевания.)
Малыш Бухэ Бэлигтэ/Гэсэр пережил много приключений, но здесь я буду краткой, поскольку они не столь поучительны, как представленные выше части сказания.
Став юношей, он обрел большую ведовскую силу, но еще не изведал посвящения. В ту пору он был вроде бутура или хуурай боо («сухого шамана» или «непосвященного шамана»). Будучи еще достаточно молодым, Бухэ Бэлигтэ (еще неизвестный под именем Гэсэра) отвоевал себе двух жен (Тумэн Жаргалан и Урмай Гоохон), но еще не спал с ними, поскольку ночью у него мутился разум и он бродил по лесу до самого рассвета. (Таково обычное проявление душевной болезни, которая порой сопутствует шаманскому избранничеству*.)

---------------------
*Так называемая «шаманская болезнь», бурят, хий-убшэн, монг хий евчин (досл.: «ветра болезнь», «истерия»)

Его жены решили выяснить, что тот делает по ночам, и тайком последовали за ним.
Увязавшись за ним, они увидели, как он вдруг обернулся орлом и полетел, поднимаясь вдоль склона Мировой горы Сумбэр-улы (олицетворения гол), пока не достиг ее вершины, служащей проходом между средним и верхним мирами. Там он развел огонь и принес в жертву тэнгриям барана, совершив тайлган (шаманский обряд). Внезапно его тело преобразилось, и вместо юноши предстал могучий муж, в чьих глазах сверкала, подобно молнии, энергия цог. Лицо у него было красное, а волосы на целый локоть спадали с плеч, и он стоял там, затянув шаманские песни и прося Эсэгэ Малаан-тэнгри прислать его шаманскую утварь, чтобы он мог приступить к очищению земли от всего вредоносного, что мучило людей и животных.
Он призвал духов, и те вняли ему, ибо пришло время посвящения! Эсэгэ Малаан-тэнгри и все прочие тэнг-ри, внявшие его призываниям и ощутившие запах священного дыма, который поднимался к небу, встретились. Они отправили вниз Бэльгэн Хээр Морина, волшебного скакуна Бухэ Бэлигтэ, олицетворение шаманского бубна, доставившего на своей чудной спине орудия, необходимые Абаю Гэсэру. Ударяясь о склоны горы, его копыта высекали искры. «Спрашивает конь у своего ездока: "Много ли силы в тебе, и насколько она крепка?" Отвечает седок: "Будь у земли ручка, за которую ухватиться бы, повернул бы землю и вправо и влево". — "А теперь ты отвечай мне, — спрашивает седок на гнедом коне, — насколько ты быстр, чего ты стоишь, от кого ускачешь, кого догонишь?" — "Три травинки в огне не успеют сгореть, я нашу круглую землю обегу на треть. Пока девять травинок сожжет огонь, землю вокруг обежит твой конь". — "Если так, мы удачно соединились, быстрота и сила тут породнились"».
Получив посвящение, Бухэ Бэлигтэ стал Абаем Гэсэром.
Абай Гэсэр вставил ногу в серебряное стремя, схватил чудные красные поводья и вскочил в седло. Когда же они неслись с горы, то походили на орлов, парящих на стыке среднего и верхнего миров. Порой, оказавшись слишком низко, они скакали по верхушкам деревьев или высекали искры у горных вершин. Трижды они облетели землю. Когда же они обходили землю в последний раз, небеса огласились криками радости. Тридцать три богатыря Саянских гор появились на своих крылатых конях и последовали за Абаем Гэсэром с возгласами: «Наш Абай Гэсэр, Абай Гэсэр, чья волшебная сила огромна!» Они пришли в родные края Абая Гэсэра, чтобы стать ему помощниками и защитниками. Сар-гал-нойон ударил в свои золотой и серебряный бубны, собирая людей. Они совершили даллагу и почтили тэнгриев, ибо пришло время исцеления земли.
Данное сказание напоминает нам, что шаманский бубен попадает к нам по велению духов, подобно тому как Эсэгэ Малаан-тэнгри ниспослал волшебного скакуна Абаю Гэсэру, когда пришел урочный час. И вовсе не совпадение то, что многие монгольские и сибирские шаманы украшают свои бубны крохотными изображениями упряжи и повязывают хадаги, олицетворяющие голову и уши лошади. Как видно из сказания об Абае Гэсэре, он правил шаманское ремесло еще до общения с духом Бэльгэн Хээр Морина, лошадиным духом своего бубна, но общение с этим духом носило преображающее действие, служа своеобразным посвящением. Как станет видно ниже, бурятская система шаманского посвящения выводит шамана на более высокие уровни могущества, когда тот пробуждает свои различные орудия, находясь во власти глубоких и впечатляющих видений. Девять частей (халаа, «ветвей») полного варианта сказания об Абае Гэсэре, подобно девяти ступеням шаманского посвящения, представляют девять ветвей тургэ, Мирового Древа, так что поучительный рассказ об Абае Гэсэре наставляет этим девяти уровням шаманского совершенствования. Из них, по моему мнению, пробуждение (оживление) бубна важнее всего для тех, кто правит шаманское ремесло.
Надеюсь, что, прежде чем приступать к обряду пробуждения бубна, вы прочитаете и осмыслите этот рассказ несколько раз ввиду его крайней поучительности, и он поможет вам направлять свои видения, которые будут возникать в ходе вашего путешествия. Совершая данный обряд на семинарах, я излагаю это сказание своим учащимся, сопровождая рассказ показом различных шаманских орудий, которыми пользовался Абай Гэсэр.

Обряд пробуждения

Чтобы подготовиться к этой церемонии, поразмышляйте над бубном и поведанным выше сказанием. Пусть кто-нибудь поиграет на бубне, прежде чем вы отправитесь в свое путешествие. Излишне говорить, что делать это необходимо внутри или снаружи обрядового пространства — я порой совершаю данную церемонию у костра в сочетании с монгольским обрядом огня (описанным в моей книге «Riding Windhorses»). Призвав духов, которых вы обычно почитаете в своей работе, обязательно обратитесь с призывом к духу бубна и попросите его прийти к вам и стать вашим союзником. Теперь, если вы предварительно не били в бубен, пусть кто-нибудь поиграет на вашем бубне, прежде чем он перейдет в вашу собственность.
При пробуждении бубна играть должны только вы, или если проделываете это вместе с другими, то определяете скорость и ритм ударов. По мере сосредоточения попросите духов показать вам те места, где жили животные, чья шкура пошла на обтяжку бубна, рассказать, как они выглядели, в каком возрасте их забили. Попросите духа бубна показать вам дерево, чья древесина пошла на изготовление бубна. Если он сделан из пластмассы, попросите духов показать, какие животные послужили основой для химических веществ, из которых была получена пластмасса. При наличии у бубна металлических частей вообразите место, откуда металл был извлечен и где выплавлен. Закройте глаза. Представьте себя на вершине горы ожидающим духа бубна. Пусть ритм ударов станет столь же естественным, как ваше дыхание, как биение сердца. Пусть дух бубна овладеет вами до такой степени, что будет управлять скоростью и ритмом ваших ударов, как в случае вхождения вас в состояние онгод ороод.
Не удивляйтесь облику духа бубна. Вполне вероятно, он явится в образе доблестного скакуна, как в видении Абая Гэсэра, но помните, что шаманское ездовое животное может предстать в виде любого природного или сверхъестественного создания. Пусть он покажет вам места, откуда родом составляющие его части, из какого леса древесина, какие животные пошли на изготовление бубна. Возможно, вам явится картина изготовления бубна и вхождения в него духа. Дух, может быть, научит вас некоторым особым, неизвестным вам прежде способам использования бубна в вашей шаманской работе — в таком случае дух вашего бубна и ваша удха на пару начинают знакомить вас с могущественным древним шаманским знанием!
Продолжая бить в бубен, вы ощущаете, как вас охватывает все большее исступление, а духи будут подсказывать все новые ритмы, возможно, даже побудят вас к пению. Теперь вы ступаете на новый, более высокий уровень шаманского сознания и умения. В определенный момент своего путешествия вы, подобно Абаю Гэсэру и прочим могущественным шаманам прошлого, поймете, что вас сопровождают все ваши духи-помощники и животные силы, радующиеся вашему соединению с духом бубна. Теперь вы обрели силу вершить дела, недоступные вам прежде. Всю глубину произошедших перемен вы ощутите лишь через несколько дней или даже недель.
Данный вид церемонии посвящения именуется ша-нар (чей смысл лучше всего передается словами «расширение возможностей»)*,

----------------------
*Словом «шанар» (букв.: «свойство», «качество», «суть») у восточных бурят обозначался обряд посвящения, а у западных бурят он чаще носил название «угаал» (доел.: «омовение», «очищение»).

и это великий праздник. При участии в таком обряде большого стечения людей он заканчивается пиршеством, на котором чествуются шаман или шаманы, а люди радуются, что духи наделили шаманов еще большей силой ради блага общины и человечества.

Приложение первое