ПОСВЯЩЕНИЕ. (ИНИЦИАЦИЯ) 3 page

- Получается, что так.

- Но это же не так!

- А как?

- Н-не знаю. Вам виднее. Но то, что вы говорите... в это трудно поверить.

Когда предлагаешь людям эту информацию, сразу же наталкиваешься на сопротивление, хотя наличие очевидности и очевидность логики не вызывают никаких сомнений.

И мы управляемы чужими разумениями, потому что не направляемы собственным Разумом.

Таким образом, для здравого разумения представляется очевидным, что так называемая личная свобода личной воли – не более, чем фантазм.

Мы говорим относительно себя: «Я сделал нечто… я пошел туда то… я сказал то-то…». С точки зрения общепринятой и формальной грамматики мы изъясняемся верно и в общем-то оправданно. Действительно, в нашем языке присутствует именительный падеж и почему бы им не воспользоваться? Но если быть более точным и логически последовательным, я вправе задать невинный детский вопрос – «почему»?

Детский вопрос №1

Предлагается построить смысловой ряд ответов, применяя вопрос «Почему?»к следующим выражениям:

Я ем.

Я танцую.

Я признаюсь в любви.

Я иду в туалет.

Я иду на выборы президента.

Я предпочитаю пряники поэзии Байрона.

Пример.

Я ем. – Почему?

Потому что я хочу есть. – Почему?

Потому что я проголодался. – Почему?

Потому что сработал рефлекс. – Почему?

Потому что дал о себе знать инстинкт выживания. – Почему?

Из примера видно, что уже на четвертом шаге представленного ряда «я»куда-то исчезает (почему?).

Потому что инстинкт выживания существует для того, чтобы особь могла выжить. – Почему?

Потому что при условии выживания особь может продолжить свой род. – Почему?

Потому что…

Детский вопрос № 2

Предлагается построить смысловой ряд ответов, применяя вопрос «Зачем?»к следующим выражениям:

Я ем.

Я думаю.

Я иду в туалет.

Я иду голосовать.

Я отстаиваю свою точку зрения.

Я предпочитаю стиральный порошок Ас.

При определенной практике и по определенном размышлении выясняется, что почему к зачем. В какой-то степени они даже взаимообратимы. Всякое почему неизменно упирается в зачем. И всякое зачем обратно упирается в почему.

Почему зачем?

Зачем почему?

Как бы то ни было, в любом случае эти вопросы оказываются безответными, как любовь мечтательного отрока. Ведь что значит ответить на вопрос? Это значит снять необходимость спрашивать дальше.

НО ЕСЛИ Я НЕ ЗНАЮ, ПОЧЕМУ И ЗАЧЕМ Я ЭТО ДЕЛАЮ, ТО Я ЛИ ЭТО ДЕЛАЮ?

Получается, что о свободной воле можно говорить в том и только в том случае, если ее проявление тотально зависит лишь от того, кто ее проявляет и выражает, а также если проявляющий и выражающий полностью осознает все мотивы данного волеизъявления.

Иными словами, только в том случае если проявляющий и выражающий волю, способен ответить на все почему и зачем относительно того, что он выражает и проявляет, можно говорить о свободной воле проявляющего и выражающего.

Но, как выяснилось вполне элементарным способом, ни один из так называемых «выражающих» и «проявляющих» на это до сих пор не сподобился.

Однако, тем не менее мы наблюдаем повсеместно распространенное убеждение, которое можно обобщить ограниченным рядом формул:

«1. Я сам(а) строю свою жизнь, кую (счастье, деньги, благо и т.д.).

1. Я обладаю способностью к свободному волеизъявлению.

2. Мне необходимо строить планы на будущее.

3. Мое счастье в моих руках.

4. От меня самого зависит моя судьба.

5. Если я буду хорошо себя вести, то получу пряник.

6. Мне нужно стараться для того, чтобы достичь многого.

7. Если же я не буду стараться, то ничего не достигну».

Подобными правилами руководствуется большинство двуногих организмов, но как мы видим, наблюдая за опытом повседневности, ничего кроме разочарования это большинство не получает.

Ибо, как и всякий обман, иллюзия отнюдь не дружна со счастьем.

Пленение самообольщением – это плен тлена.

Греза обывателя о золотой рыбке на поверку оказывается столь же трухлявой, как и его изношенное корыто.

Глубокое и, увы, трагическое заблуждение особи заключается в ее мнении о том, что она свободна. Жертва, уловляемая в сети подобных фикций, уже не подозревает о том, что она – робот.

Муха в запертой склянке напрасно бьется о стекло. Все ее насекомые усилия тщетны. Она может освободиться только в том случае, если Кто-то Другой поднимет крышку. Сама она даже и не видит ее.

И чем сильнее убежденность в своей правоте относительно собственной свободы, тем усугубленней становится ситуация реальной западни. Но возможен ли путь к реальной свободе, или, по крайней мере, хотя бы некое движение в ее направлении? Очевидно, что такая возможность существует, хотя и предлагающая на первый взгляд ходы не совсем обычные, вроде следующих:

«1. Все происходящее со мной, от меня не зависит.

2. Не я делаю что-либо, но со мною делается что-либо.

3. Не я делаю что-то, но мною делается что-то.

4. Происходящее со мною, происходит помимо моей воли и вовсе не зависит от последней.

5. Я же являюсь просто свидетелем того, что со мною происходит

6. Я ничего не делаю, но со мною постоянно что-то случается.

7. Случающееся со мною, отнюдь не случайно.

8. Мне не дано знать, почему и зачем происходит со мною то, что со мною происходит».

Придерживаясь логической последовательности, мы вряд ли сможем оспорить обоснованность предложенного алгоритма, тем паче, что он соответствует выводам исследований этимологических, согласно которым связь свободы и ситуации представляется надуманной.

Если мы проявим семантический ряд рассматриваемого понятия, то положение дел окончательно прояснится.

Семантический ряд. Свобода – Божество – Воля – Небо – Род – Быть – Индивидуум (см. начало данной статьи).

При учитывании глубинных, спиритуальных значений приведенных понятий, прояснение основного смысла не вызовет затруднений. Суть же его заключается в том, что свобода есть полное осознание и свободное принятие своей несвободы. В этом то и проявляется действительно царственный выбор, в результате которого приходит понимание, что человек достоин того, что с ним случается, и у него нет никаких оснований для оправданий.

В том случае открывается путь к истинной свободе, когда индивидуум духовно дорастает до того, чтобы тотально подчиниться Воле Божества и через приобщение к своему Роду обрести собственное Бытие.

Теперь, снова возвращаясь к алгоритму трансформации, мы дополняем его и приводим к завершающей целостности.

«1. Я признаю свое бессилие перед происходящим со мною.

2. Это приводит меня к убеждению, что Сила более могущественная, чем я может вернуть мне душевный покой и здравомыслие.

3. И тогда я решаю перепоручить мою волю и жизнь этой Силе.

4. Теперь я могу бесстрастно и бесстрашно увидеть себя и свою жизнь в целом.

5. Исходя из данного, я полностью подготавливаю себя к тому, чтобы Вселенная даровала мне исцеление и цельность.

6. И я смиренно прошу Ее об этом.

7. И теперь я устремляюсь к тому, чтобы путем размышления, медитации и молитвы сделать более глубоким и искренним свое взаимодействие со Вселенной.

8. Мои предыдущие шаги, если они выполнены верно – то есть искренно и честно, без малейших попустительства, лжи и самооправдания с моей стороны позволяют мне обрести Духовное Пробуждение, опытом которого я готов делиться отныне с другими».

Семантическое поле: Свобода – Божество – Воля – Небо – Род – Бытие – Индивидуум.

СЕМЬЯ

Древнеисландское heimr – «жилье» (Быт), «мир», «вселенная». Древнегреческое kseima – «покоюсь», «пребываю».

Очевидна параллель, как фонетическая, так и этиологическая между «семья» – «семя», где единым ядром является индоевропейский корень se-. Латинское semen – «семя», «род».

Таким образом становится вполне ясной сакральность понятия Семья. С другой стороны проясняется и сакраментальная подоплека биологического функционирования, его приобщенность к спиритуальному, духовному качеству. В этой связи сравним греческое spirit «дух» – ирландское spier «небо» – латинское sperma «семя».

Семантическое поле: Семья – Жизнь – Вселенная – Бытие – Пребывание – Семя – Род – Небо – Дух.

СЕРЕДИНА

Место, находящееся на равном расстоянии от концов чего-л.

Место расположения Вселенной, символ святости, божественной благости, силы. Олицетворение Вселенной – Мировое Древо.

Литовское medis – «дерево». Русское «медленный» (сакральный экстаз). Древнеиндийское madhu – «сладкий напиток» – для ритуального возлияния. Латинское medulla – «костный мозг» (нутро, середина).

Середина – символ вечности. «Жизненная сила, молодость». Сравним: Медитация – от латинское meditatio – «возвращение, помещение себя в середину». Немецкое melden – «говорить», хетское A-matu – «слово».

Фаллическая символика: английское mate – «спариваться».

Середина – источник исцеления: латинское medeor – «лечить» - «медицин».

Середина – «дом, строение, храм». Любой Храм стоит посередине Вселенной. В Храме происходят сакрально-фаллические действия.

Середина – общеславянский корень serd – «сердце». И.-е. k’erd – «сердце».

Смысловые контуры, включающиеся в понятие «Середина»:

Святость, божественность, благость, сила.

Мировое Древо.

Мудрость.

Еда.

Ритуал. Священное возлияние. Сакральный экстаз. Жертвоприношение.

Слово. Говорить. Молвить.

Жизнь, сила, молодость.

Имущество – которое олицетворяет Первопричину Бытия.

Источник исцеления.

Дом. Храм. Строение.

Сакрально-фаллическая символика.

Семантическое поле: Середина – Дерево – Вечность – Медитация – Фаллос – Исцеление – Храм – Дом – Сердце – Сила – Мудрость – Слово – Жертвоприношение.

СИЛА

Древнерусское сила – «естественная способность, свойство», «могущество», «власть».

Общеславянская база - sila.

Литовское siela – «душа», sieti – «связывать».

Древнепрусское seilin – «усердие», seilins – «сознание».

Восходит к и.-е. si - «связывать», «соединять».

Древнеиндийское syati, siuati – «соединять», «связывать».

Семантическое поле: Сила – Соединение – Связь – Естество – Душа – Сознание – Власть.

СИМВОЛ

Происходит из сочетания индоевропейских корней se - «связывать» и uel - «говорить», «воля».

Греческое symbolos – «то, что соединяет, перебрасывает мост, объединяет». Примечательно сравнение с тем же греческим diabolos – «то, что разделяет, разъединяет и разлагает».

В Евангелии от Филиппа (67) говорится: «Истина не пришла в мир обнаженной, но она пришла в символах и образах».

Саллюстий же полагал, что «Мир есть символический объект».

Основные принципы символизма базируются на древнейших космогонических и антропоморфных прозрениях цивилизации:

1. Все значимо. То есть ничто не бывает лишенным значения.

2. Все связано. То есть ничего не независимо.

3. Количество есть выражение качества и наоборот.

4. Все структурировано. То есть любой элемент существующего включен в некий смысловой (семантический) ряд.

5. Ряды соотносятся друг с другом.

Сказанное означает, что любой элемент мира, или любой объект может быть представлен в его двух значениях:

Явное значение объекта – совпадает с его утилитарным предназначением, непосредственной «служебной» функцией.

Параллельное значение – символическое. Постольку поскольку оба – значения, то, следовательно, и – значимы. И, скорее всего оба значения равнозначны и имеют одинаковое отношение к реальности.

Символическое миропонимание также базируется на явлении общей корреляции между:

- Видимым и Невидимым

- Вещественным (Материальным) и Невещественным (Духовным).

- Внешним и Внутренним.

Такая корреляция (соответствие) составляет «модус бытия» объекта.

Что касается соответствия Внешнего и Внутреннего, то здесь легко выявляется между ними Тройственный принцип аналогии:

1. Общий исток обоих миров.

2.Влияние психического на физическое.

2. Влияние физического на психическое.

Принцип же соответствия выражается на трех фундаментальных планах:

1. Растительная и метеорологическая жизнь. (Засуха – Дождь).

2. Естественная жизнь человека. (Болезнь – Выздоровление).

3. Духовное состояние. (Застой – Продвижение).

Виды символизации:

1. Сравнение по аналогии: Объект – Объект. Пример: Огонь и Солнце.

2. Объектное каузальное сравнение: Объект – Его свойство. Пример: Солнце – Поддерживать жизнь.

3. Субъектное каузальное сравнение: похоже на предыдущее, с той лишь разницей, что здесь соотносятся внутреннее качество или состояние, свойство субъекта с внешним объектом. Пример: Фаллос – Змея.

4. Функциональное сравнение: основывается не на объектах, а на их действиях. Пример: Гнев – как разъяренный бык.

Таким образом, с простой очевидностью выяснилось, что все феномены параллельны и взаимосвязаны.

«Не только все драконы есть Дракон, но и неумелый символический рисунок, напоминающий дракона, тоже есть Дракон». (!).

Следовательно, всякий символ может быть проинтерпретирован психологически – потому что параллельное значение объекта и есть его спиритуальное (психическое) качество.

Однако символы не бывают изолированными. Они появляются группами, порождая символические композиции, – и тогда мы говорим о таком понятии как Символический синтаксис - и развертываются:

1. Во времени (повествование).

2. В пространстве (эмблемы, графика).

3. Во времени и в пространстве (сновидения).

При этом важно учитывать, каковы:

1. Ориентация символа (например, огонь, направленный вниз означает эротическое желание, а вверх – очищение).

2. Расположение объекта.

3. Комбинация символов (что порождает совокупное значение).

Семантическое поле: Символ – Связь – Соединение – Истина – Соответствие – Язык – Слово.

СЛОВО

Божественное первотворение. Первопричина Вселенной. Связывается с понятием священного круга и Мирового Яйца.

Английское word «слово» – древнеиндийское vartula – «круг». Латинское orbis «круг» – латинское же verbum – «слово».

Мужское, творческое – фаллическое начало (латинское vir – «мужчина»), символ бессмертия, жизненной силы. Английское word – «слово» и английское sword – «меч» - весьма примечательное сопоставление. Готское hairus – «меч», но индоевропейское ker- «звуки».

Издревле воплощало в себе идею времени – круга, циклического умирания и возрождения. Индоевропейское kel - «говорить», но древнеиндийское kala – «время».

Соотносится с понятием судьбы: Рок – Речь, Из-Рекать. Также: латинское fatum – «судьба», но «слово», «изречение», «воля» и индоевропейское bha - t - «говорить». Индоевропейское deik - «говорить» и индоевропейское dhugh - «судьба». Индоевропейскоее rek - «говорить», uer - «издавать звуки». С другой стороны индоевропейскоее uer - «резать, гнуть». В последнем значении можно узреть понятие «разрывать пополам», которое несет в себе сакральную, космогоническую функцию, исходящую из представления Традиции о сотворении Вселенной, когда Божество разорвало Хаос фаллосом в середине Мироздания. Здесь мы можем вспомнить рядом расположенные word – «слово» – sword – «меч», а также обнаружить единый корневой ряд: русское «меч»- «метить»- «наметить» (составить план) – «отметить» (высказать) – «заметить» (высказать).

Единство корней можно выделить и в сочетаниях: «молить – молвить – молот».Молот – орудие, призванное ударять, бить, - молоть. (Рождение Вселенной как результат удара, разрыва).

Как первотворение, Слово соотносится и с Огнем. Индоевропейское bha - «гореть» и индоевропейское bha- «издавать звуки».

Семантическое поле: Слово – Мужчина – Меч – Рок – Речь – Язык – Судьба – Огонь.

СМЕРТЬ

Корневой ряд: СМЕРДЕТЬ – МЕРТВЫЙ – МЕРА – МЕРЗНУТЬ – МЕРЗКИЙ – МРАК.

Смердеть – «нестерпимо вонять», «смрад», «смрадный».

Немецкое schmerz – “боль”, “скорбь”, schmerzen – «причинять страдание», «болеть».

Английское smart – «испытывать или причинять жгучую боль», «страдание».

Общегерманский корень smert – «колоть», «кусать», «жалить».

Латинское merda – «экскременты».

Мера – «предел, граница».

Готское mel – «время», «час».

Древнеиндийская база – «мера», «количество».

Мерзнуть – Индоевропейская база merg (: morg -) – «изнурять», «уничтожать», «портиться», «гнить», «трухляветь».

Древнеирландское meirs – «ржавчина».

Смерть – как программа уничтожения – несет в себе идею распада, в то время как Жизнь осуществляет развитие.

Распад обусловлен наличием пределов, развитие проявляется выходом за эти пределы. Соответственно, и временная функция данных процессов ориентирована в различных направлениях. Развитие устремлено в будущее, распад обращен к прошлому. Стало быть, то, что не развивается – распадается.

Исходя из очевидности, не трудно уразуметь, что мертвый не тот, чье тело покоится на погосте. Среди так называемых «живых», немало мертвецов – биологически заданных, запрограммированных автоматов, существующих лишь за счет деятельности рефлекторной машины ума, хотя при этом и не осознающих, что они – роботы. Один из явных признаков такого человекоробота – озабоченность собственной правотой, зацепленность за собственные амбиции и притязания. Срабатывает программа примитивных стадий развития. Потенциальные энергии, изначально присущие организму, не высвобождаются и не получают реализации. Но любая сила, если не направляется на созидание результата, неизбежно становится деструктивной и в конце-концов уничтожает собственного носителя.

Содержание Мертвой зоны (как противоположности зоне Живой, см. Жизнь) обусловливается тем, что ведет к торможению развития, застою и, следовательно, распаду – де-градации. Это излишняя привязанность к нашим суждениям, концепциям, мнениям, установкам, ожиданиям, надеждам, притязаниям, претензиям, рассудочности.

У обитателя Мертвой зоны душа не сформирована как полноценная система и не соединена с духом. Жизнедеятельность обеспечивается за счет рефлексов и деятельности трех «низших» центров: инстинктивно-двигательного, эмоционального и ментального. А посему с уходом тела аннулируется и все его функциональное обеспечение: «ибо прах ты и в прах возвратишься» (Быт. 3:19).

Предел мертвого – смерть.

Семантическое поле: Смерть - Смрад – Боль – Скорбь – Колоть – Кусать – Жалить - Изнурять - Портиться - Гнить – Уничтожать - Мрак - Ад..

СОВЕСТЬ

Восходит к таким смысловым корням как: «разумение», «понимание», «значение», «согласие». На древнегреческом suveidosis означает также «сознание», «cовместное знание», «познание, получаемое с кем-либо».

Таким образом выходит, что совесть как некий механизм надличного сакрального регулирования присущ как всему человеческому роду, так и каждой особи отдельно. В этом смысле мы можем говорить об архетипическом явлении, безотносительно от среды, условий, времени. Оно внесоциально, метаисторично и метафизично. Совесть никто не придумывал и не разрабатывал – в отличие от морали. Она коллективна, бессознательна, и в том ее универсальность. По сути дела совесть и представляет собою некий высший суд, осуществляющийся внутри личности, и законы его не юридические, но спиритуальные. В этом смысле Кант подчеркивал, что совесть «есть инстинкт, а не просто способность оценки; но это инстинкт суда, а не суждения».

Заповеди, записанные Моисеем, на экзотерическом уровне проявляют эзотерическую квинтэссенцию совести, то есть совместного знания и совместной вести как носителей коллективного бессознательного в юнговском понятии.

Примером того, как функционирует внутренний суд совести, может послужить ситуация «преступление – наказание», которую я рассмотрел подробно в статье «Зло». Здесь же кратко воспроизведу ход рассуждений. Под символическим убийством другого понимаются угрозы, упреки, претензии, осуждение – в его адрес. И как только это происходит, тут же срабатывает алгоритм воздаяния, исходящий из следующего принципа: любой человек, с которым мы общались или общаемся, занимает определенное место в нашей собственной душе является ее частью. И всякий агрессивный импульс, направленный на другого, прежде всего задевает эту самую часть. Таким образом душа саморазрушается. Одновременно активизируется и прямая логика, выражающаяся в цепочке причинно-следственных отношений: убил – стало быть, виновен. Всякая вина возмещается наказанием. Наказание – всегда боль. Боль же вполне конкретно проявляется в форме болезней, травм, несчастных случаев, катастроф. Таким образом правосудие свершается, и равновесие восстанавливается.

Семантическое поле: Совесть – Совместное знание – Разум – Род – Соединение – Связь.

СТАРАТЬСЯ

Словенское starati se – «истощаться», «становиться дряхлым», «стареть». Стараться – truditi se (Труд).

Чешское starati se – «беспокоиться».

Общеславянский корень – stara. Индоевропейский корень (s)ter.

Немецкое starren – «цепенеть», «коченеть» (Смерть).

Стало быть, пропорциональность между достижением успешного результата и мерой прилагаемого к тому старания – обратная. Из этимологической картины видно, что тот, кто старается, стирает себя, изнуряет и в итоге, окончательно одряхлев, погружается в смутное оцепенение, парализующее волю разума.

Где сила, там нет усилий. Усилия же рассеивают Силу. А старающийся – не постигает и потому не достигает.

Семантическое поле: Стараться – Истощаться – Дряхлеть – Стареть – Беспокоиться – Цепенеть – Коченеть.

СТРАСТЬ

Чешское strast – «мучение», «печаль».

Старославянское страсть – «страдание», «бедствие», «болезнь», «несчастье», «борьба», «порок».

Индоевропейский корень (s) ter - «становиться жестким, тугим», «коченеть». (см. Труд, Стараться, Смерть).

По латыни страсть – passio. Отсюда и – «пациент», то есть обремененный страстью - страдающий. На греческом страсть – pathos. Отсюда «патология» - болезненное состояние.

Семантическое поле: Страсть – Мучение – Печаль – Страдание – Болезнь – Окоченение.

СТРАХ (Боязнь)

Связано с русским «строгий». Восходит к и.-е. (s) terg:(s) treg.

Немецкое strack – «прямой» и глагол strecken – «вытягивать», «делать прямым». Древневерхненемецкое strecchan – «выпрямлять».

С другой стороны и.-е. база sterg: sterk подразумевает образование смысла «стеречь».

Стеречь: словенское streci – «прислуживать». В этом же корневом ряду: греческое stergo – «люблю (забочусь), «имею удовольствие», «терплю», «переношу»; storge – любовь.

Стеречь – «сторожить», «следить за сохранностью чего-либо» (тот же корень – storg).

Строгий – через те же корневые основы (s)ter:(s)tro родственно таким значениям как греческое strynos – «сила». Напрашивается сравнение с английским strong – «сила». Греческое strynos – «крепкий». Продолжая семантический ряд, выходим на понятие «стремиться» - «неудержимо продвигаться». Стреми’ть – «подниматься вверх», но и стреми’ть – «направлять движение», «увлекать». Стремление – «движение вперед».

Проступает еще одна семантическая линия. Общеславянское strachъ рассматривается как отглагольное образование от strachati, а глагольная форма выводится из strok-s-ati (где s – глагольный суффикс), что приводит к старославянскому Насмисати, в связи с чем и обратимся к проступившим понятиям «смеяться», «смех».

Смехъ – «веселье», «радость». Смеяться – древнеиндийское smayate – «улыбается», «цветет». Без начального s: латинское mirus (индоевропейская основа meiro -) – «удивительный», miror, miro – «удивляюсь», «поражаюсь».

Strong– “сильный” – соотносится с понятием «веревка, канат», что выражает идею связи, которая соединяет миры и вносит порядок в Хаос. С другой стороны индоевропейский корень sterg- означает «любовь». К тому же смысловому пространству принадлежит и жертвоприношение – священнодействие, призванное способствовать нисхождению божественных энергий. Одна из форм жертвоприношения заключалась в поедании кусков приносимого в жертву животного. В этом плане достаточно показательно сравнение strong – «сильный» и греческое trogo «есть, питаться». Тогда становится понятным, как страх (изначально «боязнь Божества») обретает значение «экстаза», что указывает на его исконно сакральную подоплеку. И здесь мы имеем возможность наглядно проследить переход значений: «поить, пить/петь, воспевать», восходящий к обряду жертвенного возлияния. Таким образом проясняется семантическая основа понятий вос-торг, торжество.

Весьма наглядно проявляет себя соотношение sterg «любовь» и русское «стержень». И здесь же прусское strigens «мозг». Издревле человек мыслился как микрокосм и олицетворялся вертикально стоящим шестом. Последний воплощал в себе идею Мировой Оси, соединяющей землю и небо, священными символами которой также являлись лестница, дерево, гора.