Правила определения понятий.

q Определение должно быть соразмерным. Объем определяемого понятия должен быть равным объему определяющего понятия.

Это значит, что понятие должно быть обратимым — не слишком широким и не слишком узким. Определение набедренник есть четвероугольное украшение, является слишком широким, так как существуют четвероугольные украшения, которые не являются набедренниками. Поэтому определение набедренника должно быть дополнено: набедренник есть четвероугольное украшение священнического облачения (знаменующее силу, победу, восстание Христово u чистоту от грехов), которое привешивается на поясе или чреслах. [159] Последнее определение обратимо, поскольку набедренником и только набедренником является то, что содержится в предикате высказывания. Слишком узким будет определение: ектения есть молитва всех присутствующих в храме, содержащая ряд прошений ο нуждах христианской жизни, каждое из которых завершается словами "Господи, помилуй", потому что не во всякой ектении прошение завершается этими словами. Правильным, то есть достаточным будет определение: ектения есть молитва всех присутствующих в храме, содержащая ряд прошений ο нуждах христианской жизни.

Логическую избыточность или недостаточность определения следует отличать от смысловой избыточности, которая в реальных определениях часто целесообразна, поскольку нужна для понимания существа определяемого. Β приведенном определении набедренника информация ο том, что именно знаменует собой набедренник, с логической точки зрения необходимой не является, потому что для отличения набедренника от других частей священнического облачения достаточно указать на его форму и положение, но для уяснения символического смысла набедренника такая информация существенна.

q Определение не должно содержать круга, то есть не должно быть тавтологичным.

Например, в определении мировоззрение есть система взглядов на мир содержится такой круг — определяющее представляет собой то же определяемое, лишь выраженное в иной словесной форме. Это определение просто тавтологично. Определение материя есть субстанция (основа) всех вещей u явлений в мире содержит скрытый логический круг, поскольку предполагает, что любой наблюдаемый и ненаблюдаемый, познанный и в принципе могущий быть познанным объект в свою очередь является материальным, ибо нематериальных вещей, в той системе представлений, в которой определено это понятие, не существует.[160]

q Определение не должно содержать двусмысленных и образных выражений.

Например, выражения человек есть мера всех вещей, книга — источник знаний, роза — королева цветов не являются определениями в логическом смысле, так как не содержат указания на существенные черты определяемых предметов, но лишь характеризуют или оценивают их. Подобные выражения являются изречениями, или “ораторскими определениями,” то есть риторическими фигурами.

q Определение не должно быть отрицательным.

На одной из научных конференций по экологии после бурных дебатов один из участников в перерыве подошел к другому и спросил: “Все-таки, что же такое экология, профессор?” На что раздраженный оппонент ответил: “Экология — это наука, которой занимаюсь я и которой не занимаетесь Вы, коллега.” Β данном случае определение экологии подменено суждением об оппоненте, хотя не исключено, что отличительные признаки экологии при этом заданы необходимым и достаточным образом. Но обычно отрицательное определение, например пальма — дерево, которое в природных условиях не растет в России, не содержит информации ο субъекте и не указывает на отличительные его признаки: баобаб не есть пальма, но он также не растет в России.

Отрицательное определение (в таком случае оно является так называемым относительным определением) возможно лишь в случае, если класс объектов, в которые входит определяемое, закрыт и в нем имеются элементы, характеризующиеся соотносительными признаками.

Лингвист может определить немецкую фонему /d/ как переднеязычную смычную неназальную и ненапряженную, поскольку немецкие переднеязычные смычные фонемы /t/ и /n/ соответственно обладают признаками напряженности и назальности, а фонема /d/ характеризуется именно отсутствием напряженности как “немаркированный член оппозиции” /t|d/ и назальности как “немаркированный член оппозиции” /n|d/.

Итак, отрицательные определения возможны лишь в случае, когда мы имеем дело с индивидуальными относительными или общими регистрирующими исчислимыми понятиями.

q Определение не должно содержать противоречия.

Так, хорошо известное людям старшего поколения определение В. И. Лениным материи: “... философская категория для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях его, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них”[161] грешит, выражаясь мягко, некоторой противоречивостью. Что и кем нам дано в ощущениях и “фотографируется” — философская категория или объективная реальность? Если материя и есть та самая “объективная реальность,” которая “дана в ощущениях,” то поскольку ощущение есть субъективное состояние психики, то и данное в ощущении, то есть его содержание, субъективно, поэтому выходит, что материя есть то, что субъективно. И если материя — “объективная реальность, которая дана в ощущениях,” то как быть с объективной реальностью, которая в ощущениях не дана? Если, наконец, материя определяется через ощущение, то каким образом и в каком качестве она мыслится независимо от ощущений? Это определение — поучительный пример того, как не следует давать определения.

Номинальное определение представляет собой раскрытие значения, в котором употребляется термин. Поэтому номинальное определение условно, то есть устанавливает лишь правила, в соответствии с которыми следует употреблять то или иное слово.

Большая часть научных и юридических определений являются номинальными, например: “Совокупность законов, действующих в известном государстве, называется законодательством этого государства”;[162] “Конституционными называются законы, определяющие основные начала государственного устройства страны и издаваемые особым, осложненным порядком”;[163] “Мы назовем изучение правил, определяющих предложения языка, его грамматикой, а комбинации символов, образующие грамматические единицы, — его фразами.”[164]

K номинальному определению приложимы те правила реального определения, которые регулируют его формально-логическую правильность. Но номинальное определение требует строгой последовательности в его использовании.

Часто случается так, что дав номинальное определение, автор затем либо незаконно употребляет понятие в сущностном, но не определенном значении, либо столь же незаконным образом приписывает определенному термину свойства, не содержащиеся в определении. С другой стороны, номинальное определение часто принимают за реальное и незаслуженно критикуют автора за то, что он неверно понимает сущность определяемого предмета, в то время когда речь идет лишь об условном значении, в котором понимается термин.

Так, определение грамматики по X. Керри, если рассматривать его с точки зрения языковедения, будет выглядеть как совершенно неудовлетворительное, но в пределах логической аксиоматики и теории, развиваемой автором, оно вполне отвечает своему назначению.

Деление.

Деление есть логическая операция, посредством которой перечисляются подклассы предметов, входящие в объем делимого понятия, то есть отыскиваются понятия, подчиненные данному понятию.

Делимое понятие рассматривается как род. Дано понятие права, которое следует разделить. Введем признак, по которому производится деление (субъективность/ объективность); такой признак называется основанием деления.

“Что такое право?

Это слово, как известно, принимается в двояком значении: субъективном и объективном. Субъективное право определяется как нравственная возможность, или иначе, как законная свобода что-либо делать или требовать. Объективное право есть самый закон, определяющий эту свободу. Соединение обоих смыслов дает нам общее определение: право есть свобода, определяемая законом. И в том, и в другом смысле речь идет только ο внешней свободе воли; поэтому полнее и точнее можно сказать, что право есть внешняя свобода человека, определяемая общим законом.”[165]

Приведенный пример показывает, что смысл деления понятия не сводится к простому перечислению видов какой-либо родовой категории, но состоит в выяснении соотношения объема и содержания понятия: определение права требует уточнения и выяснения, поэтому Б. Н. Чичерин сначала устанавливает признак деления, производит деление и дает определения видов права, то есть осуществляет анализ, а затем синтезирует общее понятие права исходя из его видов.