Сказание об убиении Джаядратхи 12 page

Глава 114
Санджая сказал:
1-8 Тогда Карна, о великий царь, пронзив Бхиму тремя стрелами, выпустил в него ливни стрел, красивых и многочисленных. Хотя и уязвляемый так, о великий царь, сыном суты, Бхимасена, отпрыск Панду, не почувствовал боли и стоял неколебимо, (458) как утес, пронзаемый (стрелами). И в ответ, о царь царей, Бхимасена пронзил в пылу битвы Карне ухо стрелой с ухообразным острием, хорошо закаленной и тонко отточенной. И (той стрелою) он сбил на землю огромную серьгу из уха Карны. И она (скатилась), о великий царь, будто сверкающее и горящее блеском светило - с небосклона. Затем другой стрелой с серповидным острием Бхима, преисполненный могучей силы, сильно ударил посредине груди сына возницы, улыбаясь при этом. И снова еще, о потомок Бхараты, Бхима немедля послал в пего в пылу сражения десять длинных стрел, быстростремительных и уподобляемых жезлу Ямы. И посланные им, стрелы те, достигнув лба сына суты, о достойнейший, вошли туда, как змеи - в муравейник. И с теми стрелами, торчащими во лбу его, сын возницы выглядел красиво, как будто тот (лоб его) нес впереди гирлянду из голубых лотосов.
9-16 Тогда разъяренный гневом, оттого что в сражении был так жестоко мучим тем стойким лучником, Карна могучестремительный приложил усилия со всей стремительностью (459) ради сокрушения Бхимы. И негодующий, могучий Карна, воспаленный гневом, о царь, послал в него сотню стрел с оперением стервятника, о потомок Бхараты! Однако Пандава в сражении, не обращая внимания на своего противника и не считаясь с его мощью, стал выпускать в него свирепые ливни стрел. Тогда Карна, усмиритель врагов, о великий царь, поразил, разгневанный, гневного видом Пандаву острыми стрелами в грудь. И подобно двум облакам, (исторгающим ливни дождя), оба они поливали друг друга в сражении ливнями (стрел), пытаясь напугать один другого шлепками ладоней и громкими криками. Оба они, покрывая друг друга в битве сетью различных стрел, оба, кипящие гневом, стремились в том сражении противостоять подвигу другого. Тогда Бхима могучерукий, рассекши стрелой с подковообразным острием лук благородного сына Радхи, пронзил Карну другой стрелою. Но отбросив тот рассеченный лук, сын суты, великий духом, взял другой лук, способный поражать (стрелами) с большой стремительностью и выдерживать большое напряжение.
17-24 При виде такого уничтожения войск кауравов, саувиров и Синдху, при зрелище земли, покрытой доспехами, знаменами и оружием, разбросанными вокруг, а также при виде безжизненных тел слонов, коней и людей, (валяющихся) повсюду, все тело сына возницы от гнева запылало сверкающим блеском. Натянув свой громадный лук, сын Радхи, о царь, глянул на Бхиму грозным взглядом. И воспаленный гневом, сын суты, меча стрелы, выглядел блистательно, подобно ярколучистому солнцу, достигшему полдня в осеннюю пору. Грозный облик сына Адхиратхи, излучающего сотни стрел, как бы уподоблялся, о царь, облику солнца, рассеивающему свои лучи. И в то время как он в сражении брал руками стрелы, накладывал их на тетиву, натягивал ее и отпускал, нельзя было заметить никакого промежутка (между этими действиями). И когда Карна, о великий царь, метал стрелы налево и направо, лук его был непрестанно сгибаем в круг, подобный страшному огненному кольцу. Остро отточенные стрелы с золотым оперением, выпущенные из лука Карны, покрыли, о великий царь, все стороны света, затмевая блеск самого солнца.
25-31 Многочисленные виднелись тогда в небе потоки прямых стрел с золотым оперением, выпущенных из лука (Карны). И право, исторгаемые из лука сына Адхиратхи, стрелы те выглядели красиво, о царь, словно стаи краунчей (460) на небосводе, летящих вереницей. Сын Адхиратхи метал стрелы, оснащенные оперением стервятника, отточенные на камне и украшенные золотом, стремительно быстрые и со сверкающими остриями. И выпущенные с силой из его лука, стрелы те, украшенные золотом, беспрерывно сыпались на колесницу Партхи. Унизанные драгоценными камнями, стрелы, посланные Карной, когда они тысячами (пролетали) по небу, представлялись как (нескончаемые) рои саранчи. Выпущенные из лука сына Адхиратхи, стрелы, проносясь (по воздуху), казались одной длинной, непрерывной стрелой. Подобно тому как облако покрывает гору потоками дождя, так Карна, кипящий гневом, покрывал Бхиму ливнями стрел.
32-37 Там, о потомок Бхараты, сыновья твои вместе с кауравами видели силу и мощь, доблесть и упорство Бхимы. Ибо он, не обращая внимания на тот поднявшийся ливень стрел, подобный вздымающемуся океану, в гневе ринулся против Карны. У Бхимы был громадный лук с позолоченной тыльной частью, о владыка народов! От частого натяжения он, казалось, превращался в круг, (461) словно это был второй лук Шакры. От него непрерывно исходили стрелы, как бы наполняя весь небосвод. Благодаря прямым стрелам с золотым оперением, выпускаемым Бхимой, образовалась в небе непрерывная линия, которая казалась лучезарной, подобно золотой гирлянде. Тогда те сети стрел (Карны), нависшие в воздухе, сбитые стрелами Бхимасены, распались на мелкие кусочки и посыпались (на землю). И в то время как густые сети быстролетных стрел обоих - Карны и Бхимасены производили вспышки огня, сталкиваясь (одна с другой) в том сражении, все небо было покрыто теми стрелами, оперенными золотом.
38-45 Однако пренебрегая мощью благородного Бхимы, сын возницы покрыл его множеством разнообразных стрел и попытался взять верх над ним. И тогда те густые сети стрел, когда оба они метали их, о достойнейший, казалось, сталкивались одна с другой, подобно двум встречным потокам ветра. Но вот, жаждя убить Бхиму, Карна, воспаленный гневом, послал в него острые стрелы, оперенные золотом (462) и гладко зачищенные кузнецом. Бхима, однако, рассек их своими стрелами каждую на три части и, получая перевес над сыном суты, крикнул: "Стой, остановись!" И неистовый, могучий Пандава, будто всепожирающий огонь, снова выпустил в пылу гнева ливни лютых стрел. Но Карна бесстрашно перенял те все его стрелы. И потом сын суты Карна Вайкартана (463) чудодейственной силой своего оружия, своими прямыми стрелами рассек оба колчана и тетиву лука сражавшегося сына Панду, а также поводья и постромки его коней. Затем, убив также и коней его, он пронзил его возницу тремя стрелами. И возница тот, быстро соскочив вниз, устремился к колеснице Ююдханы.
46-52 Воспаленный гневом, сын Радхи, чей блеск был подобен разрушительному огню в конце юги, усмехаясь при этом, рассек древко знамени Бхимы и повалил его стяги. Лишенный лука, о великий царь, Бхима взял тогда особый дротик (каким пользуются воины на колесницах). Воспаленный гневом, он повертел им и затем сильно метнул его в колесницу Карны. И тот дротик, украшенный золотом, несшийся на него подобно огромному метеору, сын Адхиратхи в сильном неистовстве рассек десятью стрелами. И он упал, рассеченный на десять частей, о царь, стрелами Карны, в то время как тот сын суты, искушенный в различных приемах ведения боя, метал их ради (успеха) своих друзей. Тогда сын Кунти взял щит, украшенный золотом, и меч, желая обрести одно из двух: или смерть, или победу. Но Карна разнес тот щит его, улыбаясь в то же время. Без колесницы, о великий царь, и лишенный щита, Бхима обезумел от гнева. Быстро закружив своим мечом, он метнул его в колесницу Карны. И тот остроотточенный меч, рассекши лук и тетиву сына возницы, упал на землю, будто свирепый змей, свалившийся с неба.
53-61 Тогда сын Адхиратхи, разгневанный в сражении, взял с улыбкой другой лук, гибельный для врагов, с более крепкой тетивой и еще более тугой, (чем прежний). Но тут, разгневавшись, могучий Бхимасена, воистину отважный, подпрыгнул в воздух, приводя в трепет сердце Карны. Увидев в сражении тот поступок Бхимасены, желающего победы, сын Радхи ввел его в обман, скрывшись (в своей колеснице). Не видя его, скрывшегося на площадке колесницы, Бхима, взявшись за древко его знамени, стоял (в ожидании) на земле. Все кауравы и чараны одобрили ту попытку его, что он захотел выхватить из колесницы Карну, подобно тому как Таркшья (хватает) змею. С луком рассеченным, лишенный колесницы, Бхима, соблюдающий закон своей касты, оставив позади себя (разбитую) свою колесницу, все же стоял, готовый для битвы. Тогда, нарушив то (положение) свое, о отец мой, сын Радхи, разгневанный в пылу сражения, ринулся против Пандавы, стоявшего в ожидании битвы. И оба те могучих героя, бросая вызов друг другу, когда они сходились вместе на великом поле брани, громко гремели (своими криками), подобно двум облакам на небосводе, гремящим на исходе лета. И то столкновение между теми обоими львами среди людей, разгневанными и невыносящими друг друга в сражении, напоминало (схватку, некогда происходившую) между богами и данавами.
62-68 Но тут сын Кунти, чей запас оружия иссяк, (должен был повернуть обратно), преследуемый Карной. Увидев лежащих вблизи слонов, подобных горам, убитых Арджуной, он, безоружный, вошел между них, чтобы воспрепятствовать движению колесницы (Карны). Достигнув груды слонов и войдя внутрь той крепости, неприступной для колесницы, Пандава, желая сохранить свою жизнь, не посмел напасть на сына Радхи. И желая (оградить себя) прикрытием, Партха, покоритель вражеских городов, подняв слона, убитого стрелами Дхананджайи, стоял там (выжидая). Карна, однако, своими стрелами разнес на части того слона, (поднятого) им. И Пандава тут же послал в Карну куски того слона, а также колеса колесниц, коней и упряжных животных, испуская при этом громкий рык. И все, что он видел лежащим там на земле, все то обуреваемый гневом Пандава брал и швырял в Карну. Однако все то, что так летело в него, Карна рассекал своими острыми стрелами. Но, вспоминая слова Кунти, (464) он не лишил жизни безоружного Бхиму. И быстро подступив к нему, Карна коснулся его кончиком своего лука. И улыбаясь при этом, сын Радхи сказал Бхимасене:
69-75 "О евнух безбородый, о глупец бестолковый, о ненасытный обжора! - повторял он все снова и снова. - Неискушенный во владении оружием, ты не должен сражаться со мною, ты лишь младенец, о робкий в сражении! Там, о Пандава, где встречается обилие всякой съедобной пищи и питья, там, о несчастный, ты всегда уместен, но никогда в сражениях! Или став отшельником, о Бхима, тебе надлежит питаться плодами, о несчастнейший! Отправляйся же в лес, о Каунтея, ибо неискушен ты в битве. Ты способен в том, чтобы поедать плоды и коренья и угощать гостей, но не способен ты, я полагаю, в любом применении оружия, о Врикодара! Питаясь цветами, кореньями и плодами, ты пригоден лишь для того, чтобы соблюдать обеты, совершать покаяния и проводить жизнь в лесу, ибо не искушен ты в битве! Что общего между битвой и аскетической жизнью отшельника? (465) Поэтому отправляйся в лес, о Врикодара! Ты не подходишь для битвы, о братец мой! Так находи удовольствие в жительстве в лесу! Поторапливая усиленно поваров, слуг и рабов в доме, ты способен только колотить их в гневе ради (своей собственной) пищи, о Врикодара!"
76-80 И о всех обидах, которые были нанесены ему в юные года, о владыка народов, (Карна) также заставил его выслушать в очень резких выражениях. И когда тот стоял там, сжавшись (от страха), он опять коснулся его своим луком. И громко смеясь, Вриша снова промолвил тогда Бхиме такие слова: "Ты должен вступать в сражение с другими, но не должен ты сражаться с подобными мне! Для тех, кто сражается с подобными мне, существует это и еще другое (условие). Ступай или туда, где находятся оба Кришны! Оба они защитят тебя в битве! Или отправляйся домой, о Каунтея, ибо что тебе делать в битве, о младенец!" Так, лишив Бхиму колесницы, Карна, о царь, поносил его в хвастливых словах перед тем львом из рода Вришни и благородным Партхой. (466)
81-87 Тогда Обезьянознаменный (Арджуна), понуждаемый Кешавой, послал в сына суты, о царь, множество стрел, отточенных на камне. И те стрелы, украшенные золотом, выпущенные руками Партхи и исходящие из лука гандивы, вошли в (тело) Карны, словно гуси - в ущелье Краунча. И теми стрелами, свирепыми как змеи, выпущенными из лука гандивы, Дхананджая отогнал сына возницы от Бхимасены. С луком, рассеченным Бхимой, и сам теснимый стрелами Дхананджайи, Карна быстро умчался на своей громадной колеснице. Бхима, тот бык среди людей, тоже взойдя на колесницу Сатьяки, (467) последовал в той битве за своим братом Савьясачином, отпрыском Панду. Тогда Дхананджая, с глазами медно-красными от гнева, прицелившись в Карну, послал длинную стрелу, подобно тому как Разрушитель (посылает) саму Смерть. И та стрела, посланная из лука гандивы, подобно Гаруде, домогающемуся в небе превосходнейшего из змей, быстро полетела в Карну.
88-94 Однако ту стрелу рассек в воздухе пернатой стрелою сын Дроны, могучий воин на колеснице, желая избавить Карну от страха перед Дхананджаёй. Тогда Арджуна, воспылавший гневом, пронзил сына Дроны шестьюдесятью четырьмя стрелами, о великий царь, и, обратившись к нему, сказал: "Не убегай, постой (минутку)!" Но мучимый стрелами Дхананджайи, сын Дроны быстро проник в строй войска (кауравов), изобилующего возбужденными слонами и переполненного колесницами. Тут могучий сын Кунти заглушил звоном лука гандивы шум в том сражении, производимый от всех звонко звенящих луков с позолоченной тыльной частью. Затем Дхананджая преследовал сзади отъезжавшего совсем не на далеком расстоянии сына Дроны, приводя по пути в трепет все войско своими стрелами. Пронзая длинными стрелами с оперением цапли и павлина тела людей, слонов и коней, Арджуна стал изматывать то войско. И в самом деле, о лучший из рода Бхараты, неистовый Партха, сын Пакашасаны, начал уничтожать то войско, изобилующее конями, слонами и людьми.
Так гласит глава сто четырнадцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 115
Дхритараштра сказал:
1-8 День ото дня моя сверкающая слава меркнет, о Санджая! Многие воины мои убиты! Я думаю, что это вызвано превратностью времени. (468) Дхананджая же, воспаленный гневом, проник в мое войско, охраняемое Дроной и Карной и потому недоступное для проникновения даже самим богам! Соединившись с теми двумя (героями), превосходнейшими в мощи, - Кришной и Бхимой, а также с тем быком среди шиниев, (469) он еще более усилился (теперь) в своей доблести! С тех пор (как я услышал о вторжении Дхананджайи), меня сжигает печаль, словно огонь - гумно (со скошенным хлебом). (470) Ибо я вижу всех хранителей земли вместе с правителем Синдху уже поглощенными (злым роком). Причинив слишком большую обиду Носящему диадему, как может царь (страны) Синдху, если он попался ему па глаза, избавиться живым? Из обстоятельного умозаключения я вижу, о Санджая, что правителя Синдху уже не существует. Поэтому расскажи, коль я спрашиваю тебя, о том, как происходила битва! Расскажи мне как следует о битве того выдающегося героя из рода Вришни, (471) который ради Дхананджайи, приведя в волнение и обеспокоив не раз то обширное войско, один проник в него, разгневанный, подобно тому как слон (погружается) в озеро, покрытое лотосами. Ибо ты искусен (в умении повествовать), о Санджая!
Санджая сказал:
9-16 Увидев, что выдающийся из людей - Бхима едет так, теснимый сыном Викартаны, о царь, среди героев-воинов, тот первейший герой из рода Шини последоиал за ним на своей колеснице. (472) Зычно гремя, как Громодержец на исходе жаркой поры, и сверкая, как солнце на исходе поры облаков, он стал убивать своих врагов грозным луком, приводя в трепет войско твоего сына. И того первейшего героя-воина из рода Мадху, (473) о потомок Бхараты, мчавшегося по полю брани на конях серебристой масти, никто из всех воинов твоих не смог остановить. Тогда лучший из царей, Аламбуса, (474) преисполненный ярости и никогда не отвращающийся от битвы, вооруженный луком и облаченный в золотые доспехи, ринувшись вперед, задержал Сатьяки, первейшего из рода Мадху. Столкновение тогда, о потомок Бхараты, которое произошло между ними обоими, было таким, какого (раньше) никогда не бывало. Все воины твои и враги, (воздерживаясь от битвы), только взирали на них обоих, блистающих в сражении. Тут Аламбуса, лучший из царей, сильно ударил в Сатьяки десятью стрелами. Но те стрелы, прежде чем они могли достичь его, тот бык из рода Шини рассек своими стрелами. И снова он поразил его тремя острыми, огнеподобными стрелами с красивым оперением, выпущенными из лука, натянутого вплоть до самого уха. И они, пробив доспехи, проникли в тело Сатьяки. Пронзив его тело другими сверкающими стрелами, наделенными силой огня или ветра, он сильно ударил в тех серебристо-белых четырех коней четырьмя другими стрелами.
17-24 Так пораженный им, внук Шини, стремительный в своем натиске и доблестью равный Носящему диск (Кешаве), убил четырьмя неистовобыстрыми стрелами коней Аламбусы. Затем, отсекши голову его вознице, он стрелою с серповидным острием, напоминающей огонь в конце юги, отделил от туловища Аламбусы его голову с ликом, сияющим подобно полной луне и украшенным изящными серьгами. Убив того потомка (древних) царственных сыновей и внуков (475) в сражении, тот бык из рода Мадху - герой, сокрушающий (врагов), отправился тогда вслед за Арджуной, о царь, отражая (на своем пути) твои войска. В то время можно было видеть (476) его, наилучшего из рода Вришни, так рыскавшего среди врагов, когда он устремлялся по следам (Арджуны), и снова и снова сокрушавшего своими стрелами войска кауравов, словно ветер, разгоняющий скопления облаков. И тут его всюду, куда бы ни пожелал тот тигр среди людей, удобно везли отличные кони, происходящие из страны Синдху, хорошо выезженные, белые как коровье молоко, или цветок жасмина, или месяц, или же снег, и покрытые позолоченными попонами. Тогда сыновья твои и другие твои воины, объединившись вместе, быстро ринулись против (Сатьяки), о потомок Бхараты, сделав твоего сына Духшасану, первейшего среди воинов, своим военачальником, о потомок Аджамидхи! (477) Окружив со всех сторон внука Шини в том сражении, те предводители отрядов начали наносить ему удары. А тот герой, первейший из сатватов, также отражал их всех густою сетью своих стрел. И быстро отражая их своими огнеподобными стрелами, тот губитель врагов, внук Шини, высоко подняв свой лук, убил коней Духшасаны, о потомок Аджамидхи!
Так гласит глава сто пятнадцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 116
Санджая сказал:
1-8 Меж тем как могучерукий Анарта, (478) стремительно действенный во всем, что требует стремительности, проникнув в океан (вражеского) войска, ринулся против колесницы Духшасаны, желая успеха Дхананджае, его окружили могучие лучники из воинов-тригартов со знаменами, украшенными золотом. Сдержав его со всех сторон мощным отрядом своих колесниц, те превосходнейшие лучники, возбужденные гневом, окатили его потоками стрел. Но проникнув в середину бхаратийского войска, словно в непроходимые воды, наполненного звуками шлепков ладоней и изобилующего мечами, дротиками и булавами, Сатьяки, наделенный истинной отвагой, один победил своих врагов, тех пятьдесят царевичей (Тригарты), ревностно прилагавших старания в том великом сражении. Там мы видели, сколь необычайным было поведение внука Шини в бою. Из-за большой легкости (его движений), увидев его в западной части (битвы), сразу же видели мы его в восточной. Мчась то на север, то на юг, то на восток, то на запад, тот герой рыскал, будто приплясывая, как если бы это была сотня воинов на колесницах. Видя то поведение его, одаренного игривою поступью льва, (479) тригарты, сильно теснимые, повернули вспять к своим соплеменникам.
9-17 Тогда другие герои среди шурасенов пытались сдержать Сатьяки в сражении, тесня его потоками стрел, как возбужденного слона (подгоняют) стрекалами. Но воинов тех, столь неистовых, Сатьяки отразил в самое короткое время, и затем он, наделенный непостижимой силой и доблестью, начал сражаться с калингами. И прорвавшись сквозь то войско калингов, столь неприступное, могучерукий Сатьяки прибыл тогда к Дхананджае, сыну Притхи. Как уставший в воде пловец, когда он достиг суши, успокоился Ююдхана, увидев того тигра среди людей. Заметив его, приблизившегося (к ним), Кешава сказал Арджуне: "Вот подъезжает внук Шини, следующий по твоим пятам, о Партха! Одаренный истинной отвагой, он ученик твой и друг! Сочтя всех воинов за солому, (480) тот бык среди людей победил их. Нанеся воинам кауравов страшный урон, Сатьяки, который дорог тебе, как сама жизнь, приближается к тебе, о Носящий диадему! Обратив ни во что своими стрелами Дрону и Критавармана из рода Бходжа, Сатьяки приближается к тебе, о Пхальгуна! Стремящийся к благу царя справедливости, убив многих из лучших воинов, храбрый Сатьяки, искусный во владении оружием, приближается к тебе, о Пхальгуна!
18-25 Свершив столь трудновыполнимый подвиг средь войска (кауравов), могучий Сатьяки, жаждущий лицезреть тебя, приближается к тебе, о Пандава! Сразившись в битве на одной-единственной колеснице со многими могучими воинами на колесницах во главе с наставником (Дроной), этот Сатьяки уже приближается к тебе, о Партха! Посланный сыном Дхармы, сей Сатьяки приближается к тебе, о Партха, прорвавшись сквозь (вражеское) войско, полагаясь на мощь своих собственных рук. Наделенный истинной отвагой, Сатьяки тот, равного которому вообще нет воина среди кауравов, приближается к тебе, о Каунтея! Убив множество воинов, (481) сей Сатьяки приближается к тебе, о Партха, вызволившись из войска кауравов подобно льву, выбравшемуся из стада скота! Усеяв землю лотосоподобными ликами тысяч царей, этот Сатьяки быстро приближается к тебе, о Партха! Победив Дурьйодхану вместе с его братьями в сражении и убив Джаласандху, этот Сатьяки быстро подъезжает сюда! Создав реку из потоков крови вместе с ее кровавой трясиной и оставив (лежать) кауравов, как солому, этот Сатьяки приближается сюда!"
26-32 Тогда сын Кунти, совсем невеселый, сказал Кешаве такие слова: "То, что Сатьяки прибывает ко мне, о могучерукий, вовсе мне не приятно! Я ведь не знаю, в каком положении (сейчас) царь справедливости, о Кешава! Разлученный с Сатватой, жив он теперь или нет? Ведь им, о могучерукий, должен быть охраняем тот царь! Так почему же, покинув его, о Кришна, он следует по моим пятам? Ведь царь, таким образом, оставлен для Дроны, правитель же Синдху все еще не повержен. А сей Бхуришравас выступил еще против внука Шини в сражении! Тягчайшее это бремя возложено на меня из-за правителя Синдху! Ибо мне должно знать о царе и должно также охранять Сатьяки! И мне должно также убить Джаядратху! А солнце уж клонится низко. А (что до Сатьяки), то утомлен он, могучерукий, и сила его истощилась теперь. И кони его, и также возница устали, о Мадхава! Но, с другой стороны, не устал Бхуришравас, и его сопровождают приверженцы его, о Кешава!
33-36 Будет ли теперь успех сопутствовать Сатьяки в этом сражении? Переправившись через сам океан, не погибнет ли он, воистину отважный, тот бык из рода Шини, наделенный великой мощью, встретив (на своем пути) след от копыта коровы? (482) Встретившись (в битве) с первейшим из кауравов, благородным Бхуришравасом, искусным во владении оружием, будет ли Сатьяки увенчан удачей? Я считаю это оплошностью со стороны царя справедливости, о Кешава, что он, отбросив всякий страх перед наставником, отсылает Сатьяки (от себя)! Подобно парящему в небе ястребу, (высматривающему себе) кусок мяса, Дрона постоянно пытается захватить царя справедливости. Будет ли царь пребывать в полном благополучии?"
Так гласит глава сто шестнадцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 117
Санджая сказал:
1-7 Увидев Сатвату, одержимого в бою. приближающегося (к Арджуне), Бхуришравас в гневе, о царь, стремительно ринулся против него. И обратившись к тому быку из рода Шини, могучерукий отпрыск рода Куру сказал: "Благодаря счастливой судьбе ты оказался сегодня в поле моего зрения. Сегодня в сражении я достиг желания, давно лелеянного мною! Ибо ты не избавишься от меня живым, если не покинешь поля битвы! Сегодня, убив тебя в сражении, всегда гордящегося своим геройством, я, о отпрыск рода Дашарха, (483) обрадую царя кауравов Суйодхану! Сегодня оба те героя - Кришна и Арджуна вместе увидят тебя павшим на поле битвы, - опаленного моими стрелами! Сегодня царственный сын Дхармы, которым был ты принужден проникнуть сюда, услышав, что ты убит мною, немедленно преисполнится чувством стыда! Сегодня сын Притхи Дхананджая узнает мою доблесть, когда (увидит) тебя убитым и лежащим на земле, - залитого кровью!
8-13 Ведь сражение, что (начнется) сегодня с тобою, было давно лелеяно мною, как столкновение Шакры с Бали, некогда происшедшее в битве между богами и асурами! Сегодня я дам тебе ужасающий бой, о Сатвата! Отсюда ты узнаешь на деле мощь мою, силу и мужество! Сегодня, убитый мною в сражении, ты отправишься в столицу Ямы, как сын Раваны (Индраджит), убитый в бою Лакшманой, младшим братом Рамы! Сегодня Кришна и Партха и царь справедливости, о отпрыск рода Мадху, при виде тебя убитого, преисполненные отчаяния, несомненно покинут поле битвы! Сегодня, отплатив тебе, (484) о Мадхава, острыми стрелами, я обрадую жен тех, кто убит тобою в сражении! Оказавшись в поле моего зрения, ты уже не вызволишься, о Мадхава, как (не может избавиться) мелкая тварь, попав в сферу зрения льва!"
14-18 Тогда Ююдхана, о царь, усмехнувшись слегка, промолвил ему в ответ: "О Кауравья, мною никогда не овладевает страх в сражении! Тот убьет меня в битве, кто сможет обезоружить меня! Ибо тот, кто убьет меня в сражении, будет убивать (своих врагов) вечные времена! (485) Зачем напрасно так много хвастаться на словах! Докажи все это на деле! Ибо как гром осеннего облака, трескучие слова твои бесполезны! Ведь когда слышишь этот грохот (слов твоих), о герой, невольно прорывается смех! Так пусть же битва, желанная в мире столь долгое время, произойдет сегодня, о Каурава! Сердце мое, о любезный, торопится к тебе, жаждущему битвы! Не убив тебя сегодня, я не отвращусь от нее, о низкий из людей!"
19-27 Уязвляя друг друга такими словами, те оба быка среди людей, оба воспылавшие гневом, стали тогда наносить взаимно удары в сражении, каждый желая убить другого. Те два тигра среди людей, оба наделенные сильною мощью, сражались в битве, вызывая друг друга, подобно двум разъяренным слонам, одержимым течкой, (дерущимся) из-за слонихи. И Бхуришравас и Сатьяки, оба усмирителя врагов, дождили друг в друга страшные ливни стрел, будто два (громадных) облака. Тут сын Сомадатты, покрыв внука Шини быстролетными стрелами, пронзил его, о лучший из рода Бхараты, острыми стрелами, страстно желая убить его. И пронзив Сатьяки десятью стрелами, сын Сомадатты выпустил затем другие острые стрелы в того быка из рода Шини, горя желанием убить его. Но те его острые стрелы, о владыка народов, Сатьяки поглотил в воздухе чудодейственной силой своего оружия, (480) прежде чем они смогли достичь его, о владыка! И то два героя, оба высокого происхождения и оба возвеличивающие славу кауравов и вришниев, поливали так друг друга каждый ливнями своих стрел. Точно два тигра своими когтями или как два слона своими клыками, оба они терзали друг друга стрелами и особыми дротиками, (какими пользуются воины на колесницах). (487) И калеча члены один другому и сами истекая кровью, оба они, занятые игрою, где на ставку была поставлена их жизнь, сдерживали и сковывали друг друга.
28-34 Так оба (героя) - вершители высочайших подвигов, возвеличивающие славу кауравов и вришниев, сражались друг с другом, подобно двум вожакам стада слонов. Оба они, коим в недалеком времени уготован мир Брахмы, (488) оба жаждущие завоевать там высочайшее положение, так разили друг друга. И в самом деле, Сатьяки и сын Сомадатты продолжали поливать друг друга ливнями стрел на глазах у исполненных радости сыновей Дхритараштры. И люди там взирали на обоих повелителей воинов, сражающихся (друг с другом), подобно двум вожакам стада слонов, дерущимся из-за слонихи. Убив коней друг друга и рассекши один другому луки, оба они, лишенные своих колесниц, принялись тогда сражаться на мечах в страшной битве. Взяв красивые, широкие и сверкающие щиты из воловьей кожи и извлеченные из ножен мечи, оба они рыскали по полю брани. Устремляясь в различных направлениях и описывая попеременно круги, те оба сокрушителя врагов, воспаленные гневом, поминутно разили друг друга.
35-41 Вооруженные мечами, в сверкающих доспехах, украшенные ожерельями из золотых монет и браслетами ангада, оба они, о царь, свирепые в бою, влекли друг друга. И таская один другого, о царь царей, те оба героя на одну короткую минуту снова переводили дух на глазах у всех войск. Разрубив своими мечами сверкающие щиты и огромные колчаны друг у друга, те оба тигра среди людей вступили тогда в единоборство голыми руками. Оба широкогрудые, оба долгорукие, оба искушенные в рукопашной схватке, они обхватывали (друг друга) своими руками, подобными железным засовам. Они ударяли друг друга руками, каждый схватывал крепко руки другого и каждый хватал руками другого за шею. (489) И их высокое искусство в этих приемах, приобретенное упражнениями, вызывало радость у всех воинов. И меж тем как те двое лучших из людей, о царь, сражались в битве, громкий и страшный поднялся шум от них, словно (при падении) громовой стрелы на гору. Подобно двум слонам, бьющимся друг с другом концами своих клыков, или подобно двум могучим быкам - своими рогами, сражались (друг с другом) оба благородных (героя), те двое быков из рода Куру и Сатвата.
42-49 В то время как оружие Сатваты, занятого так в сражении, истощилось, Васудева сказал тогда Арджуне: "Посмотри на этого (воина) в бою, выдающегося из всех лучников, лишенного колесницы! Он проник в бхаратийское войско следом за тобою, о Пандава! Он был вынужден сражаться со всеми воинами из рода Бхараты, наделенными великой мощью, о потомок Бхараты! Превосходнейший из воинов, он столкнулся с щедрым подателем жертвенных даров (Бхуришравасом), когда сам уже был изнурен, в то время как тот, жаждущий битвы, подступал к нему. Это будет весьма неравным (сражением), (490) о Арджуна!" Тогда Бхуришравас, воспламененный гневом, изо всей силы ударил Сатьяки, одержимого в битве, о царь, как приведенный в бешенство слон (ударяет) возбужденного слона. И тут двое выдающихся из воинов, оба на колесницах занятые в битве, оба воспаленные гневом, Кешава и Арджуна, о царь, были очевидцами их сражения. Затем Кришна могучерукий, обратившись к Арджуне, сказал: "Смотри, тот тигр среди вришниев и андхаков попал во власть сына Сомадатты! Свершив столь трудновыполнимый подвиг, изнеможенный, он оказался на земле (без колесницы). Защити же Сатьяки, о Арджуна, твоего храброго ученика! Он, о губитель отборнейших врагов, не должен ради тебя попасть во власть (Бхуришраваса), преданного жертвоприношениям, о тигр среди людей! Сделай же быстро то, что необходимо, о могущественный!"
50-56 Тогда обрадованный в душе, Дхананджая промолвил Васудеве: "Посмотри на этого быка из рода Куру, играющего с выдающимся героем из рода Вришни, будто лев, властелин зверей, играющий в лесу с огромным слоном, возбужденным от течки!" И тут среди воинов, о бык из рода Бхараты, раздались громкие крики "Ай! Ой!", так как могучерукий (Бхуришравас), напрягши свои силы, ударил Сатьяки и поверг его на землю. И подобно льву, таскающему слона, выглядел величаво в бою тот щедрый податель жертвенных даров, превосходнейший из рода Куру, влачивший выдающегося героя из рода Сатвата. Затем, извлекши из ножен меч, Бхуришравас в пылу сражения схватил его за волосы и ударил ногою в грудь ему. И видя Сатвату, так влекомого в битве, Васудева снова, о царь, обратился тогда к Арджуне и сказал: "Гляди, тот тигр среди вришниев и андхаков, твой ученик, о могучерукий, в искусстве владения луком не уступающий тебе, (491) попал во власть сына Сомадатты! Коль Бхуришравас, о Партха, так превосходит в сражении героя из рода Вришни - Сатьяки, воистину отважного, то (само имя его связано тогда) скорее с мнимой отвагой!" (492)
57-62 После таких слов, сказанных ему Васудевой, могучерукий Пандава мысленно почтил Бхуришраваса в том сражении, (подумав): "Меня очень радует, что (этот герой), возвеличивающий славу кауравов, влачит воина, превосходнейшего из рода Сатвата, в пылу битвы, словно играючи с ним. Ибо он не смеет убить Сатьяки, выдающегося среди героев общины Вришни, а только влачит его, подобно тому как царь зверей в лесу волочит огромного слона!" Так почтя в мыслях Каураву, о парь, могучерукий Арджуна, сын Притхи, промолвил в ответ Васудеве: "По той причине, что взор мой сосредоточен на правителе Синдху, я не могу видеть Сатьяки, о Мадхава! Однако я совершу нелегковыполнимый подвиг ради того воина-ядавы!" (493) Сказав так и выполняя повеление Васудевы, Пандава своей стрелою отсек преданному жертвоприношениям (Бхуришравасу) руку с зажатым в ней мечом.
Так гласит глава сто семнадцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 118
Санджая сказал:
1-3 И та прекраснейшая рука его вместе с мечом и сверкающими браслетами ангада упала на землю к величайшему горю мира живущих. И в самом деле, та рука, которая собиралась отсечь (голову Сатьяки), сама отсеченная Носящим диадему, оказавшимся незамеченным, стремительно упала на землю, подобно пятиголовой змее. Увидев себя приведенным в негодность Партхой, тот Каурава выпустил Сатьяки и в гневе стал порицать Пандаву.
4-9 "Увы, о Каунтея, жестокий и нечестивый совершил ты поступок, так как отсек мне руку в то время, как я был занят (в сражении с другим) (494) и не мог видеть тебя! Что же ты скажешь царю Юдхиштхире, сыну Дхармы? Разве что: "Сражаясь со мною, Бхуришравас был мною убит в битве"? Ты был ведь обучен применению этого оружия самим Индрой благородным или Рудрой, о Партха, или Дроной, или же Крипой! Ты, конечно, ведь в этом мире наиболее осведомлен в законе своей касты, нежели другие! Так зачем же тогда ты отсек в сражении (руку) воину, не сражавшемуся с тобою? Благородные никогда не ударяют того, кто невнимателен, кто сильно напуган, или того, кто лишен колесницы или просит (пощады пли защиты), или того, кто находится в бедственном положении! Так зачем же тогда совершен тобою, о Партха, этот весьма недостойный поступок, пристойный лишь для самых низменных и совершаемый только людьми недобрыми?
10-15 Говорят, что человеком благородным легко может быть выполнено благородное дело, о Дхананджая! Однако же дело неблагородное становится более трудным для выполнения человеком благородным на земле. Среди кого из людей и где повсюду человек обретается, сообразное тому поведение он быстро усваивает. Это же самое наблюдается и в тебе, о Партха! Ибо принадлежа к царственной родословной и особенно будучи рожден В роду кауравов, как же ты отпал от закона кшатриев, хотя ты и был хорошего поведения и соблюдал усердно свои обеты? Этот крайне низменный поступок, который совершен тобою ради воина из вришниев, уж конечно сообразуется с мнением Васудевы! Такой поступок не приличествует тебе! Кто же еще, если только он не был другом Кришны, мог бы причинить несчастье тому, кто был невнимателен, сражаясь с другим? Вришни и андхаки - плохие кшатрии, (495) действующие всегда сплоченно, они по природе своей достойны порицания. Так почему же, о Партха, они сделаны тобою мерилом?"
16-22 Сказав так, могучерукий и достославный (Бхуришравас) с изображением жертвенного столба на своем знамени, покинув Ююдхану, приготовился умереть на поле брани согласно обету прая. (496) Отмеченный счастливыми признаками, он разостлал левой рукою стрелы (для своего ложа) и, желая отправиться в мир Брахмы, вверил все жизненные органы дыханья заботе божеств, покровительствующих над ними. Устремив пристальный взор к солнцу, а очищенную душу обратив к воде и размышляя о (мантрах) великой Упанишады, (497) он преобразился в отшельника, предавшегося йоге. (498) Тогда люди во всем войске стали осуждать Кришну и Дхананджаю л восхваляли того быка среди людей. (499) Однако, хотя и были порицаемы, оба Кришны не говорили ничего неприятного (о том герое). Также и он, с изображением жертвенного столба на своем знамени, хотя и был так восславляем, не испытывал радости. И тогда, о царь, Дхананджая, сын Панду, иначе - Пхальгуна, не переносящий в душе сыновей твоих, говорящих в таком тоне, и не терпящий также слов их и Бхуришраваса, без гнева в сердце, словно вспоминая те слова, о потомок Бхараты, промолвил как бы с укором:
23-28 "Все цари ведь знают этот мой великий обет, что ни один, принадлежащий к моей стороне, не может быть убит (никем), пока он будет находиться в пределах досягаемости моих стрел! Помня об этом, ты, на чьем знамени изображение жертвенного столба, не должен осуждать меня! Ибо, не зная о нравственном законе, не подобает осуждать другого. Ведь то, что я отсек тебе руку, в то время как ты, хорошо вооруженный в сражении, собрался уже убить (безоружного) героя из общины Вришни, нисколько не предосудительно для закона нравственности! (500) А кто здесь из людей справедливых, о милый мой, не одобрил бы убийства Абхиманью, сущего ребенка, лишенного колесницы, без доспехов и с оружием, выбитым (из рук)?" После таких слов, сказанных Партхой, Бхуришравас прикоснулся к земле головою и бросил ему левой рукою (отрубленную) правую свою руку. И услышав те слова Партхи, о великий царь, он, на чьем знамени изображение жертвенного столба, сияющий ослепительным блеском, пребывал в молчании, лицом склонившись долу.
Арджуна сказал:
29-30 Какую я питаю любовь к царю справедливости или к Бхиме, лучшему из речистых, или к Накуле и Сахадеве, такая же самая она у меня и к тебе, о старший брат Шалы! С моего дозволения, а также и Кришны благородного, отправляйся в миры праведных, как Шиби, сын Ушинары!
Санджая сказал:
31-36 Отпущенный сыном Сомадатты, внук Шини, поднявшись тогда, взял свой меч и вознамерился отсечь голову тому (воину) благородному. И в самом деле, Сатьяки захотел убить безгрешного старшего брата Шалы, подателя щедрых жертвенных даров, равнодушного (к битве) и уже почти убитого сыном Панду, сидевшего с рукою отсеченной и напоминавшего этим слона с отрубленным хоботом. Причем все воины, громко крича, осудили его (за это намерение). Но лишенный рассудка и удерживаемый Кришной и Партхой благородным, Бхимой и обоими воинами, охраняющими колеса (Арджуновой колесницы), (501) Ашваттхаманом и Крипой, Карной и Вришасеной, а также правителем Синдху, когда воины все еще громко кричали, (осуждая его), он убил Бхуришраваса, хотя и соблюдавшего свой (прощальный) обет. И действительно, Сатьяки своим мечом отсек голову предводителю воинов кауравов, (502) чья рука была уже отсечена в сражении Партхой и который сидел на поле брани, предавшись обету прая (ради освобождения своей души).
37-41 Но воины его не одобрили Сатьяки за тот его поступок, что он убил продолжателя рода Куру, уже перед этим почти убитого Арджуной. А сиддхи, чараны и люди, а также боги, увидев там Бхуришраваса, убитого в бою, хотя и был он занят исполнением обета прая, почтили того (героя Сатьяки), изумленные его подвигами. И его воины тоже высказывали многократно суждения: "Нет вины у героя из общины Вришни. Ибо чему предопределено было случиться, то случилось. Поэтому не следует вам проявлять гнева. Гнев ведь причиняет горе людям. Было заранее предопределено, что Бхуришравас будет убит героем (из вришниев). Не должно по этому поводу высказывать различные суждения. Ибо самим создателем Сатьяки был определен причиной его смерти в бою!"
Сатьяки сказал:
42-48 Вы, о нечестивые, рядящиеся в тогу справедливых, вы говорите мне словами справедливости, что (Бхуришравас) не должен был быть убит, не должен. Куда же в таком случае девалась ваша справедливость, когда вами был убит в битве сын Субхадры, совсем еще ребенок, лишенный оружия? По какому-то случаю проявления надменности (503) мною было дано клятвенное обещание: тот, кто, оскорбив меня живым (504) в сражении, ударит меня ногою в порыве ярости, тот будет убит мною, если бы даже враг тот соблюдал обет отшельничества! В то время как я сражался в схватке, с руками и глазами (целыми и невредимыми), вы все же считали меня мертвым! Этим было как раз проявлено легкомыслие с вашей стороны! Ведь убийство Бхуришраваса, совершенное мною, является вполне оправданным, о быки из рода Куру! Однако тем, что Партхой во исполнение, из расположения ко мне, своего клятвенного обещания (защищать всех своих сторонников) была отсечена рука этого (воина) вместе с зажатым в ней мечом, я ведь был обойден (в славе)! Чему предопределено случиться, то должно случиться. Это сама судьба понуждает все к действию. Сей Бхуришравас убит в разгаре этой битвы! Так что же здесь совершено недозволенного? Некогда был Вальмики спет этот стих на земле: "Всегда должно выполнять то, что будет причинять мучения врагам!"
Санджая сказал:
49-52 После таких слов (Сатьяки), о великий царь, кауравы и пандавы ничего не промолвили, но в мыслях почтили (Бхуришраваса). И никто там не одобрил убийства того достославного (героя), напоминавшего собою удалившегося в лес отшельника или (владыку), освященного мантрами в великих жертвоприношениях и щедро раздававшего тысячи (золотых монет). Голова того героя, щедрого подателя даров, обрамленная красивыми иссиня-темными локонами, с глазами красными, как у голубей, напоминала голову жертвенного коня, отсеченную во время его жертвоприношения и помещенную налево от жертвенного алтаря. И очищенный жаром своей мощи, сокрушенной оружием, тот щедрый податель даров, сам достойный всяческих даров, покинув свое превосходнейшее тело в великом сражении, отправился ввысь (к иным мирам), наполняя небо и землю своими высочайшими добродетелями.
Так гласит глава сто восемнадцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 119
Дхритараштра сказал:
1-2 Не побежденный Дроной и сыном Радхи, Викарной и Критаварманом, каким образом тот герой (Сатьяки), никогда прежде не сдерживаемый в сражениях, переправившись, после своего обещания Юдхиштхире, через океан войск (кауравов), мог быть схвачен Кауравой Бхуришравасом и с силой повергнут на землю?
Санджая сказал:
3-8 Слушай же, о царь, о происхождении внука Шини, как это было еще в давние времена, а также о том, как это случилось и в отношении Бхуришраваса, ибо тут у тебя есть сомнения, о царь! У Атри (505) был сын Сома, (506) а у Сомы сыном считался Будха. У Будхи же был один сын, блеском подобный могучему Индре, Пуруравас (507) (по имени). У Пурураваса был сын Аюс, у Аюса же сыном считался Нахуша. А у Нахуши был сын Яяти, царственный мудрец богоравный. У Яяти же от Деваяни (508) старшим сыном был Яду. Среди потомства Яду был сын, известный под именем Девамидха. А у него был сын Шура, (509) правитель ядавов, чтимый в трех мирах. Сыном же Шуры был выдающийся из людей, Васудева, (510) овеянный великой славой. Необыкновенный в искусстве владения луком, Шура был равен Картавирье в бою. В том же роду Шуры, тоже равный ему в своей мощи, родился царь Шини.
9-14 Около этого времени (511) у дочери благородного Деваки, о царь, происходила сваямвара, на которую съехались все кшатрии. И там Шини избрал ту царевну Деваки для Васудевы и, победив всех царей, посадил ее на свою колесницу. Увидев Деваки на колеснице Шини, того отпрыска Шуры, Сомадатта, бык среди людей, наделенный великой мощью, не мог перенести лого, о царь! И между ними, о царь, произошла битва, которая длилась полдня, - красивая (для взора) и необычайная. То было единоборство голыми руками между двумя сильнейшими людьми, словно поединок между Шакрой и Прахрадой. И Сомадатта был с большой силой повергнут на землю (отважным) Шини. Извлекши затем свой меч и схватив противника за волосы, Шини ударил его ногою среди тысяч царей, бывших там очевидцами со всех сторон. Однако же из сострадания он отпустил его, сказав "Живи!"
15-21 Приведенный им в такое состояние, Сомадатта тогда, о достойнейший, подпав под власть гнева, стал умилостивлять Махадеву (Великого бога). Довольный им, Махадева, (512) тот владыка, благосклонный податель всех даров, соблаговолил ему испросить себе дар. И царь тот выбрал такой дар: "Я желаю сына, о благодатный, который сразил бы сына Шини среди тысяч царей и ударил бы его ногою в сражении!" Услышав те слова Сомадатты, о царь, тот бог сказал "Да будет так!" и тут же исчез. И в силу пожалования того дара он обрел потом себе (сына Бхуришраваса), щедрого подателя жертвенных даров, и благодаря тому же сын Сомадатты поверг в сражении отпрыска Шини. Это рассказано тебе, о царь, то, о чем ты спрашивал меня. Ведь в самом деле, Сатваты не могут быть побеждены в сражении, о бык среди людей! Они многочисленны, все метко поражают цель в битве и искусны в различных приемах ведения боя. Они могут победить даже самих богов, данавов и гандхарвов, ибо они никогда не впадают в замешательство. Они всегда увенчаны победой, ибо (сражаясь) полагаются на свою собственную мощь. И никогда они не зависят от других. 22-28 Ничего не примечается в этом мире равного вришниям, о владыка! Ничего не было, нет и не будет равного им по своей мощи, о бык из рода Бхараты! Они никогда не пренебрегают своими родственниками. Они всегда послушны повелениям лиц, почтенных годами. Ни даже боги, асуры и гандхарвы, ни якши, змеи и ракшасы не могут победить героев вришниев, ни тем более люди в сражении! Они никогда не покушаются на имущество брахманов или на имущество иных своих наставников или же своих родственников. Равным образом (они не покушаются на имущество) тех, кто всегда оказывает им помощь в любом случае бедствия. Преданные брахманам и правдоречивые, они никогда не обнаруживают своей гордости, хотя и богатые. Они не пренебрегают сильными, а удрученных вызволяют (из бедствий). Всегда преданные богам, они обузданы (душою), щедры в раздаче даров и нехвастливы. Поэтому доблесть (513) героев вришниев невозможно никогда сокрушить. Кто-нибудь может д
аже сдвинуть гору Меру или переправиться через обиталище Макаров. (514) Но никто не может, столкнувшись (в битве) с героями вришни, привести их к гибельному концу, о царь! Это все рассказано тебе о том, относительно чего у тебя были сомнения, о владыка! Но несомненно, о царь кауравов, все это обязано твоей весьма пагубной политике, о лучший из людей!
Так гласит глава сто девятнадцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 120
Дхритараштра сказал:
1 После того как при таких обстоятельствах был убит Каурава Бхуришравас, расскажи мне о том, о Санджая, как дальше происходила битва!
Санджая сказал:
2-9 После того как Бхуришравас отправился в иной мир, о потомок Бхараты, могучерукий Арджуна стал поторапливать Васудеву: "Погоняй коней быстрее, о Кришна, туда, где находится царь Джаядратха! Ибо, о могучерукий, солнце быстро клонится к горе Заката. А ведь этот великий долг, о тигр среди людей, еще должен быть выполнен мною! К тому же сей (правитель Синдху) охраняется могучими воинами на колесницах из войска кауравов. Гони поэтому коней, о Кришна, таким образом, чтобы я мог убить Джаядратху, пока еще не зашло солнце, и чтобы клятвенное слово мое оказалось правдивым!" Тогда Кришна могучерукий, хорошо знающий нрав коней, (515) погнал тех коней серебристой масти в направлении колесницы Джаядратхи. И тут против него, чьи стрелы летят не напрасно, мчавшегося на быстрых скакунах, (подобных ветру), (516) о великий царь, поспешно ринулись предводители войск (кауравов) - Дурьйодхана и Карна, Вришасена и царь мадров, (517) Ашваттхаман и Крипа и сам правитель Синдху. Однако Бибхатсу, настигнув правителя Синдху, стоявшего перед ним, бросал на него взгляды, словно сжигая его горящими гневом глазами.
10-15 Тогда царь Дурьйодхана при виде Арджуны, устремляющегося к колеснице Джаядратхи, поспешно обратившись к сыну Радхи, сказал ему: "Вот пришло, наконец, о сын Викартаны, время битвы! Прояви теперь свою мощь, о благородный! Действуй таким образом, о Карна, чтобы Джаядратха не был убит в сражении Арджуной! День уже совсем на исходе, о храбрейший из людей! Ударь теперь во врага тучами стрел! Если день истечет, о превосходнейший из людей, то несомненно, о Карна, победа будет за нами! Ведь если правитель Синдху сможет быть обеспечен защитой вплоть до захода солнца, тогда Каунтея, чье клятвенное обещание окажется ложным, войдет в пылающий огонь. И когда мир лишится Арджуны, о милостивый, тогда не смогут жить даже одно мгновение его братья вместе со всеми их приверженцами! А когда будут уничтожены пандавы, мы будем наслаждаться, о Карна, всей этой землею вместе с ее горами, лесами и рощами, лишенной терниев (на нашем пути)!
16-22 По-видимому, Партха был сбит с толку самой судьбой и суждение его приняло ложное направление, о милостивый, когда он, не удостоверившись в том, что выполнимо и невыполнимо, дал свое клятвенное обещание в сражении! Наверно, Носящим диадему Пандавой дана была, о Карна, эта клятва об убиении Джаядратхи - ради своей собственной гибели! Как же, о Радхея, когда ты жив неодолимый, сможет Пхальгуна убить царя страны Синдху, пока еще солнце не зашло за гору Заката? Защищаемого царем мадров и благородным Крипой, как может Дхананджая убить Джаядратху на головном участке боя? Охраняемый сыном Дроны, мною и Духшасаной, как может Бибхатсу подступить к правителю Синдху, понуждаемый судьбою? Многочисленные герои заняты сейчас в сражении. А солнце уже катится низко. Я полагаю, Партха уже не настигнет Джаядратху, о милостивый! Ты должен поэтому, о Карна, вместе со мною и другими храбрыми и могучими воинами на колесницах сразиться с Партхой в битве, приложив свои крайние усилия!"
23-30 После таких слов, сказанных твоим сыном, о достойнейший, сын Радхи промолвил в ответ Дурьйодхане, превосходнейшему из кауравов, такие слова: "Я сильно измучен в сражении тучами стрел, неоднократно посылавшимися храбрым лучником Бхимасеной, способным наносить жестокие удары. (518) То, что я еще стою сейчас в битве, о милостивый, - только потому, что (подобному мне) должно стоять здесь! Ни один член тела не ощущается у меня, опаленного боевыми стрелами. Однако (несмотря на все это), о царь, я буду сражаться в битве изо всех моих сил и (буду стараться) таким образом, чтобы сей (герой), главнейший из пандавов, не убил правителя Синдху. Ибо пока я буду сражаться, меча свои острые стрелы, храбрый Дхананджая, одинаково ловкий и на левую руку, не настигнет правителя Синдху! Все, что человеком, обладающим силой и постоянно стремящимся оказать тебе благо, может быть сделано, все то я сделаю, о Кауравья! Что же до победы, то она зависит от судьбы! Сегодня я сражусь с Арджуной, прибегнув к собственному мужеству, (519) ради тебя, о тигр среди людей! Победа же, однако, зависит от судьбы! Пусть сегодня все существа, о первейший из рода Куру, взирают на битву двоих - между мною и Партхой, - страшную, заставляющую от содроганья подниматься волоски на теле!"
31-38 Меж тем как Карна и царь кауравов беседовали так друг с другом в сражении, Арджуна принялся своими острыми стрелами уничтожать твое войско. Стрелами с остро отточенными наконечниками он отсекал в той битве у неотвращающихся героев руки, подобные железным засовам или хоботам слонов. Также и головы их отсекал он, могучерукий, острыми стрелами. Также и хоботы слонов, шеи коней и оси колесниц окрест, равно и забрызганных кровью всадников, вооруженных копьями и пиками, рассекал подряд Бибхатсу стрелами с бритвообразным острием на две или на три части. Кони и отборнейшие из слонов, знамена и зонты, луки, буйволовые хвосты и головы падали тысячами. Сжигая твое войско, словно пылающий огонь - сухую траву, Партха вскоре сделал землю обильно политой кровью. Уничтожив большую часть воинов в твоем войске, могучий и неодолимый (Пандава), наделенный истинной отвагой, (вскоре) настиг правителя Синдху. Охраняемый Бхимасеной и Сатватой, Бибхатсу, о превосходнейший из рода Бхараты, выглядел блистательно, подобно сверкающему огню.
39-45 Увидев Пхальгуну в таком состоянии, твои могучие лучники, те быки среди людей, гордящиеся своей мощью, не могли перенести его. И тогда Дурьйодхана и Карна, Вришасена и царь мадров, Ашваттхаман и Крипа и сам правитель Синдху, воспаленные гневом, окружили со всех сторон Носящего диадему, сражаясь за царя Синдху. И все воины те, искушенные в битве, поместив правителя Синдху позади себя, жаждущие убить Арджуну и Ачьюту, бесстрашно окружили Партху, хорошо сведущего в сражении, приплясывавшего на всем пути следования своей колесницы под громкие звуки тетивы и шлепков ладоней, словно это был сам Разрушитель с широко разверстой пастью. А солнце тогда стало уже принимать красный оттенок. И желая (скорейшего) захода светила, те (воины кауравов), натянув свои луки руками, подобными туловищам змей, выпустили в Пхальгуну сотни стрел, напоминавших лучи солнца. Но рассекши те (стрелы), посланные и летящие в него, на две, на три и на восемь частей каждую, Носящий диадему, неодолимый в бою, пронзил их всех в том сражении.
45-54 Тогда сын дочери Шарадвана, (520) на чьем знамени - изображение львиного хвоста, проявляя свою мощь, начал, о царь, сдерживать Арджуну. Пронзив Партху десятью стрелами и Васудеву семью, он стоял на пути движения колесницы (Арджуны), охраняя правителя Синдху. И тут превосходнейшие из кауравов, могучие воины на колесницах, все окружили его со всех сторон могучим потоком колесниц. Натягивая свои луки и меча (бесчисленные) стрелы, они стали защищать правителя Синдху, по приказанию твоего сына. Там можно было наблюдать силу рук храброго Партхи и неистощимость его стрел, а равно и мощь лука гандивы. Отразив своим оружием оружие сына Дроны и отпрыска Шарадвана, (521) он поразил всех (тех воинов) девятью стрелами каждого. Но тут его самого сын Дроны поразил двадцатью пятью стрелами и Вришасена семью, Дурьйодхана - двадцатью, а Карна и Шалья - тремя стрелами каждый. И все они, громко крича на него, пронзали его все снова и снова. И потрясая своими луками, они окружили его со всех сторон. И они быстро сделали так, что колесницы их были стянуты вокруг него в сомкнутый круг.
54-62 Желающие (скорейшего) захода солнца, те могучие воины на колесницах, действующие с большой стремительностью, принялись громко кричать на Арджуну и, потрясая своими луками, окатили его страшными стрелами, подобно тому как облака (поливают) ливнями гору. И герои те с руками, подобными железным засовам, также проявили там, о царь, на теле Дхананджайи и мощь своего могучего божественного оружия. Уничтожив большую часть воинов в твоем войске, могучий и непобедимый (Пандава), наделенный истинной отвагой, подступил наконец к правителю Синдху. (522) Однако Карна, о царь, своими быстрыми стрелами сдержал его в том сражении на глазах у Бхимасены и Сатваты, о потомок Бхараты! Но его в ответ могучерукий Партха пронзил на поле брани десятью стрелами на глазах у всего войска. Затем и Сатвата пронзил Карну тремя стрелами, о достойнейший, и Бхимасена - тремя, и сам Партха еще раз - семью. Карна же, могучий воин на колеснице, в ответ пронзил всех троих (523) шестьюдесятью стрелами каждого. Так, о царь, происходила та битва между одним Карной и многими (его противниками). И то, что мы наблюдали у сына суты, о достойнейший, было весьма необычайным, так как воспаленный гневом в сражении, он один сдерживал трех могучих воинов на колесницах.
63-70 Тогда могучерукий Пхальгуна в пылу сражения ударил Карну, сына Викартаны, во все жизненно важные места сотнею стрел. С телом, всюду залитым кровью, сын суты, доблестный и храбрый, в ответ пронзил Пхальгуну пятьюдесятью стрелами. Видя ту ловкость его (рук) в бою, Арджуна не перенес этого. И рассекши тогда лук его, Партха, тот герой Дхананджая, со всей стремительностью пронзил его посредине груди девятью стрелами. И ради сокрушения его Дхананджая с большой быстротою как раз в то время, когда необходимо (действовать) быстро, выпустил в сражении стрелу, блеском подобную солнцу. Но ту стрелу, несшуюся стремительно (на Карну), сын Дроны рассек стрелою, заостренной в виде полумесяца. И рассеченная им, она упала на землю. Преисполненный же великой доблести, сын возницы Карна, губитель врагов, взяв другой лук, осыпал Пхальгуну многими тысячами стрел, желая оказать противодействие его подвигу. Громко крича друг на друга, словно два (ревущих) быка, те оба тигра среди людей, могучие воины на колесницах, покрыли небосвод тучами неуклоннолетящих стрел. Оба они, становясь невидимыми из-за сплошных туч стрел, (посылаемых взаимно), продолжали разить друг друга. "Я Партха, о Карна, стой же!"; "Я Карна, стой, о Пхальгуна!" - так они угрожали друг другу и уязвляли один другого жалами своих слов.
71-76 И действительно, те оба героя сражались в битве друг с другом красиво, обнаруживая большое искусство и ловкость. И оба они представляли собою зрелище для всех, ставших очевидцами в той их битве. Восхваляемые в сражении сиддхами, чаранами и ватиками,524 они сражались друг с другом, о великий царь, каждый желая убить другого. Тогда Дурьйодхана, о царь, обратившись к твоим воинам, сказал: "Старательно защищайте сына Радхи! Не убив Арджуны в сражении, Радхея не отвратится от битвы! Именно так сказал мне Вриша!" (525) Тем временем, о царь, видя отвагу Карны, (Арджуна) четырьмя превосходнейшими стрелами, выпущенными (из лука, натянутого) вплоть до самого уха, отправил четырех коней Карны в страну мертвых. Также и возницу его он вышиб стрелой с серповидным острием с его сидения на колеснице. А (самого Карну) он осыпал стрелами на глазах у твоего сына. Так покрываемый (стрелами), лишенный в сражении коней своих и возницы, Карна, сбитый с толку густою сетью стрел, не знал, что делать.
77-82 да увидев его оказавшимся без колесницы, Ашваттхаман, о великий царь, посадил его тогда на свою колесницу и продолжал дальше сражаться с Арджуной. Тут царь мадров пронзил сына Кунти тридцатью стрелами, а сын Шарадвана пронзил Васудеву двадцатью стрелами. И он ударил также Дхананджаю двенадцатью стрелами. Тут и царь страны Синдху пронзил Кришну и Партху четырьмя "стрелами каждого, также и Вришасена пронзил каждого из них, о великий царь, семью стрелами. Точно так же и их пронзил в ответ сын Кунти Дхананджая. И в самом деле, пронзив сына Дроны шестьюдесятью четырьмя стрелами, а царя мадров сотнею, правителя же Синдху десятью стрелами с серповидным острием и Вришасену тремя стрелами, а сына Шарадвана двадцатью, Партха издал громкий клич. Но желая воспрепятствовать клятвенному обещанию Савьясачина, те воины твои, сплотившись вместе, быстро ринулись на Дхананджаю.
83-89 Тогда Арджуна, приводя в ужас сыновей Дхритараштры, вызвал к действию оружие, со всех сторон снабженное острыми краями. Но против того сына Панду выступили кауравы на своих дорогих колесницах и стали дождить ливни стрел. И в течение того времени, когда происходила та свирепая битва, весьма ужасная и сбивающая с толку, о потомок Бхараты, тот царственный сын, увенчанный диадемой, никогда не терял сознания, целиком отдавшись ей, (526) и продолжал метать стрелы. Желая вернуть царство и вспоминая все лишения, перенесенные за двенадцать лет из-за кауравов, благородный Савьясачин окутал все страны света неисчислимыми стрелами, выпущенными из лука гандивы. Небо, казалось, пылало в огне метеоров. Бесчисленные вороны, слетаясь, садились на тела (павших воинов). Ибо Увенчанный диадемой (527) в гневе своем продолжал убивать врагов при помощи (лука гандивы) с красно-бурой тетивой, (528) подобно тому как (Шива) своим мощным луком (529) (убивал асуров). Увенчанный диадемой и овеянный великой славой, тот покоритель (вражеских) полчищ, меча повсюду стрелы своим огромным луком, повергал своими стрелами наиболее выдающихся героев среди кауравов, сидящих на превосходнейших своих конях и отборнейших слонах. Тогда, схватив тяжелые палицы и булавы, сделанные из железа, мечи и дротики и разные другие виды мощного оружия, многие властители, приняв страшный вид, внезапно обрушились на Партху в том сражении. Но тот герой, могучий стрелок из лука, лишил тех разгоряченных в пылу сражения воинов вместе с их колесницами, конями и слонами и отрядами пехотинцев - лишил всего их оружия и жизней, и они, таким образом, увеличили население владений Ямы.
Так гласит глава сто двадцатая в Дронапарве великой Махабхараты.

Глава 121 Санджая сказал: 1-8 Сын Притхи, Дхананджая рыскал в сражении таким образом, что он был виден одновременно во всех направлениях, показывая (в действии) различные виды чудесного оружия. Словно на полуденное солнце, ярко пылающее на небосводе, никто среди всех существ не мог даже взглянуть на Пандаву. В том сражении мы наблюдали потоки стрел, выпущенные из лука гандивы того благородного героя, как бы напоминавшие вереницы гусей на небосводе. Отражая своим оружием оружие всех героев тех и показывая своим участием в страшных подвигах, что сам он воистину ужасен, Арджуна с твердым желанием убить Джаядратху прорвался сквозь (ряды) тех превосходнейших из воинов на колесницах, о царь, приводя их в замешательство своими длинными стрелами. Меча стрелы вовсе стороны, Дхананджая, имея своим возницею Кришну, представлял собою красивое зрелище, когда он быстро мчался по полю брани. Потоки стрел того благородного героя, сотнями и тысячами, казалось, непрерывно проносились по небу. И мы никак не могли заметить, когда тот могучий лучник брал стрелы, когда Пандава тот накладывал их (на тетиву) и когда тот сын Кунти метал их. 9-14 Так наполнив (стрелами) все страны света и приведя в замешательство (530) всех воинов на колесницах в сражении том, Каунтея ринулся тогда на Джаядратху и пронзил его шестьюдесятью четырьмя прямыми стрелами. Правитель Синдху, однако, пронзенный так Обладателем лука гандивы стрелами, преисполнился сильной ярости и не смог перенести этого, как слон, терзаемый стрекалом. Носящий изображение вепря на своем знамени, он в пылу сражения быстро выпустил в Савьясачина остро отточенные прямые стрелы с оперением стервятника, гладко зачищенные кузнецом (531) и напоминающие сильно ядовитых змей. Пронзив лук гандиву тремя стрелами и самого Арджуну шестью, он затем пронзил его коней восемью стрелами и знамя его одной стрелою. Но Арджуна, отразив острые стрелы, посланные правителем Синдху, отсек в одно и то же время двумя стрелами голову возницы Сайндхавы (532) от туловища и срубил его разукрашенное знамя. С древком срубленным и само пронзенное и разорванное стрелами, то вепреносное (знамя) царя страны Синдху рухнуло вниз, подобно пламени огня. 15-22 А тем временем солнце быстро клонилось к закату, и Джанардана, поспешно обратившись тогда к Пандаве, сказал: "О Дхананджая, быстро отсеки голову злонравному правителю Синдху! Солнце уже готово зайти за превосходнейшую из гор - Заката! Внемли же поэтому слову моему, (что скажу я) по поводу убиения Джаядратхи! Отцом Сайндхавы является Вриддхакшатра, известный во всем мире. Только после долгого времени он обрел себе сына Джаядратху, правителя Синдху, того сокрушителя врагов. И тогда голос невидимого существа, гремевший подобно облаку или барабану, сказал тому царю: "Этот сын твой, о владыка, будет здесь среди смертных достоин двух родов (Солнечного и Лунного) по высокому своему происхождению, поведению, самообузданию и другим достоинствам! Он станет наиболее выдающимся из кшатриев в мире и будет всегда чтиться героями. Но в то время, когда этот лучник будет сражаться в битве с врагами, один из них, весьма небезызвестный в этом мире, воспаленный гневом, отсечет ему голову!" Услышав это, (престарелый) царь страны Синдху глубоко задумался, о усмиритель врагов, и, мучимый страданиями из-за любви к своему сыну, сказал так всем своим родственникам: "Кто заставит упасть на землю голову моего сына в то время, когда он, сражаясь в битве, будет нести тяжелое бремя, - и его голова тоже лопнет без сомнения на сто частей!" 23-29 Сказав так и возведя на царский престол Джаядратху, Вриддхакшатра тогда отправился в лес и предался аскетическим занятиям. Наделенный внутренней мощью, он все еще занимается аскетическим покаянием, суровым и трудновыполнимым, за пределами этой Самантапанчаки, о Обезьянознаменный! (533) Поэтому, отсекши голову Джаядратхе в свирепой схватке, ты, о сокрушитель врагов, должен своим страшным дивным оружием, свершавшим необычайные подвиги, о младший брат сына Ветра, (534) быстро бросить ту голову, украшенную серьгами, на колени самому Вриддхакшатре, о потомок Бхараты! Если же ты бросишь его голову на землю, то и твоя собственная голова тогда без сомнения лопнет на сто частей! Полагаясь на свое дивное оружие, соверши (подвиг) таким образом, о лучший из рода Куру, чтобы об этом не мог узнать тот владыка земли, (престарелый) царь (Синдху)! (535) Ибо нет ведь ничего даже в трех мирах недостижимого или невыполнимого для тебя, о отпрыск Васавы!" 30-34 И услышав эти слова (Кришны), Арджуна, облизывая уголки рта, (536) быстро выпустил стрелу, отобранную им для убийства Сайндхавы, стрелу, прикосновение которой подобно (удару) громовой стрелы Индры, освященную мантрами для обращения ее в дивное оружие, способную вынести любое напряжение и всегда чтившуюся подношениями благовоний и гирлянд. И стрела та, выпущенная из лука гандивы, быстро летящая, снесла голову Сайндхавы, подобно тому как ястреб уносит пташку с вершины дерева. И затем снова Дхананджая своими стрелами послал ту голову ввысь (не давая ей упасть), к огорчению своих врагов и радости друзей своих. И обращая в то же время ее своими стрелами в цветы дерева кадамба, (537) отсылал ту голову все дальше за пределы Самантапанчаки. 35-40 А в это самое время владыка з