Эпилептические гении.

Как известно, эпилепсия или “падучая болезнь” в общем связана с прогрессирующим вырождением личности. Различного рода прогрессирующие болезненные моменты ведут к изменениям в равновесии эндокринного аппарата, основной причиной которых следует считать недостаточность некоторых из них. Новейшими исследованиями установлено, что при эпилептических припадках следует искать расстройства щитовидной, околощитовидной железы, яичников и яичек, а также thimus'а.

Эпилепсия встречается тем не менее и у гениальных людей:

Магомет, Байрон, Достоевский, Флобер—вот несколько известных примеров. Вопрос о том, почему совпадение эпилепсии с гениальностью встречается больше всего у питуитоцентрических личностей находит свое объяснение в том, что эпилепсия в таких случаях есть именно питуитарный симптом и представляет собой борьбу гипофиза со стоящими ему по пути препятствиями. Как сказано, эпилепсия в таких случаях является близнецом мигрени у гениев. Если бы все это было бы точно установлено, мы имели бы"лучщее доказательство того, что гипофиз является доминирующим центром известных интеллектуальных сил. Для примера возьмем одного из знаменитых эпилептических гениев—Юлия Цезаря.

По Плутарху Юлий Цезарь был человек хилого сложения, бледный, тощий и был подвержен жестоким головным болям и сильным припадкам эпилепсии. По Сcushing'у совпадение “жестоких головных болей с сильными припадками эпилепсии” очень много говорит за то, что оба они питуитарного происхождения. Он женился на 17 году жизни, что может служить доказательством раннего полового развития. Раннее половое развитие надо считать как результат чрезмерно и неправильно функционирующей питуитарной железы. Вскоре после этого он был осужден на смерть диктатором Суллой, вследствие чего появился у него первый из целого ряда последующих эпилептических припадков. Его libido sexualis была такого рода, что давала повод его солдатам восславлять его выходки в песнях. Первая его жена изменила ему. С этой первой женой, Корнелией, он развелся, ибо “жена Цезаря должна быть сверх всякого подозрения”. Женившись после развода еще 2 раза, он имел тем не менее сексуальные связи еще и другого рода, как, например, с Клеопатрой. Эта повышенная сексуальная деятельность есть, очевидно, другая питуитарная черта Цезаря. Интеллектуальные и практические способности Цезаря отличались самыми редкими качествами. В основе их лежало замечательное сочетание функций антепитуитарной, постпитуитарной, адреналиновой и щитовидной желез. Он был оратор, политик, историк, полководец и государственный деятель. О том, как хорошо функционировала щитовидная его железа, красноречиво говорят его 300 личных триумфов. Сидя верхом на коне, он налету, не держась руками, диктовал одновременно 2—3 секретарям. Его гордость и страсть к славе служат выражением хорошо функционирующей антепитуитарной железы.

Все вышеупомянутые особенности его психики хорошо сочетались с некоторыми женскими чертами характера, свидетельствовавшими о таком же удачном развитии и постпитуитарной железы. Врядли какая-нибудь высокопоставленная дама так тщательно ухаживала за своей кожей, цветом лица и волосами, как Цезарь. В уходе за кожей и волосами он до того увлекался, что удалял лишние волосы, не современным, конечно, способом электролиза, а щипцами или ногтями. Прислуга вбане должна была натирать его кожу до того, пока она не делалась похожей на алебастр или мрамор.

Итак Цезарь в отличие от других гениальных людей (например Дарвина), имел отлично функционировавшие надпочечники и постпитуитарную железу. Однако, он был питуитоцентриком. Бюст Цезаря в музее в Неаполе дает нам копию лица, которое часто попадается у питуитарных эпилептиков, и черты лица и череп питуитоцентрика: длинная, широкая правильной конфигурации голова, сильно развитые брови с тенденцией слиться, орлиный нос и острый подбородок.

В случаях Наполеона, Ницше, Цезаря мы имеем перед собой мужчин питуитоцентриков с различным течением жизни, с различными склонностями, что объясняется различием в взаимодействии индивидуально созданных эндокринных аппаратов.

Теперь мы рассмотрим питуитоцентрическую женщину со странными контрастами в физическом и физиогномическом отношениях, в поведении и в характере, находящимися в зависимости от особой вариации в равновесии между обоими долями питуитарной железы.

Ф. Найтингель (Flirence Nightingale).

Ф. Найтингель, основательница нового направления в воспитании, представляет для эндокринолога особенный интерес, ибо мы встречаемся у ней с некоторыми особенно ценными данными для эндокринологического изучения личности. Эта выдающаяся женщина нарисована биографом, как человек большого ума и большой энергии.

Жизнь Nightingale, ее упорная борьба за равноправие женщины и ее победа на этом поприще—заставляют думать о наличии у нее мужских черт характера. Будучи женщиной, так называемого высшего круга, судьба ей готовила будущее, соответствующее трафаретам ее среды и ее быта. Однако, недюжинная ее натура не могла удовлетвориться окружающей средой, рутиной окружающей ее жизни. Эта жизнь вызвала у ней горячий протест. Этот протест отражается, между прочим, и на страницах ее дневника. Образ мыслей, чувств и вообще, весь стиль дневника носит чисто мужской характер. Следующее место из ее записок может служить иллюстрацией этого: “я хочу вести некоторое время уединенную и трудолюбивую жизнь в намерении дать созреть тем задаткам, которые дарованы мне богом, дабы они потом служили для прославления его имени. В наше время люди очень поспешны в своем стремлении производить и творить, и в такой же мере скоро консумируют себя. В уединении, в тишине, в спокойном созерцании формировались те люди, которые были призваны оказать влияние на общество”. В дневнике она отмечает 7 мая 1852 года, как день, в который она “услышала глас божий”, что она “призвана быть спасительницей”. Несмотря на ее личные достоинства красивой, импозантной и богато одаренной женщины, она отрекается от личной жизни, во имя этой идеи бросается в борьбу. В упорном преследовании своих идей и намеченных целей, она с течением времени, как ее правильно охарактеризовал ее биограф,—сделалась “женщиной, одержимой демоном”. Все это должно было так случиться именно потому, что ее эндокринный аппарат с ее инкреторными особенностями приближался к мужескому типу. Очень жаль, что мы не имеем в своих руках результатов произведенного над ней гинекологического исследования. Такого рода исследование, вероятно, дало бы новые материалы для подтверждения преобладания маскулинного начала в эндокринной ее системе. Из всех описаний Lytton Strachey особенное для нас значение имеют следующие его слова: “когда у ней наступил пожилой возраст, с ней происходит нечто курьезное. Судьба сыграла с госпожей Nightingale плохую игру. Ее так долго длившаяся фанатическая борьба и общественная жизнь—прекратилась. Ее пыл и страсть в этой борьбе улеглись, и с горькой улыбкой на губах она потом вспоминала о бывшей своей работе, которой она отдавалась с фанатической преданностью. Годы принесли этой гордой женщине ее наказание. Ей не суждено было умереть так, как она жила, т. е. человеком борьбы.

Из энергичной, агрессивной и героической натуры она превратилась в мягкую, уступчивую и самодовольную женщину. Эти изменения происходили в ней сначала незаметными, и потом, наконец, сделались очень ясными и определенными. Прежняя агрессивная натура исчезла совершенно. Одновременно совершалось соответствующее изменение и ее физической конституции. Перед нами уже не та стройная, угловатая женщина фанатической борьбы с надменными глазами, а совсем другая женщина: огромная,округленная, жирная старая дама со смеющимся во всю ширь лицом. К тому же у ней появилось нечто другое в ее натуре. Ее живой ум, закаленный в молодости в борьбе, сделался совершенно неподвижным. Здесь произошло то, что случается, когда питуитарная гиперфункция, переходит в питуитарную гипофункцию: острое, тонкое, стройное—переходит в жирное, тяжеловесное, неподвижное. Точно те же превращения, которые происходили с Наполеоном по мере изменения функции питуитарной его железы, совершались и с Найтингаль. В биографии Найтингель, написанной Cook'ом, имеется 3 портрета различных периодов ее жизни. Эти портреты свидетельствуют о питуитоцентричности ее личности. Один из этих портретов представляет ее в возрасте 25 лет: “Она высокая, стройная, с густыми короткими темными волосами, очень нежного сложения... превосходные зубы... весьма милой и любезной наружности... она очень напоминает святую”. Лицо длинное и овальное, постпитуитарного типа. Постепенно антепитуитарная железа берет верх в коррелятивных функциях инкреторного аппарата, наделяя ее маскулинными чертами, изменяя ее лицо и наклонности. Фотография ее в 38-летнем возрасте показывает лицо с четырехугольным очертанием и теми острыми чертами, которые так подчеркивает Strachey. Последний ее портрет, акварель 1907 г. представляет круглолицую старую даму, о которой можно было бы подумать что это бабушка-крестьянка, имеющая пару дюжин внучат. Небольшие красные пятна в области os Zygomaticum напоминают о миксэдеме; это говорит за то, что у Найтингель к старости имелась недостаточность не только питуитарной, но и щитовидной железы. Недостаточность этих двух желез вполне удовлетворительно объясняет кардинальные изменения в личности Найтингаль, появившиеся с наступлением старости.